Глава 2

На следующий день подругам некогда было беспокоиться о своих продажах: они обсуждали вчерашний вечер.

– Нет, ты обратила внимание, как на меня смотрел этот Гоша? – закатывала глазки Маринка. – Я уверена: он от меня без ума! Просто без ума!

В планы Гели вовсе не входило семейное счастье подруги с соседом. Поэтому она только пожала плечами.

– Не знаю… А мне показалось, что Гоша для тебя староват. Ему же, наверное, лет сорок.

– Да что ты! – радостно всплеснула руками Маринка. – Ой, Гелька! Это как раз мой вариант! Я люблю, когда мужик взрослый! Вот ты представь, я вся такая иду рядом с ним, в шубке, на каблучках, а рядом он – весь такой серьезный, брутальный… Главное, я с ним до глубокой старости девочкой буду!

– Ну да, только его глубокая старость наступит значительно раньше, – усмехнулась Геля и принялась разглядывать безупречный маникюр. – К тому же… Понимаешь, мне кажется, Гоша вовсе не тот случай, когда ты «в шубке, на каблучках». Пока сама не заработаешь, фиг тебе, а не шубка. У него даже квартиры своей нет, с матерью живет. Вот и думай.

– А чего думать? – пожала плечами Маринка. – У меня будем жить.

– Тоже неплохо, – кивнула Геля. – Только вот у моего Пашки, заметь, дело свое, и квартира… бабушкина есть. И парень он прогрессивный. Маринка, он вчера на тебя так смотрел!

– Пашка? Твой брат на меня смотрел? А я не заметила… Серьезно?

– И она еще спрашивает!

– Девчонки, вы пятьсот рублей не разменяете? – подбежала к подругам Полинка, продавец из соседнего отдела.

– Да откуда у них! – весело рассмеялась вредная Настька. – Они сегодня еще и работать не думали! Все своих кавалеров обсуждают.

– Да, знаете ли! – дернула губой Маринка. – У нас этих кавалеров… А у тебя нет, ты и завидуешь! Завидуй молча!

– Марин, ну хорош придумывать, – произнесла вечно грустная Верочка. – Нет у тебя никого, мне твоя мама говорила.

Это была правда. Мамы Верочки и Маринки дружили. Они часто встречались и всякий раз, когда Маринкина мать приезжала в город, устраивали девичник и засиживались допоздна. И всегда одна мама жаловалась другой, как неромантично проходит жизнь их дочерей. Они, казалось, даже старались перещеголять в жалобах друг друга. Поэтому любой кавалер, даже если когда-то и появлялся, был ими игнорирован. Маринку это обижало, оскорбляло, но ничего с этим она поделать не могла. А Верочка любила посидеть с тетушками и вместе с ними поохать над своей горькой судьбиной. И уже на следующий день об этих посиделках знал весь магазин. В общем, жизнь Маринки в глазах коллег была серой и однообразной.

– А ты, Верочка, похоже, опять вчера с тетками сушками хрустела, – усмехнулась Маринка. – Уже сама скоро как бабка станешь!

– Да при чем тут Верочка? – удивилась Настя. – Можно подумать, мы без глаз. Если бы кто-нибудь был, он бы возле тебя мухой крутился, а мужики даже от твоего отдела шарахаются!

Маринка надулась. Мужчины к ее отделу не подходили.

– Марин, не переживай, – поддержала подругу Геля. – Чего им возле твоего отдела делать? У тебя же сплошь бижутерия! Зачем тебе такие мужики, которые себе браслетики да клипсы покупать станут?

– Правильно! – воскликнула Маринка и показала Насте язык.

Она хотела поболтать с Гелей – они же не договорили про то, как на нее смотрел вчера Пашка! Но к Геле пришли покупатели. Обычные такие покупатели, но только подруга вела себя с ними, будто замороженная рыба – едва разжимала губы и вроде побледнела.

– Покажите мне вон ту сумочку, – капризно попросила хорошенькая, яркая девица с шикарной копной огненных волос.

Геля молча выложила перед ней сразу пять сумок.

– Я одну просила!

Но Гелька на нее даже не смотрела. Она пялилась в окно, а лицо у нее было… В общем, Маринка раньше не видела, чтобы у Гельки было такое лицо. Заплакать хочет? Неужели ее так эта рыжая мымра довела? И главное, с этой рыжей еще мужик такой приличный… Стоит вон, ногой нетерпеливо трясет. Тоже в окно смотрит. Надо выручать подругу.

– Девушка! – окликнула Маринка Гелькину покупательницу. – А вы эту сумочку даже не смотрите. Ее уже отложили. Дочка самого губернатора… Геля! Ты что продаешь-то? У тебя же ее дочка губернатора хотела купить, забыла?

– Можно подумать! – фыркнула покупательница. – Так я и поверила! Чтобы в этой забегаловке появлялась…

– Если я тебя сюда привел, значит, это не забегаловка, – вдруг резко проговорил ее спутник. – Ты что-нибудь берешь?

Девица из напыщенной стервы мгновенно превратилась в мягкую игрушку.

– Валенька, ну, подожди немного – заканючила она. – Ты же видишь, я хочу эту сумочку, как у губернатора! А мне ее не продают. Скажи, чтобы продали!

Геля была сама не своя. Только вчера она случайно встретила Валентина в магазине, а сегодня… Сегодня он сделал ей подарок – притащил к ней в отдел свою девицу. Кстати, вчера он был, кажется, с другой. Да, с другой. Вчера с ним рыжей не было. И вот тебе, пожалуйста! Эта свиристель висит у него на руке и называет его Валенькой! А Кучеренко даже на Гелю и не смотрит. А ведь только что сказал, что сам эту девицу привел. Специально он, что ли, к Геле приволок?

– Девушка! Я вам говорю – мне нужна вот эта сумка! – с раздражением окликнула ее рыжая красавица. – Пробейте!

– Вам же сказали, эту сумку покупают, – поджала губы Геля. – Дочка губернатора. Чего непонятного?

– Да прекратите вы из меня дуру делать! – тряхнула кудрями покупательница. И вдруг обратилась к Насте: – Девушка, а к вам действительно сюда губернатор с женой наведывается?

И противная Настька сложила губы в ехидную усмешку:

– Почему наведывается? Он у нас постоянный покупатель. Странно, вроде девушка не дикая, а телевизор не смотрит. Нас же по всем каналам показывали!

Покупательница вытянулась спицей, взглянула на спутника и прошипела:

– Валя! Я хочу эту сумочку! Попроси, чтобы дали!

Геля наклонила голову и стала ждать, как Кучеренко станет ее просить. Валентин посмотрел на Гельку, облокотился о прилавок, приблизился к ней, взял за руку и тихо произнес:

– Милая девушка. Я столько ждал… Я так хотел увидеть… свою подругу счастливой. Отдай ты ей какую-нибудь сумку!

Его слова… О сумке? Но… рядом паровозом пыхтела рыжая девица. У Гели сильно заколотилось сердце, и она побоялась, что Кучеренко увидит это через блузку. Ее рука просто ходила ходуном – так дрожала. Она схватила первую попавшуюся сумку и сунула девице.

– Вот, возьмите!

– Но я не эту хотела! – капризно скривила губки та.

– А мне эта больше нравится, – пробормотала Геля, стараясь не встречаться взглядом с Валентином.

– Значит, берем эту! – отрезал Кучеренко, расплатился и быстро вышел.

Следом за ним торопливо посеменила рыжая подружка, прижимая к груди большущую, клетчатую, хозяйственную сумку.

– Гель, ну ты молодец! – воскликнула Маринка. – Самую залежалую сумку спихнула? Ну чего ты такая-то? Торговля прет!

Геля отвернулась к окну и всхлипнула. Торговля, конечно, и прет, а вот личная жизнь… Дожились! Теперь Валька вспоминает о ней только тогда, когда хочет видеть свою девушку счастливой! Гад!

– Ты чего? – удивилась Маринка.

– Да вот… Купила тушь водостойкую, а она потекла.

– Зараза! – уперла руки в бока Маринка. – Это тебе Настька продала? Я ей сейчас…

– Да успокойся ты! Буду я тебе у Настьки тушь брать! Не она это.

– А я тебе говорю…

– Тихо! – одернула подругу Геля. – Смотри, кто идет.

По магазину неторопливо шел Пашка и разглядывал все витрины.

– А к кому это он? – воскликнула Маринка. – Смотри, к Полинке подошел.

– Носки сейчас купит, – вздохнула Геля. – У него страсть какая-то – в любом магазине носки покупает.

Однако Павел носки брать не стал. Он перекинулся парой слов с Полиной и побрел дальше. Задержался у Верочки. Купил зачем-то стиральный порошок. Затем направился к Насте. Там задержался надолго – выбирал одеколон. В конце концов взял лишь пену для бритья и двинулся к девушкам.

– А теперь у меня что-нибудь купите, – улыбнулась ему Маринка. – Хотите, браслет на руку, хотите – кулон на шею. Хотя вы же не станете, как первоклассница, липовыми железячками трясти?

– Марин, ну вы вчера уже на «ты» были! – напомнила подруга. – Привет, братишка. Чего желаете?

– А желаю я, милая моя сестренка… Да ничего не хочу! Я вот вам конфет принес, чай попить с девчонками.

С Пашкой творилось что-то неладное. Он был радостно возбужден, глаза горели, щеки пылали, и настроение было игривое.

– А чего это мы с девчонками станем чаи распивать? – лукаво дернула плечиком Геля. – Ты бы нас в ресторан пригласил. Ладно, я могу и не ходить, но… вдруг еще кто-нибудь захочет? Марин?

– Чего? – очнулась та.

– В ресторан, говорю, вдруг добровольцы отыщутся!

– В ресторан? Конечно! Тут ведь только свистни, девчонок вон сколько.

– У-у-у-у, – задрала голову к потолку Геля. – Безнадега. Ну так чего, Паш, приглашаешь ты нас в ресторан?

– Да я всех, пожалуй, не потяну, – смутился он. – И потом… у меня сегодня клиент поздний. Может, дома, по-семейному?

– В ресторан! – приказала сестрица. – Клиент не волк, в лес не убежит. Короче, в семь мы будем готовы. То есть в девять. И пойдем в ночной клуб. Марин, лучше в ночной клуб, да?

Подруга опять куда-то провалилась и, когда к ней обратилась Геля, вздрогнула и быстро закивала:

– Да! Конечно! Клуб, он же всегда лучше!

– Вот и решено, идете в клуб, – скомандовала Геля и сказала братцу: – А теперь давай иди работай, ты говорил, у тебя клиент.

Пашка еще немного потоптался, а потом двинулся к выходу точно так же, как и шел сюда, – заходил в каждый отдел и покупал всякую всячину.

Глава 3

Когда Пашка ушел, девушки решили устроить себе обед – чего конфетам зря пылиться. Тем более что Геля знала: братец никогда не скупится, и если уж он купил конфеты, то выбрал самые вкусные.

– Ты, Марин, сегодня пораньше отдел закрой, – поучала подругу Геля. – И вообще – когда у тебя продавец выйдет?

– Какой продавец? – прихлебывала чай из здоровенной кружки Маринка. – С чего платить-то? Ты же видела, у меня сегодня только один покупатель, твой брат, да и то ничего не купил.

– Ну и ладно, тогда тем более не жаль. Закроешь отдел и побежишь готовиться к ночному клубу.

– К какому клубу? – испуганно вытаращилась Маринка.

– Ночному! С Пашкой сегодня пойдете.

– Ой, Геля… А я чего-то… – замялась Маринка. – Может, лучше к вам? Краситься?

Геля уставилась на нее, точно удав на кролика.

– Знаешь, милая моя, хватит уже краситься! Сейчас в моде натуральный цвет волос!

– Пегий, что ли?

– Неважно! Ты сказала, что ночной клуб тебе больше нравится, вот и… – Вдруг Геля насторожилась. – А чего это ты к нам домой зачастила?

Маринка поперхнулась чаем.

– Геля, я вообще-то… вчера первый раз пришла.

– Вот я и спрашиваю: вчера была, сегодня просишься. Влюбилась?

Маринка заалела.

– Ну… еще не влюбилась, но… кое-кто уже намечается…

У Гели сердце запело. Нет, оно прямо-таки плясало краковяк! Она все же вытолкает Маринку замуж, братца женит, мать выдаст замуж и… и останется одна в большой квартире, чтобы свить себе одинокое гнездышко. Может, залетит туда какой-нибудь… бездомный орел. В смысле, Валька Кучеренко.

Хитрая Геля невинно пожала плечами и спросила:

– Не понимаю, кто бы это мог быть? Мама? Ой, ну чего это я? Сосед наш? Нет, опять не то… А-а! Мой братец!

– Нет, – покачала головой Маринка и стыдливо призналась: – Сосед. Гоша.

– Кто-о-о? Гоша? Сосед? Ты что, очумела?

Настало обеденное время, поэтому магазин закрыли, а к подругам подтянулись другие продавцы.

– Ой, ты посмотри на них – закрылись и конфеты жуют! – обиженно проговорила Полинка. – Могли бы и угостить.

– Угощайтесь, – щедро распорядилась Маринка. – Гель, а чего такого-то? Ну, понравился мне мужчина. Солидный такой, серьезный.

– Геля, это в кого наша Маринка втрескалась? – поинтересовалась Настя, уплетая конфету.

– Ну в этого, наверное, – предположила Верочка. – Который приходил… Ой, девчонки, а он хорошеньки-и-и-й!

– Это мой брат, между прочим, – уточнила Геля. – К нам приходил.

– Точно, красавчик, – кивнула Полинка. – И не жадный. У меня прямо сразу три пары носков купил. А потом на обратном пути еще три пары.

– Надо же, брат, – усмехнулась Настя. – А ты не врешь?

– Гелька! Познакомь меня с братишкой! – трещала Верочка. – Я ему точно понравилась! А уж он мне!

– Вот! – указала Геля на Маринку. – А эта выкаблучивается. Он ее в ночной клуб пригласил… Упрашивал полчаса…

Маринка не знала, куда глаза девать. Ну что поделать, ей больше Гоша понравился. Он такой загадочный, умный. Вообще на нее не смотрел вчера. А так хотелось, чтобы она его заинтересовала…

– А в какой ночной клуб? – вдруг спросила Настя.

– У него «Ночная бабушка» самый любимый, – вспомнила Геля. – Туда и поведет. А чего? Тоже собрались?

– Точно! Девчонки, а давайте все вместе пойдем? – вдруг воскликнула Верочка. – Мне этот братик очень понравился.

– Ага, будто мы совершенно случайно, – поддержала ее Полинка. – Марина, говори, куда приглашал? Тебе все равно другой нравится.

Геля заволновалась. Все пошло не по плану. Теперь у Маринки получается два кавалера, а у нее, у Гели, ни одного! Даже соседа уводят! А у нее, между прочим, на Гошу планы появились.

– Ну, девочки, посмеялись, и хватит, – насупилась Геля. – Пашка уже без ума от Маринки. Марина, а наш сосед без ума от меня, понятно? Так что… Ой, девчонки! Обед кончается, а мне еще надо в кулинарию сбегать!

– Гель, подожди меня, мне тоже нужно что-нибудь купить, – заторопилась подруга. – А то дома вечером даже чаю попить не с чем.

– Я тебе куплю! – крикнула Геля. – В клуб!

* * *

Пашка бежал домой с блаженной улыбкой на губах. Это надо же! Какие у нее глаза! Почему же он вчера их не заметил? А волосы! Какие у нее чудесные волосы! И о чем он только думал? А как она смотрела на него, когда он вручал конфеты Гельке! Эх, надо было ей, да только… рано. Пока рано. А сердце-то как буянит! Прямо петь хочется!

Домой он не вошел, а влетел.

– Пашенька? Это ты? – раздался из кухни мамин голос. – Садись обедать, у меня уже все готово.

Пашка сначала метнулся в ванную комнату, вымыл руки, а потом спросил:

– А ты чего это сегодня меня обедом балуешь? Ты же не знала, что я приду.

– Сейчас Гоша придет, – объяснила мать. – Мы с ним договорились сегодня съездить в «Текстильный мир», так что…

Пашка недоуменно уставился на мать.

– А Гошка зачем? Ты всегда туда одна ездила.

– Да, дорогой сынок! Одна! – с вызовом воскликнула Наталья Марковна. – А ты знаешь, какие тяжеленные там тюки? Ты хоть раз интересовался?

Пашка придвинул тарелку и задумался. Тюки с тканями действительно тяжеленные, но… Раньше маменька управлялась одна.

– А прежде кто тебе их таскал? – усмехнулся дорогой сынок. – Сама? Или Жижков?

– Нет, – отмахнулась матушка. – Раньше я нанимала грузчиков, а сейчас… Ну стоит ли тратиться на платных грузчиков, когда под рукой дармовая сила? Этот Гоша буквально поедал меня глазами вчера весь вечер. Надо же сделать мальчику приятное. Пусть любуется моей красотой, мне не жаль, а заодно и тюки тащит.

Неожиданно стали рушиться все Пашкины планы. Не хватало, чтобы маменька переключилась на соседа! Тогда она никогда не выберется из этой квартиры, а Пашке… останется либо съезжать в бабушкину норку, либо… Страшно подумать – и дальше проводить вечера в обществе двух родных дам. Он сойдет с ума!

Паша решительно отложил вилку в сторону.

– Мама, так нельзя. Гошка… А если он альфонс? И потом, он очень нравится Гельке! Не станешь же ты отбирать счастье у единственной дочери?

– Милый мой, если Гоша альфонс, то материнский долг – отобрать это чудо у Гели! Девочка переживет, зато потом станет благодарить меня. А я… – Наталья Марковна натуженно всхлипнула. – Я буду тянуть этот крест до конца.

– Ну хорошо, тяни, – вздохнул Пашка и вышел из квартиры.

Он не стал ждать милости от природы, а сразу направился к соседу.

– О, Паш, привет! – гостеприимно распахнул двери Гошка. – Заходи. А я уже к вам собрался.

– Зачем? – склонил голову набок Пашка и решительно вошел в прихожую. – Мать мою охмурять надумал? Мозги ей пудришь?

– Мать? Вообще-то… Да, я с Натальей Марковной… Она просила, но…

– Ты мне сразу скажи, чего задумал? – наседал Пашка.

– Сразу говорю – задумал, – послушно кивнул Гоша. – Только не знаю что. В общем… Подожди ворчать! Я и не с матерью твоей задумал! Мне… Мне сестра твоя нравится. А мать… Я с ней на правах будущего зятя, так сказать… Ну чего ты пялишься? Хотел ей понравиться, чтобы… Тогда Геля ко мне быстрее расположится.

Пашка начал оттаивать. Сосед влюбился в сестру, как и было запланировано. Значит, не все еще потеряно.

– Тебе действительно моя сестра нравится?

Гошка загрустил. Геля ему уже давно понравилась, как только он с прежней женой разошелся. Разошелся, переехал к матери, и только стал переживать из-за разрушенной судьбы, а тут… Встретил в подъезде Гелю. И сразу сообразил, что судьба вовсе не разрушена, просто его освободили для новых чувств. Поверил, что Геля в него непременно влюбится, все у них будет хорошо. Даже про детей подумал. И вот оно – начало свершаться! Он уже в одной компании с этой красавицей. Ну и, ясное дело, старался как мог.

– Паш, я все понимаю, я ей не пара, у меня возраст, а она…

– Ты сдурел, что ли? – накинулся на него братец возлюбленной. – Да Гелька спит и видит, когда в нее влюбится кто-нибудь серьезный. Сейчас же у нас, у молодых…

– Паш, я тоже не старик, – напомнил Гошка. – Всего лет на пять тебя старше. Мне тридцать пять исполнилось.

– Я и говорю! Серьезный значит, с намерениями! И чего ты, Гошка, врешь? Тебе тридцать восемь! Но… Это даже лучше. А у нас, молодых, одни гулянки на уме. Ты брось эти свои стеснительности. Давай охмуряй Гельку по всем правилам. Девчонка она хорошая, ты тоже. Кстати, если вздумаешь у моей сестрицы на шее сидеть, ноги выдерну, ясно?

Сосед обиделся.

– Ты что? – набычился он. – Я, между прочим, сейчас в банке беру крупный кредит и собираюсь технику покупать. Земля у меня уже есть, так что… Фермерством хочу заняться.

Пашка даже задохнулся от счастья! Отправить Гельку в деревню, на свежее молочко… А бабушкину квартиру можно под офис определить. Нет, ну как хорошо-то! Только Гелька сначала, наверное, не захочет фермершей становиться. Точно, не захочет. Значит, надо ее покрепче в этого Гошку влюбить.

– Гош, ты оказался даже лучше, чем я предполагал. Я чего думал – сидишь у матери на шее, а теперь собираешься на шею моей матери перелезть.

– Нет, я не матери, я Геле…

– Вот-вот… я и подумал сначала, что Гельке на шею мостишься, а теперь вижу… Короче, вот тебе моя рука! – И Пашка протянул соседу руку. – Только ты пока не говори про фермерство Гельке, хорошо? Пусть для нее это будет… свадебным подарком.

– Свадебным? – зарумянился Гошка. – Ладно, не скажу. Пусть свадебным будет.

– Ну побежал я. – И уже с легким сердцем шагнул Пашка к двери, но на пороге обернулся. – Гош, а ты чего к матери-то не идешь? Она ждет. Иди. Ей там куда-то съездить надо.