Глава 2. Борьба с соблазнами

Три недели до конца сессии пролетели словно один миг, я все ждала, когда же этот кошмар закончится? Дождалась. И в процессе даже умудрилась не вылететь из универа, с горем пополам сдав экзамены. Ну а теперь, преисполненная решимости, притопала на вокзал.

В наши дни кажется дикостью ехать неведомо куда и к кому, предварительно даже не созвонившись. Вот только телефон мне та женщина из гипермаркета не дала. Я периодически заглядывала туда, якобы за покупками, в надежде увидеться и расспросить поподробнее о ведунье, к которой она меня послала, но каждый раз уходила ни с чем. Да и стоило ли верить рекомендациям незнакомого человека? Однако я решилась, уж больно выматывали меня эти проклятые сны. Едва закончились экзамены, я, купив билет на поезд, вместо поездки к родителям отправилась в неведомую деревеньку под Нижним Новгородом.

После той встречи в гипермаркете в душе поселилась надежда, и оттягивать поездку, по понятным причинам, не хотелось. Поэтому выехать решила сразу же, как завершатся экзамены, в пятницу днем. В субботу отправиться не получилось бы, потому что автобус, едущий по маршруту из Нижнего Новгорода до нужной мне деревни, «ходил» один раз в сутки, шесть дней в неделю, и в воскресенье этот рейс не работал. Выехав в субботу, я на него не попала бы, а денег на такси у меня, увы, не было.

Поезд отправлялся днем, так что я успела там, на вокзале, забежать в туалет и утихомирить якобы «естественные» потребности. Чтобы не было соблазна поспать, билет взяла на сидячее место. Радость еще та – просидеть четырнадцать с половиной часов, но, во-первых, билеты дешевле, а во-вторых, и так радоваться надо, что билеты на скорый поезд имелись. На обычном на четыре часа дольше ехать пришлось бы.

Собственно, выбора у меня особо-то и не было. Выехав раньше, я перво-наперво сошла бы с ума от одолевающего меня желания, а в поезде неизвестно, удастся ли решить данную проблему? Другие же поезда приходили либо за десять часов до отправления нужного мне автобуса, либо оказывались в Нижнем Новгороде уже после его отбытия.

Июнь в этом году выдался на удивление жарким. В разгар дня солнце немилосердно палило, что вкупе с питерской влажностью было пыткой. В вагоне оказалось душно – кондиционеры не работали, большая часть окон не открывалась, да еще и мое место, как выяснилось, находилось на солнечной стороне. Но делать нечего, придется потерпеть. Достав толстенный талмуд с кроссвордами и книжку фэнтезюшку, погрузилась в разгадывание шарад вперемешку с попытками почитать. Вот только сосредоточиться ни на первом, ни на втором никак не удавалось – мысли витали уже там, в неведомой глухой деревеньке.

В моей душе неверие боролось с надеждой, и к этому букету примешивались опасения: вдруг та бабка не такая уж и знающая или же вдруг она не пожелает мне помочь? Кто их, этих ведьмушек, знает. В книгах вон пишут, что они, мол, конкуренцию не переносят. Хотя что нам делить? Где она и где я, да и ведьма из меня пока что никакая. Вернее, скажем прямо, озабоченная.

Еще и соседство досталось мне не самое приятное: здоровенный, страдающий одышкой из-за жары, обрюзглый дядька лет пятидесяти, от которого немилосердно разило потом. Он постоянно елозил на своем месте, вытирая льющийся по лицу и шее пот, при этом каждый раз будто специально норовил задеть меня локтем. Пересесть бы, да некуда – вагон забит под завязку, что и немудрено, ведь кончился учебный год, и студенты разъезжаются по домам, плюс дачники и отпускники, ну и родители, вывозящие своих неугомонных чад к бабушкам и дедушкам. Один плюс – уснуть в таких условиях, несмотря на хроническую усталость, просто-напросто нереально. А ведь я уже проводила эксперимент: если не сплю, то и не мучаюсь на следующий день из-за взбесившегося либидо, но ведь вечно бодрствовать тоже невозможно.

Так и маялась. Ну а поздно вечером, когда поезд остановился на одной из станций, свершилось чудо – сосед сошел на перрон, и я смогла облегченно вздохнуть. Как оказалось, рано радовалась.

Не успела я в полной мере ощутить свалившееся на меня счастье, как подошла проводница и, сверившись с данными из блокнотика, уточнила:

– Девушка, это место свободно? – указала она взглядом на сиденье рядом со мной.

Ну что тут поделаешь? Пришлось кивнуть, в глубине души надеясь, что новый попутчик или попутчица окажется менее пахучим, шумным и габаритным. И тут появился ОН! Да-да, именно так, большими буквами и никак иначе! Я даже глаза потерла и ущипнула себя, чтобы убедиться, что не сплю. Таки удалось! В смысле – ущипнуть. И да, было больно. Дело в том, что мои сны пусть и не в меру реалистичные как в чувственном, так и психоэмоциональном плане, но в них отсутствует возможность управлять собственным телом, там я просто безмолвный свидетель происходящего, и от моих желаний ничего не зависит. А значит, сейчас я точно не сплю.

И вот сижу, совершенно неприлично повернувшись впол-оборота к нежданному соседу, и откровенно его разглядываю. И вот же парадокс, соседа это ничуть не смущает. Другой на его месте давно бы занервничал, став объектом столь внимательного изучения, а этому хоть бы хны. Мазнул по мне равнодушным взглядом, кивнул в знак приветствия из вежливости, закинул спортивного вида сумку на полочку для багажа и сидит себе как ни в чем не бывало, с таким видом, будто устал от таких вот взглядов.

А посмотреть, стоит сказать, было на что. Не гламурный смазливый юнец или самоуверенный накачанный мачо, а зрелый мужчина лет сорока пяти. Породистое лицо, покрытое легким загаром, твердый взгляд пронзительно синих глаз, присущий редкому типу уверенных в себе мужчин, легкая седина на висках, волосы не по возрасту длинные, собраны в низкий хвост. И да, высокий и хорошо сложенный, что в полной мере удалось оценить, когда он укладывал багаж на полку. В этот момент прямо передо мной находились обтянутые светлыми джинсами ноги, упругие ягодицы, и футболка натянулась, плотно прилегая к крепкому торсу. Не качок, а… в общем, самый смак. Этакая зрелая красота, обладатель коей мог одинаково хорошо смотреться как в джинсах, так и в деловом костюме от ведущих кутюрье. Конечно же, это дело вкуса, но именно для меня по ряду причин это была квинтэссенция тестостерона.

И все это полбеды, мало ли бывает сексуальных мужиков? Да, такие вот образцы нечасто встречаются в реальной жизни, чаще в кино и на обложках журналов типа «Форбс». И именно из-за последней ассоциации так и подмывало спросить, что он забыл в этом затрапезном вагоне, почему не в люксе или не в своей машине с водителем, а то и вовсе не на личном самолете путешествует? Ведь, судя по далеко не дешевым вещам, он отнюдь не беден.

– Простите, что потревожил, – молвил мужчина, и от звуков его низкого, с хрипотцой голоса я ощутила до боли знакомое тепло, разливающееся внизу живота. – Сезон отпусков. В других вагонах не было мест.

– Угу. Ничего страшного, – отвечаю, с ужасом осознавая, что этот придушенный писк, собственно, мой голос.

Главная проблема в этот момент заключалась в том, чтобы не пойти на поводу у гормонов и не накинуться на этого мужчину прямо здесь и сейчас. Теперь я сидела, как можно дальше отодвинувшись от попутчика, чтобы избежать малейшей вероятности физического контакта, и старательно отводя взгляд, словно всматривалась во что-то в кромешной ночной тьме за окном, ведь за пределы аномальной зоны питерских белых ночей мы уже давно выехали. И словно мантру твердила про себя: «Я обещала сохранить девственность… Я еду к ведунье, и она мне поможет…»

А мысли нет-нет да возвращались к соседу. Ну вот надо же такому случиться, а? Почему именно сейчас, когда спасение моей грешной души уже не за горизонтом, рядом со мной оказывается живое воплощение моих снов? А в том, что в тех снах был именно этот мужчина, у меня сомнений не было. Совпадение? Случайность? Но ведь именно сегодня, если бы мне удалось уснуть, была бы ровно двухсотая ночь, наполненная этими кошмарными, сводящими с ума сновидениями! Подозрительно все это.

Мое тело горело и плавилось, я физически ощущала близость мужчины. Вернее, не так. Те несколько десятков сантиметров пространства, которые нас разделяли, разве что не искрились, казалось, сам воздух наэлектризовался, создав некую аномалию. Не знаю, что ощущал мужчина, смотреть в его сторону было боязно во избежание непоправимых последствий. Я чувствовала себя магнитом, который вроде и тянется навстречу, но отталкивается, ибо полярность сторон не та, но стоит повернуться – и прилипну к соседу так, что ни за что уже не отклеишь.

Кто бы знал, сколько сил мне потребовалось, чтобы удержать свое либидо в руках. Мгновения растянулись в вечность. Я то и дело поглядывала на экран мобильного, считая секунды до прибытия в Нижний Новгород, и молилась, чтобы Бог дал мне сил устоять перед сидящим рядом искушением.

Наверное, если бы в моих снах я просто совокуплялась со столь похожим на моего попутчика мужчиной, сейчас меня не тянуло бы к нему настолько. Ан нет. В моих извращенных снах все было иначе. Именно он руководил мной. Нет, не принуждал, а руководил, а у меня почему-то не было никаких сил проявить настойчивость и сделать что-то, противоречащее его желаниям. А он… он всегда был зрителем. Ну и кукловодом. А я его послушной марионеткой.

Самое мерзкое заключалось в том, что первоначальное смущение давно ушло, и я в моих ночных грезах всей душой и телом жаждала ощутить его прикосновения, отдаться ему целиком и полностью. Но нет, он всегда либо сидел рядом, либо стоял и наблюдал, не сводя с меня взгляда своих пронзительно синих глаз, и тем самым низким, хрипловатым голосом направлял мои действия. Да и не только мои. Во снах со временем начали появляться и другие действующие лица. Они также послушно исполняли волю кукловода. Ласкали друг друга, упоенно занимались сексом, а я… я была вынуждена смотреть либо принимать их ласки, но секса ни с кем не было! Наверное, именно поэтому и сходила потом с ума от вожделения.

И сейчас, как назло, все эти воспоминания, сцены и былые переживания накатывали на меня жаркой волной. Я гнала прочь эти мысли, вновь и вновь повторяя свою мантру: «Я обещала сохранить девственность… Я еду к ведунье, и она мне поможет…»

Наконец-то часы приблизились к заветным пяти тридцати, а за окном в начинающих расступаться сумерках засверкали фонари на городских улицах и немногочисленные огоньки в окошках домов. К этому моменту в голове была полная каша, и с трудом удавалось решить: что мне надо делать и куда идти? Но все же, собрав остатки силы воли, я собрала свои вещи и, быстрой тенью метнувшись прочь, выскочила из вагона.

Утренняя прохлада подействовала отрезвляюще. Нет, наваждение не покинуло меня в полной мере, но одно стало очевидно: мне срочно требуется укромное место, иначе я повторю подвиг той девицы и накинусь на первый одушевленный или неодушевленный предмет, годный для использования по «назначению», и не важно, если оное не предусмотрено изначально в теххарактеристиках.

Туалет нашелся быстро. И слава богу, это была не общая женская комнатка с дырками в полу, а вполне приличный сортир – с унитазами и отдельными кабинками. Сгорая от желания, я даже не стала снимать сумку с плеча, просто привалилась спиной к стене и запустила руку в трусики. О, боги! Как же сладко… Сегодняшнее удовлетворение «естественных» потребностей больше напоминало самоистязание. Перед моим мысленным взором стоял незнакомец из вагона и – да, наблюдал! Это заводило еще больше. Одной рукой я неистово терзала клитор, вторая же тем временем до боли сжимала то одну, то другую грудь, закушенная до боли губа в какой-то момент оказалась прокушена и рот наполнился сладковато-солоноватым привкусом крови. А потом… потом было нечто несравнимое ни с чем испытанным мною прежде. И тут же пришла пугливая мысль: «Сколько времени прошло? Я же на автобус опоздаю!»

Наскоро справив уже более естественные потребности, вымыла руки и помчалась на поиски автовокзала. Время действительно поджимало, ведь до него еще надо было добраться.