Она обернулась и посмотрела на хозяйку голоса. Это была худенькая, невысокая, симпатичная девушка с большими, чуть раскосыми глазами чайного цвета. На ее тонкой шее до сих пор, а прошло уже больше месяца, был различим след ошейника. Но если рубец от ошейника мог со временем исчезнуть, то позорное клеймо раба с левого плеча – никогда.

Когда Милия была с дан Глиссой в Сор-О, первым желанием лорда было отправиться на невольничий рынок, что находился там, но девушка отказалась. Заметив отвращение на ее лице, дан Глисса ухмыльнулся и пообещал вернуться с подарком. Им оказалась Исида. Документ, подтверждающий право собственности, лорд вручил ошеломленной Милии. К документу прилагался футляр, в котором лежал тонкий плетеный из золотых нитей ошейник с мелкими, меняющими цвет камнями, и такое же кольцо. Лорд ловко застегнул ошейник на шее покорно склонившейся Исиды, кольцо одел Милии на большой палец левой руки, затем взял Милию за запястье и подвел ближе к рабыне.

– Поклонись госпоже, – велел он Исиде, та, опустившись на колени, взяла руку Милии в свои, коснулась лбом кольца. В то же мгновение камни на ошейнике полыхнули алым, Исида, схватившись руками за шею, скрючилась от боли.

– Что это значит?! – испуганно вскрикнула Милия, падая на колени рядом с девушкой.

– Все… в порядке… госпожа, – тяжело дыша проговорила Исида, подняв полные слез глаза.

– Духи-покровители! – воскликнул дан Глисса, помогая Милии встать. – Не думал, что вы так эмоциональны.

– Но…

– Это длится всего несколько мгновений, видите, она уже в порядке.

– Но зачем это нужно?

– Теперь вы сможете позвать ее, где бы ни находились. Очень удобно. – Лорд улыбнулся. – Особенно во время прогулок в незнакомой части дворца.

Этим же вечером, воспользовавшись правом собственности, Милия сняла с девушки ошейник и велела уходить, но та лишь покачала головой, сказав, что ей некуда идти и что лучше быть рабыней во дворце, чем гнить в вонючей камере за побег, которого не совершала. Потом она показала ошеломленной Милии свое клеймо и добавила, что если тебя сделали рабом, то это до конца жизни.

По возвращении в Роккиату, Милия уговорила лорда заменить ошейник на что-нибудь менее бросающееся в глаза и через несколько дней получила браслет, не догадываясь, что просьба стоила королевской казне больше самой рабыни. Браслет Исида носила на плече и несколько раз возвращала заплутавшую госпожу в ее покои. В ответ на удивительную способность ориентироваться лабиринте дворцовых коридоров, Исида рассказала, что в детстве жила с родителями, сестрой и двумя братьями в предгорьях Северной гряды, где Саффский халифат¹⁶ граничит со степями кафов¹⁷. Их род назывался Сахан-Тас, что значит «живущие у стопы горы». Семья была небогатой, пасли коз в горах, пряли шерсть, варили соленый сыр, тем и жили. Один из братьев, тринадцатилетний Замир, часто брал сестренку с собой в пещеры, собирать белые масляные грибы, там то Исида и научилась верно выбирать дорогу. Однажды во время одного такого похода на них с братом и наткнулись трое горцев. Брата, пытавшегося защитись себя и сестру, забили камнями, даже не стали доставать из ножен длинные кинжалы, а ее связали и спустя два дня продали идущему в Покиар караванщику. Тогда ей было десять. В Покиаре ее купил для своей младшей жены богатый бейт¹⁸, а та от скуки научила грамоте и танцам. Когда Исида подросла и мужчины стали смотреть на нее, как на женщину, бейт сговорился с торговцем рабынями и девушка оказалась в Сор-О, где ее год учили языкам и умению прислуживать благородным.

– Исида…

– Да, госпожа?

– Я бы что-нибудь съела.

Девушка улыбнулась, кивнула и выпорхнула из спальни, как ручная птичка.

Милия осталась одна. Некоторое время она стояла, прислушиваясь к своим чувствам и, как ни странно, то, что она собиралась сделать, не вызывало в душе ни страха, ни волнения, хотя она даже не представляла себе, каким образом будет выбираться из дворца, куда пойдет и что будет делать одна в незнакомом городе.

Заниматься самокопанием сейчас было не лучшим способом использовать оставшееся время, поэтому девушка направилась к гардеробу. Мысли о моральности поведения совсем не помешали рукам свернуть в тючок бордовый плащ и платье, в которых появилась на Тере, и еще пару платьев попроще, пару сандалий, широкий шелковый шарф…

Девушка остановилась и, задумавшись на секунду, развязала все и принялась быстро снимать с себя одежду. В том, что на ней было, ее отыщут в два счета. К тому же, в широком платье с корсетом далеко не убежишь. Отпихнув ногой груду алого атласа, Милия надела свое старое платье, поверх него еще одно, серебристо-серое, со множеством пуговиц-жемчужин розового цвета. Потом она переобулась, выбрав туфли покрепче, накинула на плечи плащ и туго завязала тесьму. Подумав немного, девушка взяла еще одно платье, завернула в него сандалии и завязала в шарф.

Услышав в гостиной какую-то возню, Милия затаилась, а потом, когда звуки стихли, вышла из гардероба и подошла к зеркалу. Первым делом она вынула шпильки, сдерживающие прическу, потом тщательно загримировала лицо, как совсем недавно делала это Камиллу, достала из ящика пару тонких перчаток и натянула их на руки.

Шкатулка с драгоценностями…

Демон-искуситель в этот вечер был просто в ударе.

Вместе с гримом Милия сунула шкатулку в сверток с одеждой. Остатки совести забились в угол и бессильно глотали слезы, а Милия, окинув прощальным взглядом свою «королевскую» спальню, вошла в гостиную.

На столике стоял принесенный Исидой ужин: фрукты, вино в кувшине, пирожки, судя по запаху, с мясом, несколько пирожных и наск в пузатом чайнике. Рядом стояла чистая тарелка, стакан и чашка, вилка и нож были завернуты в салфетку. Прямо садись и ужинай, но у Милии на счет еды были несколько другие планы. Она как раз думала, куда ей всю эту вкусность положить, когда в гостиную неслышно вошла Исида.

– Госпожа? – неуверенно произнесла она. – Это вы? Вы…

Милия вдохнула, выдохнула и посмотрела на служанку. Исида могла сделать сейчас только две вещи: остаться и молчать о том, что видела, или выбежать и позвать охрану из коридора. Но в глазах девчонки было такое восхищение, что Милия даже смутилась на мгновение. Откуда-то пришла уверенность, что тревогу Исида поднимать не станет.

– Вы… вы такая смелая! – проговорила она. – Ой, что же я стою, сейчас, я сейчас…

И выбежала. Но Милия даже испугаться как следует не успела, а Исида уже вернулась. В ее руке была кожаная сумка, по форме напоминающая рюкзак, в которой уже что-то лежало. Не останавливаясь, девушка подошла к столику и, развязав сумку, быстро сложила туда фрукты и завернутые в салфетку пирожки. Потом подошла к Милии, бесцеремонно забрала из ее рук сверток с одеждой и голосом, не терпящим возражений, велела выпить горячий наск, который уже налила в чашку. А пока Милия управлялась с питьем, Исида быстро сложила одежду в сумку. Грим прекрасно поместился в шкатулке с драгоценностями. Пряча ее под одежду, Исида качнула головой, не одобряя поступка, но ничего не сказала. Затянув завязки, девушка протянула сумку своей госпоже.

– Немного тяжело, – виновато проговорила она.

Милия молча перекинула сумку через плечо. Слова отчего-то казались неуместными.

Успеть за быстроногой девчонкой, которая быстро проходила по лестницам и коридорам, предназначенным для прислуги, к двери на хозяйственный двор, было делом нелегким. К тому же Милия каждую секунду ожидала услышать за спиной топот и крики.

Но вот тонкая рука Исиды толкнула ничем не примечательную деревянную дверь, и в лицо ударил густой холодный аромат ночи, смешанный с запахом конюшен, гниющих овощей, каких-то отходов и запахами готовящейся пищи. Дворцовая кухня продолжала работать даже ночью. Света, падающего из кухонных окон, было недостаточно, и потому часть двора тонула в непроглядном мраке. Однако Исиду, предусмотрительно взявшую Милию за руку, это нисколько не смущало. Она уверенно шла вперед.

Вынырнули из темноты еще более черные стены конюшен и каких-то сараев.

– Поднимите платье, госпожа, – шепнула Исида. – Здесь грязно.

Отпускать руку служанки не хотелось, поэтому Милия кое-как сгребла подол рукой, которой придерживала висящую за плечами сумку. Невольно оглянувшись, девушка похолодела от страха. За ними бесшумно скользили легкие гибкие тени с горящими в темноте красными щелками глаз. Вот почему задний двор не был освещен. Таким сторожам, как варлы, так до конца и не прирученным псам Тер, не нужен был свет, чтобы видеть землю под когтистыми лапами и добычу перед носом. Каким-то необъяснимым чутьем варлы всегда безошибочно определяли, где свои, что живут во дворце, а где чужие. Однако достаточно было одного короткого приказа стражника, который, высунув голову из караулки, заподозрит в идущих воров или злоумышленников, чтобы от девушек остались кровавые ошметки.

Конечно же, Милия знала, кто охраняет ночью хозяйственный двор, поскольку дан Глисса порой хвастался, как истошно орут те, кого, уличив в шпионаже, бросают в загон к доведенному до бешенства голодом десятку варлов. Больше похожие на гепардов, чем на собак, эти твари одним своим внешним видом вызывали невольный страх, поэтому нет ничего удивительного в том, что Милию прошиб холодный пот, когда до нее дошло, кто их с Исидой провожает. Исида, впрочем, не обращала на псов никакого внимания.

Вскоре по правую руку от девушек выросла каменная стена, основание которой скрывал густой кустарник. Такие же кусты росли и с левой стороны. Тропинка, на которую свернула Исида, тянулась вдоль стены и так же тонула во мраке. Служанка шла легко и быстро, Милия же постоянно спотыкалась, но старалась не отставать, завершали процессию около дюжины пар глаз.

Примерно шагов через сто кусты стали выше, тропинка – шире, а Исида остановилась, держась за что-то рукой. Похоже, это был какой-то забор.

– Госпожа, – шепотом сказала Исида, – дальше вы пойдете сами.

Можно представить, как не хотелось Милии слышать эти слова. Это означало, что теперь она останется совсем одна. И как-то сразу поубавилось решимости.

– Пойдете вдоль ограды. Там будет калитка. Ее часто забывают запирать. Если будет заперто, перелезете через ограду, она невысокая. За ней небольшой сквер, а дальше маленький рынок, ну, а там куда угодно. В верхнем городе тихо, только можно на ночную стражу наткнуться, так вы лучше в сквере до утра подождите, а как рассветет, можно и к воротам. Хотя, знаете, госпожа, вам лучше пока в городе задержаться, у ворот в первую очередь искать начнут, – Исида помолчала. – Удачи вам, госпожа.

Милия смотрела на девушку, не зная, каким образом отблагодарить ее за помощь. Спасибо или благодарю – было слишком мало, а подарить что-нибудь из драгоценностей – слишком опасно. Милия не хотела, чтобы у Исиды были неприятности.

– Прощай, – сказала она и бросила последний взгляд на посланную провидением союзницу, позади которой, метрах в двух, полукругом сидели варлы и, нервно нюхая воздух, подергивали ушами и переступали передними лапами.

Потом она повернулась и пошла дальше, изредка касаясь рукой ограды. На душе было пусто, холодно и зябко, хорошо хоть глаза к темноте привыкли.