Глава 11

Новый год встречали всей семьей, до встречи Нового года оставались считанные минуты, неожиданно Люда спросила: «Может пойдем спать?».

Но дети попросили еще чуть – чуть праздника. Катя очень любила новогодние передачи, концерты, юморески и была очень огорчена тем, что ничего не увидит. Она вспомнила, как перед Новым годом, они всей семьей садились за праздничный стол, писали желания на бумажках, сжигали на удачу, выпивали будущее вместе с шампанским, желали друг другу счастья, весело общались, устраивали семейные концерты и, конечно, смотрели любимые новогодние передачи.

Когда ты смотришь красивую новогоднюю сказку, улыбка счастья невольно светится на твоем лице. Такая вечная непонятная многогранная необъяснимая любовь ко всему и всем захватывает тебя в новогоднюю ночь, начинает кружить над светом бытия под названием – Жизнь!

– Люда, разреши, пожалуйста, посмотреть новогодние передачи? – попросила ее Катя. – Я за свет заплачу.

– Хорошо, только звук сама поставлю, – сказала Люда и выключила громкость почти на «нет». – Не вздумай прибавлять, нужно всем ложиться спать, – добавила она раздраженно.

«Хорошо, ведь смотрели раньше немое кино и ничего, нравилось», – подумала Катя и уселась поближе к телевизору.

– Че там можно смотреть? Ничего хорошего не вижу в этих передачах? Удивляюсь, неужели не завидуешь этим красавицам, их нарядам? – спросила Люда ехидно.

– Нет, наоборот, очень за них радуюсь, потому что мечтаю. Я примеряю мысленно на себя их красивые одежды, прически. В общем, представляю себя такой же волшебной, – произнесла Катя весело.

– Я же говорю, ты сумасшедшая, – зло сказала Люда, передергивая брезгливо плечами. – Ну мечтай, мечтай. До психушки недалеко осталось.

В этот момент настойчиво зазвонил телефон, громким эхом пронесся по всей квартире, создавая звуковой фон немым телевизионным передачам. Люда, испугавшись, подпрыгнула, быстро схватила трубку телефона, прикрыла дверь и, как всегда, заикаясь отчитывалась, что все идет по плану, что все дома, что все тихо, все хорошо. Эхом продолжал дрожать ее испуганный голос по квартире:

– Не переживайте, я рада, что товар понравился. Будет все в ажуре. Спасибо! Вас тоже с праздником!

Катя подвинулась ближе к телевизору и счастливая, что может смотреть любимый «Голубой Огонек» ловила каждый момент, каждое движение актеров. Казалось от того, что ты близко находишься к родным тебе людям, улыбающимся, добрым, с веселыми умными глазами, ты получаешь заряд домашнего уюта. Даже через телевизор ощущаешь тепло их душ, жизненную энергию сердец. Родные ведь тоже смотрят эти же передачи, улыбаются, шутят, поздравляют друг друга. Актеры с экранов, подмигивают тебе и говорят – «Катюха, держись, мы все с тобой, не переживай. Нам всем тоже было нелегко покорять Творческий Олимп. Мы все звездочки огромного небосвода, который обязательно сведет нас вместе. Тогда будем подводить итоги нашего бытия на этой грешной земле.»

– Все, ты меня достала! – прозвучал где – то вдалеке грозный голос. Вернее отголосок чего – то грязного хриплого, какой – то страшный, нечеловеческий рык. – Хватит наглеть! У тебя денег не хватит со мной расплатиться за свет! Знаешь, сколько твои передачи будут стоить, если их перечесть на оплату за электроэнергию?! Давай выключай телевизор, ложись спать!

На этом чудесный Новогодний вечер был закончен…

Неожиданно орущий дверной звонок вспугнул эту гнетущую тишину. Люда как всегда испуганно подпрыгнула, удивленно посмотрела на Катю.

– Кого это принесло в такой час?

Она недовольно потянулась к дверному глазку, стала быстро снимать цепи со всех замков.

В квартиру ввалилась разрумяненная с двумя огромными пакетами и бутылкой шампанского в белой норковой шубке Таня. Она была похожа на Снегурочку.

– Почему у вас тихо в Новогоднюю ночь?! – спросила она возмущенно.

– Так режим у нас.

– Как в тюрьме, что ли?

Татьяна впихнула пакеты с подарком Людмиле в руки, твердой поступью прошла в зал, на ходу сбрасывая белую норковую шубку. Людмила едва успела подхватить ее.

– Хорошо, хоть стол накрыли, – произнесла, смеясь Татьяна. – Катя, иди, я с тобой хочу выпить.

Катя улыбнулась Людмиле, прошла следом за новой знакомой.

Людмила суетливо поставила еще один столовый прибор, заискивающе глядя на Таню.

– Мы гостям всегда рады.

– Да уж вижу.

Таня ласково обняла Катю, изучающее на нее посмотрела и спросила: «А где твой молодой человек?».

Катя улыбнулась, покраснела, застенчиво ответила: «У меня его нет».

Люда тут же влезла в разговор, красочно стала описывать Катино предыдущее замужество. Она так громко рассказывала про бездетность бывшего мужа Кати, про их семейный опыт, про избиение, деньги олигарха, что Таня ее прервала на полуслове и попросила Катю саму рассказать про себя. На вопрос о детях, Катя призналась, что очень хочет стать мамой, но пока не от кого.

– В общем, мне нечего добавить, Люда сказала всю правду обо мне, у меня нет от нее секретов, и подруг на севере, кроме нее нет, – заступилась Катя за Людмилу.

– В таком случае, я забираю тебя с собой, – не терпящим возражений тоном произнесла Таня. – Мы едем в Колу, в мой ресторан. Я буду твоей новой подругой.

– Как у вас есть собственный ресторан? – удивленно спросила Катя.

– Да, есть. Мой собственный!

– Разве такое бывает? Вы, наверное, директор ресторана?

– Нет, я не директор, я – хозяйка. Наше государство решило открыть частные предприятия. Мой дядя занимает очень высокий пост в Москве, в нашей златоглавой столице, где уже есть частные рестораны. Он разрешил открыть ресторан и мне, здесь на севере. Чем мы хуже москвичей?

Катя обрадовалась этому приглашению.

«Мне бы глотнуть свежего воздуха в компании Тани!», – подумала она. И с радостью приняла приглашение.

Глава 12

В ресторане весело звучала песня «Белые розы, белые розы, беззащитны шипы…». Все сверкало под блесками цветомузыки. Разодетые мурманчане под новогодними порами выплясывали друг перед другом, старались весело провести время. Катя невольно стала подтанцовывать в такт любимой песни. Она повернулась и увидела, как вытянулся швейцар перед Таней, поднимаясь на цыпочках, дотягиваясь макушкой к потолку.

«Вот бы у нас в деревни какой – нибудь дед стоял так перед своей внучкой», – засмеялась Катя.

Таня подбежала к Кате, обняла ее, потащила в закрытую кабинку.

– Катюха, пойдем есть красную и черную икру ложками. Ты мне теперь, как сестра.

Катя удивленно посмотрела на Таню, заулыбалась. Таня продолжала требовать, чтобы Катя не называла ее на «вы».

– Только на ты, слышишь, только на ты. Я не такая уж старая, – говорила Кате новая подруга.

С балкона на них с интересом смотрели два молодых человека. Таня зло прищурилась на них и потащила Катю за собой.

В этот вечер Катя очень много танцевала, будто хотела отдохнуть на целый год вперед. Молодые люди один за другим приглашали ее танцевать, но Таня всех отгоняла, говорила, что ее подруга не танцует с незнакомыми людьми медленные танцы. Таня вообще очень жестко разговаривала со всеми мужчинами в этом ресторане. Она с Катей с удовольствием танцевала только ритмичные танцы. Когда звучала медленная музыка, Таня уводила ее опять за столик и расспрашивала о прошлой жизни. Этот новогодний вечер очень понравился Кате. Новая подруга тоже. Жаль, что праздник закончился быстро. Таня привезла Катю домой рано утром, как и обещала Людмиле.

После этой новогодней ночи, каникулы превратились в большой ремонт квартиры. Деньги катастрофически быстро исчезали. На душе было очень скверно. Кате хотелось быстрее начать новую интересную жизнь. Но жизнь праведная текла по давно написанному кем – то сценарию.

– Сколько у тебя осталось денег? – спросила как – то Люда.

– Совсем немного, – ответила Катя расстроено.

– Ничего, позвонишь матери, она тебе квартиру купит, будешь сама себе хозяйка. Верка звонила вчера, собирается на днях уезжать на родину, сказала тебя пропишет, все будет хорошо. Выплачивать будешь частями.

– Правда! Спасибо! Я на три работы устроюсь. Нет, на четыре! Я быстро все выплачу, – обнимала Люду Катя.

Наконец праздники закончились. Ремонт тоже.

«Почему не сделать такие длинные праздники весной? – подумала Катя, – можно на рыбалку съездить, сельским жителям огород посадить. А зимой спиться можно, делать же нечего!».

– Ура! Хорошо, что праздники закончились. С утра иду устраиваться на работу, – весело сказала Катя.

– Тебе нужно найти прописку сперва, без прописки не возьмут, поэтому лучше сиди, занимайся детьми, хозяйством. Купишь квартиру, будет прописка, тогда работу найдешь, подожди еще чуть – чуть, – косясь произнесла Люда.

– Нет, больше ждать не буду! Завтра пойду искать работу и прописку в частном секторе. Боюсь, что Вера еще не скоро уедет. Да и маму не хочется беспокоить. Хочу сама себе заработать на жилье, – сказала Катя уверенно. – Тем более мы с тобой все уже сделали к приезду Ильи, смотри, какие обои красивые во всех комнатах поклеили.

– Без прописки возьмут только в море посудомойкой, как меня и твою тетю Галю Снежко, – зло произнесла Люда. – Я хоть знала, почему в море иду, замуж хотела, да и молодая была. Мне всего восемнадцать было, – добавила она гордо подняв голову. – А ты уже старуха, тебе скоро двадцать шесть, будешь у моряков подстилкой.

– Не буду, – твердо ответила Катя. – Все от человека зависит, можно быть и замужем подстилкой. В жизни так бывает, когда ничего не можешь достичь сама, выходишь замуж за богатого состоятельного и полностью от него зависишь, выслушиваешь гадости в свою сторону, являешься девочкой для битья, тихо его ненавидишь, в глаза улыбаешься и поешь ему дифирамбы. Только потому, что пользуешься его благами. Ты просто подстилка, а подстилке нельзя быть ершистой, иначе ты уже не подстилка, а чистилка для грязной обуви. Приходится молчать, пусть плюют, топчут, чистят обувь, соскребая об тебя грязь. Если грязи наберется много, тебя выбросят, купят новую чистилку – подстилку, – сказала Катя, рассуждая вслух.

– Я не поняла, – закричала Люда. – На кого батон крошишь? Я сама о своего мужа ноги вытираю, хоть у меня нет образования. У меня жизненный университет за плечами, тюрьма! Это я его у алкашки за бутылку водки купила, забыла?! Благодарен должен быть, что по – человечески живет не в хлеве, а в квартире и жена у него, – хозяйка! – опять завела свою пластинку Людмила.