Глава 3

Утро, как всегда, началось с поскуливания. Само собой, скулила не Александра. Возле ее кровати в позе зайца сидел Жорка и страдал от того, что его стараний никто не замечает. А между тем он уже битых полчаса торчит в этой спальне, как суслик, в ожидании прогулки! А хозяйка не соизволит даже глаза продрать! И как не скулить?

– Жора… – не размыкая глаз, пролепетала Сашка. – Ты же видишь, я… я совсем не сплю. Я уже… Да я практически уже на улице!

Нащупав рукой телефон, взглянув на часы, Сашка стала двигаться быстрее. Сегодня Жорик и так дал ей поспать лишних полчаса, пора и честь знать. Сейчас она встанет… кофе потом… сначала туалет… причем даже не свой, а этого зверя… Мы всегда в ответе за тех…

Еще в полусонном состоянии, мало что соображая, Александра тащилась вниз по лестнице за бодрым Жориком. Тот вовсю натягивал поводок – по утрам вожаком стаи был он! Потому что именно он вел свою стаю туда, куда ему было надо! Нет, ну после десяти минут прогулки глаза у хозяйки все же открывались, и она начинала вопить, что гулять возле мусорки им по породе не полагается, что Жора отбирает хлеб у бомжей, и грозилась, что будет стирать его в машинке. Да что бы она понимала! Разве она знает, что именно возле мусорки можно встретить ласковую Дашку, а с Кукишем и вовсе сцепиться! Еще ворон можно погонять, а лучше голубей… Поэтому Жорка торопился.

Саша привычно повозилась с замком, открыла тяжелую подъездную дверь, Жорка выскочил и… дверь резко захлопнулась! Теперь Саша стояла в подъезде, а пес оказался на улице! Правда, их соединял поводок, но… А если там на Жорку нападет большая собака? А Жорик даже убежать не сможет!

Саша принялась лихорадочно дергать дверь. Та не поддавалась.

– Да что ж такое-то… – чуть не плакала Саша. – Как же Жора! Мальчик мой! Ты, главное, не волнуйся! Если хочешь, можешь погавкать, только ни с кем не дерись, слышишь? Блин! Сейчас вынесу все стены!

Дверь капризничала не слишком долго, Саше удалось вырваться довольно быстро, она распахнула дверь и обмерла. Поводок в ее руке тут же повис, потому что Жорки на нем не было. Тросик был перерезан.

– Жора! Жора! Жорик! – кинулась Саша во двор.

Никого. Только незнакомая машина выезжала на большую дорогу да на площадке играли две девочки.

– Господи, да куда ж ты делся, Жора? – металась по двору Саша. – Девочки, вы маленькую беленькую собачку не видели? Жорой зовут. Мама Ариша. Заводчица Ершова.

– Нет! – покачали головенками девчонки. – Мы никого не видели.

Саша обогнула дом, выбежала к парку, где они любили с Жоркой гулять, проверила ближайшие мусорки… Собаки не было нигде.

– Жора! Жора! – ревела она в голос, возвращаясь к подъезду. – Ну куда ж ты делся, Жорочка?! Какая же сволочь тебя украла?!

В том, что Жорку украли, она не сомневалась – поводок был обрезан, собака его порвать бы не смогла.

– Саня, а ты чего тут с утра пораньше? – подошла к подъезду соседка с первого этажа – тучная тетя Лиза. – Чего ты… такая вся? Прям как будто тебя муж бросил!

– Какой муж, теть Лиза, я не замужем!

– Так я и говорю – как будто…

– Жорку у меня украли… – всхлипнула Саша. – Прямо вот с поводка… взяли и срезали!

– И кто ж это такой мерзавец? – набычилась соседка.

– Откуда я знаю!

– Дык чем ты занимаешься-то?! У нее собаку с поводка крадут, пока она куда-то пялилась! Вот зла на тебя не хватает!

Жорку соседка любила. Когда она не могла загнать пятилетнюю внучку Катьку со двора домой, ей помогал только Жорик, девочка брала собаку на поводок, и они важно шествовали до квартиры тети Лизы. Там собачка получала баранку, а девочка подзатыльник.

– Говори – кто? Я ить не погляжу на законы-то! По головушке кулачком-то причешу! Ишь напомадились чужих собак красть! А у меня как раз сегодня Катьку привели! Это чего ж, девка до утра гулять будет? Он подумал, пакость такая, что…

– То есть вы не видели, да? – безнадежно вздохнула Саша.

– Я ж тебе объясняю, да ежели б я его увидела… – заново начала соседка, но ее внимание привлек листок, брошенный на лавочке возле подъезда. Женщина внимательно прочла записку и подняла глаза. – Сань, глянь-ка. А это не тебе писали? Читала?

Саша взяла листок.

– Нет, не читала. Я думала, это какие-то листовки рекламные.

Это была не листовка. «Вы меня вчера унизили, опозорили, обидели, и вот вам моя месть – я просто забираю пса. Страдайте на здоровье!»

– Кого подозреваешь-то? – толкала в бок Сашу тетя Лиза. – Вслух думай, мне ж не слышно.

– Никого… – прошептала Саша и плюхнулась на скамейку. А потом вскочила и понеслась к двери. – Вот зараза, а? От него невеста сбежала, а я виновата, да? Он, значит, сам опозорился, а месть мне! Ну, погоди. Я т-те покажу… танец с саблями!

Ее просто распирало от злобы. Нет, это же надо так ее отблагодарить за то, что она… что собачки не разрешили этому женишку себе в жены старуху ухватить! Да еще и неадекватную! И ведь как тонко все вызнал! Подготовился! Узнал, что двери у них в подъезде зашкаливают, выследил, когда она с Жориком гулять идет, даже то, что Жорик знакомых не кусает, он знает… Саша ему вчера сама об этом сказала! Ну надо же! На машине подкатил! Дрянь какая! А сначала он ей таким… таким приятным показался. И фамилия красивая… Скоробей!

Она рывком открыла дверь и теперь неслась к себе, набирая знакомый номер.

– Ефим? Ефим! У меня Жорика украли!

– То есть… на самом деле украли, что ли? – удивился в трубку Ефим Соколовский. – Прямо по-настоящему?

– А как еще крадут?!

– Ну, слава богу, а то я уж переживать начал. Хоть кто-то спас собачку от ненормальной хозяйки!

– Я не шучу! – орала в трубку Саша. – Обрезали поводок и увезли! На машине!

– Вот клянусь унитазом, ты сама виновата!

– Даже не клянись! Я вообще даже… Это жених! Он на меня обиделся, как идиот, и упер Жорку! Ты поможешь найти Жорика?

Было слышно, как Соколовский фыркнул в трубку, а потом спокойно ответил:

– А мне зачем? Это… твоя собака, ты и ищи.

Саша со злостью нажала на кнопку отключения. Вот уж не думала она, что Соколовский таким гадом окажется! Ну да ладно, сами найдем.

– Па-ап… – уже звонила она отцу. – Пап, у меня Жорку украли.

– Подробнее, – услышала она родной голос.

Конечно, пришлось отцу рассказать подробнее, но теперь ей стало легче. Папа, он… он не Соколовский или там какой-то Астуров, он Козлятин! И своих в беде никогда не бросает.

– Сиди дома и жди, – коротко приказал отец и отключил трубку.

– Вот и ладно, – кивнула Саша. – Буду ждать. А чего ждать-то?

Вот, что сейчас оказалось труднее всего, так это ждать! В доме, который без Жорика стал пустым, тихим и безжизненным. И сидит сейчас Сашка одна, а где-то сейчас Жорик… и страшно даже представить, что он сейчас чувствует с чужим человеком. Он же не понимает, что надо потерпеть и Сашка его обязательно найдет! И позвонить он ей не может. Сидит сейчас, наверное, перед этим паразитом! Сидит перед ним зайчиком и поскуливает, просит, чтобы его к Сашке отвезли! А этот гад ползучий! Он даже и не догадывается! Блин, и телефона его Сашка вчера не спросила! Ну ничего, сейчас папины ребятки не только телефон с него вытрясут! Они…

В кармане запиликал телефон.

– Да! – схватила трубку Сашка, даже не взглянув на номер.

Это была Оля.

– Саш, привет, ты сейчас с Жорой гуляешь? – весело спросила она в трубку.

– Нет, – покачала головой Саша. – А ты что… Оль, ты что, Жорку видела?

– Н-нет, я не видела, я вот спросить хотела. Саш, слушай, мне вчера девочки звонили, говорят, что мы у тебя собираемся свадьбу отмечать вчерашнюю. А нас же с Орионом не было, нам чего, тоже приходить?

– А-а… – снова всхлипнула Сашка. – Оль, у меня Жорку украли.

– Украли? – тихим шепотом переспросила подруга. И сразу же твердо принялась чеканить в трубку. – Значит так! Не раскисаем! Я позвоню девочкам, мы напишем объявление, развесим в своих районах и… и никуда этот вор от нас не денется, ясно тебе?

– Ну да. Ясно…

– Даже не думай! Мы с Орионом прямо сейчас… Я вот сама первый плакатик сделаю. Фотографию возьму из Интернета, хорошо? Там у тебя есть. Так, и еще девочкам позвоню. Не раскисай! Сиди дома и держи все под контролем!

Сашка согласилась все держать под контролем, выключила телефон и опять принялась слоняться по квартире.

Это было невыносимо! Прошло всего около часа, а ей казалось, будто целая вечность протянулась. Она не выдержала и позвонила отцу.

– Пап! Ну как? Нашли этого… Астурова? Жорика забрали?

– Дочь, погоди немного, – без лишних эмоций отвечал отец. – Я ж не сижу сложа руки, имей терпение!

Вот откуда?! Откуда набраться этого терпения?! И чего она такая дура?! Надо было бежать к отцу и уже вместе с ним поехать к этому Астурову! Чтобы в глаза ему посмотреть… Да на кой черт ей эти глаза? Выцарапать их к чертям собачьим!

Она уже и побежала бы, наверное, но ей то и дело звонили девочки.

– Сань, держись, – говорила в трубку Кира. – Мы с Виской уже обзвонили все ветеринарки, если что-то кто-то увидит… Ну, в общем, сама понимаешь. Мы с тобой.

– Саша, это Оксана. Мне сын макеты скопировал, которые Оля сделала, много… Мы сейчас с Супером клеить идем, ты не расстраивайся, хорошо?

– Саша, это Арни. Вернее, это я, Арина. Наш район мы фотографиями Жорика обклеили, написали, чтобы сообщали прямо на твой телефон, если кто увидит. Нормально?

– Конечно, Арин. Хорошо, что на мой…

– Он найдется, правда!

– Сашенька, это Юлиана. Саш, мы с Корой все обклеили объявлениями о пропаже. Еще собаководам сказали, с которыми гуляем. А адрес твой дали, правильно?

– Конечно, правильно, Юлиана. Спасибо!

– Саш, это Таня. Ты там держись, веста так просто не спрячешь, не переживай. Вон и Джеймс говорит, что найдет друга по-любому. Он умеет. Саш, а еще Джеймс сказал, что они все равно еще с Жориком подерутся.

Саша только тихо всхлипывала. Да, похоже, никто не сидел сложа руки. Кроме самой хозяйки – она просто не знала, что ей делать.

Прошло, наверное, часа два, а может, больше, когда в двери позвонили.

Она побежала к двери, открыла и… и заревела от радости.

– Жо-о-орка-а-а! Ну, где ж ты бы-ы-ы-ыл, роднулька моя-я-я? Еще немного, и я… я бы не выжила-а-а…

Это было удивительно, откуда у Сашки в организме накопилось столько воды. Слезы из нее лились какой-то неуемной рекой. Она сидела прямо на полу, обнимала собаку, целовала его в черный, мокрый нос и ревела, и смеялась, и снова ревела, а Жорка… Жорка лизал ей щеки, глаза, губы, лоб. Они бы могли сидеть так бесконечно, если б Саша не догадалась поднять глаза вверх.

Над ней с довольной усмешкой стоял Соколовский.

– Ефим! – с благодарностью, глотая слезы, начала Саша. – Я… я так тебе… Ты такой… необыкновенный! Я думала, что ты негодяй, а ты… Ты искал Жорку! Ты нашел его! Ефим… Я… я так тебя…

– С чего ты взяла? – фыркнул Соколовский, пожимая плечом. – Чего это ты придумала, что я там искал кого-то? Жор, ты чего-нибудь понимаешь?

Жорка смотрел на Ефима смородиновыми глазами и даже чуть-чуть повиливал хвостом, что в переводе с собачьего означало: «Ну, мы ж с тобой все понимаем, но раз уж хозяйке так хочется… Ты чего, подыграть не можешь? Тоже садись на пол и реви!»

– И вообще, Саш, – насупился Ефим. – Чего ты на полу-то ползаешь? Над тобой даже собака уже издевается! Вставай давай! Мы и так тебе с Жоркой дали вон сколько времени, чтобы ты отдохнула, а ты чего-то по полу ползать задумала… А чего, у нас на утро никаких плюшек нет?

Саша стала медленно подниматься.

– Погоди, а чего это ты… Погоди, как это, то есть, вы дали мне отдохнуть? Брр, я ничего не понимаю.

– Да чего непонятного-то? – таращился на нее Соколовский. – Отдохнуть! Ты всегда ворчишь, что я не гуляю с Жоркой, а у меня сегодня выдался свободный день, вот я и… Специально встал пораньше, взял Жорика, и мы с ним на два часа смотались на Остров. Жор, скажи.

Жорка решил, что хозяева как-то затянули с беседой, а между тем пора было и завтракать! Вот почему об этом-то никто не заботится?! Он демонстративно подошел и сел рядом со своей чашкой.

– «Взял Жорика»?! Да ты ж ему поводок обрезал! – ничего не видела Сашка. – Ты ж…

– Господи! Подумаешь – обрезал поводок! – вскинул руки к потолку Ефим. – У меня друг еще не то себе обрезал и так не орал, между прочим. Даже праздник у них был по такому поводу, а ты вообще хотела Жорика кастрировать, а я…

– Соколовский! Ты! Ты понимаешь, что я! Я чуть не поседела! Я же! Я же всех уже на уши подняла! У меня уже полнаселения страны рыщут по городу в поисках Жорика! Ты…

– Зачем? Я ж тебе конкретно объясняю, мы с Жоркой гуляли. Кстати, хорош орать, у тебя вон собака кормиться желает, а ты… И чего надо было седеть? Я ж тебе специально антиволнительную записку написал! Что забираю у тебя собаку… Между прочим, от руки написал, собственным почерком, а с другой стороны, записки был даже бланк какой-то от нашей фирмы. Козлятина, ты голову носишь, чтобы на ней глаза красить?

– Что ты мне рассказываешь? Ты специально сделал все, чтобы я сходила с ума! Ты даже… ты даже увез его не на своей машине!

– А потому что моя машина в ремонте, я тебе еще вчера об этом говорил. Надо внима-ательней относиться к своим ближним. И таки да! Я сделал все, чтобы ты побегала… Зато ты уже не брякнулась обратно в кровать, а вон какая вся из себя бодренькая! Хотя еще даже и не расчесывалась. Надо будет тебе завтра утром пожарных вызвать, что ли. А послезавтра – группу наркоконтроля! Тогда ты плавно перетечешь из совы в жаворонка, будешь вскакивать по утрам, готовить мне завтраки и приучаться к фамилии Соколовская!

Саша пылала от гнева. Он еще собирался ее учить! Воспитывать! И она же оказалась во всем виновата!

– Знаешь… Ты не знаешь! – гневно прищурила она глаза. – Ты не знаешь, что такое потерять единственное любимое существо.

– Я не думаю, что мы надолго поссорились и ты меня потеряла, – спокойно уселся за стол Соколовский. – Я… я смогу тебе простить этого недотепу, которого ты вчера важно именовала женихом! На твоего жениха он не тянет. Тебе надо кого-нибудь попроще… Слесаря, например, чтобы умел замки дверные открывать в подъезде.

– А он умеет! Он вчера… Господи… Сейчас же… Там же…

Сашка вдруг схватила телефон и лихорадочно стала набирать номер.

– Жор, давай я уже сам тебя покормлю, а то с этими бабами. Вот скажи, у вас суки тоже все такие истеричные?

Сашка уже его не слышала, она говорила с отцом.

– Пап… Не надо больше его трогать. Да я знаю, что он молчит, как Герасим. Да просто… Папа! Не надо «еще поднажмем»! Жорик у меня дома! Ну, папа, так получилось. Он… Он сам прибежал. Представляешь, унесся, засранец, за течной сукой. А-а… ты… пап, ну меня-то зачем кастрировать? Ну я поняла… Нет-нет, все хорошо. Конечно, перед господином Астуровым я сама… Да-да, потом отзвонюсь.

Саша выключила телефон и рассеянно опустилась на стул.

– И чего? – склонил голову набок Соколовский. – Дала отбой населению страны? Или перед ним еще извиняться придется?

– Придется! – рявкнула Саша. – А все из-за тебя!

– Все из-за твоего слабоумия, ну надо же было додуматься, что я-а!

– Знаешь что! Иди-ка ты!.. Мне некогда! Прошу очистить помещение! – стояла она в прихожей и нервно топала ножкой в ожидании ухода гостя. – И… И вот еще что, Ефим. Ты меня очень обидел сегодня. Очень! И мне… мне нужно время, чтобы это все забылось!

– А теперь самое время откинуть голову назад, а потом со всей силы шибануть об стену этой же головой, чтобы не нарушать традиции старого театра… – спокойно обу-вался Соколовский. – Хорошо, Козлятина. Я принимаю вашу капитуляцию. Адью… И в самом деле, надо б отдохнуть. Тем более что денек у меня сегодня свободный. Да и… поеду, пожалуй, по магазинам. Унитаз куплю. Белый, как нетронутый лист бумаги… чтобы на нем писать новую историю своей любви… – фыркнул Соколовский и выскочил за дверь.