Открыв папку, он взял три лежащих сверху листа и принялся читать. Сперва его лицо приняло удивленное выражение, потом генерал заметно нахмурился. Закончив чтение, он снял очки и посмотрел на Виктора:

– Вот тебе, бабушка, и Юрьев день… Ты хоть понимаешь, что этот документ пойдет на самый верх?

– Так точно, Олег Николаевич! Поэтому я и считаю своим долгом предупредить руководство страны, а также изложить свои соображения как практического специалиста по борьбе с терроризмом.

– Так. Так-так… – побарабанил пальцами по столу Локтионов. – Это – бомба. Боюсь, руководство ФСБ нас не поймет. Но твои соображения, Логинов, кажутся мне убедительными. Поэтому готовься их защищать. Потаскают нас прилично…

– Я всегда готов, Олег Николаевич! Главное, что вы на моей стороне…

9

Греция, Салоники,

август 2004 года

Порядком потрепанный жизнью теплоход «Лазурь» стоял у стенки грузового порта. Древние Салоники нависали над портом амфитеатром. Море лениво плескалось между бортом судна и причальной стенкой. Дневная жара пошла на убыль, солнце склонилось к древней крепости, расположенной на вершине горы.

На давно требовавшем покраски борту судна просматривался порт приписки – Батуми. Знающему человеку это говорило о многом. Даже в советские времена пароходы Батумского морского пароходства пользовались дурной славой. Экипажи этих судов состояли почти исключительно из лиц кавказской национальности. Только тогда в ходу был другой термин – нацмены.

Так вот, эти самые нацмены практически не разменивались на популярную среди моряков в те годы спекуляцию, то есть покупку и перепродажу дефицитных импортных шмоток. Они занимались намного более прибыльным делом – контрабандой золота и ввозом в СССР валюты. И то, и другое тянуло на «вышку». Но ни одного нацмена не расстреляли – в этом бизнесе были завязаны все: от руководства пароходства до таможенников и правоохранительных органов. Все получали свою долю, так что род своих занятий батумские мореманы даже особо не скрывали.

С развалом Советского Союза развалилось и Батумское морское пароходство. Операции с золотом и валютой потеряли смысл. Суда перешли в частные руки. Но их экипажи не остались внакладе. Они по-прежнему занимались контрабандой – только уже в больших масштабах и зачастую по заданию судовладельцев. Объект «промысла», исходя из рыночной ситуации, менялся. Но суть оставалась прежней. Моряки жили незаконными операциями, зарплата же имела для них чисто символическое значение.

Капитан «Лазури» Мочаидзе – пятидесятилетний красавец в кавказском стиле – стоял на мостике и, облокотившись о поручни, наблюдал за погрузкой судна. На «Лазурь» грузили табак в тюках. Хотя в данном случае «грузили» – было слишком сильно сказано. Работа, как это обычно бывает в греческих портах, шла ни шатко ни валко.

Мочаидзе, впрочем, этому нисколько не удивлялся. В Грецию он ходил давно и к подобному привык. Греки – своеобразный народ, гордый. В этом смысле их менталитет подобен кавказскому. Ни достижения развитого социализма в виде соцсоревнования, ни достижения развитого капитализма в виде потогонной конвейерной системы в Греции как-то не привились.

Бригада второй смены грузчиков из восьми человек появилась у «Лазури» с получасовым опозданием. Четверо из прибывших с ходу завалились в укромном местечке отдыхать, а четверо принялись за погрузку. Двое влезли в трейлер и подавали тюки. Автопогрузчик укладывал их на специальные поддоны. Один греческий грузчик цеплял поддоны к крану, второй в трюме «Лазури» отцеплял. Четверо остальных храпели в тени так, что временами заглушали вой крановых лебедок.

И это был еще не самый худший вариант. Как-то Мочаидзе привел «Лазурь» в Салоники накануне Пасхи. Причем привел с запасом, за три дня до начала пасхальной недели. Только это все равно не помогло – портовые власти так и не дали разрешения на вход в порт. В результате экипаж судна томился на рейде и эти три дня, и всю последующую неделю, созерцая праздничную панораму ночных Салоников – погруженный практически в полную темноту город с ярко освещенными куполами церквей. В качестве музыкального сопровождения прилагался беспрерывный звон колоколов этих самых церквей. И все бы ничего, но сойти на берег и поучаствовать в народных гуляниях экипаж не мог – по случаю праздника абсолютно все рейдовые катера стояли на приколе…

Так что к методам работы портовых грузчиков Мочаидзе относился с философским спокойствием. Как и к греческому менталитету. Главное, что с греками всегда можно договориться – в этом смысле Мочаидзе чувствовал себя здесь как дома, на Кавказе. Только упаси тебя бог при этом даже случайно назвать грека «греком». Потому что слово это в переводе означает «раб» и пущено оно в обиход римлянами, поработившими Древнюю Грецию черт знает когда. Поэтому, чтобы не иметь в Греции проблем, грека надо называть «эллином» и платить по таксе. И тогда все у тебя будет в ажуре – как на Кавказе…

10

Москва, Лубянка,

июль 2004 года

– Разрешите, товарищ генерал? – просунулся в кабинет первого замдиректора ФСБ генерал Локтионов.

– Заходите! – хмуро кивнул замдиректора. – Я вас уже жду!

Вслед за Локтионовым в кабинет вошел Логинов:

– Здравия желаю, товарищ генерал!

– Здоров, писатель. Садитесь… – Пока Локтионов с Логиновым усаживались за приставным столом, замдиректора придвинул к себе папку с меморандумом и нацепил стильные очки без оправы. – Ты хоть думаешь, Логинов, что написал вот здесь? – Глядя на Виктора, замдиректора тряхнул листами с его «соображениями».

– Так точно!

– Сомневаюсь… – вздохнул генерал и начал читать: «Учитывая менталитет чеченских террористов, а также опыт борьбы с ними, следует признать, что финансовые трудности и отсутствие поддержки единоверцев не имеют для них решающего значения. Наоборот – указанные факторы должны только подтолкнуть их к проведению акций с максимальным резонансом. Исходя из этого, наметившаяся в мае – июле текущего года тенденция является крайне настораживающей. Речь идет о том, что террористы отказались от второстепенных акций, скорее всего, для того, чтобы сконцентрироваться на подготовке какого-то масштабного сверхрезонансного теракта. Учитывая предыдущий опыт, можно предположить, что их целью станет объект, имеющий „символьное“ значение. Таким символом западной цивилизации является Олимпиада в Афинах. Поэтому велика вероятность, что объектом атаки чеченских террористов станет судно „Остердам“, на котором будет размещена олимпийская сборная России…» Ты, вообще, в своем уме, Логинов? Галлюцинациями не страдаешь?

– Да нет, не страдаю.

– А вот я в этом сомневаюсь! – хлопнул по меморандуму ладонью замдиректора. – Этот документ направляется в комиссию при Президенте от имени ФСБ! Это наш официальный отчет о проведенной работе и, если хочешь, ответ на критику, которая в последнее время все чаще раздается в наш адрес. Отчет показывает, что благодаря прилагаемым усилиям наконец-то удалось добиться перелома в борьбе с терроризмом! А ты что написал?

– Я написал, что победить исламских террористов, ввиду их менталитета, традиционными методами невозможно…

– Да-да! – возмущенно кивнул замдиректора и принялся читать: «Вообще говоря, перелом в борьбе с чеченским терроризмом в нынешней ситуации невозможен. И дело вовсе не в профессионализме сотрудников спецслужб. Дело в том, что традиционными методами эффективно противодействовать террористам невозможно. Причина заключается в действующем законодательстве. Именно из-за него спецслужбы вынуждены ограничиваться „оборонительными“ методами. А это неэффективно. Как показывает опыт других стран (Италия, Франция, Израиль, США), только агрессивные „наступательные“ методы могут привести к победе. Разгром „красных бригад“ в Италии и „оасовцев“ во Франции яркое тому подтверждение. Если Россия хочет победить террористов, она должна наконец развязать руки спецслужбам…» – На этом месте замдиректора поморщился, как от зубной боли. – Ты хоть представляешь, какой резонанс могут вызвать эти твои слова? Ты хоть думаешь, что предлагаешь?

– Конечно, – кивнул Логинов. – Я предлагаю законодательно закрепить право спецслужб наносить превентивные удары по базам террористов на территории других государств, а также право на их физическую ликвидацию. Для этого в структуре УБТ необходимо создать отдел разведки и отдел спецопераций. И тогда в новостях наши люди будут слушать не о том, как террористы взорвали в центре Москвы вагон метро, а о том, как кто-то взорвал в Турции десяток чеченцев. Или в Подмосковье «неизвестные» «расшлепали» главу чеченской диаспоры, оказывавшей финансовую поддержку главарям незаконных военных формирований…

– Ты что, тридцать седьмой год предлагаешь возвратить? Ты хоть думаешь, что скажут об этом в Думе и в ООН?

– А при чем тут тридцать седьмой год? – пожал плечами Логинов. – Я же не предлагаю, чтобы вопрос о проведении акций за рубежом или ликвидаций внутри страны решали мы с вами. Пусть наши депутаты пропишут процедуру в законе и назначат специального федерального судью. Мы ему – факты, он нам – вердикт: казнить нельзя помиловать. Как поставит запятую, так и будет. А на то, что скажет ООН, мне, честно говоря, наплевать. Мне важно, что скажет моя соседка баба Зина, потому что зарплату мне платит она, а не ООН. А она, если я ликвидирую за кордоном террориста и этим самым спасу от взрыва в метро ее внучку, скажет мне спасибо. И это будет лучшая оценка моей работы. А в ООН пусть объясняется на этот счет наш представитель из МИДа, потому что зарплату ему платит все та же баба Зина. Вот пусть он и упражняется в красноречии…

– Красавец!… – покачал головой замдиректора. – Ты часом в ЛДПР тайком заявление не писал?

– Нет. Потому что Жириновский – шоумен и артист разговорного жанра. А я практик… Поэтому я в конце и написал, что для обеспечения безопасности нашей олимпийской сборной в Грецию следует отправить спецподразделение антитеррора…

– Очень умно! – саркастически усмехнулся замдиректора. – Во-первых, за безопасность спортсменов и официальных лиц отвечает страна-организатор. Во-вторых, нахождение иностранных вооруженных подразделений на территории суверенной страны является противозаконным, на это никто не пойдет…

– Да? – ухмыльнулся Виктор. – А как же подразделения НАТО и израильская «Шин бет»?

– НАТО это НАТО, – вздохнул замдиректора. – Сам понимаешь…

– Понимаю, – кивнул Виктор. – Но подразделение антитеррора в Грецию я все равно бы послал. Если нельзя официально, то пусть болтаются в море, на границе территориальных вод. На всякий случай…

– На какой такой случай? – напрягся замдиректора. – Ты думаешь, на что намекаешь? Это же грандиозный международный скандал с непредсказуемыми последствиями!

– Жизнь даже одного-единственного нашего олимпийца или члена официальной делегации дороже сотни международных скандалов. Лично мне так кажется. Точнее, я в этом абсолютно убежден.

– Ясно, – вздохнул замдиректора, задумчиво посмотрев на Виктора. Казалось, уверенность Логинова заметно поумерила его начальственный гнев. – А вы что скажете по этому поводу, Олег Николаевич?

– Я думаю, что точку зрения полковника нужно донести до руководства страны. Может, он не совсем корректен по форме, но по сути прав. Хватит нам оправдываться. Пора сказать правду. Если по соседству в твоем доме поселился злобный чеченец, который на Коране поклялся убить твою семью и день и ночь точит за стенкой свой кинжал, глупо бегать от двери к окну и выжидать, когда он придет. Потому что придет он ночью, когда ты будешь спать. И тогда беды не миновать. Поэтому самое разумное – самому забраться к нему через балкон и «расшлепать» его к такой-то матери из двухстволки. Только так можно спасти своих близких… В общем, я готов поставить под подписью полковника свою.

– Да, – вздохнул замдиректора, – задали вы нам, ребята, задачку. Времени на переработку меморандума уже нет. Но и не учитывать ваше мнение мы не можем. Ладно, свободны. Завтра я доложу обо всем директору. Как он решит, так и будет…

...

3 4 5

...

Премиум

4.35

(20 оценок)