Цитаты из книги «МежМировая няня, или Любовь зла, полюбишь и короля»

Но странное дело, за последние недели мирэль Тонэ очень изменилась. Стала нормальной. То ли играла очередную роль (впрочем, о ее актерском таланте Этиль был невысокого мнения), то ли действительно привязалась к девочкам и искренне полюбила мируара. Он даже начал к ней привыкать и почти перестал считать вселенским злом. Как же жестоко он ошибался! Вселенским злом была не няня близняшек, а их родная мать! Этиля чуть удар не хватил, когда полиссары обнаружили в сейфе мируара дневник его пропавшей жены. И ладно бы это были простые записи, но нет! Эта мерз… коварная и беспринципная женщина оболгала и очернила его хозяин

– Я же тебе говорила, что… Я сориентировалась первой: схватила Жужжена за плечо и затолкала в шкаф. – Тут скелет! – раздался сдавленный шепот. – А будет два! – прошипела я. – Если вы сейчас же не подвинетесь. Дворецкий внял угрозе, и мы втиснулись в самый дальний угол гардероба, поближе к скелету и друг к другу. Я захлопнула дверцу изнутри, и очень вовремя, потому что в комнату вошла Жизель. И Зои.

Дворецкий подпрыгнул, схватился за сердце, и я уже грешным делом подумала, что сейчас ему опять придется вызывать врача, как после скелета, но нет. Он вперил в меня гневный взгляд и прошипел: – Мирэль Тонэ! Вы что тут делаете? – Встречный вопрос, – сказала я, сложив руки на груди. И добавила: – Но что бы вы ни делали, я с вами!

Пробежала по коридору, по лестнице взлетела наверх, от души пнула ни в чем не повинную стену. Ненавижу, ненавижу, ненавижу Жизель! Ненавижу за то, что она делает с девочками, за то, что я не могу ничего с этим поделать… Хотя по большому счету за это надо ненавидеть уже себя. Глубоко вздохнула и направилась дальше по коридору. Дыши, Ира, дыши глубже.

Прошу прощения… – Я промокнула губы, поднялась из-за стола, и Фернан поднялся следом за мной. – И… Селани, – произнес предупреждающе. Чужое имя сейчас царапнуло особенно остро.

Она посмотрела на него так, что мне захотелось запустить в нее уже не соусником, а тяжелым графином. После чего еще добавить сверху половником.

но я больше не хочу тебя отпускать. Ни на минуту, ни на час, ни тем более на день. Надо побыть одной – запирайся в комнате и будь. Но в комнате, в нашем доме. В доме, где тебя ждут наши девочки.

Почему ты мне ничего не сказал? – поинтересовалась строго, промокая рассеченную бровь сначала влажным бинтом, затем сухим. – Ай! – высказалось величество. – Не верю, – припечатала я с интонациями Станиславского. Просто очень уж хитро Фернан на меня смотрел. – Так почему? – Он был абсолютно безвредный, а ты верила в то, что он тебя защищает, – вздохнул Демаре. – Да и не до него тогда было. – Почему… Договорить я не успела: меня притянули к себе, усаживая на колени, из-за чего чуть не получили запечатывающим царапины камушком в глаз.

Так он за этим приходил? – поинтересовался его величество как-то слишком весело. – Хотел сообщить тебе эту новость? – Да, – вздохнула я, подозрительно глядя на него и не понимая, в чем причина внезапного веселья. И в этот момент Фернан захохотал. Он смеялся так, что у меня в шкафчике задребезжала немногочисленная посуда. А отсмеявшись, поднял руку: – Прости. И… продолжил ржать!

Она подарила мне этот чертов браслет, чтобы заставить меня хотеть тебя, а тебя – хотеть меня, пока мы не поменяемся телами назад. Ну, то есть не мы с тобой, а мы с ней, но это и так понятно, я думаю…