Часть вторая

Вячеслав Станиславович пил кофе в небольшом овальном зале. Это место служило приватной зоной, доступ в которую имели только топ-менеджеры компании. Здесь всегда был свежий кофе и горячий чай, бутербродики с красной рыбой и канапе с икрой, сыр и фрукты. При желании почти незаметный официант мог налить вина или шампанского и также незаметно удалиться. Маленький клуб для своих, где можно было ненадолго спрятаться от надоевших дел или поговорить с кем-нибудь за периметром кабинетных стен. Иногда руководство компании проводило здесь закрытые, неформальные встречи с важными гостями.

Вячеслав Станиславович, сбежавший с нудной конференции, которая второй день шла в здании их корпорации, наслаждался теперь кофейным послевкусием и даже чуть вздрогнул, когда дверь открылась и в помещение вошел неприлично загорелый для северной осени Степан Александрович.

– Степан Александрович! – воскликнул Вячеслав Станиславович и поднялся к нему навстречу с чашкой в руках. – Как отдохнули?

– Знаете, без приключений, – улыбнулся Степан Александрович и пожал руку коллеге, – был на курорте с женой: минеральные ванны, обертывания, массажи. Пора уже позаботиться об уставшем теле.

– Не прикидывайтесь! – рассмеялся Вячеслав Станиславович. – Ваше тело еще способно на всякие глупости!

– Уже не часто! – Степан Александрович провел ладонью по животу и залоснился щекастой улыбкой. – А что вы не на конференции?

– Сбежал, – честно признался Вячеслав Станиславович и пояснил в ответ на вопросительный взгляд Степана Александровича: – Не смог больше слушать Елену Аристарховну! Почти час жонглирует пустыми словами, мозг закипает.

– Да, – усмехнулся Степан Александрович, – в монологах наша Елена Аристарховна неудержима. Но согласитесь, в некоторых случаях это просто незаменимый талант. Она своей витиеватой бессмысленностью кого хочешь с ума сведет, а иногда только это и требуется. Так и пусть себе тренируется! – Степан Александрович взглянул на кофемашину. – Составите компанию?

– Давайте!

Они прошли к столу.

– А что происходит у нас? – Степан Александрович налил себе американо. – Есть новости?

– А вы не знаете?

– Нет.

– Тогда сейчас я буду вас удивлять.

– Надеюсь, приятно?

– Не уверен.

– Ну вот, не успел из отпуска выйти! – Степан Александрович глотнул кофе. – Не тяните, заполните мой информационный вакуум.

– А поинтриговать? – засмеялся Вячеслав Станиславович.

– На это вы мастер, конечно! – рассмеялся и Степан Александрович. – Но я ведь могу и отомстить потом!

– В этом я не сомневаюсь! – Вячеслав Станиславович поставил пустую чашку на стол. – Поэтому сразу к делу: Андрей Максимович уволился…

– Да ладно?

– И ничего не предвещало, – Вячеслав Станиславович развел руками, – был полон идей.

– Как скоропостижно ушел человек! И Прохор Петрович подписал?

– Подписал, – кивнул Вячеслав Станиславович, – Анечка говорит, у них был долгий разговор в кабинете, крики и даже удары по столу…

– А как она догадалась, что именно по столу стучали?

– Видимо, стол знакомый…

– А-а… – понимающе закивал Степан Александрович.

– Но из кабинета вышли улыбающиеся. Андрей Максимович отдал ей подписанное заявление, в тот же день забрал свои вещи из кабинета и, ни с кем не попрощавшись, нас покинул.

– И кто вместо него?

– Пока Игорь Аскольдович обязанности исполняет.

– Как фитнес у нас теперь расцветет! Так, может, Андрей Максимович на повышение пошел?

– Я Прохора Петровича пытался аккуратно расспросить, но тот с темы соскочил. Сказал только, что Андрей Максимович решил попробовать себя в бизнесе. Какая-то умопомрачительная идея к нему пришла.

– Странно все это, – негромко проговорил Степан Александрович и потер пальцами правый висок.

– Странно, – согласился Вячеслав Станиславович, – тем более что после его ухода подозрительно быстро разразилась и другая новость.

– Чувствую, не обрадуете…

– Час назад, – Вячеслав Станиславович наклонился к уху Степана Александровича, – мне позвонил приятель из нашего министерства… – Вячеслав Станиславович замолчал у виска Степана Александровича, и тому показалось, что к его голове приставили заряженный пистолет, который может в любую секунду выстрелить. – Говорит, нашего министра за жопу взяли…

– Да вы что?! – отпрянул Степан Александрович, как будто слова Вячеслава Станиславовича действительно больно ударили ему в ухо.

– Прямо сейчас, – Вячеслав Станиславович постучал указательным пальцем по циферблату непростых часов, – обыски в кабинете идут. В ближайшее время должны объявить.

– Так это же катастрофа для нас! – воскликнул Степан Александрович.

– Еще какая! – подтвердил Вячеслав Станиславович.

– А что инкриминируют?

– Говорят, взятка…

– Что-то мне нехорошо, – Степан Александрович потянул галстук, – присядем на диван.

Вячеслав Станиславович подошел к окну, приоткрыл створку стеклопакета и вернулся к Степану Александровичу:

– Как вы?

– Ничего, но слишком уж резкий переход из отпуска к обыскам.

– Ну, не у нас пока, слава богу! – успокоил Вячеслав Станиславович.

– Да сплюньте же вы! – крикнул Степан Александрович, вскочил и заметался по залу, сплевывая через левое плечо и отыскивая деревянные поверхности для ритуального постукивания. – Не хватало еще накаркать! И почему вы такой спокойный, я не понимаю!

– А у меня первый шок уже прошел, – таинственно улыбнулся Вячеслав Станиславович, – а еще я коньячку себе в кофе добавил…

– Какое мудрое решение! – Степан Александрович ударил себя руками по ляжкам. – А где тут у нас коньяк?

Из дверей за барной стойкой показался официант со скорбным лицом. Он нес небольшой поднос, на котором стояли два коньячных бокала, бутылка и блюдце с нарезанным лимоном. Он молча поставил поднос на журнальный столик, налил в бокалы коньяка и тихо удалился.

– Хоть какой-то сервис у нас безотказно работает! – выдохнул Степан Александрович. – Давайте снимем стресс!

Они выпили и помолчали.

– Как все-таки неудачно из отпуска вышел! – Степан Александрович, не спрашивая Вячеслава Станиславовича, налил по второй. И неожиданно оживился: – Слушайте, а у нас, кажется, племянник министра работал?!

– Работал и работает пока, – Вячеслав Станиславович пережевывал лимонную дольку, – но смысла в нем теперь не много. И так не знали, чем занять, а теперь на сдачу нам остался. Но дядька его любил, поэтому и проверками нам не досаждал.

– А Прохор Петрович в курсе уже?

– Думаю, доложили. Наш Прохор Петрович простачком только прикидывается, на самом деле человек с замыслами.

– Да… – протянул Степан Александрович, – теперь из-за одного дурака, который и взятку нормально принять не может, столько порядочных людей может пострадать!

Они опять помолчали и выпили не чокаясь.

– А при чем здесь увольнение Андрея Максимовича? – вспомнил Степан Александрович. – Я пока связи не улавливаю.

– Помните, месяца за два перед вашим отпуском он про дураков заговорил? Тогда еще Юрий Гургенович неожиданно приехал…

– Помню, конечно! – взмахнул рукой Степан Александрович. – Кое-что… Например, как он уговаривал нашу Елену Аристарховну к нему переехать. Она, кстати, еще не переезжает? А то вдруг я опять что-то упустил.

– Пока нет. – Вячеслав Станиславович взял со стола пульт и включил висевший на стене большой телевизор, с экрана которого зазвучала трансляция конференции.

– …на пути к новым технологиям и цифровому миру надо избавляться от всего лишнего, пустого… – послышался голос Елены Аристарховны. – Убавьте, убавьте, пожалуйста, звук! – поморщился Степан Александрович. – И так уже неважно себя чувствую. Так что там про Андрея Максимовича и его дураков?

– Я говорю, очень странная цепочка событий выстраивается: сначала Андрей Максимович зачем-то начинает обсуждать дураков. И заметьте, Прохор Петрович ему не препятствует, даже отдельное совещание по этому поводу собирает. Потом Андрей Максимович также неожиданно увольняется, и подлинных причин такого решения мы не понимаем. А теперь нашего министра задерживают, и все эти события происходят за очень короткий срок.

– Думаете, чья-то продуманная игра? Но в чем смысл?

– Если бы в таких делах легко смысл угадывался… – таинственно произнес Вячеслав Станиславович. – Помните, как Прохор Петрович нам про Анатолия Аркадьевича рассказывал?

– Который по своей дурости полезную реформу продвинул?

– Вот именно. Не стал бы Прохор Петрович просто так говорить. Не к испытаниям ли нас готовил…

– Вы по мне мурашки страха запускаете! – Степан Александрович нервно затеребил пальцами свою бороденку. – Нам главное понять, кто чего от нас хочет!

– А сейчас время такое, – Вячеслав Станиславович пристально посмотрел на Степана Александровича, – что сразу и не поймешь, кто хочет, чего хочет и, главное, от кого хочет. А потом раз, и приговор!

– Да что ж вы всё нагнетаете! – Степан Александрович отпрянул от Вячеслава Станиславовича и вжался в спинку кресла. – И так уже никакого настроения нет, хоть обратно на курорт эмигрируй!

– Не нагнетаю я, факты констатирую.

– И что же нам делать?

– В таких случаях, дорогой Степан Александрович, – Вячеслав Станиславович закинул ногу на ногу, – правильнее всего вообще ничего не делать.

– Так это умеем!

– Вот и не нужно пока ничего менять.

У Вячеслава Станиславовича зазвонил мобильный.

– Слушаю! Хорошо, сейчас зайду. – Он отключил телефон и взглянул на Степана Александровича. – Прохор Петрович вызывает, какие-то иностранцы у него.

– Тоже от нее сбежал? – Степан Александрович кивнул на экран.

– И заметьте, под благовидным предлогом! – Вячеслав Станиславович поднялся с дивана.

– Действительно, незаурядный человек! – сказал Степан Александрович. – Удачи в переговорах!

– Не прощаюсь. – Вячеслав Станиславович махнул рукой и вышел из зала.

Оказавшись в коридоре, Вячеслав Станиславович широко зашагал по бежевому ламинату, несколько раз повернул и через две минуты открыл дверь приемной Прохора Петровича.

– Добрый день! – поздоровался с Анечкой и взглянул на дверь кабинета: – Начали уже?

– Только что. Заходите.

Вячеслав Станиславович мельком взглянул на себя в зеркало, поправил галстук, постучал в массивную дверь:

– Разрешите, Прохор Петрович? – заглянул в кабинет.

– Проходите, проходите, – разрешил Прохор Петрович.

Вячеслав Станиславович приблизился к столу, за которым кроме самого Прохора Петровича сидел еще один мужчина. По его лицу сразу было видно, что он иностранец.

– Деррик. – Иностранец представился и пожал руку Вячеславу Станиславовичу.

– Не удивляйтесь, – Прохор Петрович посмотрел на Вячеслава Станиславовича, – мистер Деррик давно ведет у нас бизнес. Переводчик нам не пригодится.

Мистер Деррик оказался главой крупной компании, которая занималась родственными для корпорации Прохора Петровича темами. Полгода назад Прохор Петрович познакомился с ним во время одной из своих зарубежных командировок, а теперь Деррик приехал поучаствовать в конференции, на которой солировала Елена Аристарховна.

Когда Вячеслав Станиславович вошел, беседа крутилась вокруг нейтральной темы искусства. Деррик действительно свободно говорил на иностранном для себя языке, иногда только его обороты казались непривычными.

– Раз вы увлекаетесь живописью, – говорил Прохор Петрович, – советую вам посетить нашу картинную галерею. Там подлинные шедевры!

– Я уже был, но пойду и еще, – отвечал иностранец, – даже мимо деловой программы не откажу себе в этой радости: работы ваших мастеров есть и в моей коллекции. Мои картины не такие знаменитые, но кисть одна.

– А вы какое направление собираете? – спросил для поддержания разговора Вячеслав Станиславович, ничего не смыслящий в живописи.

– Я подбираю разные стили. Главное, чтобы живопись была настоящей…

– Понимаю, – элегантно улыбнулся Вячеслав Станиславович, – подделки никому не нужны.

– Наверное, не понимаете, – поправил мистер Деррик Вячеслава Станиславовича, – я не про подделки. Я говорю про настоящее искусство.

– А-а… – удивился Вячеслав Станиславович. – А как же вы различаете, какая картина настоящая, а какая не очень? По стоимости?

– Деньги? – усмехнулся мистер Деррик. – Нет! Цена здесь не важна. Я же сам ее формирую.

– Вот это любопытно, – вступил в разговор Прохор Петрович, – вы управляете ценами на картины художников? А как же рынок?