Я вскрикнула и резко оттолкнула ее ногами. Галка с грохотом упала на пол. Но быстро встав обратно на ноги, она с криком набросилась на меня.

– Сука! Я убью тебя, сука! – прокуренным мерзким голосом кричала она. – Ты сдохнешь! Ты наконец таки сдохнешь!!!

Галка повалила меня на пол и лезвие ножа в ее руке нависало над моим лицом. Хоть Галка и была довольно крепкой женщиной, я, не смотря на свое хрупкое телосложение, смогла дать ей отпор. Мы с Люси зря время не теряли, ходили в спортзал и занимались там до седьмого пота, вместо того чтобы курить одну за одной и думать о не сложившейся жизни. От криков и грохота проснулся весь барак. Кто-то стал истошно орать: «Убивают!». Надзиратели не заставили себя долго ждать, тут же ворвались к нам с дубинками. Я получила несколько ударов по спине, но уже ослепленная гневом, я ничего не видела кроме Галки, мне хотелось ее убить. Нас долго еще растаскивали, а я продолжала сопротивляться и орать… На меня словно нашло какое-то затмение и я просто ничего не соображала в тот момент. Одна из надзирательниц сильно ударила меня по голове:

– Сука! Пошла на х…! – крикнула я ей.

Этим я совершила недопустимую ошибку… Для надзирательниц эти слова были страшным оскорблением. Меня сильно избили по пяткам резиновой дубинкой и бросили в карцер. Они всегда так били, чтобы было максимально больно, но без каких либо следов… Профессионала, мать вашу…

После всего случившего я очнулась в карцере на холодном полу. Посмотрев по сторонам, я не увидела даже матраца. Было темно и жутко холодного. В придачу, как не кстати, начались месячные… пришлось рвать на себе одежду и подкладывать под себя, чтобы хоть как-то выкрутиться из этой ситуации.

Дни тянулись мучительно долго. Мне начинало казаться, что я схожу с ума. Человек нуждается в общение так же как в воде или в воздухе. Вечная тишина и темнота давили на меня с такой силой, что я начинала общаться сама с собой. Я рыдала в истерике, то смеялась, то плакала, а бывало даже раскачивалась из стороны в сторону как настоящая сумасшедшая и шептала слова молитвы. Первые два дня меня не кормили. Я кричала и пыталась кого либо позвать, но все попытки были тщетны. Чертовы, суки… я же просто умру здесь от голода, – думала я. – Может быть, они просто забыли про меня? И мне действительно суждено умереть здесь голодной мучительной смертью?

От этих мыслей мне становилось жутко страшно. Но на третьи сутки мне все-таки принесли еду. Дрожащими руками я взяла тарелку с кашей, которую мне поставили на маленькое окошечко в двери карцера. Каша была безвкусной и отвратительной, но я знала, что если я не поем, я могу умереть. К тому же, из-за жуткого холода, я очень простудилась и страдала от сильного кашля. Мне было необходимо хоть что-то есть, чтобы организм имел силы бороться с болезнью.

Поев и оставив тарелку на пол, я обратила внимание на маленькую мышку, подбежавшую ко мне. Наверно несколько лет назад, я бы как и любая другая девчонка тут же подпрыгнула от ужаса и стала истошно кричать. Но сейчас… сейчас я была рада живому существу рядом с собой. Несколько суток без малейшего общения окончательно свели меня с ума.

– Мышка, поговори со мной, – тихо произнесла я, боясь спугнуть животное.

Мышка что-то пропищала, навряд ли это был ответ на мою просьбу, но все же у меня создавалось впечатление, что она общается со мной.

Я присела на корточки рядом с мышкой и погладила животное по его серой шерстке. Как не странно, она не испугалась меня. И почему люди считают мышей отвратительными? Очень даже славные существа…

– Я назову тебя Микки… Знаешь, так звали мультипликационного героя… Микки Мауса. А ты будешь просто Микки.

Я попыталась взять Микки на руки, но она тут же укусила меня и через какое-то время отыскав какую-то щель в стене и исчезла.

– Мелкая тварь… – вздохнула я и опять села на холодный пол.

Эх, и почему я не могу превратиться в маленькую мышку и тоже убежать отсюда? – с тоской подумала я.

Больше всего меня мучил вопрос, когда же все-таки меня выпустят из карцера. Прошло всего трое суток, скорее всего меня посадили на пятнадцать. Выдержу ли я? Здесь очень холодно, да к тому же и влажно, я уже болею… Я могу получить сильные осложнения и загнуться прямо здесь. А может оно будет и к лучшему. Неизвестно, как обрисовала ситуацию Галка Матильде… Наверно во всем винит меня и во всю кричит, что я начала первая… Если она сможет это доказать, то при выходе отсюда – мне конец… С другой стороны, мне не о чем беспокоиться, я имела определенный авторитет среди зэчек, все время жила по понятиям и от меня арестантки никак не могли такого ожидать… Откуда только Галка взяла перо? Хотела меня прирезать, пока я сплю… Какая же она подлая… Нужно было повнимательней относится к ее ненависти и к косым взглядам… хотя, что бы это изменило? Ничего… Боже, а если бы я не спала? Было бы самое страшное… Да мне, черт возьми, везет, что я не спала! Я везучая!

С этими мыслями я засыпала на холодном полу в карцере. Везучая…

Мне снилась мама. Я сидела у нее на коленках… наверно мне было лет шесть… На голове было два больших белых банта. Мама целовала меня в обе щеки и гладила по голове. Я ласкалась к ней как маленький котенок безумно жаждущий тепла.

– Мамочка, мне холодно… – говорила я. – Согрей меня, пожалуйста… мне так холодно…

Мама обнимала меня крепче и старалась разогреть меня руками, но я чувствовала, что мне все равно очень холодно. Я все сильней и сильней прижималась к ней и не чувствовала тепла.

– Мамочка, пожалуйста, согрей меня… мне так холодно… – жалобно прошептала я.

– Нашла мамочку, – усмехнулся какой-то незнакомый женский голос. – Ее надо срочно госпитализировать, она уже бредит. Температура видать под сорок бьет…

Тут же я почувствовала, как кто-то поднял меня и аккуратно положил уже на что-то не такое холодное…

– Спасибо, мамочка… – прошептала я и улыбнулась.

Но мама почему-то стала куда-то отдаляться и ее силуэт растворялся в какой-то мгле. Я вновь пыталась ее найти, я звала ее, но все усилия были напрасны.

– Мамочка, ну прости меня, я больше никогда не сяду в тюрьму! – стала плакать я, мне казалось, что мама обиделась на меня за то, что я оказалась плохой дочерью и не оправдала ее надежд. Я долго плакала и просила прощения, в надежде, что она вернется, но она так и не вернулась. Я открыла глаза и почувствовала острую душевную боль и всепоглощающую пустоту…

Посмотрев по сторонам, я узнала стены госпиталя. В руку была вставлена игла с капельницей, а тело как-то странно ныло. Было трудно дышать.

– Ну что, очухалась? – спросила меня тучная медсестра, тонкие губы которой были накрашены помадой ядовито розового цвета.

Я кинула на нее безразличный взгляд и отвернулась к стене.

– Ишь какая… – фыркнула она.

Чуть позже на обходе ко мне подошел врач. Это был довольно приятный высокий мужчина лет тридцати пяти.

– Ну как ты себя чувствуешь? – спросил он и посмотрел на меня сочувствующим взглядом.

Как давно я не видела таких добросердечных и сопереживающих глаз. От доктора так и веяло теплом и добротой. Мне вдруг захотелось прижаться к его широкой груди и выплакаться, почувствовав себя маленькой девочкой…

Я постаралась улыбнуться, но у меня ничего не вышло.

– Хорошо… – произнесла я и испугалась собственного голоса, до того он был хриплым.

– Ну ничего-ничего, чуть-чуть подлечишься и к тебе вернется твой голос, не переживай, – стал успокаивать меня он, словно прочитав мои мысли. – Ты очень сильно простудилась… получила затмение в легких… Но ты главное не расстраивайся… Полежишь недельку, другую, мы тебя вылечим… Хорошо?

Я кивнула головой.

– Ну вот и ладненько, – улыбнулся доктор.

Я подумала о том, что раньше я его здесь никогда не видела. А может быть, не обращала внимания? Нет, точно не видела, я бы его обязательно запомнила… Такие большие добрые глаза… Как давно я не чувствовала доброты… я и забыла, что она есть… А может и нет, может я просто под впечатлением его располагающей внешности, а внутри у него тоже самое, что и у всех…

Каждый день я с нетерпением ждала обхода, чтобы увидеть своего лечащего врача.

Через дней десять мне стало гораздо лучше, вернулся прежний голос, прошел кашель…

– Ну что, через пару дней мне придется тебя вернуть обратно… – с грустной улыбкой произнес Александр (так звали этого замечательного мужчину). – Я понимаю, что пациенты в обычных больницах радуются выписке и жаждут покинуть больничные койки… Но в госпитале тюрьмы все происходит по другому… Мало кто хочется возвращаться в прежнее место…

– Да, вы правы… – согласилась я, думая о том, что мне нужно будет возвращаться в барак, где находятся уже настолько приевшиеся и ненавистные мне лица. Так же меня угнетала ситуация с Галкой, я не знала какого решения ждать от Матильды по поводу этой драки. Я очень боялась, что меня могут «опустить»… это было самым страшным… и я выбирала смерть, нежели это…

– А знаешь что, – вздохнул Александр, – я продлю тебе твой «больничный», – подмигнул он мне и слегка дружески похлопал мне по колену. – Вижу ты девочка хорошая, совсем молоденькая, уверен, что в тюрьму ты попала по глупости, так что побудь ты пока лучше здесь, отдохни…

Александр уже хотел уйти, но я схватила врача за его большую теплую мужскую ладонь. Он резко обернулся.

– Спасибо… – прошептала я.

Глаза доктора как-то странно округлились, для него это было неожиданность и он так посмотрел на меня, что у меня вдруг замерло сердце… В этом взгляде что-то было… Что-то нечто интимное и будоражащее.

Я вспоминала свой первый неудачный сексуальный опыт и свое обещание никогда больше не поддаваться мужскому влиянию и никого к себе не подпускать… Но я была настолько измучена жизнью, что мне захотелось укрыться в объятиях большого взрослого мужчины, который сам по себе излучал мягкость и теплоту… Как глупо было мечтать о таком… Кому я была нужна…

ГЛАВА 4

Сегодня мне приснился странный сон… Я проснулась среди ночи в легком возбуждении и больше не смогла заснуть. Было очень необычное для меня состояние души и тела. Я встала с постели и вышла в коридор. Дверь в ординаторскую была приоткрыта и там тускло горел свет, наверно от настольной лампы. Я знала, что Александр дежурил этой ночью. Подойдя на цыпочках к двери, я остановилась и прислушалась. Сначала была полная тишина, но вскоре я услышала какое-то бормотание. Похоже, что человек, находившийся там, разговаривал сам с собой.

– Почему же ты не выходишь у меня из головы… – ели слышно произнес он и тяжело вздохнул.

Я заглянула в узкую щель между стеной и дверью.

Александр сидел в кожаном офисном кресле возле письменного стола, отклонившись назад на его спинку. Его руки были скрещены над головой, глаза приоткрыты. Еще мгновение я наблюдала за этой картиной, пока не услышала еще одну фразу, произнесенную из его уст.

– Чем же она меня так зацепила… Жанна… совсем еще ребенок… я идиот…

– Я уже не ребенок… – я открыла дверь и вошла в ординаторскую.

– Жанна? – Александр привстал со своего места, – Что ты здесь делаешь?!

– Я прочитала ваши мысли и пришла вам доказать, что я уже не ребенок, – робко проговорила я.

В голове был туман, мне кажется, что я уже не отдавала отчет своим поступкам…

Александр замешкался и растерялся, затем через некоторое время, словно с усилием произнес:

– И как ты собираешься это сделать?..

– Я покажу… – прошептала я и подошла к своему лечащему врачу на самое близкое расстояние, прижавшись к нему всем телом. Он в свою очередь вздрогнул, но не оттолкнул меня. Я посмотрела ему в глаза. Мужчина тоже смотрел на меня, а затем, вдруг, прижал меня к себе еще сильнее и нежно поцеловал. Я словно потеряла почву под ногами и размякла в его объятиях. Мне захотелось стащить его рубашку, и я с сумасшествием стала рвать на ней пуговицы, чтобы прикоснуться к его обнаженному торсу.

Александр повалил меня на стол, предварительно скинув с него ноутбук, настольную лампу, которая с грохотом упала вниз и кучу всяких бумаг, которые разлетелись по ординаторской в разные стороны. Мужчина стянул с меня ночную рубашку и припал губами к моей груди. Я испытала неистовое наслаждение, закрыв глаза и поглаживая его по голове. Я растворялась в страсти и блаженстве…

После, Александр, недолго думая, стянул с меня последнюю деталь одежды, это были простые белые трусики из хлопка и небрежно бросил их куда-то, лаская и целуя все мое тело. Из моих уст вырывались стоны и я уже больше не могла сдерживать это желание.

– Войди в меня… – простонала я, испытывая сильное нетерпение.

Через мгновение я почувствовала его в себе… Его движения во мне сводили меня с ума, я, наконец узнала, как это должно быть и что такое наслаждение от секса, я открыла в себе новую «Я», познав себя с другой стороны, по настоящему ощутив себя женщиной, желанной, страстной, изнемогающей от наслаждения и неистового желания…

Когда все закончилось, Александр стал нежно целовать меня и шептать мне ласковые слова.

– Мне никогда не было так хорошо… – призналась я.

– Ты восхитительна… – прошептал он. – Жанна… А сколько тебе лет?

– Двадцать два.

– Совсем еще девочка… Я старше тебя на пятнадцать лет…

– И что?

– Жанна… я женат…

Я тяжело вздохнула и почему-то спросила:

– Она красивая?

Александр рассмеялся.

– Я говорю тебе, что я женат, а тебя интересует только красивая ли она?

– Нет, мне еще интересно так же тебе хорошо с ней как со мной?

– Нет… сейчас уже нет… все когда-то проходит… Но я клянусь тебе до этого момента я никогда ей не изменял.

– Мне все равно, – сказала, как отрезала я.

– Но я говорю правду, – стал зачем-то оправдываться он.

– Я же сказала – мне все равно… – повторила я.

– Ты считаешь меня плохим человеком?

– Нет… Плохими людьми в тюрьме считаются только детоубийцы, насильники и маньяки, так же стукачи и разного рода предатели. Ты не относишься не к одной из этих категорий, а как ты относишься к своей жене – это твое личное дело и меня это не касается.

– Я не думал, что ты такая холодная…

Глаза доктора погрустнели.

Я промолчала. Александр смотрел на меня.

– Я не хочу тебя никуда отпускать…

– Придется…

– Я просто не выпишу тебя…

– До конца моего срока? Или пока не надоем?

– Ты мне не сможешь надоесть…

– Не верю. Тебе же со временем надоела твоя жена. Не думаю, что я чем-то ее лучше.

– Все сложно…

– Нет, наоборот. Все очень просто. Простота заключается в том, что любви нет. Мир колючий и жестокий и счастье в нем это только мираж, который виден даже далеко не всем…

С этими словами я одела свою ночную сорочку и вышла из ординаторской, боясь, что доктор увидит мои слезы. Еще одно разочарование. Еще одна душевная боль… Мне было жаль его жену, его, жаль себя.

Через неделю я вернулась в барак. Меня встретили очень радушно. Значит мои дела были не так плохи.

– Что с Галкой? – спросила я у Матильды.

– После того, что случилось, Галке не место было в нашей семье…

– Ее что… «опустили»?

– Да, она там, где ей и место…

– Что она говорила после того как меня увели конвойные?

– Она обвиняла тебя в том, что ты первая начала драку с ней.

– Ты ей не поверила?

– Конечно нет. Драка была возле твоей шконки, а не возле ее. Перо принадлежало ей. Какие еще нужны доказательства? Ты же не считаешь меня полной дурой? – нахмурилась Матильда.

– Нет, что ты… я была уверенна, что ты за время моего отсутствия во всем разберёшься…

Хотя на самом деле, находясь в тюрьме, я ни в чем не была уверенна. Здесь все шатко… и нельзя никому верить… и это не только в тюрьме, но и за ее высоким стенами находился опасный и лживый мир…

– Кстати, тебе два письма…

– От кого? – нервно взглотнула я.

– От Люси и еще видимо от какой-то подружки. Написано от Светланы Копылевой.

Второе письмо от Светки. Я всегда радовалась ее письмам, правда большинство из них были печальными и даже душераздирающими…. Светка все никак не могла оправиться после серьезной психологической травмы. Подруга вела закрытый образ жизни, ни с кем не общалась. Она была словно затворницей, мужчин воспринимала как угрозу и старалась избегать их общества, поэтому уже несколько лет она была обречена на одиночество. И во всем этом я чувствовала свою вину…

Я надеялась получить письмо от мамы. За последний год я не получила ни одного…

Взяв письма и стрельнув сигарету, я направилась в туалет. Открыв дверь, я столкнулась с Галкой и вскрикнула, отшатнувшись в сторону… Женщина ужасно выглядела, она была абсолютно лысой и большая часть зубов в ее рту отсутствовало. Кошмарное зрелище… Галка была с тряпкой в руках в одной руке и с ведром воды в другой.

– Ненавижу тебя… – сквозь зубы прошипела она.

– Ты теперь не имеешь права голоса, – надменно произнесла я. – Так что заткнись и оставь свои ничтожные мысли при себе.

Я прошла в туалет и открыла окно. Закурив, я уже больше не обращала внимания на Галку, которая усердно мыла полы и что-то бурчала себе под нос. Я распечатала конверт, достала лист бумаги и стала читать Светкино письмо.

«Здравствуй, дорогая моя подруга! Как всегда очень скучаю по тебе и переживаю за то, все ли у тебя там хорошо… Конечно, я понимаю, что в таком месте, где ты находишься, все хорошо не может быть… Но все же, я надеюсь, что ты сыта, здорова и как и я веришь в лучшее и не падаешь духом. Ты очень сильный человек и я всегда тобой восхищалась, уверенна, что это испытание только укрепит твой дух, но ни в коем случае его не сломает. Я верю, что у тебя еще впереди долгая и счастливая жизнь! Надеюсь, и ты в это веришь!

Жанна, у меня для тебя замечательная новость… Надеюсь ты порадуешься за меня так же как и я сейчас радуюсь. Я встретила свою судьбу! Мне даже самой не верится, что я тебе это пишу! Дни отчаянья и полной отчужденности закончены, я наконец оправилась после долгой душевной трагедии и смогла подпустить к себе мужчину…Он высокий, красивый, умный и обеспеченный! Хотя последнее, как ты знаешь, меня мало интересует. Потому что Я ЛЮБЛЮ ЕГО! Безумно люблю! Жанна, ты даже и не представляешь, какое это окрыляющее чувство! Я словно парю! Он – любовь всей моей жизни! Я уверенна, что мы созданы друг для друга и являемся половинками одного целого! Никогда не думала, что я такое буду тебе писать! Но жизнь удивительная штука и когда мы думаем, что она навсегда повернулась к нам спиной, она поворачивается к нам лицом в один миг и тогда все меняется… Сейчас я живу как во сне и мне иногда становится страшно, что рано или поздно я открою глаза и проснусь… Я вздрагиваю по ночам, просыпаюсь и сразу в постели ищу Его, находя, крепко обнимаю и молю Господа, чтобы он никогда его у меня не забирал… Потому что я знаю, что такого удара я никогда не смогу пережить. Эти страхи доводят меня до истерики… Я стараюсь не показывать Ему своего состояния, но все же иногда он замечает это и начинает меня успокаивать как маленькую девочку, вселяя в меня веру, что все мои страхи беспочвенны и мы всегда будем вместе… Тогда я вновь окунаюсь в свою сказку и испытываю настоящее неземное счастье…