Глава 2

День клонился к вечеру. Постепенно болота озарялись теплыми оранжевыми лучами заходящего солнца. В поместье Блэклок у решетчатого окна в своем кабинете неподвижно стоял Хантер. Он хмуро вглядывался в даль. Прохладный вечерний ветерок играл темно-красными шторами и трепал волосы. Часы на камине пробили девять и продолжали размеренно отсчитывать минуты. Хантер поболтал бренди в бокале из граненого хрусталя и сделал глоток, наслаждаясь терпким, сладковатым вкусом. Напиток разлился по горлу приятным теплом. Хантер вполуха слушал то, что говорил его друг и управляющий имением Джед Макэван, сидящий в кресле неподалеку от него. По-видимому, он обдумывал приключения прожитого дня, а именно появление в Глазго Балфорда с Линвудом и происшествие на дороге с разбойниками и прекрасной незнакомкой. В кармане он тихо сжимал маленький кружевной платочек.

– И наконец, менее чем через две недели должна состояться ежегодная поездка к морю. Хантер, ты думаешь в ней участвовать? – Вопросительная интонация, прозвучавшая в конце фразы, заставила Хантера прислушаться.

– Думаю, да. – Он не мог не согласиться, так как это была традиция, передававшаяся из поколения в поколение, независимо от того, хотел он этого или нет.

– Мы все обсудили.

Хантер повернулся, чтобы подлить Макэвану немного бренди, но Джед с благодарностью отказался, прикрыв стакан рукой.

– Маири доставила тебе много неприятностей, – сказал Хантер, наполняя свой бокал.

– Я бы не сказал. Кстати, мне уже пора возвращаться домой. – Макэван улыбнулся своим мыслям.

Хантер почувствовал небольшой укол зависти в отношении своего друга. Чернота, уже давно поселившаяся глубоко в его душе, задушила в нем все нежные чувства.

Он крепко стиснул зубы, и на скулах заиграли желваки. Хантер отвернулся, чтобы Макэван этого не заметил.

Но управляющий все понял. Его собеседник тоже об этом догадывался.

Через открытое окно сквозь шорох ветра и шелест вереска с болот послышался далекий, едва различимый скрип колес.

Хантер поднял бровь, снова подошел к окну и посмотрел в сторону болот, откуда доносился звук. Его внимание привлекла узкая извилистая дорога, которая вела к Блэклоку.

– Кто это, черт возьми? – Он снова подумал о Балфорде и Линвуде.

– Извини, Хантер. Мне следовало сказать тебе раньше, но я был занят другими делами, а потом попросту забыл. – Макэван собрал все свои бумаги в стопку и подошел к Хантеру. – Это, должно быть, компаньонка твоей матери, мисс Фиби Эллардайс. Миссис Хантер послала Джейми с экипажем в Кинсвел, чтобы ее встретить, она должна была приехать на последней почтовой карете.

Хантер нахмурился. Он не подозревал, что у его матери есть компаньонка. Честно говоря, он ничего не знал ни о жизни миссис Хантер в Глазго, ни о причине ее внезапного появления вчера в Блэклоке, что было особенно странно, так как они совсем перестали общаться.

Хантер следил, как маленькая черная точка постепенно увеличивалась. Он гадал про себя, окажется ли эта компаньонка молодой или не очень, красивой или самой обыкновенной. Хантера-старшего этот вопрос всегда очень волновал. Но этому тихому и угрюмому человеку, стоящему у окна, было все равно. Какая ему разница, кто она и чем занимается? Хантер посмотрел на Макэвана.

– До компаньонки моей матери мне нет никакого дела. – Он вздохнул с облегчением, узнав, что это никакой не Балфорд или кто-либо другой из его старых знакомых. Но больше всего он не хотел видеть Линвуда.

Макэван ничего не ответил. Он отвернулся от окна.

– Увидимся завтра утром, Хантер.

– Добро пожаловать в поместье Блэклок, мадам, – сказал молодой лакей, который управлял экипажем. – С левой стороны, если спускаться вниз от дома, будет озеро Блэклок, личное озеро мистера Хантера, в честь которого названо поместье с близлежащими болотами.

Фиби посмотрела в ту сторону, куда указывал парень. Посреди бесплодных болот черным силуэтом на фоне закатного солнца горделиво возвышался одинокий зловещий особняк. Позади него простирались темные воды озера. Экипаж обогнул скамейку и выехал на узкую извилистую дорожку, ведущую к дому. Впереди трудно было различить, где заканчивалось болото и начиналось поместье, – ни забора, ни ограды, ни стены, ни даже сада. С каждым поворотом очертания дома становились все более отчетливыми. Острые шпили и башенки придавали ему вид старого замка.

По мере того как экипаж приближался к дому, Фиби заметила, что казавшаяся ей черной кладка на самом деле имеет мрачный серый цвет. Ни в одном окне не горел свет, во всем доме воцарилась темнота. Тихо и мрачно. Ни звука. Казалось, особняк необитаем. Массивная дверь из красного дерева, окованная железом, под резной каменной аркой, с высеченными на ней странными символами, оставалась по-прежнему крепко запертой. Когда экипаж подъехал ближе, Фиби разглядела чугунный дверной молоток, сделанный в виде оскалившейся волчьей пасти. Тогда она почувствовала, что это место непременно сыграет важную роль в ее жизни. Карета проехала дальше, за угол дома, и направилась через высокие арочные ворота на конный двор.

Молодой лакей спрыгнул со своего места, подал руку Фиби и помог с саквояжем.

– Благодарю. – Она смерила взглядом мрачные, темные стены Блэклока и вздрогнула. Складывалось ощущение, словно мрачный особняк сошел со страниц готического романа, – таким зловещим он ей показался. Неудивительно, что леди решила обосноваться в Глазго.

Лакей бросил на нее взгляд, будто ожидал что-то услышать.

– Какое необыкновенное здание, – проронила Фиби.

Джейми – так представился ей лакей – кивнул и, взяв саквояж, направился вперед.

Сделав глубокий вдох, Фиби последовала за парнем к черному ходу. Джейми шел молча. Вокруг стояла звенящая тишина, нарушаемая только шорохом гравия под ногами.

Где-то высоко на крыше закаркал одинокий ворон, краем глаза Фиби увидела взмах черных крыльев… и невольно подумала о человеке, о котором так настойчиво предупреждал ее отец, – Себастьяне Хантере. Она переступила порог Блэклока, и по спине ее пробежала мелкая дрожь.

Фиби увидела мистера Хантера только поздним утром в гостиной, которая, по ее мнению, походила скорее на главный зал старинного средневекового замка.

С самого центра потолка свешивалась огромная круглая люстра из кованого железа. Фиби почувствовала запах пчелиного воска, из которого были сделаны свечи. Выцветшие гобелены, изображающие сцены охоты, покрывали грубые неотесанные стены. На голом полу из серых каменных плит нет ни единого ковра. Массивный камин в средневековом стиле занимал центр стены справа от девушки. Несмотря на самый разгар лета, в зале было довольно прохладно. В очаге догорал огонь, но никто не собирался разжигать пламя сильнее, чтобы обогреть все помещение. Три больших решетчатых окна, расположенные напротив камина, выходили во двор. Из них открывался вид на болота.

Мебель в зале была выдержана в совершенно разных стилях: пара позолоченных итальянских стульев, современный поворачивающийся книжный шкаф, небольшой карточный столик строгих неоклассических линий стиля шератон, на нем шахматная доска с резными фигурами из черного дерева и мрамора. Огромный позолоченный орел сидел на полу рядом с дверью, его большие крылья служили опорой для столешницы из серо-белого мрамора. В зале также помещался длинный темно-зеленый диван, по обеим сторонам которого – такого же цвета кресла, в самом углу – манекен рыцаря в доспехах.

Миссис Хантер устроилась на диване и смотрела за тем, как подавали чай, в то время пока Фиби подливала молоко и добавляла кусочки сахара в тонкие фарфоровые чашки.

– Как себя чувствует твой отец, Фиби? Ему лучше?

– Немного, – ответила она, испытывая сильные угрызения совести из-за того, что приходилось лгать.

– Ну, это лучше, чем ничего, – улыбнулась леди и взяла чашку с блюдцем, которую протянула ей Фиби. – Ты вчера выполнила все мои поручения?

– Да, мэм. Все в порядке. Миссис Монтгомери будет пересылать письма сюда, в Блэклок. Я отправила образцы книг обратно господам Хадсон и Колье. А еще, как вы и предполагали, ваша обувь пока не готова, но мистер Лайл уверял, что к концу недели все будет сделано.

– Хорошо.

– Я забрала ваши лекарства у доктора Уотта и сообщила всем, кого вы просили, что весь следующий месяц вы будете гостить в Блэклоке, где можно с вами связаться. Наконец, я отправила все письма и посылку.

– Замечательно, – кивнула миссис Хантер. – Как добралась до Кинсвела?

– Благодарю вас, все прошло хорошо, – соврала Фиби. Она опустила глаза и стала энергично размешивать сахар в чашке, чтобы не смотреть на хозяйку.

– В экипаже было много людей?

– Вовсе нет. Мне повезло. – Перед глазами Фиби стоял образ двух разбойников и таинственного прекрасного незнакомца с изумрудного цвета глазами. В этот момент чайная ложка сорвалась с блюдца, звонко ударилась о каменный пол, отскочила в сторону и скрылась за стулом. Фиби поставила чашку с блюдцем на стол и встала на колени, чтобы ее поднять.

– Я бы, конечно, могла послать экипаж с Джоном, но мне хотелось, чтобы в Блэклоке в моем распоряжении всегда находилась… – Миссис Хантер замолчала, дверь в гостиную отворилась. – Себастьян, сын мой, имей уважение. – К большому удивлению Фиби, в голосе леди зазвучали ядовитые нотки.

Фиби почувствовала, как застучало в висках. Она быстро подняла ложку.

– Матушка, простите мне мое вчерашнее отсутствие. Я задержался в Глазго. Срочные дела. – Тон мужчины был весьма прохладным, и голос показался Фиби мучительно знакомым.

Девушка старалась успокоиться, но сердце продолжало бешено колотиться, а пальцы крепко вцепились в ложку, как в спасительную соломинку.

Не может быть. Нет, просто невероятно.

Она медленно встала и повернулась к мистеру Хантеру, о котором так много слышала. В нескольких ярдах от себя Фиби увидела своего загадочного прекрасного спасителя.

Хантер посмотрел на молодую темноволосую девушку, которую недавно оставил у гостиницы «Кинсвел». Она побледнела, медовые глаза широко раскрылись. Она нисколько не пыталась скрыть свое безграничное удивление.

Себастьян подошел к матери и прислонился губами к ее прохладной щеке. Она слегка вздрогнула и с отвращением отвела взгляд, словно ее поцеловал не родной сын, а прокаженный. Несмотря ни на что, все оставалось по-прежнему. Хантер недоумевал по поводу причины ее приезда в Блэклок.

– Себастьян. – Тон матери был холоден, но тем не менее вежлив, вероятно, из-за присутствия девушки. – Это моя компаньонка, мисс Эллардайс. Она приехала вчера вечером. Мисс Эллардайс, – обратилась она к Фиби, – мой сын мистер Хантер. – Леди стоило больших усилий назвать этого мужчину своим сыном. – Мистер Хантер, – продолжала она более спокойно.

Себастьян поклонился. Ему хватило и доли секунды, чтобы заметить в ее глазах мимолетную вспышку беспокойства.

– Мисс Эллардайс. – Хантер слегка наклонил голову в сторону девушки. Он догадался, чем было вызвано волнение Фиби. Вероятно, она прибрала к рукам деньги, которые мать выделила ей на оплату экипажа.

Как и вчера, на Фиби было надето синее платье, правда, на нем не осталось и следа от дорожной пыли. Прекрасные каштановые волосы тщательно подобраны и аккуратно уложены в узел на затылке. Его взгляд задержался на лице Фиби. Мельком на небольшом прямом носе, потом на влажных темно-розовых губах, от одного вида которых Себастьяну захотелось облизнуться. Он вспомнил, как близко к нему она сидела, находясь в седле, подумал о приятном аромате ее тела. В нем вновь проснулось сильное желание, которое он, казалось, заглушил в себе навсегда. Фиби олицетворяла собой тайное искушение, но в то же время держалась подчеркнуто сдержанно и правильно, как и надлежало вести себя компаньонке у настоящей леди. Фиби села на свое место и стала спокойно ждать, откроет Хантер ее тайну или нет.

Себастьян вовсе не собирался это сделать. После того, что произошло с ней на дороге, он сомневался, что впредь она совершит подобную ошибку.

– Мой сын не видел свою мать около девяти месяцев, мисс Эллардайс, – продолжила леди холодным тоном, обращаясь к своей компаньонке, – до сего момента он не удосужился со мной поздороваться. Это его первое появление со времени моего прибытия в Блэклок.

Мисс Эллардайс заерзала на стуле и отхлебнула немного чая.

– У тебя, как я понимаю, куча неотложных дел, – миссис Хантер посмотрела на сына, – но мне кажется, я знаю истинную причину столь важных забот, что отвлекли тебя от родной матери. – Ее взгляд был холодным и оценивающим. Мать заметила небольшую ссадину на щеке и несколько синяков. Она недовольно подняла брови и фыркнула: – Да ты с кем-то сцепился!

Хантер не стал отрицать.

Мисс Эллардайс округлила глаза.

– Из-за чего же ты дрался на этот раз? Позволь, я сама догадаюсь, какой-нибудь новый карточный долг?

По лицу Себастьяна было понятно, что он занервничал, но сумел сохранить бесстрастное и невозмутимое выражение.

– Нет? Ну, раз не из-за долгов, значит, из-за женщины. Третьего не дано.

Воцарилась пауза. Хантер увидел, как нежный цвет лица мисс Эллардайс сменился красным.

– Вы знаете меня слишком хорошо, мэм.

– Верно. Ты нисколько не изменился, несмотря на все свои обещания.

Послышался звон фарфора, когда Фиби поставила свою чашку на блюдце.

– Миссис Хантер, – девушка встала, – боюсь, вы ошибаетесь, мэм. Мистер Хантер…

Миссис Хантер неодобрительно посмотрела на Фиби.