Прошло десять месяцев, и снова наступило лето. К тому времени Кончите уже минуло шестнадцать лет. Она полностью закончила свое домашнее обучение. Мигель тоже был отпущен на каникулы, и они собрались уехать на лето в свое поместье.
Кончита получила всего одно письмо от Луиса Энрике, где они красочно описывал свою жизнь в Мадриде и свою учебу в университете, сообщал, что скучает и приедет на каникулы. Читая его письма, девушка понимала, что автор писем и тот Луис Энрике, которого она знала в реальности – это два разных человека. Поэтому она все меньше и меньше думала о нем.
Однако незадолго перед их отъездом в доме неожиданно появился еще один человек, которого Кончита почти не знала. Это был один из дальних родственников, ее троюродный брат Хосе Кристобаль. Его семья была небогатой. Молодому человеку было двадцать пять лет, и он три года провел в испанских колониях.
Хосе Кристобаль появился в их доме, чтобы попросить руки Кончиты, но дон Альберто и слушать его не стал. Кончита, стоя на балкон, видела, как гость приехал верхом, и этот человек с первого взгляда ей сразу не понравился. Он попросил встречи с Кончитой, но дон Альберто перехватил его и отвел в свой кабинет. Через некоторое время мужчина вышел из их дома, сел на коня и уехал. По его виду девушка поняла, что их разговор с отцом завершился ничем.
Дон Альберто вышел навстречу Кончите из своего кабинета.
– Еще один охотник за нашим стоянием, – презрительно сказал он. – Это твой троюродный брат Хосе Кристобаль. Приехал просить твоей руки. Проболтался несколько лет в наших колониях, и вернулся ни с чем. Тоже бездельник, вроде твоего бывшего, – он имел в виду Луиса Энрике. – Но я с ним поговорил по-хорошему – надеюсь, больше он здесь не появится.
Через несколько дней Кончита уехала с братом в свое поместье. Она еще не знала, что безмятежная юность заканчивается, и впереди ее ждут тяжелые испытания.
Но пока девушка наслаждалась теплым летом, своим садом, заботилась о младшем брате, который в поместье тоже как-то оживал, выходя из своей обычной скорлупы. Обычно он рисовал или что-нибудь вырезал из дерева. Девушка старалась развеселить его, брала на прогулки, заставляла его читать, хотя на самом деле он не любил чтение – в отличие от Кончиты, и часто книга служила ему лишь защитой, с помощью которой он отгораживался от посторонних людей.
Внутренний мир ее младшего брата был закрыт на множество замков. Он позволял своей сестре заботиться о нем, но редко выказывал свои чувства, хотя по-своему любил ее и нуждался в ее защите. Она в какой-то степени заменила ему мать, которую он никогда не знал. А для Кончиты забота о нем постепенно стала смыслом жизни, заполнив пустоту, которая возникла в ее душе после неудачного опыта первой любви и мазохизма, в который она впала последнее время.
Она была счастлива, ощущая себя хозяйкой поместья, и уже стала присматриваться, что можно перестроить и изменить в доме, как лучше благоустроить сад, где соорудить фонтан, беседку или пруд. Почти каждый день она выходила с братом на прогулки и на берег моря. Купания были для нее почти ежедневным ритуалом. Она любила смотреть на закатное солнце, отражающееся на водной глади, и в эти моменты чувствовала себя по-настоящему счастливой, а свою жизнь – наполненной.
Большой радостью был приезд Долорес и ее мужа. Они прибыли в Гранаду, чтобы навестить своих родных, и провели несколько дней в поместье Кончиты. Несколько раз приезжал дон Альберто, чтобы отдохнуть от городской суеты, и брат Альфредо с Тересой, но Кончита была явно не расположена видеть невестку в своем имении, поэтому они больше времени проводили в другой родовой усадьбе – в Мурсии, которую нужно было благоустраивать.
Так пролетело еще одно лето. Хотя Кончита уже закончила свое домашнее обучение, ей нужно было заботиться о Мигеле, которому шел одиннадцатый год. К нему приходило множество учителей. Дон Альберто хотел в будущем отправить младшего сына в университет.
К тому же девушка думала продолжать свои репетиции в церковном хоре при соборе.
За всеми этими заботами она как-то совсем забыла о Луисе Энрике, думая, что эта история уже закончилась. Но по приезду обнаружила у себя дома письмо от него.
Он сообщал, что его учеба в университете не заладилась, и ему пришлось вернуться. Сейчас он занимался тем, что помогал своему отцу. Он хотел встретиться с нею.
Кончита поняла, что при таком раскладе отец и слышать не захочет о том, чтобы продолжать с ним отношения. Да и сама она уже не хотела этого. Поэтому она не стала отвечать на его письмо.
Однако через несколько дней он появился в их доме. Дона Альберто не было, и Кончита сначала хотела отказать ему в приеме, но потом решила, что ничего страшного не будет, если они поговорят в присутствии слуг в гостиной дома.
– Пусть сеньор Вильяверде ждет меня в гостиной, я сейчас пущусь, – сказала она.
Чрез несколько минут девушка вошла в гостиную и увидела Луиса Энрике. Он вскочил, увидев ее, и страстно прильнул к ее руке.
– Кончита, как я рад тебя видеть! Я так соскучился! – воскликнул он.
– Я тоже рада тебя видеть, – ответила она и показала головой на дверь, давая понять, что они здесь не одни.
– Может, погуляем? – спросил он.
Она покачала головой.
– Что у тебя с учебой? – спросила она.
– Ах, так вот в чем дело! – воскликнул он. – Раз я оставил университет, я для вашей семьи больше не интересен?
Кончита не знала, что ему ответить.
– Отец не даст согласия на наш брак, – уклончиво ответила она. – А я не могу пойти против его воли. И я сама хотела бы, чтобы мой будущий муж был серьезным и достойным человеком, который смог бы меня защитить, и которым я бы могла гордиться.
– Так вот ты как заговорила! – воскликнул Луис Энрике. – Прямо как твой отец стала!
– Я бы попросила не отзываться так о моем отце в нашем собственном доме, – холодно произнесла Кончита.
– У тебя кто-то новый появился, не так ли? – продолжал обвинять ее Луис Энрике. Поэтому ты забыла меня!
– Сеньор Вильяверде, я думаю, нам нет смысла продолжать этот разговор, – холодно сказала Кончита, и мы должны прекратить наши встречи.
Луис Энрике вскочил, взял свою шляпу и выбежал из дому. Кончита вышла из другой двери, чтобы подняться на балкон. Вдруг ей показалось, что мимо нее промелькнула какая-то тень. Она подумала, что это экономка, но через мгновение дона Ана сама вышла ей навстречу. По ее лицу Кончита поняла, что экономка все слышала, и осталась довольна поведением девушки.
– Кто это был? – спросила Кончита, кивнув головой в ту сторону, где промелькнула тень.
– Кажется, сеньора Перес, я видела ее, – ответила экономка.
Кончита нахмурилась. Какое-то недоброе предчувствие охватило ее. Ей стало не по себе от того, что ее невестка могла подслушать ее разговор с Луисом Энрике.
Вечером она обо всем доложила дону Альберто. Вначале отец хотел ее пожурить, что она встретилась с молодым человеком в его отсутствие, но выслушав ее рассказ, смягчился. Потом он вызвал экономку, которая подтвердила все, что сказала Кончита.
Видно было, что отец остался доволен поведением дочери.
– Я вижу, ты взрослеешь и умнеешь, дочь моя, сказал он Кончите. – Теперь ты поняла, что за человек этот Вильяверде, и на этот раз ты вела себя с ним совершенно правильно. Я рад за тебя. Ты становишься серьезной и рассудительной, заботишься о нашем поместье, о своем брате, и это очень похвально.
Он помолчал, расхаживая по своему кабинету.
– Я хочу навести справки, где находится сейчас Хулио Сэсар, и напишу ему. Надеюсь, он еще ждет тебя. Если это так, ты согласишься на ваш брак, согласишься поехать к нему в наши колонии?
Кончита не ожидала такого вопроса.
– Я подумаю, отец, – ответила она. – Если честно, мне бы не хотелось уезжать отсюда, но если так нужно…, может быть. Я бы и сама хотела ему написать, – неожиданно для себя добавила девушка.
– Ну, вот и умница! – воскликнул дон Альберто. – Мне сейчас надо будет на некоторое время уехать в Мурсию с твоим братом, нужно уладить там кое-какие дела в поместье. А по возвращении займусь этим, я тебе обещаю.
Он помолчал.
– Мне придется оставить тебя одну с Мигелем, – но теперь я за тебя спокоен, – добавил он. – Знаю, что ты уже не натворишь глупостей.
Кончита поклонилась отцу, и он сделал знак, что она может идти. Девушка вышла из кабинета, и вновь ей показалось, что где-то в коридоре промелькнула тень.
«Опять Тереса нас подслушивала, – подумал она. – Что ей нужно?» Она вновь вспомнила предостережения Долорес, что ей нужно быть острожной с невесткой.
Спустя два дня Дон Альберто, Альфредо и его жена уехали. Кончита осталась одна в доме с Мигелем и слугами.
Через несколько дней Кончита проснулась ночью от какого-то шума. Она открыла глаза, села, огляделась и вдруг увидела рядом со своей кроватью мужской силуэт. Сначала она подумала, что это ей снится, и несколько раз сильно сожмурила глаза. Но силуэт не исчезал.
Кончиту охватил страх. Она хотела закричать, но мужчина приблизился к ней и закрыл ей рот рукой. Она с удивлением узнала в ночном пришельце Луиса Энрике.
Он убрал ладонь от ее рта и попытался обнять девушку.
– Что ты здесь делаешь, Луис Энрике? – воскликнула она, отстраняясь от него. – Как ты сюда проник?
– Тихо, тихо, любовь моя, – ответил он. – Ты же знаешь, что влюбленные кабальеро часто приходят на свидания к своим любимым через окно. А я чем хуже? Я люблю тебя, и не могу без тебя жить. И вот я здесь.
Кончита смотрела на него, закрывшись одеялом. Он снова попытался обнять ее.
– Нет, Луис Энрике, – ответила она. – То, что ты придумал, это неправильно. Я тебя сюда не приглашала. Между нами все кончено. Уходи сейчас же, или я закричу и вызову слуг и полицию.
– Ты хочешь скандала? – спросил он. – Давай забудем о плохом. Нам же хорошо было вместе, ты забыла об этом? Давай насладимся нашей страстью, – он все ближе склонялся над ней и прильнул к ее губам.
На какое-то мгновение Кончита поддалась ему. Она вспомнила об их прежних встречах. Ей показалось, что ее охватывает какое-то опьянение, какая-то сладкая истома, и казалось, вот-вот, и она уступит ему. Но потом она вспомнила об отце, о Хулио Сэсаре, и резко вырвалась.
– Уходи, Луис Энрике, – она, вытирая губы. – Что было, то прошло. Иначе я и вправду закричу, и тебе тогда несдобровать. Отец меня не будет осуждать, если узнает о случившемся. Он доверяет мне.
– Но ты ведь хотела выйти за меня замуж, и теперь, если он узнает, что мы были вместе, ему придется согласиться на наш брак, – ответил он.
Кончита почувствовала, как гнев охватывает ее.
– Так вот оно что! – воскликнула она. – Ты ради этого все придумал! Уходи отсюда! Чтобы я тебя никогда больше не видела!
Ночной гость, видя непреклонность девушки, понял, что его затея провалилась. Он повернулся и направился к двери.
– Ты еще пожалеешь об этом, – процедил он сквозь зубы, уходя.
Кончита молча, смотрела, как закрылась за ним дверь. Она вдруг с удивлением отдала себе отчет, что он пришел к ней именно через дверь, а не через окно, как это делали влюбленные рыцари в былые времена. Значит, кто-то из слуг пустил его через главный или боковой вход!
Кончита не могла уснуть всю ночь. Она все размышляла о том, кто помог Луису Энрике все это подстроить. Девушка подумала о Тересе. Но ее не было в доме. Может, он подкупил кого-то из слуг?
Она поднялась рано, нашла экономку и рассказала ей обо всем, что случилось этой ночью. Нужно было выяснить, кто впустил ночного гостя.
Донья Ана сказала, что все старые слуги – люди проверенные. Никто из них не допустил бы ничего подобного. Но в доме находилась служанка Тересы, которая переселилась сюда вместе со своей хозяйкой. В этот раз Тереса почему-то не взяла ее с собой.
Они тотчас же вызвали Росарио – так звали служанку – и допросили ее. Девушка выглядела испуганной и вначале делала вид, что она здесь ни причем. Но когда донья Ана пригрозила выгнать ее из дому, промямлила, что это сеньор Вильяверде подкупил ее.
Кончита пыталась узнать, имеет ли отношение Тереса ко всему происходящему. Но служанка упорно отрицала все это.
– Когда вернется хозяин дома, ты подтвердишь ему все то, в чем призналась, что сеньор Вильяверде дал тебе денег, – велела Кончита. Тогда я заступлюсь за тебя, попрошу, чтобы тебя не наказывали.
– Хорошо, госпожа, – ответила Росарио, опустив глаза.
– Мне кажется, она чего-то не договаривает, – сказал Кончита экономке, когда служанка ушла.
– Мне тоже, – ответила донья Ана.
Кончита чувствовала себя не в своей тарелке. Она явно ощущала, что вокруг нее плетется какой-то заговор. Тяжелые предчувствия овладели ею. У нее даже пропал аппетит, и она стала плохо спать.
Через несколько дней вернулись дон Альберто, Альфредо и его жена.
Кончита не знала, что делать, рассказывать отцу обо всем, что случилось, или нет. Отец заметил, что дочь чем-то обеспокоена. Кончита сказала, что плохо себя чувствует. Но он сразу понял, что она что-то скрывает.
Дон Альберто удалился в свой кабинет, а Кончита стала думать, как рассказать обо всем отцу. Наконец, она решила найти служанку Тересы, и пойти вместе с нею и с Аной к отцу в кабинет.
Девушка попросила Ану найти Росарио, но экономка сообщила ей, что девушка с утра куда-то исчезла из дому.
Кончита похолодела. Она вновь почувствовала, что вокруг нее происходит что-то зловещее. Наконец, она все же решилась пойти к отцу вместе с экономкой.
Когда они подходили к кабинету дона Альберто, оттуда вышел какой-то незнакомый человек, по виду простолюдин, неприятного вида. Он посмотрел на Кончиту недобрым взглядом, проскользнул мимо них, словно тень, и словно растворился.
Кончита и Ана вошли в кабинет, и по виду отца девушка поняла, что сейчас произойдет что-то ужасное.
– А вот и ты! – воскликнул он. – Значит, в мое отсутствие ты устраивала ночные свидания с сеньором Вильяверде? А я-то поверил тебе, что ты взялась за ум и порвала с ним! Да еще и пыталась скрыть это от меня! Почему я узнаю обо всем от других людей?
Кончита почувствовала, как леденящий ужас охватил все ее существо. Теперь она ясно поняла, что все это было подстроено.
– Отец, это не так! Я ни в чем не виновата! Служанка Тересы сказала мне – и донья Ана подтвердит это – что он подкупил ее!
Экономка кивнула, подтверждая слова Кончиты.
– Что за бред вы несете! – все более распалялся дон Альберто. Кончита хорошо знала, что эти вспышки гнева время от времени полностью завладевали ее отцом, и почти всегда заканчивались чем-то нехорошим. Спорить в таких случаях было бесполезно. Потому что он гневался еще сильнее.
– Подкупил! – ехидно передразнил он девушку. – А откуда у него такие деньги? Да его куриных мозгов вряд ли бы хватило на эту затею! Люди видели, что ты сама его впустила!
– Это не так, отец! – закричала девушка. – Я не знаю, как он зашел! Его впустил кто-то другой!
– Это правда, сеньор, сеньорита Кончита не виновата, – сказала экономка. Но дон Альберто не унимался.
– Кому надо было его впускать? – распалялся дон Альберто. – Кроме тебя, никто больше в этом доме не заинтересован в его появлении.
Кончита вдруг поняла, что все ее объяснения бесполезны. Отец не верил ей. Она ощутила себя совершено беспомощной. Донья Ана тоже казалась очень подавленной.
Между тем на его крики сбежались все обитатели дома. Кончита чувствовала, что они стоят за дверями кабинета.
– А ты еще ее покрываешь! – кричал дон Альберто, обращаясь к экономке. Моя дочь, оказывается, обычная шлюха! – продолжал он, быстро расхаживая по кабинету. А я-то поверил в твое исправление! Я вот лишу тебя наследства! Ты не заслуживаешь этого! Вон отсюда, обе! Вон!
Кончита почувствовала, что у нее подкосились ноги. Внутри нее все опустилось. Подавленная, она повернулась, чтобы выйти из кабинета вместе с экономкой, но этот момент дон Альберто вдруг покачнулся, схватился рукой за стул и тяжело рухнул на пол.
– Отец, отец, что с тобой? – закричала Кончита, бросаясь к нему. Пожилой мужчина лежал на полу без движения.
Дверь кабинета открылась, и туда вбежали Альберто с Тересой и слуги, стоявшие за дверью.
– Что с ним? – воскликнул Альфредо, подбегая к отцу и опускаясь перед ним на колени. Мужчина продолжал лежать без движения.
– Врача, врача! – закричал Альфредо. И повернувшись к Кончите, гневно воскликнул:
– Это все из-за тебя! Ты виновата в том, что с ним случилось!
В это время дон Альберто открыл глаза.
– Жив! – воскликнул Альфредо. – Слава Богу! За врачом послали? – спросил он, повернувшись к слугам.
– Да, сеньор, – ответила экономка.
Альфредо между тем повернулся к Кончите, которая стояла рядом, ни жива ни мертва.
– Уходи отсюда, – сказал он. – Это из-за тебя с ним случился удар. Уходи, а то ему опять станет хуже. Надо перенести его в его комнату, – распорядился он.
О проекте
О подписке