1

Ильзе Друскине окинула себя взглядом в зеркале.

– Ну как? – со скрытой гордостью спросила портниха, которую следовало называть «кутюрье», чтобы не обиделась.

– По-моему, мне нравится, – осторожно сказала Ильзе. – Надеюсь, и ему тоже понравится…

– А «он» у нас на этот раз кто? – осведомилась портниха.

– Жан, – сказала Ильзе, чуть поворачиваясь, – француз. Вроде бы даже виконт. Если не врет, конечно… Мне кажется, или этот костюм меня действительно немного полнит?

Как и любая женщина за тридцать, Ильзе панически боялась располнеть. Портниха привыкла к подобным фобиям клиенток и поспешила Ильзе успокоить:

– Все в порядке, дорогая! Ты выглядишь в этом костюме просто чудесно! Поверь, я говорю это не потому, что сшила его, а от чистого сердца! Твой виконт, если он, конечно, не полный кретин, немедленно бросит к твоим ногам свой титул!

– Ну, титул не главное, – рассудительно сказала Ильзе. – Главное, чтобы он оказался в состоянии произвести на свет качественное потомство. И чтобы у него было достаточно средств это потомство содержать…

– От всего сердца надеюсь, что тебе сегодня наконец повезет, дорогая! – кивнула портниха. – Я во всяком случае сделала все от меня зависящее, так что, если что-то не заладится, виноватой чувствовать себя не буду… Как ты смотришь на то, чтобы выпить по чашечке капуччино?..

На капуччино Ильзе Друскине смотрела положительно. И портниха тут же велела одной из помощниц подать напиток в свою уютную комнату отдыха…

2

Свой светлый «Сеат» Лечи Атгериев припарковал в квартале от гостиницы. Лично ему светиться там было опасно. Да и не в привычках Лечи было светиться. Дело настоящего амира командовать. А таскать каштаны из огня, рискуя собой, должны рядовые моджахеды. Это правило Лечи Атгериев усвоил еще в первую чеченскую войну. И именно поэтому он был до сих пор не только жив, но и вполне прилично устроился в одной из стран Евросоюза, получив вид на жительство в качестве беженца.

Почти все, с кем Лечи когда-то плечом к плечу сражался с федералами, были мертвы или отбывали заключение в российских тюрьмах. А Атгериев был на свободе и денег у него куры не клевали. Он вполне мог позволить себе ездить не на каком-то «женском» «Сеате», а на достойной настоящего мужчины машине – на джипе или черном «Мерседесе». Но на Западе это было моветоном. И обязательно привлекало бы к себе внимание. А это для Лечи было опасно, ведь занимался он тем же бизнесом, что и на войне…

Лечи прикурил сигарету и откинулся на подголовник. Казалось, что он дремлет, но на самом деле он был собран. От сегодняшней операции во многом зависел успех очень большого дела. Дела на несколько десятков миллионов. Естественно, долларов. Поэтому, едва зазвонил мобильный, Лечи быстро ответил:

– Да!

– Они в гостиничном ресторане. Знакомятся…

– Так вы настроились?.. – обрадовался Лечи.

– Да. Только слышно не очень, источников много.

– Сидят у окна?

– Нет. Через столик. Поэтому и слышно плохо, – объяснил Али.

– Тогда ждите! – решительно сказал Лечи. – Я сам хочу послушать! Если что, предупредите…

3

Второго секретаря посольства Российской Федерации в прибалтийской республике звали Владленом Серафимовичем. Парень он был неплохой, одевался с шиком, опять же – шпарил без запинки на местном диалекте и знал все тонкости дипломатического этикета. Одна беда была с ним – мнил себя Владлен Серафимович Талейраном, отчего считал своим долгом поминутно давать Логинову инструкции.

– Вы, Виктор Павлович, в кабинет, пожалуйста, после меня… хорошо? – зашептал Владлен на лестнице Логинову. – И там потактичней… в смысле формулировок, договорились?..

– Обязательно! – рассеянно кивнул Логинов, поскольку сейчас тонкости дипломатии его занимали меньше всего.

Как полковник ФСБ, он прибыл в МВД прибалтийской демократии по вполне конкретному вопросу. Сказать, что прибалты обрадовались его визиту, было нельзя. Планировалось, что Логинова сперва примет сам министр, потом оказалось, что он жутко занят, стрелки перевели на его заместителя, но и того на месте почему-то не оказалось.

Впрочем, секретарша в очках, очень похожая на звезду из немецкого порнофильма, встретила их довольно вежливо. Но ее шеф, начальник профильного департамента министерства, промариновал их в приемной минут сорок. К этому времени даже закаленный в дипломатических битвах Владлен начал нервно поерзывать на стуле. Логинов же развлекался тем, что в открытую разглядывал «порнозвезду» и пытался угадать, что там у нее за бельишко спрятано под деловым костюмом…

Наконец селектор на столе секретарши что-то квакнул, она грациозно поднялась и открыла дверь, предложив гостям входить. Владлен, ясное дело, ломанулся вперед, и Логинов успел не только заглянуть в вырез блузки секретарши, но и развязно ей подмигнуть…

Начальник департамента был постарше Владлена лет на десять и гостей встретил весьма прохладно. То есть из кресла он поднялся, но выходить из-за стола не стал, просто махнув рукой на стулья. Ясное дело, что по-русски разговаривать этот фрукт считал ниже своего достоинства, так что Владлену после короткой официальной преамбулы пришлось принять на себя роль синхронного переводчика.

– Управление по борьбе с терроризмом Федеральной службы безопасности Российской Федерации вело дело в отношении бывшего участника отряда «Борз», некоего Хадама Астамирова, виновного в гибели мирных жителей в Кизляре и Первомайской, – сообщил Виктор. – В настоящее время дело прекращено в связи с ликвидацией Астамирова. Однако при этом один из эпизодов дела выделен в отдельное производство… – Здесь начальник департамента потянулся ко рту рукой, как бы собираясь зевнуть, но потом передумал и демонстративно оттянул манжет сорочки, чтобы посмотреть на часы. – Сделано это потому, что незадолго до своей ликвидации Астамиров организовал на Урале убийство уголовного авторитета по кличке Болт…

– Извините, полковник! – отозвался начальник департамента. – Все это, конечно, очень познавательно, но внутренние дела России нас давно не волнуют. Тем более если это какие-то криминальные разборки…

Тут начальник департамента брезгливо поморщился, – мол, мы тут живем в цивилизованном государстве и о вашей ужасной криминальной действительности даже слышать не хотим.

– Не думаю, – махнул головой Логинов, выслушав перевод. – Потому что исполнителем заказного убийства Болта была женщина. И мы имеем все основания полагать, что она является гражданкой вашей замечательной цивилизованной республики…

– И у вас есть тому доказательства?

– Я думаю, вы не хуже меня знаете, как трудно добыть доказательства в делах о заказных убийствах. Но у нас есть факты, которые невозможно опровергнуть.

– Какие конкретно? – нахмурился начальник департамента.

– Оперативные записи с похорон известного шансонье Маклярского. На них молодая женшина с букетом в руках как бы случайно сталкивается с Болтом. Через несколько минут после этого Болт благополучно скончался…

– По причине?..

– По причине того, что в букете женщины был спрятан шприц, и она в момент контакта уколола Болта. Вещество, которое она использовала, в принципе, имеется в любой больнице. Это ардуан, синтетический заменитель кураре, который в десятки раз сильнее его… Кроме оперативных записей с похорон Маклярского мы имеем записи камер слежения Екатеринбургского и Калининградского аэропортов. На них фигурирует та же женщина. На Урал она летала по паспорту Натальи Вадимовны Серовой, журналистки газеты «Калинин-Вест». Паспорт этот у настоящей Серовой украли на музыкальном фестивале в Юрмале…

4

К видавшему виды «Рено», в котором устроились Али и Дауд, Лечи Атгериев подошел так, чтобы его было невозможно увидеть в лицо из гостиничного ресторана. Нырнув на заднее сиденье, Лечи оглянулся. Миниатюрное лазерное устройство для дистанционного прослушивания Али пристроил под сильно тонированным задним стеклом. «Рено» был припаркован напротив гостиницы передней частью к тротуару.

– А ну, что там? – протянул руку Лечи.

Али отдал ему миниатюрные наушники. Лечи Атгериев сунул их в уши, потом велел Али чуть отрегулировать звук. Несколько минут он слушал разговор за столиком в ресторане. Говорили по-английски, причем с акцентом. Но основной смысл Лечи уловил.

– Так!.. – решительно сказал он, вытащив наушники.

Али с Даудом тут же повернулись к амиру. Лечи умел внушить подчиненным, что нет бога, кроме Аллаха, но на земле его обязанности исполняет он, Лечи Атгериев.

– Эта красавица, похоже, решила заделаться аристократкой, – недобро ухмыльнулся Лечи. – А этого допустить нельзя. Тогда она с нами, потомками простых пастухов, даже разговаривать не захочет…

На этом месте Лечи ненадолго задумался. Ведь действовать надо было быстро, но наверняка…

– Только прикажи, и она захочет! – вдруг влез с инициативой Дауд. – Мы с Али незаметно выдернем ее в тихом месте и три дня будем драть во все дыры! Увидишь, после этого она будет тебе ноги целовать!

– Что-что?.. – посмотрел на Дауда Лечи.

Тот был хорош как воин, но с чувством юмора у Дауда были проблемы. Мозгов просто не хватало. Дауд понял, что сболтнул что-то не то, и пробормотал:

– Ты же сказал, что она не захочет, вот я и подумал…

– Больше так не думай! – оборвал Дауда Лечи. – Думать буду я!

– Как скажешь, амир…

– Выдернуть он ее собрался!.. – презрительно скривился Лечи. – В батальоне Шамиля были джигиты покруче тебя… И то она одному яйца отрезала, а другому глаз выколола, когда они решили с ней потихоньку развлечься!

– А Шамиль что?.. – не нашелся спросить ничего умнее Дауд.

– А что Шамиль должен был сделать с воинами, которые вдвоем не смогли справиться с какой-то девкой?

– Расстрелял?..

– Зачем?.. Шамиль был мудрый амир, упокой Аллах его душу… Он их сделал шахидами, чтобы они искупили свой позор. На блокпост на грузовике со взрывчаткой отправил… – Говоря все это, Лечи продолжал обдумывать ситуацию и вдруг сказал: —Все! С мемуарами закончили… Значит, так. Этот ее аристократ живет в триста семнадцатом номере. И ты, Дауд, прямо сейчас, пока они болтают, снимешь номер. Тоже на третьем этаже…

5

– А сейчас я хотеть покинуть вас, потому что вечером хотеть сделать вам сюрприз… Если вы, конечно, не против?..

Жан как истинный француз отвратительно говорил по-английски, но это, пожалуй, был единственный его недостаток. Виконт буквально очаровал Ильзе. И она не стала испытывать его терпения, сразу же кивнув:

– Напротив! Я буду очень рада, месье Вилье!

Француз тут же вскочил.

– Тогда я готов вас проводить!

– Спасибо, но это излишне… Жан! – улыбнулась Ильзе, поднявшись. – Моя машина на стоянке, и я вполне способна дойти до нее сама!

– Как скажете, – не стал навязываться француз, чем еще больше вырос в глазах Ильзе. – Тогда до вечера!

Жан поцеловал Ильзе руку. В фойе гостиницы они расстались. Француз направился к лифту, госпожа Бразаускас, владелица элитного брачного агентства, организовавшего приезд француза и их встречу, на миг оставила своего подопечного, чтобы шепнуть Ильзе:

– Господи, я так рада за вас, милочка! Или… Жан вам не понравился?

– Ну что вы! Спасибо вам большое! Он просто чудо!

От умиления на глазах госпожи Бразаускас даже проступили слезы. Она не удержалась и быстро поцеловала Ильзе в щеку.

– Я вам перезвоню насчет вечера! – быстро сказала владелица агентства. – Но встретитесь вы с Жаном сами! Думаю, мое присутствие будет уже излишним! Верно?

– Да, конечно! Еще раз спасибо! – кивнула Ильзе.

Она украдкой оглянулась в дверях на Жана. Француз возле лифта слушал госпожу Бразаускас, но при этом смотрел вслед Ильзе. И этот взгляд был красноречивее всяких слов…