пасхальной службы церковь украшали гобеленами, а все скамейки покрывали коврами. Алтарь также был богато украшен: там были золотые распятия, образа святых – и все это было освещено светом многочисленных свечей. Вся церковь сверкала огнями, и свет этот отражался на богатых одеждах, на золоте, сверкающем мраморе и драгоценностях и на разноцветных гобеленах и коврах. До времени руководства монастырем аббатом Хьюго рвение и усердие монахов нейтрализовало всю эту роскошь. Однако равновесие монастырской жизни, столь мудро созданное святым Бенедиктом, было нарушено. Время работы было сокращено, чтобы увеличить время для литургий. Настоятели больше не жили одной жизнью со всеми монахами, не спали с ними в одних спальнях, не принимали вместе с ними пищу, не руководили их жизнью с любовью, пониманием и одновременно со строгостью любящих отцов. Теперь большую часть времени они проводили в судах, где защищали земные интересы аббатств, и при дворах правящих особ Европы.
Тем не менее Клюни по-прежнему