– Дай знать, когда тебе надоест развлекаться, – рявкнул колдун, глядя на спящего волка.

Звуки стихли. Оборотень на поляне приподнялся, и шерсть, туманом, стала опадать с него клочьями. Не прошло и пары минут, как перед ними сидел худой белобородый старик с необычайно длинными волосатыми руками.

– Так-то ты гостей встречаешь? – слова колдуна прозвучали неожиданно громко в наступившей тишине.

– Я вас в гости-то не звал, и незваных гостей привечать не обещал, – голос у старика был скрипучим.

Говорил он, не поднимая глаз, прикрытых седыми клочьями волос, и что самое жуткое, не разжимая губ. Маленькие мертвенно-бледные огоньки заплясали вокруг волосатых рук страшного деда.

– Ну, это еще разобраться надо кто у кого в гостях. Кто ко мне на коленях приполз? Кто про осушенные людьми болота рассказывал? Кто защиты просил? – голос Ильи прозвучал действительно грозно.

– Ох, обознатушки! – старик испуганно откинул волосы и уставился на гостей водянистыми глазами.

– Ух, ох, ах! – заголосило все вокруг.

А ну, цыц! – гаркнул Болотник, и вопли стихли. – Не признал, батюшка, – совсем другим извиняющимся тоном обратился он к колдуну. – За разлучника принял, – он вдруг завыл, застонал. – У-у-ух, хотел отомстить, в трясину заманить. Жену обратно вернуть.

– Расскажи все по порядку, – колдун был удивлен.

Красавица Болотница, выглядевшая как юная, правда, немного бледноватая девушка и старый Болотник были прекрасной парой и прожили вместе, насколько он помнил, не одну сотню лет.

– Ты ведь знаешь, что в русалочьи дни моя женушка любит погулять, – Болотник смущенно улыбнулся. – Да я никогда и не возражал. Обычай такой. Тем более люди мне не соперники. Человек одну ночь с моей душенькой проведет, а потом год отлеживается и всю жизнь в лес заходить по ночам боится, – он зло захихикал. – Вот и теперь пошла моя красавица. Пошла, и нет ее, – из бесцветных глаз деда потекли слезы. – Я из болота вылез и к озеру, к русалкам. Испугался, не случилось ли что с моей лапушкой. Я ведь к ее приходу новую чарусу сделал, – старик раскинул руки, показывая поляну с душистыми травами. – Цветов на ней насадил, украшение выковал, – он достал из лохмотьев блестящую ящерку, перебирающую лапками. Пришел к заюшке моей. А она говорит, что нашла человека. И человек тот и молодой, и красивый, и посильнее меня будет. Я поглядел на рыжего, вижу, зверь он наполовину. Красавица моя слышать ничего не хочет. Теперь я один с малыми детками. Болото хиреет без женской руки. Детки плачут, – старик опять завыл.

Он выл с такой нечеловеческой тоской, что даже колдун не стал его прерывать.

– Худо это, – сказал Илья, когда старик замолчал.

– Но Рыжик не знает, что она Болотница. Он думает, она русалка, – неожиданно вмешалась в разговор Нора.

– Так его Рыжик зовут? – дед пододвинулся ближе и вопросительно взглянул на Нору. – Теперь-то я ведаю, что делать. – Болотник сжал когтистые пальцы, будто пытаясь задушить противника.

– Девочка, отец не учил тебя, что имя нельзя открывать первому встречному? – шепнул колдун в ухо волчицы.

Нора поняла, что сделала какую-то глупость и уже в который раз прошептала: «он не успел». Илья подумал, что надо поподробнее расспросить про отца, который ничего толком не успел объяснить детям.

– Ты должна пообещать Болотнику, вразумить брата. Иначе, зная имя, он его уничтожит.

– Но ведь ты обещал нас защищать?

– Именно этим я сейчас и занимаюсь. Нельзя безнаказанно разрушать чужие семьи. Если болото придет в упадок, плохо станет всему лесу. А Болотница в лесном озере быстро сделает из него грязную лужу.

– О чем это вы шепчетесь? – озабоченно заерзал Болотник.

Нора выдвинулась вперед:

– Я, волчица, даю слово, что мой брат оставит твою жену в покое.

– И она вернется?

– Как я могу обещать это? Я не властна над ней.

– Но тогда обещание, ни к чему, – заворчал Болотник. – А с Рыжиком я и сам теперь справлюсь.

– В моем лесу не будет убийств, – тихо, но твердо сказал колдун. – И если кто-то из гостей нарушит закон, он должен будет уйти.

Болотник затих. Он был явно недоволен решением, но боялся возразить.

– А с Болотницей я поговорю, – Илья тяжело вздохнул.

По топи прокатился вздох облегчения.

– Поговори, поговори, – обрадовался старик, – убеди, расскажи. А тебе, – он повернулся к Норе, – я дарю ящерку.

Блестящий кулончик на нитке из перевитой травы вновь показался в длинных волосатых лапах.

– Я не могу принять подарок. Ты делал его для любимой, – Нора украдкой взглянула на колдуна.

– Брать или не брать – твой выбор, – одним взглядом ответил тот.

– Возьми, возьми, – бормотал старик, вытягивая бесконечно длинные руки, – это не простой оберег. Он подскажет, когда что-то с твоим любимым случится. Если с любым что случится, будет ящерка змейкой виться, – нараспев произнес он. – Вот видишь, красавица моя голову потеряла, и ящерица теперь покоя не знает, – показал он на извивающийся оберег.

– Ну, у меня нет любимого. Хотя, – Нора задумчиво взглянула на Илью, – я, пожалуй, возьму подарок.

– Вот и ладненько, – Болотник одним движением накинул шнурок из болотной травы волчице на шею. Ящерица, перестав вертеться, вытянулась по струнке, сверкая водянистым глазом.

– Нам пора, – колдун кивнул Болотнику, и с места перепрыгнул Нору, приземлившись на выступившие из воды кочки. – Иди по моим следам, бросил он волчице.

– Так я буду ждать, – прошелестел им вслед Болотник. – Ждать буду я, – пробормотал он еще раз и, наклонив голову, запел себе под нос.

– Если с любым, что случится, будет ящерка змейкой виться.

Если слова ты не сдержишь, будешь ящеркой в прах повержен, – и тихонько захихикал.

Колдун бежал впереди погруженный в мысли и слишком поздно сообразил, что молодая волчица вряд ли сможет выдержать такой темп. Он резко остановился, и Нора врезалась в его бок.

– Надо отдохнуть, – бросил колдун.

Девушка в изнеможении рухнула на землю.

– А ты не очень-то привыкла бегать в личине зверя, – сказал он.

– Я же больше человек, чем волк, – чуть отдышавшись, ответила она. – Для меня это просто развлечение. Вот брат относится к перевоплощению более серьезно. Он всегда старался использовать каждое полнолуние, чтобы набегаться по лесу вдоволь. А Черная Пустошь еще далеко?

– Около часа пути.

– Так долго, – заскулила она. – Может, пойдем снова через Переход?

– Через переход расстояние выходит приблизительным, – Илья решил объяснять все подробно, если это не сделала ее родня. – Нам нужно оказаться именно рядом с Пустошью, а не в ней.

– Почему?

– Потому что внутри нее смерть.

Нора удивленно взглянула большими зелеными глазами. Илья невольно улыбнулся. Он не понимал, как люди со страху путали волков с волкодлаками. У оборотней, несмотря на все превращения, глаза всегда оставались человеческими.

– Ты должна знать это место, чтобы не попасть в беду и уберечь брата, – ответил он на немой вопрос. – И если ты уже отдохнула, надо поторапливаться.

У Черной Пустоши они оказались около полуночи. Из-за этого окружающий мир казался еще более пугающим. Честно говоря, именно на это колдун и рассчитывал. Пустошь была тем местом, где всему живому грозила быстрая и страшная смерть.

Он подвел Нору к самому краю только ему видимой границы.

– Смотри, если где-то найдешь такое же место, ты должна немедленно убегать. Запомни: сначала убегать, а потом думать.

При ярком свете полной луны Нора увидела, как высокие деревья на Пустоши отбрасывают сразу несколько теней. Трава клочьями покрывала черную землю, на которой выступали белые кучки. Нора присмотрелась и в ужасе отступила обратно. Это белели кости погибших животных.

Под лиственницей лежал череп оскалившегося в последнем рыке дикого кабана. Чуть поодаль смерть в прыжке застигла крупного зайца. Вот там семейство ежиков от страха свернулось в клубки, но от жуткой участи их не смогла спасти даже колючая шкурка. От страха Нора стала тихонько поскуливать. И Колдун ласково лизнул ее в ухо.

– Ты не должна бояться. Я с тобой.

– Я не понимаю, что здесь происходит.

– Страх не самый лучший советчик. Подумай, как ты можешь определить опасность?

– Нюхом, она всегда пахнет, – прошептала Нора.

– Взгляни под куст, там дохлая змея, которая заползла сюда пару дней назад. Разве она пахнет опасностью? Смерть перед нами не имеет вкуса, запаха и цвета. А средь бела дня, когда на ветру шумят деревья, поляна мало, чем отличается от других лесных лужаек. Кроме… – он вопросительно взглянул на Нору.

– Кроме того, что деревья здесь отбрасывают не одну, а много теней…

– Молодец. Еще?

– Везде лежат кости животных, не прикрытые даже травой.

– В гиблом месте земля всегда выталкивает кости наружу, сколько бы времени не прошло после смерти животного. Еще?

– У этой поляны должны быть границы, но я не могу их определить.

– Посмотри на осинку справа от тебя. С нашей стороны там толстый гриб. Но ты не найдешь грибов на Пустоши. Днем ты не увидишь в деревьях поющей птицы, летающего мотылька или ползущего муравья. Ну, теперь, кажется, все, – и колдун повернулся, чтобы идти дальше.

– А что будет со мной, если зайду на поляну? Ну, не совсем, а капельку?

Он почему-то совсем не удивился вопросу волчицы. Наверное, предполагал, что от Норы стоило ожидать чего-то подобного.

– Ладно, попробуй, – вздохнул Илья.

Немедля, Нора сделала пару шагов и сунула острую мордочку за куст. Она почувствовала, как тысячи острых игл впились в голову, заполнили горло, не давая дышать, и рухнула на землю. Очнулась волчица от того, что кто-то нежно теребил ее за уши, а потом стал покусывать за нос.

– Прекрати, – возмутилась она.

– Я рад, что ты пришла в себя.

– Зачем ты позволил мне это сделать?

– Потому что как все женщины, ты ужасно любопытна. И все равно попыталась бы туда заглянуть. Так уж лучше сделать это в присутствии того, кто может тебя спасти. Думаю, Рыжик поверил бы мне на слово. И если не мне, то хотя бы собственным глазам взглянув, вон на того медведя, – он мотнул головой в сторону груды костей с вытянутыми вперед лапами.

Было видно, что косолапый боролся за жизнь до последнего, пытаясь уползти с гиблого места.

– Я просто знала, что ты меня спасешь, – хитро выкрутилась Нора. Она подошла поближе, и ее мордочка оказалась как раз на уровне его груди. – Я знала, что ты такой большой и сильный, не оставишь меня в беде. Мне кажется, я знаю тебя всю жизнь.

– Ты не волчица, ты лиса, – колдун не смог сдержать улыбку.

Он взглянул на Нору и почувствовал себя действительно большим и сильным. Теплое полузабытое чувство зашевелилось в груди. Илья представил себя со стороны. Сидит на поляне здоровый косматый зверь, то ли волк, то ли медведь. И улыбается, оскалив зубастую пасть. Не удержавшись, он расхохотался.

– Я не думаю, что сказала что-то смешное, – тут же надулась Нора.

– Извини, но я смеюсь над собой, – пофыркивая, ответил колдун. – Мне показалось, что со стороны я меньше всего похожу на надежного защитника.

– Неправда, ты очень-очень походишь. Ты хороший, добрый…

– Нора, – он лапой остановил ее пылкую речь. – Не торопись, ты меня совсем не знаешь.

– У меня такое чувство, будто бы мы были знакомы всегда. Правда, я не знаю, как тебя зовут…

– Никак, – он резко оборвал ее.

– Ну да, ты ведь не назовешь имя чужим. А я чужая, – волчица обиделась.

– Это не обсуждается, – колдун решил перевести разговор на более безопасную тему. – Я обещал показать тебе Лунную поляну. Надо поторапливаться, – и он побежал прочь от Пустоши.

Честно говоря, на Лунную поляну гораздо легче было бы переместиться через переход. Но ему надо было обдумать случившееся. Илья достаточно пожил на свете, чтобы понять, эта полудевушка-полуволчица вызывает у него не только отеческие чувства. И что? С точки зрения людей, да и оборотней – она уже взрослая. А с его точки зрения? Ему вдруг очень захотелось, чтобы она всегда была рядом. С Норой легко и она права, такое впечатление, будто они давно знакомы. Колдун остановился и почувствовал мягкий толчок в спину.

– Ну почему ты не предупреждаешь, что мы пришли? – обиженно проворчала Нора. – Удивительно, из железа ты сделан что ли? – добавила она, поджимая ушибленную лапу.

– Извини, я задумался.

– И о чем ты думал?

– О тебе и обо мне.

Нора подняла глаза, затем опустила их.

– И что надумал? – еле слышно спросила она.

– Я бы очень хотел услышать о твоем отце, – колдун лег и вытянул лапы. – Расскажи, что произошло с тобой и братом. Мне это нужно не из праздного любопытства. Похоже, вы не знаете очень многих вещей. Я должен понять, с чего начинать вас учить, – он положил морду на лапы, и приготовился слушать.