Сгорая от любопытства, я сделала шажок вперёд, но увидела лишь стену с камином, спинку дивана и пустое кресло. Чёрт!
– Она умнее, чем ты думаешь, – приглушённо сказал из другой части комнаты мужской голос. Совсем не такой, какой был у моего похитителя, и не такой, как у Джестера Вагнера. Хм…
И вдруг из гостиной повеяло запахом дождя, предчувствием грозы. Я даже взглянула в окно: полило? Нет. Я затаила дыхание, понимая, что подслушивать не честно, но просто не смогла уйти.
– А если она узнает тебя?
– Не узнает, – спокойно ответил неизвестный голос, – черты лица в маске не различить, и голос изменён магией. Ты же в курсе.
– Но если всё-таки узнает или будет допытываться? Если про то, что ты был там, с её лёгкой руки станет известно остальным студентам и преподавателям, а ты знаешь, как легко распространяются новости по миру, учитывая, что есть тут у нас и дети дипломатов. Что тогда? – тревожно спросила леди Элбери. – Имей в виду, она ведь пришла сегодня требовать освобождения всех из приюта. И я не уверена, что мой ответ её удовлетворил.
– Почему ты не сказала ей подробнее? Что не было возможности забрать ещё кого-то, ведь пространственно-временная петля, созданная под одного мага, с трудом выдержит второго гостя? И то, что с ней и с тобой петля могла с любой момент схлопнуться, и мы бы упали прямо инквизиторам на голову? А также то, что петель под массовые переходы просто не существует в природе?
– Думаешь, стоило? Поняла бы это девочка, которой всю жизнь вдалбливали в голову, что магии нет?
– Это не просто девочка, это заклинательница драконов. А заклинатель априори не может быть туп. И обладает отменной интуицией, иначе драконы не стали бы его воспринимать.
– Её! В данном случае мы имеем дело с девушкой! Мы знаем всё о заклинателях-мужчинах, но женщины… Не было их сотни лет! О последней только в легенде говорится, – возразила леди Элбери.
– Она тебе настолько не нравится?
– Вопрос не в «нравится»… Оправдан ли риск?
– Ну, ты же сама читала легенды о заклинательнице… – усмехнулся Вёлвинд. – Прекрати бояться, она вон не боится. Мне ничего не угрожает. Уж точно не с её стороны. Как ты понимаешь, у меня тоже с интуицией всё в порядке.
Снова из гостиной дунуло грозой и ливнем.
Я покраснела и, закусив губу, начала осторожно пятиться. Развернулась, и на цыпочках, стараясь не дышать, спустилась по лестнице обратно в холл.
В дверь вошла миссис Хогс. На полусогнутой руке – корзина, наполненная крупными жёлтыми цветами.
– О, юная леди! Наконец-то за вещами!
– Да, добрый вечер, – смущённо кашлянула я, – тут было открыто, я только вошла…
Дверь гостиной наверху захлопнулась.
– Ну вот и чудно! А я вышла на минутку в палисадник, лунтиков набрать, – показала миссис Хогс на корзину. – Для настойки. Они только в этот час расцветают.
– Понятно, никогда таких цветов не видела, – кивнула я. – А мой мешок?
– Да вот же он! – показала миссис Хогс на стул у окна. – Целый день вас дожидается.
– Спасибо! – Я снова покраснела, взялась за бечёвку и спросила: – Не подскажете, как можно часами обзавестись? Я выпустила из внимания этот момент, а теперь опасаюсь проспать утром. Мне опаздывать на занятия никак нельзя.
– Сейчас пойду, спрошу, соберётся ли к вам переселиться кто-нибудь из тиктаклинов.
Я моргнула. А миссис Хогс, оставив корзину на столике, живо поднялась по лестнице, постучала в дверь гостиной и скрылась за ней. Через минуту она вернулась и протянула мне на ладони крошечное существо: мальчишечку в колпачке размером с половину мизинца.
– Он готов будить.
Я с трепетом протянула ладонь. Мальчишка перепрыгнул ко мне, приветственно мотнув молоточком.
– Добрый вечер! – оторопело сказала я. – Спасибо, что согласились!
Мальчик кивнул и уселся на моей ладони, как на площадке.
Я в недоумении подняла глаза на миссис Хогс.
– Но часов-то у меня всё равно нет…
– А тиктаклин на что? – удивилась она. – За ночь построит. И будет там жить.
Я шла обратно в общежитие, осторожно прижимая к груди ладонь, в которой щекотно шевелился мой первый в жизни тиктаклин. Студенты гуляли по парку, оккупировали скамейки в увитых розами беседках. Отовсюду доносились разговоры, смех и даже звуки музыки. А я проскользнула к себе в башню. Добравшись до комнаты, зажгла светильник, выпустила тиктаклина на стол со всем почтением. И на все обороты заперла дверь.
Тиктаклин деловито огляделся и, заметив сложенные обломки в углу комнаты, радостно кивнул, спрыгнул со стола, как кузнечик, и скрылся в них. Интересно, а кормить его чем? Я достала бережно завёрнутую в салфетку половинку печенья, на которое позволила себе разгуляться в городе, и положила на краешек стола. Набрала воды в напёрсток.
И только потом села, взялась за перо, положила перед собой лист бумаги – писать отчёт о произошедшем за день ректору, как было велено. А что писать?
От новой информации кружилась голова: Вёлвинда мне не узнать даже по голосу; а я – первая девушка заклинательница за сотни лет; неизвестный мне человек рисковал собой и продолжает рисковать ради меня… От осознания этого факта меня пробрало мурашками до костей. А ещё он мне доверяет! Он не просто благотворитель и спаситель, он отнёсся ко мне, как у человеку, – так, как всегда хотелось в мечтах!
И ничего не просит взамен, только учиться. С ума сойти! Разве можно предать такого человека или сознательно навредить ему? Ни за что! Могли не брать с меня клятву, пугая выпадением волос.
Конечно, логика теперь не позволяла сомневаться: Вёлвинд – это Джестер Вагнер, ведь он – тоже заклинатель; и он направился в сторону преподавательских особняков перед леди Элбери.
Я задумалась, вспоминая встречу с Джестером в кустах. Да, он был строг и мне не понравился. Но, видимо, дело было в конспирации, теперь я понимаю. И докажу, что риск был оправдан, что я не пустышка!
Я посмотрела на шевелящиеся в облачках магии осколки старой мебели в углу.
Благородный, великодушный Вёлвинд. Возможно, я его даже полюблю!
Сердце забилось в волнении, потому что я никогда не была влюблена. Но разве можно не любить человека, который так много для меня сделал? В некотором роде, он – теперь моя семья. Хоть я и не знаю его настоящего имени, лица и голоса… Я вновь вся покрылась мурашками.
А потом вспомнила об обязанностях и написала на чистом листе:
«День первый. Закупка учебных принадлежностей и формы. Заселение. Знакомство со студентами. Без происшествий».
И только когда я коснулась щекой подушки, я внезапно подумала: «А запах дождя? Он всегда у Вёлвинда такой? Или когда надевает маску сумеречного ливня? Но погоди-ка, разве нужно было ему находиться в маске перед леди Элбери, которая всё про него знает?» И сама себе ответила: «Не нужно». И с улыбкой на губах на грани сна и яви я решила: «Значит, я смогу узнать его по запаху».
Я проснулась под приятный перезвон колокольчиков и с улыбкой подумала о тиктаклине. Вот молодец какой, справился! Открыла глаза и увидела прямо возле собственного носа свернувшегося калачиком геккончика. Он посмотрел на меня немигающими тёмными глазками под цвет пятнышек на шкурке, и я не услышала, а ощутила от него тёплое дружественное чувство, как от мурчащего котёнка. Это был тот самый, вчерашний!
– Привет, малыш! – ошеломлённо поговорила я, приподнимаясь. – Как ты меня нашёл?
Геккончик выразительно посмотрел на мою левую руку.
– Ты имеешь в виду, что нашёл меня по магии? Она оставляет след?
Геккончик широко открыл пасть и скрепуче квакнул. Я улыбнулась: это было забавно.
– И ты хочешь со мной дружить? Я тебе вчера не навредила?
Пятнистый гость квакнул два раза и ткнулся холодным носом мне в палец. – Я тоже хочу с тобой дружить, спасибо, малыш.
Я расцвела от счастья: ну вот и первый друг здесь. Если Вёлвинда не считать. Я больше не одинока! От геккончика вновь до меня долетела волна уютного, доброго урчания.
Со стены раздался перезвон. Я бодро поднялась и увидела над головой домишко размером с кулак. Тиктаклин сидел на крыше, болтая ножками, и постукивал требовательно по красной крыше.
– С ума сойти! – всплеснула я руками. – Уважаемый тиктаклин, вы просто совершили чудо!
Мальчишечка весело приподнял колпак, прозвенел по крыше мелодию в несколько нот и спрятался в окошко. А за моим окном светило солнце и просыпался новый день. Разве не чудо?
И я начала собираться на первую в своей жизни лекцию по магии! Это вам не хухры-мухры!
Леди Элбери велела купить мне два вида формы: бордовую, почти мужскую с расклешенными полами платья и удобными штанами, как для верховой езды, и светло-зелёную. Леди магистр так и пометила: первая – для занятий с «боевиками», вторая – для лекций и прочего. Сказано – куплено. Правда, я понятия не имею, что я могу делать в боевом классе? Комьями сухой земли бросаться?
Зато светло-зелёное форменное платье сидело на мне отлично. Я заплела волосы в косу, покрутилась перед зеркалом. Достала блокнот и учебник, понюхала свежие листы и зажмурилась от удовольствия – обожаю запах типографской краски. Сложив всё в серую с зелёными вставками тканую сумку, я перекинула её через плечо и вышла, волнуясь. Я должна учиться лучше всех, я должна всё понять, всё успеть! Вот только я уже забыла как это – учиться…
Нормальные мои уроки закончились, когда я попала в приют. Да, я помню красивую гимназию и учителя танцев. А в приюте я сама учила азбуке и цифрам малышей, а помимо этого наши занятия ограничивались чтением «Посланий от пресвятого короля Лодвига» и «Правил поведения для прислуги». Так что я должна была признаться себе в том, что я действительно невежа и неуч, как сказал Джестер Вагнер.
Не желая портить первый день учёбы встречей с Лили, Агнешкой и Наядой, я позавтракала первой в пустой ещё столовой, сунула яблоко в сумку. Пока никто не видел, завернула в салфетку несколько кусочков лепёшки и пару ломтиков сыра. К тому, что вокруг много еды, слишком сложно привыкнуть. И, выпорхнув через боковую дверь из столовой, я направилась к учебному корпусу.
В холле было пусто. Я обрадовалась, что буду первой и здесь и направилась наверх – разыскивать четыреста сорок четвёртую аудиторию. Однако замысловатые лестницы в здании с высоченными потолками будто были специально выдуманы для того, чтобы запутать: я поднималась, они вели вниз, я поворачивала обратно, они становились нормальными. Что за чертовщина?!
Я даже слегка взмокла. Но я упрямая и терпеливая. Сказано – нужен четвёртый этаж, туда и приду. Я стала держаться за перила, чтобы больше не свернуть и не заблудиться.
О, кстати, вот и четвёртый! Странно, что табличка висит вверх ногами. А ещё академия! Миссис Тодлер уже бы взгрела ответственных по первое число.
Запыхавшись, я остановилась у таблички, погрозила ей, будто это она была виновата в лестничном безобразии. Затем, поддев ножичком для затачивания карандашей, оторвала от стены и перевесила как положено. Пристукнула учебником и кулаком, чтобы прочно приделать.
Впереди по коридору послышались голоса, а я расстроилась: хотелось быть первой хотя бы в этом. Но делать нечего, я направилась к ним. С этой беготнёй не опоздать бы. Увидев, как студенты группой заходят в аудиторию, я перешла на бег, но дверь захлопнулась прямо перед моим носом.
– Да чтоб вас всех! – выругалась я и дёрнула за ручку.
Та не поддалась. Я дёрнула сильнее. Дверь словно вклеили во фрамугу. Я громко выдохнула и постучала.
– Извините, пожалуйста, я новенькая, я опоздала… – произнесла я.
Ноль ответа, даже в классе притихли. Тут тоже табличка была перевёрнута. На повторный стук опять нет реакции. Я ещё постучала. И снова. А потом разозлилась.
– Вот же сволочи! – сквозь зубы процедила я. – Мерзавцы! Маги-умники! Идиоты! Заперлись! Строить не умеют! Всё через пень-колоду!
Сзади раздались чьи-то шаги. Ещё один неудачник? Я не успела обернуться, как дверь вдруг начала быстро зарастать сухими ветками плюща и плесенью, а щель принялась сравниваться со стеной.
– То есть вот как?! – ещё пуще рассердилась я и вцепилась обеими руками в ручку двери. Дёрнула на себя, оперлась коленом в стену. – То трындычат, мол, учиться, а сами не пускают? Ну уж нет! Я буду учиться!
– А если магией? – произнёс вполголоса опоздавший за спиной.
– Нет у меня магии! – рыкнула я. – Только на драконов.
Хотя чем чёрт не шутит? Со всей дури я метнула пучок света из горячей ладони. Плесень мгновенно высохла и осыпалась. Сухие ветки полыхнули огнём и с искрами развеялись пеплом. Я добавила в гневе. Дверное полотно пошло трещинами, зарастающий цемент из щелей струйками песка хлынул на пол.
– Осторожно! – крикнули сзади.
Но я уже в запале дёрнула дверь. Та поддалась, и на меня из класса полезло с угрожающим шипением нечто зелёное и склизкое. Сильная рука, ухватив за талию, отдёрнула меня назад. Я впечаталась в кого-то большого спиной. От страха метнула новый пучок света в жуткое нечто.
Облако слизи вспузырилось и… хлюпнуло лужицей на мрамор. Запахло сыростью и гнилью.
– Никогда не видел подобного рвения к знаниям, – с усмешкой проговорил с басистой хрипотцой тот, кто стоял сзади, и выпустил меня.
Я отшагнула. Обернулась. И потеряла дар речи. За мной стоял тот самый мистер Элоис. Во всём чёрном. Волосы убраны в хвост, на высокий лоб упала чёрная прядь. Серые глаза из-под корсарских бровей смотрели на меня с пристальной усмешкой. Меня бросило в жар.
– Извините… У меня лекция… должна быть здесь, – пересохшими губами пробормотала я. – В четыреста сорок четвёртой.
– Без минуса? – уточнил он.
– Без минуса, – кивнула я.
– Так это наверху, а вы в отрицательной параллели.
– И что это значит?
– Вы заблудились. Пропуск лестницам не предъявили. – Он помахал рукой, развеивая отвратительный запах, и, сверкнув чертовщинкой глазах, добавил: – Ну что ж, входите, раз так рвались.
– Мне же, получается, не сюда… – робко возразила я.
– Ничего. Пройдёмте. Демона-защитника вы прихлопнули. – Мистер Элоис мотнул подбородком на лужицу с пиратской улыбкой. – Прошу.
Смущаясь до революции мурашек на спине, я вошла в аудиторию. Мистер Элоис за мной.
Десять студентов за партами пялились на нас. У кафедры стояла Лили. Её лицо покрылось красными пятнами. В руке жезл.
– Что ж, мисс Пелье, зачёт по подчинению неорганики и бытовой защите вы не сдали. Вашего демона первокурсница уделала щелчком пальцев, – строго заявил мистер Элоис.
– Но я… Как в учебнике… Мистер Элоис, – проговорила слезливо Лили и показала на других, среди которых я увидела и Наяду. – Они свидетели. И потом она же вообще заклинательница драконов! При чём тут она, мистер Элоис?
Он ответил спокойным, пробирающим до дрожи негромким басом:
– При том, что жизнь – не учебник. И если к вам в дверь будут ломиться враги, вы им не будете тыкать под нос правила и говорить, что так не положено. Всегда стоит включать голову и реагировать по ситуации.
– Но я думала, что это вы… – с видом обиженной девочки произнесла Лили.
– Тем более, – поджал губы широкоплечий красавец, – маг должен не думать, а видеть и чувствовать. Анализ ситуации и знание правил – это первичное. Хотите быть крутой, как вы постоянно о себе заявляете, выходите за рамки ума. А пока никакого экстерна. Будете ходить на занятия в общем порядке.
– Да, магистр, – понуро сказала Лили и, метнув на меня ненавидящий взгляд, пошла к остальным студентам.
Ну вот, новых поводов для ненависти не доставало.
– И ещё мисс Пелье, – пробасил мистер Элоис. – Насколько мне известно, вчера мисс Элбери велела вам объяснить нюансы академического корпуса новичку, то есть стоящей рядом со мной… – Он выразительно посмотрел на меня.
– Танатрея Стоули, – севшим голосом подсказала я.
– Мисс Танатрее Стоули, – повторил перекатывающимся по моему телу басом преподаватель.
– Но… – покраснела до багрянца Лили.
– Но с вашего рейтинга слетит балл или вы прямо сейчас выполните то, что не удосужились сделать вчера, – рыкнул мистер Элоис. – Идите и выполняйте. У мисс Стоули есть пять минут до лекции, она не должна опоздать.
Лили пыхнула и направилась к развороченной двери.
– Идём же!
Я направилась за ней, стараясь не замечать злобный взгляд Наяды. Лишь у двери робко сказала:
– До свидания!
О проекте
О подписке