Тараносу нечего было возразить. Он и сам, когда возвращался в Этериол, был настолько потрясен происходящим, что даже не обратил внимания на золотой пергамент. Что и говорить, если отступникам удастся прорваться, последнее, о чем они будут думать – непримечательное сокровище, которое бесполезно без золотого пера, да и вообще крайне сомнительно в использовании.

Таранос покосился на Эридана. Тот ответил ему благосклонной усмешкой, давая понять, что на Торгрерда можно положиться – если он и не поможет делу, то уж точно не станет его портить.

– Ладно, – сказал Таранос. – Дайте мне, на чем написать. Я покажу, как добраться до Ретилоса.

Битва Балиана и Лейан длилась достаточно долго, гораздо дольше, чем ожидали Кристиан, Юан и Сигфрид. Сначала Балиан, оскорбленный радостными криками солдат, предсказывающими победу Лейан, стал наступать так яростно и беспощадно, что зрители затаили дыхание – казалось, вот-вот несерьезный поединок окончится страшной трагедией. Несмотря на то, что Лейан, отступая, умудрялась отбивать все удары, Кристиан уже готов был вмешаться, потому как нападение было слишком стремительным, чтобы девушка продержалась без единой осечки. Балиан совершенно потерял голову и бился в полную силу. Но тут одно мгновение повернуло все самым неожиданным образом.

Балиан, вошедший в раж, подпрыгнул и опустил меч сверху: похожим приемом, позаимствованным у Сигфрида, он пользовался в самых крайних случаях, уж больно тяжел тот был в исполнении. Но Лейан была почти одного с ним роста, даже ниже, так что было достаточно и такой «жалкой пародии», как окрестил это действо возмущенный плагиатом король Галикарнаса. К тому же, Балиан не хотел ранить Лейан, он стремился просто показать свое превосходство и предполагал, что она отобьет эту очевидную атаку. После этого Балиан планировал воспользоваться ее растерянностью – ведь вряд ли ей приходилось видеть что-то подобное – и выбить меч у нее из руки. А потом картинно приставить острие к ее шее, показав тем самым, что она проиграла.

Но Балиан зря строил планы. Потому что Лейан пропустила его удар.

Никак не ожидая нападения сверху, она не успела решить, что делать – поставить преграду или увернуться. Обороне в таких ситуациях в Эндерглиде не учили. И впрямь растерявшаяся Лейан подняла было меч, но потом все-таки решила увернуться. В результате лезвие опасно пронеслось прямо перед ее лицом и только чудом не вонзилось в ее ногу. В последний момент Лейан успела отпрыгнуть, а Балиан, выдернув меч из земли, вдруг совершенно иначе взглянул на происходящее.

Вся его ярость вдруг куда-то улетучилась, уступив место веселому удивлению. Примерно с такими же чувствами он захватывал башню Торн. Ну как тут не развеселиться вовсю, когда с виду бравые противники оказались такими слабаками? Он обезоруживал их направо и налево, смеясь при этом и радуясь, когда появлялись более сильные соперники.

Но в случае с Лейан эти чувства нашли выражение в других действиях. Балиану больше не хотелось ее победить. После того, как она пропустила удар, он осознал, что ему ни к чему стараться, и так понятно, что он при должном желании ее одолеет – и ведь она тоже не пыталась доказать обратное. Балиана несказанно удивило, почти шокировало, что с виду невинное создание действительно умеет обращаться с оружием, и теперь его подпитывал искренний интерес. Насколько велико мастерство Лейан? Балиану захотелось проверить.

Он отпрянул назад, открываясь для нападения. Лейан почувствовала подвох, но все же кинулась в атаку. Балиан отклонил ее удары и, улучив момент, подступил с другой стороны. Лейан, однако, успела среагировать и успешно ретировалась в сторону. Не тратя времени даром, она тут же перешла в наступление, и бой продолжился на впечатляющей скорости. Но для наблюдателей было очевидно, что Лейан стала уставать. Впрочем, ее значимости в их глазах это не умаляло. Если Балиан был мастером показательных боев и мог сражаться в почти полную силу, не боясь задеть соперника, то Лейан такими навыками не обладала и явно не показала всего, на что способна.

В конце концов Балиан повторил упрощенный прием Сигфрида. Он ожидал, что Лейан на сей раз попытается отбить его удар, но она извлекла из опыта урок и сразу увернулась.

– Неплохо! – сказал Балиан и выбил меч у нее из руки.

Произошло это как-то странно. Лейан словно бы нарочно позволила это сделать, и все от волнения подались вперед, полагая, что это какой-нибудь хитрый трюк. После Лейан объяснила, что решила сдаться и отбросить меч, потому как остановить бой с Балианом словами не представлялось возможным. На это были две причины. Во-первых, после первой попытки Балиана обезоружить ее у нее сильно болело запястье. Но он принял жест за готовящееся нападение и ударил Лейан по ровно тому же месту. Вторая причина была, как считала сама Лейан, более значимой. Балиан стоял спиной к башне и не видел, что три солдата Сигфрида – неясно, по наущению своего короля или по собственной инициативе, – обогнули импровизированное поле боя и, некоторое время с самым невинным видом постояв у стены и убедившись, что и в сравнительно тихой обстановке на нее не забраться, стали неспешно подступать к Балиану. Никто толком не обратил на них внимания, все были слишком увлечены поединком. Приблизься они – их бы, разумеется, тут же обнаружили. Поэтому после короткого совещания один из солдат вооружился арбалетом.

– Учиться и учиться! – Балиан убрал меч в ножны и сложил руки на груди, покровительственно глядя на Лейан. Но, помолчав, нехотя добавил: – Хотя, не так уж и…

– Балиан!

Лейан, Юан и солдаты со стены выкрикнули его имя одновременно. Балиан не раз попадал в опасные ситуации и при подобных сигналах сначала действовал, а потом думал, и никак иначе. Не без оснований полагая, что угроза притаилась за его спиной, он бросился вперед и упал на землю. Уже в падении Балиан запоздало посетовал, что было это, конечно, не совсем геройски. Лейан стояла почти напротив него и, соответственно, если он увернется, в опасности окажется она. Постаравшись исправить положение, Балиан умудрился налету сбить ее с ног. Выпущенная стрела просвистела точно над их головами.

Это послужило сигналом для обеих сторон. Разом забыв о битве между жителями Этериола, солдаты кинулись в бой. Ворота распахнулись; восставшие солдаты высыпали наружу. Их с боевым кличем встречали соратники Сигфрида и сам Сигфрид, который снова отчего-то был вне себя от ярости.

Балиан и Лейан оказались не в самом выгодном положении. Чуть ли не по ним неслись солдаты, а они даже не были вооружены. Меч Балиана лежал в ножнах, а оружие Лейан – на траве в метре от нее.

– Спятила?! – проорал Балиан ей на ухо. – Отпускать меч на поле боя!

– Ты выбил его у меня!

– Все равно нельзя! – не принимал подобных оправданий Балиан.

Он, метнувшись к ее мечу и одновременно обнажив свой собственный, кинул Лейан ее собственность. Через долю секунды он в ужасе обернулся, подумав, не убил ли он ее случайно. Но нет, Лейан легко поймала меч, причем не правой, а левой рукой.

– Черт знает что, – пробурчал Балиан, не желая показывать, что в целом он поражен умениями девушки.

Оценивать ситуацию было некогда. Балиан увидел, как к ним пробиваются Кристиан и Юан и, не раздумывая, нырнул в самую гущу своих подопечных, надеясь пробраться обратно к башне. Нужно это было в основном затем, чтобы показать, что он все еще главарь восставших и сдаваться не собирается. Однако его подчиненные, захлебывающиеся от эмоций, никак не могли потерпеть от него побега, пусть и незначительного. Так что Балиан, не успев пробежать и пяти метров, чьим-то метким пинком был отправлен обратно в центр сражения. Ему ничего не оставалось, кроме как вступить в битву, но от внимания солдат не укрылось, что он постоянно порывался отойти подальше. Причиной этому были Кристиан и Юан, подбирающиеся все ближе. С той же стороны подходил и король Сигфрид, громогласно командующий своим людям во что бы то ни стало добраться до Балиана.

– Какого черта ты удираешь?! – прокричал один из бунтовщиков, когда они с ним поневоле оказались спиной к спине.

– Там мои братья!

– И что с того? Они хотят добраться до тебя, ответь им тем же!

Балиан отмахнулся от него и сосредоточился на поединке с неожиданно сильным противником. До этого он отвлекся на разговор и даже не видел, с кем сражается – в такой неразберихе на каждого человека, как правило, приходился один отражающий удар, после чего противник сменялся, в толпе и не могло быть иначе. Но несколько однотипных атак заставили Балиана перестать пытаться высмотреть братьев и заняться своим врагом. Каково же было его удивление, когда он увидел, что это Лейан.

– С дороги! – крикнул он.

– Не могу, – упрямо проговорила Лейан и снова взмахнула мечом. Так как она оказалась ближе всего к Балиану, она считала своим долгом хотя бы задержать его до того, как подоспеют Кристиан и Юан. Пробиваться сквозь солдат, жаждущих крови друг друга, было хоть и не очень сложно для них, однако это требовало времени.

Лейан уже была готова опустить меч, равно как и Балиан был готов встретить ее удар. Но один из солдат с его стороны вдруг, подумав, что он нуждается в помощи, схватил Лейан за плечо и заломил ей руку. Балиан оторопел. Лейан вскрикнула от боли и страха, перед ее глазами за долю секунды пронеслась целая череда не самых приятных воспоминаний. Не успев толком ничего сообразить, она со всей силы ударила захватчика ногой, как учил ее Юан. Солдат взвыл и, отпустив ее, рухнул наземь. На лице Балиана застыло выражение сочувствия.

Засмотревшись на несчастную жертву, он едва не попал под атаки подчиненных Сигфрида, но в последний момент все же успел отбиться. После этого солдаты разделили их с Лейан, и каждый занялся своими противниками. Лейан с трудом пришла в себя: ей совсем не хотелось так сильно бить напавшего, просто ей вспомнился Эридан – пожалуй, единственный в мире человек, который умудрился вызвать в ней такой страх, хотя, в общем-то, ничего плохого он ей не сделал, только, точно так же заломив руку, слегка вывихнул плечо. Но нетрудно было догадаться, что не будь рядом торопившего его Тараноса… Но об этом Лейан старалась не думать.

– Лейан! – подлетел к ней радостный Юан, ненароком сбив с ног замешкавшегося солдата. – Как ты его! Не зря тренировались! Наповал! А где Балиан?

– Там! – указала Лейан.

– Плохо дело, – легко отклоняя нападения солдат, к ним приблизился Кристиан.

– Почему?

– Там Сигфрид.

Балиан в это время, не подозревая о том, что близится его встреча с королем Галикарнаса, бился с солдатами, вполне довольный сложившейся ситуацией. Ему казалось, что братья теперь далеко, Лейан тоже, и некому было мешать ему наслаждаться битвой за башню.

– Ребята! – прокричал он бунтовщикам. – Ворота закрыты?

– Так точно! – грянули в ответ сразу несколько человек.

– Тогда наступаем что есть силы! – распорядился Балиан.

– Давно пора! – приободрились солдаты и усилили натиск. Подумавшие сначала, что их юный предводитель пошел на попятный, теперь они снова поверили в него и пошли вперед несокрушимой волной. Балиан, бывший во главе своего войска, невольно отметил про себя, как, оказывается, много значит для победы участие лидера – и неважно, делает он что-нибудь или только дает указания.

– Отступайте! – услышал он сквозь шум битвы крик Сигфрида.

– Ха! – Балиан победоносно вскинул руку с мечом. – Мы их сделали!

Его маленькое войско взревело от восторга, продолжая тем не менее оттеснять противников от стен башни. Казалось, победа полностью в их руках – сейчас Сигфрид уведет своих людей, они вернутся в лагерь и уже там будут планировать дальнейшие действия, предоставив им массу времени для празднования новой победы и подготовки к следующей атаке. Однако…

Удивленный Балиан, споткнувшись об чей-то брошенный меч, вывалился вперед и вдруг понял, что он один посреди свободного пространства. Он обернулся. Его солдаты не сделали ни единого шага. Балиан снова посмотрел вперед. Люди Сигфрида уже отхлынули, и теперь перед ним стоял сам Сигфрид.

– Ни с места, – отдал он приказ своим воинам и обратился к бунтующим: – Ну? Я один. Есть желающие напасть?

– Есть! – браво выкрикнул Балиан, оборачиваясь к солдатам, но, к своей досаде, воодушевления у них не обнаружил. Они явно не собирались ничего делать. – Вы чего? – прошипел он. – Такой момент!

– Но это же король! – вразумил его один из солдат.

– И что? Повяжете главаря, победа ваша!

– Это король! – поддержали оратора и другие. – Нельзя нападать на короля!

– Чего ж вы тогда добиваетесь? – Балиан покрутил пальцем у виска. – Что он добровольно от престола откажется, что ли?

– Ну, чтобы он прислушался и изменил законы… Нападать на короля – против чести!

– Придурки! – Балиан хотел было наподдать непослушным подчиненным, но тут вперед вышли Кристиан и Юан, и он невольно попятился.

– Их можно понять, – сказал Кристиан. – Что теперь будешь делать?

– Выходи на бой, ты, мальчишка! – Сигфрид ухмыльнулся Балиану. – Как раньше. Посмотрим, кто кого! Тому, кто победит, достанется башня.

Солдаты Балиана одобрительно зашумели – такой вариант их вполне устраивал. Но он не устраивал Балиана, который считал, что это будет в высшей степени несправедливо. Ведь у него, в отличие от Сигфрида, не было десяти лет тренировок.

– Сразятся наши войска! – Балиан указал на него обнаженным мечом.

– Прекрати эти детские игры! – фыркнул Сигфрид. – Они не пойдут за тобой. Они не посмеют напасть на меня!

– Мы стражи Рассвета! – совсем разошелся Балиан. – Давай свой чертов Ключ, Кристиан! Юан, готовься! А вы, слабаки, идите отсюда!

Кристиан и Юан переглянулись и одновременно вздохнули. Как же быстро Балиан забыл о том, что только что они выступали чуть ли не как враги! С одной стороны, это можно было считать примирением, но с другой – сражаться против короля Галикарнаса им совершенно не улыбалось.

– Балиан, ну пожалуйста, успокойся! – Юан подбежал к нему и схватил его за руку. – Нам нужно поговорить… Оставь это!

– Отдайте его мне! – разъярился Сигфрид. – Он ответит за то, что устроил здесь! В чем дело? Ты струсил, Балиан? Лет десять назад ты был похрабрее, даже почти помешал мне, черт тебя дери!

– Сразись, ну же! – подливали масла в огонь бунтующие солдаты. – За наши права!

Но Балиан уже не слышал их. Оскорбленный до глубины души словами Сигфрида, он вырвал свою руку из пальцев Юана и пошел навстречу королю.

Крики солдат, голоса братьев, которые что-то говорили ему, смутно различимое далекое эхо возвращающейся грозы – все это наполнило разум быстро сменяющимися образами. Балиану вдруг вспомнились слова Дианты. «Когда ты умрешь, время не остановится… А что ему было делать? После смерти наших близких жизнь продолжается». Картины, которые он видел под действием Солфорджа в ледяной пещере, и мысли, которые тогда приходили ему в голову, вновь вернулись к нему, гораздо ярче, чем прежде. Но теперь он взглянул на них со стороны.

Сигфрид стоял прямо перед ним и смотрел на него свысока с какой-то странной, горькой усмешкой. Сердце Балиана невольно екнуло. Он понял, что Сигфрид испытывал разочарование. Не потому ли, что он видел, как им, Балианом, движет не азарт битвы, не желание бороться бок о бок со своими братьями, а тоска, обида и злость, которые заставили его сбежать из Этериола? Или потому, что больше не видел в нем достойного соперника, а просто ребенка, неспособного смириться с неизбежным?

Думая о Торгнире, Балиан чуть дрожащей рукой вцепился в рукоять меча. Он ни за что не проиграет эту битву.

Сигфрид, широко ухмыльнувшись, поднял свой меч.

Казалось, ничто не сможет помешать грядущей расправе. Но второй раз причиной резкого поворота событий стала выпущенная стрела. Балиан ничего не успел понять; уже падая наземь, он увидел опешивший взгляд Сигфрида, направленный на него, и услышал его крик, полный безудержного гнева.