Глава 6

Весь день я была слишком занята, чтобы думать о личных проблемах, но когда вечером разъехались рабочие, одиночество мрачной тенью подступило ко мне. Особенно тоскливо стало с наступлением сумерек. За окном слышался лишь тревожный шёпот листвы и никаких звуков цивилизации.

В голову сразу полезли очнувшиеся от забвения мысли. Воспоминание о Денисе отозвалось острой болью в сердце. Что-то глубоко внутри меня по-прежнему отказывалось верить в то, что он так подло предал меня. Настолько искусно обманывал, что я ни о чём не догадывалась, пока однажды вечером он не хлопнул дверью. И Соня тоже хороша! Сестра, называется! Интересно, кто из них был инициатором этой интрижки?

Впрочем, какая разница? Есть ли смысл копаться теперь в подробностях, если дело уже сделано? Придётся принять это как очередной жизненный урок. Но до полного принятия мне было далеко: душа ещё не отболела. На людях я старалась держаться молодцом, но сейчас, когда меня никто не видел, громко разрыдалась от отчаяния.

Утирая слёзы платком, я отправилась бродить по пустому отелю. Ещё раз прошлась по номерам на втором этаже: ремонт в них был уже завершён, осталось только привезти мебель и приобрести разные мелочи типа постельного белья, полотенец, халатов и всяких интерьерных штучек.

На первом этаже ремонт был в самом разгаре, и я не полезла через горы стройматериалов осматривать нижние номера. Мне там всё равно пока делать нечего, Павел сам пригласит, когда всё будет готово.

Я немного постояла у стойки администратора, осмотрела холл и прилегающую к нему гостиную. Огромные панорамные окна, подходившие почти вплотную справа и слева к входной двери, зияли густой сумеречной темнотой. Небо сегодня было затянуто тучами, наверняка, скоро начнётся дождь.

***

Неожиданно моё лицо осветили фары автомобиля, подъехавшего к самому крыльцу. Рука непроизвольно потянулась к телефону, чтобы набрать номер Павла. Я была одна-одинёшенька в пустом отеле, и защитить меня кроме него было некому. Спрятавшись за прочной входной дверью, я начала судорожно искать его номер в контактах, но в дверь уже настойчиво стучали.

Одновременно послышался голос:

– Анастасия Юрьевна! Откройте, это Никитин!

От сердца сразу отлегло. Это был Павел. Наверное, забыл что-нибудь.

– Добрый вечер, Павел Сергеевич, – пробормотала я, встречая его на пороге. И только тут сообразила, что, наверное, ужасно выгляжу после того, как проплакала столько времени подряд.

– Что случилось? – уже привычно нахмурил он брови.

– Нет, нет, ничего… Всё хорошо, – поспешила успокоить его я.

– Да я вижу, что лучше просто не бывает! – с сарказмом ответил он, глядя на моё покрасневшее и распухшее лицо. – Знаете что, Настя!.. Кстати, вы не против, если я буду называть вас Настей?

– Нет, не против, Павел Сергеевич…

– Тогда и вы зовите меня просто по имени, без лишних формальностей.

Я послушно закивала в знак согласия. Почему-то с самого начала у меня не получалось перечить этому серьёзному и неулыбчивому мужчине. Более того, я даже немного робела перед ним. Было в нём что-то такое, чего я не могла объяснить.

– Так вот, Настя, предлагаю выпить чаю. У меня две коробки с пиццей в машине, ещё тёплые! С вас чай. Идёт?!

Вечно я попадаю в странные ситуации. Человек купил пиццу для жены и ребёнка, ехал домой, где его ждут… А вместо того, чтобы провести приятный вечер в кругу семьи, вынужден нянчиться со мной. Только потому, что мне сегодня вечером взгрустнулось.

– А вас дома не потеряют? – всё-таки решила поинтересоваться я, чтобы не выглядеть совсем уж невоспитанной девушкой.

– Нет, не потеряют, – как-то невесело ответил Павел и отправился к машине забрать коробки с пиццей.

***

Мой кабинет, совмещавший в себе рабочее и жилое пространство, располагался на втором этаже в самом конце западного крыла отеля.

Павел присел возле стола, а я принялась заваривать свежий чай, опасаясь встречаться с ним глазами.

– Ну, рассказывайте! – вроде бы добродушно сказал он, но я приняла его слова, как приказ к действию.

– Да, конечно… Все отремонтированные номера я осмотрела. В целом всё хорошо, нашла лишь мелкие недочёты. В двух номерах розетки шатаются, ещё в одном обои на стыке разошлись… Вообще-то, всё это я вам уже на почту выслала…

– Я видел, – кивнул головой Павел. – Завтра дам команду, всё поправим. Я о другом спрашивал: почему вы плакали? Надеюсь, это не я вас обидел?

– Нет, не вы… – замотала я головой и поняла, что если замолчу сейчас хотя бы на мгновение, то снова разрыдаюсь. Лучше скажу ему всё, чем буду выглядеть полной идиоткой: – У меня сейчас непростые времена… Мой муж и моя сестра… В общем я застала их вместе. Теперь предстоит развод, а я даже видеть его не могу. Поэтому и приехала сюда… Вечером накатило как-то всё разом… Но это пройдёт, вы не беспокойтесь из-за меня.

Павел сидел, опустив голову вниз, и звучно постукивал пальцами по деревянной крышке стола. У него были красивые руки, сильные и нежные одновременно, готовые и к тяжёлой работе, и к заботливым объятиям.

– Знакомая ситуация, – задумчиво проговорил он.

Я ушам своим не поверила. Как ему может быть знакома эта ситуация? Он что, тоже переспал с сестрой своей жены? Не может этого быть! Чтобы такой серьёзный мужчина как Павел, оказался вдруг примитивным кобелём?.. Кому тогда вообще можно верить?

– Я тоже однажды застал свою жену с другим, – с горькой усмешкой продолжал он. – Прошло уже полгода, а мы всё ещё не можем разойтись окончательно, всё ещё судимся из-за дочери.

Павел поднял на меня свои глаза, и я поняла, почему мне так знакомо их выражение. Точно такой же взгляд я каждый день наблюдала в зеркале: ни радости, ни света, ни надежды. Лишь одна генерализованная боль.

***

Найдя друг в друге товарищей по несчастью, мы проболтали с Павлом почти до полуночи. К вопросу о семейных неурядицах больше старались не возвращаться, хотя внутренне и понимали, что в случае чего всегда можем поделиться своей болью, найти поддержку и опору.

За разговором взгляд его понемногу смягчался, напряжение спадало, и один раз, (о, чудо!), он даже улыбнулся мне. «Какой же он красивый, когда не хмурится и не сердится!» – подумала я и тоже улыбнулась ему в ответ.

Когда мой гость ушёл, я отправилась в ванную, наскоро умылась и почистила зубы. Глаза слипались от усталости, но стоило мне добраться до кровати, мысли тут же обратились к Павлу. Интересно, когда всё отболит, я могла бы ему понравиться?

В памяти всплыл его взгляд, кричащий о внутреннем одиночестве. Как бы мне хотелось сделать так, чтобы он не испытывал этой изматывающей тоски. Но что я могла, если моя собственная боль от предательства никак не хотела уходить: она просто перешла из постоянной в приступообразную. В моменты её обострения мне уже не верилось, что жизнь когда-нибудь наладится, и я смогу вновь почувствовать себя счастливой.

Глава 7

С этих пор Павел взял негласное шефство надо мной. Он зорко следил, чтобы рабочие держали себя в рамках приличий, и мне стало казаться, что местные мужчины думают, будто бы между нами что-то есть. Они, бывало, многозначительно поглядывали нам вслед и подмигивали друг другу, но никаких непристойных намёков я не слышала.

На самом деле, кто бы там что ни думал, наши отношения были только дружескими. И если я иногда, в минуты душевного просветления, ещё могла помечтать о нашем возможном будущем, то Павел, казалось, не видел во мне никого, кроме этакого соратника по несчастью, которого он должен защищать.

***

Громкий стук в дверь моего кабинета раздался, едва я села составлять очередной отчёт для Натальи Князевой. Не отрываясь от экрана ноутбука, я крикнула: «Открыто!», и продолжила печатать, проворно бегая пальцами по клавиатуре.

Павел отворил дверь, по-хозяйски прошёлся по кабинету и остановился возле меня, опершись ладонями о край стола.

– Настя, я собираюсь в Москву сейчас. Зашёл узнать, тебе там случайно ничего не надо? Могу подбросить…

С некоторых пор мы решили перейти на «ты»: так было гораздо удобнее и не столь официально общаться.

– Конечно, надо, Паша! Сейчас соберусь! – живо откликнулась я, закрывая крышку ноутбука: отчёт подождёт.

Признаться честно, у меня не было никаких особо срочных дел в столице, но я никак не могла отказать себе в удовольствии побыть несколько лишних часов в компании Павла. Просто находясь с ним рядом, я чувствовала такое умиротворение и внутренний покой, как ни с каким другим человеком до этого. Ни родители, ни тем более Денис, никогда не давали мне столь полного ощущения тепла, заботы и надёжности.

Едва Павел скрылся за дверью, я бросилась собираться в дорогу. Особо раздумывать над гардеробом было некогда, поэтому я остановила свой выбор на тонких льняных брюках и шёлковой блузке василькового цвета, которая хорошо гармонировала с моими серо-голубыми глазами. Забрала тяжёлые русые волосы в хвост, едва заметно подкрасила губы блеском, припудрила нос.

Паша, поджидавший возле своего автомобиля, с нескрываемым удивлением посмотрел на меня:

– Как ты сумела так быстро преобразиться? Шикарно выглядишь!

– Спасибо! – скромно пролепетала я. Он делает мне комплименты! Это уже что-то! Надо будет побольше внимания уделять своей внешности, не то к концу развода совсем превращусь в серую мышь. Стоило только поярче одеться и нанести лёгкий макияж, как Павел тут же заметил во мне женщину.

***

– У тебя много дел в городе? – спросил Павел, пытаясь поймать на приёмнике частоту нужной радиостанции.

– Нет, мне нужно только в офис заскочить, кое-какие документы у Натальи забрать. – Пришлось импровизировать на ходу: не могла же я сказать, что поехала просто за компанию.

– Мне тоже только в контору забежать! Может быть, потом сходим куда-нибудь, если не торопишься?

– Давай, сходим, – без раздумий согласилась я.

До въезда на МКАД оставалось всего ничего, когда телефон в моей сумке просигналил о новом сообщении. На экране высветился отправитель: это была мама.

«Соня ушла от твоего Дениса, можешь возвращаться к нему!»

Мне даже пришлось хорошенечко проморгаться, чтобы удостовериться, что я всё правильно прочитала. Соня ушла?! И теперь бросает мне подачку? Типа, я попользовалась, можешь забирать назад, мне больше не пригодится. А мама?! Делает широкий жест, разрешает мне вернуться к загулявшему мужу.

Они что там, спятили обе? Считают, что всё это решается вот так легко, по щелчку пальцев? Думают, что я получу СМСку и рвану налаживать свою жизнь с Денисом, не раздумывая прыгну к нему в постель?

Обида, смешанная с негодованием, захватили моё сознание. Видимо, я сильно переменилась в лице, потому что Павел то и дело бросал на меня удивлённые взгляды. Не обращая на него внимания, я начала раздражённо печатать ответное послание:

«Не интересует ни Соня, ни Денис»

Немного поразмыслив, я добавила ещё несколько слов:

«Больше не пиши мне»

Получать удары в спину от родной матери оказалось гораздо обиднее и больнее, чем от мужа.

Повернув лицо к боковому стеклу, я делала вид, что внимательно рассматриваю пролетающие мимо автомобили, а сама тайком утирала слёзы. Не хотелось, чтобы Паша заметил, что я опять плачу.

– Что случилось, Настя? – спросил он, видя, что я впала в молчаливую тоску.

Некрасиво играть в молчанку, но что я могла ему сказать? О том, какую «поддержку» получаю от своих родных во время развода? О том, что посторонние люди заботятся обо мне гораздо больше, чем все родственники, вместе взятые? Даже думать об этом было горько и неприятно, а говорить и тем более.

Так и не дождавшись моего ответа, Павел негромко произнёс:

– Расскажешь, когда будешь готова…

***

Столица встретила нас ярким солнцем и безоблачным небом. Даже не верилось, что накануне почти весь день лил дождь. Сегодня погода взяла реванш и, не скупясь, дарила летнее тепло.

На въезде в город Павел свернул на парковку крупного супермаркета и остановил автомобиль.