– Я понимаю, о чем ты. Только сейчас я догнал, что мне не стыдно было выглядеть и быть тупым. А вот тебе, наверное, стремно. Ты ж продвинутый гуру и философ, – начал подшучивать Лунатик, – и тебе нужно соответствовать.

– Все так, аццкий ты сотонина, – промолвил Желудь, – все так.

– Мне как-то неловко выглядеть и быть умным – мне как-то не по себе. Все-таки Форрест был большой счастливчик. И вообще, быть умным, в смысле выглядеть для себя и других…, ну в общем, быть. Бл.ть, как ты в этих всех терминах не путаешься? В общем, не завидую я всяким умным говнарям – вот что хотел сказать, – рассмеялся Лунатик.

– Ладно, пойду я, а то чувствую себя таким вот умным говнарем рядом с тобой, – спокойно проговорил Желудь и улыбнулся.

– Ты стучи, если захочешь покурить и внять тупой и простой мудрости, – не унимался Лунатик.

– Счастливо, Лунатик, – сказал как будто чем-то обрадованный Желудь и ушел.

– Пока, Желудь, – дружелюбно ответил Лунатик.

13

– Привет, Желудь! – как всегда громко голосил Лунатик.

– Привет, Лунат! – спокойно ответил Желудь.

– И все-таки, зачем ты в Таиланд ездил?

– Я же говорил: пожить, растормошить российское восприятие мира.

– И чем ты его тормошил – признавайся, подлец, – веселился Лунатик.

– Вообще, его не нужно ничем специально тормошить. Просто живешь, спишь, ходишь, ешь, пьешь, с кем-то контактируешь, – необычно спокойно и терпеливо отвечал Желудь.

– Контактировал-то ты с трансформерами? Вот уж точно растормошишь русское восприятие жизни, увидев член и сиськи на одном человеке, который к тому же на тебе сидит, – хохотал Лунатик.

– Тупые у тебя шутки порой, даже докуривать не хочу, как дебил разговариваешь, ей богу. Опять со своими гопарями коммуницировал?– с отвращением спросил Желудь.

– А с кем мне еще говорить? Тебя вижу раз в месяц, а во дворе другие не живут. Все эти ваши переписки в интернете – это совсем задротство бледное и прыщавое. Семки, пацыки, пивас и живое общение – мой выбор, – шутливо, но уверенно заявил Лунатик.

– Вот в прошлый раз говорил с тобой – даже удовольствие получал. Хотел даже как-нибудь постучаться за этой твоей тупой мудростью, а ты ее сам бесславно просрал, идиот, – холодно и язвительно заметил Желудь.

– Узнаю брата Колю, – чуть успокоившись, усмехнулся Лунатик.

– Да и я узнаю, – продолжал Желудь.

– Дай кило мудрости на прощание, полив меня говном, как ты любишь, а я пойду думать, а то и вправду отупел, – улыбался Лунатик.

– Ты вот сам ее – эту мудрость только что выдал. Так что мне и напрягаться незачем.

– Только я не понял, что я там опять выдал-то? – удивился Лунатик.

– Что любая мудрость – это лажа одноразовая, или как ты ее назвал – говно. Как в играх компьютерных, когда нужно быстро пробежать по мостику, который обваливается и быстро с него спрыгнуть. Тут так же, понял какую-то мудрость ну и пошел дальше, чего на ней стоять-то – держаться за эти зыбкие смыслы, которые держат на месте или тащат вниз?

– Я правда это сказал? – обескуражено и глупо улыбнулся Лунатик.

– Дурак ты, – улыбнулся и Желудь, – это радует. В следующий раз расскажу про Таиланд. Ладно, пойду я, пока.

– Пока, – смущенно улыбаясь, ответил и Лунатик.

14

– Привет, Желудь! – крикнул Лунатик.

– Здарова, Лунтик! – еще громче крикнул Желудь, чем немного смутил соседа.

– Чего это ты такой громкий, как я? Тебе нельзя, ты мудрый, мудрецы не орут, они говорят тихо и мало и только суть, – начал, улыбаясь, Лунатик.

– Нету у меня визитки с должностью мудрец, – спокойно сказал Желудь, – так что мне пох.й!

– Ну, для меня ты мудрец, может еще для кого-нибудь, о нас подумай, – продолжал язвить Лунатик.

– Ладно, ладно, на 10 ходов вижу дальнейший наш разговор, и тебя я в нем снова засру по самую макушку. Не интересно уже, – отворачиваясь, проговорил Желудь.

– Ну, тогда про Таиланд расскажи, ты в прошлый раз обещал.

– А, ну да. Точно, говорил. Про практику хотел тебе рассказать одну.

– О, давай, а то давно хочу свои мозги новым аппаратом взрыхлить, – радостно проговорил Лунатик.

– В общем, практика называется Випассана…, – начал Желудь.

– Ахахахахаха, – не удержался Лунатик, – да ладно? По-уеб@нски как-то звучит. Там все с одухотворенными мордами танцуют возле Будды, поют мантры и всем посылают лучи любви и света? – уже хохотал Лунатик.

– Бл.ть, – рассмеялся и Желудь, – я представил это все, и себя в центре этого круга, – сквозь смех проговорил Желудь.

– Ладно, извини, – успокаиваясь, сказал Лунатик, – так что там за практика?

– Ну, в общем, простая, как три рубля. Суть ее в том, чтобы делать простые действия и при этом проговаривать их мысленно. Например, иду, иду, иду или сижу, сижу, сижу, или поднимаю, поднимаю, поднимаю и так далее. То есть быть в моменте действия и синхронить башку с телом, если говорить твоим языком. И, в общем, там всякие инсайты, переживания, просветление и прочие бонусы. Ну и чистка мозгов и тела тоже происходит, – рассказал Желудь.

– По-моему, х.йня какая-то, – скептически произнес Лунатик, – чего интересного-то в ней?

– Ты дебил? Я же только что все рассказал и про интересное тоже. Или что тебе нужно? Девки, пивас, дискотека? – немного злобно спросил Желудь.

– Да не, просто не понимаю, как можно на такой простой х.ете чего-то там выловить и постичь? – не реагируя на тон Желудя ответил Лунатик.

– Так тут и понимать ничего не надо – в этом гениальность этой простой практики. Ты просто тупо ее делаешь в течение 10-20 дней, каждый день и по многу раз. И все понимания и непонимания и их природа становятся ясны…

– Ага, ну, в общем, дома ее не поделаешь – это точно, – перебил Лунатик, – просто соскочишь в первый же час, точно тебе говорю, по крайней мере, я.

– Да, это ты точно подметил, потому люди и валят подальше от всего своего родного, чтобы ничего не отвлекало, так что если соберешься – то лучше в одного и подальше.

– Ага, если соберусь. Как-то Таиланд для меня – это Паттайя, бабы и бухло, но никак не всякие духовные работы, – криво улыбнулся Лунатик.

– Ну, так для тебя и двор – это пацики, пиво, семки, тачка, а для меня – совсем другое, – проговорил Желудь.

– А для тебя, наверное, двор – это цветы, деревья, столбики комариков, свет, любовь и светлые божественные существа – бабки на скамейках – особенно после твоих сектантских поездок? – рассмеялся Лунатик.

– Дааа, ты сегодня в ударе, – смеялся и Желудь, – ладно, я пошел, счастливо, стучи, если покурить пойдешь, – впервые предложил он.

– Да, спасибо, пока, зайду как-нибудь, – обрадовался польщенный Лунатик.

15

– Привет, Желудь! – постучался Лунатик к соседу, – пойдешь курить?

– Привет, Лунт. Мне как-то не очень, так что думаю, нет, давай в другой раз, – неохотно проговорил Желудь.

– Да ладно, мне вот тоже, как ты говоришь «не очень», а точнее мне просто ху%во, – грустно, но твердо отвечал Лунатик, – вот и поговорим на одной волне. К тому же, какой другой раз, есть ведь только сейчас…

– Ой бл#ть, заткнись ты про эти все здесь и сейчас, тошнит от всей этой срани, – с отвращением перебил Желудь, но взял сигареты и вышел в подъезд.

– Слушай, – начал Лунатик, – вот я одного понять не могу – если нам бывает ху%во от всех этих проработок, на какой х%й мы ими занимаемся. Почему бы нам не жить тупо, как у мистера Фримена, довольствуясь простыми радостями типа, «Жрать!Срать!Ржать!», как это делают почти все вокруг?

– Ну, во-первых, все вокруг – это вымышленные тобой, в твои здесь и сейчас, персонажи, которых ты опять из своей головы сейчас высрал. Во-вторых, откуда ты знаешь, что этим твоим всем всегда хорошо? И в-третьих, почему ты решил, что всегда хорошо – это хорошо?

– Опять ты мои мозги в блендер сунул своими вопросами, – потух немного Лунатик, – я сейчас подумаю…

Оба молча курили, а Лунатик изредка поглядывал на соседа, явно что-то переваривая в мозгах.

– Ну хорошо, – начал он, – все ты разрулил тут красиво и вроде бы мне понятно. Но нах%я мы это делаем? Для чего? Зачем? И какой в этом смысл? Почему бы просто не жить обычной жизнью и не получать простые удовольствия от простых вещей? – закончил свою мысль Лунатик.

Теперь задумался Желудь.

– Если хочешь, я могу тебе это объяснить, но насколько эти объяснения приблизят тебя к переживанию того, когда нет этих вопросов, и тем более не требуется никаких ответов, я не знаю, – начал он, – можно сказать, что у тебя нет выбора, и поэтому ты выбираешь заниматься практиками и чистить мозг. Хочешь ты или нет, но почему-то возникает такой момент, когда ты садишься в медитацию или начинаешь делать практику. Поэтому у тебя, вроде как, и есть выбор, потому что ты сам выбираешь сесть в медитацию, а вроде бы и нет, так как потом ты этим всем можешь быть недоволен.

– Ты хочешь сказать, что в целом-то, у меня нет выбора? – спросил озадаченный Лунатик.

– У кого это у тебя? – в ответ спросил Желудь, – у тебя который сейчас ноет или у тебя который радостный бежит на медитацию и щебечет, как же все круто вокруг?

– Бл.ть, а это не один и тот же человек – который Я? – повысив голос, спросил Лунатик.

– Нет, это еб#нутый Лунатик и еб#нутый Лунатик в депрессии и сомнениях – это два разных еб#ната, которые паразитируют на одном мясе, – злобно усмехнулся Желудь.

– Опять началась вся эта сраная муть – я, которого нет, или который есть и прочее говно. Что с этим делать-то? – все так же громко и уже зло вопрошал Лунатик.

– Видимо работать, Лунт, или не работать – выбор за тобой, – еще шире усмехнулся в ответ Желудь, – ладно, я докурил, счастливо.

– Пока, – тихо отвечал Лунатик, – но мы не договорили.

На что Желудь опять не обратил никакого внимания.

16

– Привет, Желудь! – постучался на следующий же день к соседу Лунатик.

– Привет, Лунат! – отвечал, открывший дверь Желудь.

– Вот я вчера не понял про выбор – есть он у меня или нет, и про Я, который этот выбор делает.

– Вот если ты поймешь сейчас, если твой ум разложит все по полочкам – что будет?

– Хорошо будет, понятно и ясно, – уверенно сказал Лунатик.

– Ты, как наркоман, которому нужна доза пониманий, чтобы его не колбасило и не ломало. И как в случае с наркотиками эффект этого хорошего и спокойного состояния кратковременен, – спокойно отвечал Желудь.