Александр выполнил просьбу и принёс сразу две порции. Эля накинулась так, будто ни кусочка за весь день не съела. Прожорливость стройной и симпатичной девушки изумляла. С набитым ртом проговорила:
– Про то, какой ты суперценный специалист всё ясно. Расскажи, что поссорило тебя с начальством.
– Не поссорило, а обозначило границы намерений. Виновницей стала музыка, если говорить обобщённо. Солист нашей группы пытался развивать команду. Ему недостаточно просто играть и получать благодарности от пьяных посетителей кабака. Он суетился, заставлял нас записывать в студии какие-то им избранные композиции. Постоянно учил нас, как играть, как вести себя на сцене, к чему стремится в творчестве.
– Правильно.
– Рассылал демо-записи по всем продюсерам, чьи контакты только находил. Знакомым, незнакомым, малоизвестным и очень известным. В Америке и Англии, Франции и России. Даже в Японские звукозаписывающие лейблы отсылал.
– И был результат?
– Пришёл ответ от одного японского продюсера. Тот попросил записать парочку демок по его рекомендациям. Он ищет необычных музыкантов для телешоу на японском телевидении.
– Крутотень.
Александр поморщился:
– Ты видела японские телешоу? Лично мне такой популярности не надо. Хотя другой и не предвидится…
– Так в чём проблема-то?
– Если я выбираю музыку, то я ограничиваю работу в компании. Если я выбираю бизнес, то группа ищет нового гитариста и пытается добиться успеха без меня.
– Что выбрал?
– Посмотрел парочку выпусков этого шоу… Выступали музыканты, играющие Вагнера замками-молниями на ширинках. Потом показывали дрессированную жабу. Она наквакала что-то из «Битлз». В перерыве между этими талантами выступал диссидент из Северной Кореи. В уши он вставил специальные дудочки и под аккомпанемент играл саксофонную партию из Put Yourself in My Place Дюка Эллингтона. Наше место будет где-то между жабой и дудящими ушами.
– А в чём вы необычные? Может не руками играете, а письками?
– Мы самые обычные. Видимо, японец рассчитывает, что наше происхождение заинтересует публику. Рок-музыканты из малоизвестной страны, где по слухам правят кровожадные кгб-олигархи, а людей убивают без причины.
– Ну, почти так и есть…
– Я вообще не верю в успех. Но одна мысль свербит в сознании: вдруг после участия в глупом шоу, группу заметят кто-то более серьёзный? Я попробовал схитрить и совместить оба призвания. Рассказал боссу всё как есть. Поставил условие, что компания даст мне творческий отпуск до конца лета. Был уверен, что мне не откажут, но начальник упёрся. Сейчас назревает крупный долгосрочный контракт. И если им не займусь я, то больше некому. Именно на этого клиента мы работали почти полгода. Босс подключил все свои родственные связи. Не представляешь, какой клубок змей сплетался и интриговал в правительстве, чтоб нужные люди сообщили другим нужным людям, а те, проверив родственную принадлежность босса, кивнули головой и дали добро на попытку. Одну лишь попытку. Босс мне прямо сказал, что если я не возьму этот контракт, то у компании нет будущего. Стал давить на то, что я всех подвожу и ломаю всё то, что мы дружно строили. Говорит, остался последний рывок, а ты как лох сливаешься.
Эля слушала внимательно, на этом месте прервала:
– А не слишком ли они требуют? Хоть ты, типа, и величайший специалист, но есть же вероятность, что ты не сможешь замутить этот контракт.
– Я не достаточно уверенно выразился? Я крутой. Могу замутить всё что угодно.
– Мне бы твои проблемы. Ты страдаешь от выбора, стать известным музыкантом японского телевидения или продолжить карьеру бизнесмена. Это называется – зажрался.
Она отправила в рот последнюю горсть картошки.
– Степень сложности проблемы определяется не тем кто её оценивает, а тем кто её испытывает. Тебе мои проблемы кажутся надуманными, для меня твои вообще не выглядят проблемой.
– Это потому что у меня нет проблем. – Победоносно заявила девушка.
– Есть. И очень большие.
Она отвернулась. Посмотрела на соседний столик. На секунду Александру показалось, что она раздумывает, не утащить ли у соседей картошки. Тихо ответила:
– И обе наши проблемы дерьмо по сравнению с Титькиными. Представляешь, как он себя чувствует, когда листает старые математические журналы со своими статьями? Он пытается вникнуть, вспомнить, что когда-то был умным, что это он написал эти научные строки и формулы. Перечитывает свою фамилию в конце статьи и не верит. Он начинает думать, что его никогда и не существовало. Что это однофамилец написал, а он просто психически нездоровый менеджер из сети магазинов техники. Тогда он на самом деле сходит с ума. Начинает распечатывать на принтере экологические листовки и рассовывает в почтовые ящики подъезда или разбрасывает в парке. Вот это проблема – быть полжизни математическим гением, а вторую, самую длинную, быть с утра до вечера никем в торговом зале, где выставлены тостеры.
– Это ты к чему?
– К тому, что нужно менять свою жизнь так, как хочешь именно ты, пока она не поменялась на свой лад. И, когда это произойдёт, тебе только и останется, что восхищаться самим собой из прошлого, фантазируя, каким бы ты мог стать.
У Александра захватило дыхание от правдивости её слов. Ведь именно так он и чувствовал. Девушка будто ободрила его, дала разрешение на то, чтоб решить так как хочется, а не так, как думает, что надо.
Он резко поднялся из-за стола. Эля тоже. Стукнула кулачком в его грудь:
– Делай свой выбор. Сегодня ты станешь водителем автобуса своей жизни, а не пассажиром спутавшим номер маршрута. Это, кстати, из песни Twin Boots.
– Сейчас же заберу свои вещи из офиса и молча уйду. И компенсации законной мне не надо. Пусть корпорация идёт в задницу.
– Молодец. Только можешь, пожалуйста, подбросить меня до парка? Тут недалеко, два квартала.
Когда они сели в машину, Александр попросил Элю поставить песню про автобус жизни.
– Она длинная. Ехать две минуты, а слушать пять. Давай как-нибудь в другой раз послушаем вместе. А в интернете не пытайся искать – настоящий раритет.
На этом расстались.
Эля отказалась дать свой номер:
– Не хочу, чтоб ты звонил, если тебе в голову взбредёт какая-нибудь пошлость. Лучше сама позвоню, когда мне нечего будет делать.
Александр был весь поглощён предстоящим событием. Обдумывал, что скажет офис-менеджеру, когда с коробкой вещей подойдёт к лифту. По хорошему, думал он, вообще не нужно туда возвращаться, но не хотелось терять те мелкие вещицы, которыми обзавёлся за несколько лет. Кроме того, нужно на рабочем компьютере навести порядок. Подчистить личные файлы. Заодно скачать несколько конфиденциальных файлов, мало ли что может пригодиться?
Лишившись ободряющей поддержки новой знакомой, он старался сохранить решительный настрой, не давая лазейки для довода ведущего к компромиссу.
«Девчонке легко решать, – думал он. – Считает, что легко поддаться импульсу, резко повернуть на другую дорогу и оборвать все связи с надоевшими делами. Но реальность отличается от представлений. Она сама завтра вернётся в магазин электроники, чтоб подписать заявление об увольнении. Мне тоже никуда не деться от контракта. Я опутан обязательствами к другим людям. Не могу же я стать мудаком и подвести всех, кто от меня зависит. Или… могу? Или это и нужно сделать? Иначе всё будет напрасно».
Что именно напрасно, он не додумал, потому что приехал.
Кое-как припарковался, всё равно через двадцать минут снова уезжать. Поступью победителя вступил в лифт. Сердечно поздоровался с совершенно незнакомым попутчиком и стал напряжённо следить за цифрами, будто боялся пропустить свой этаж.
Двери раскрылись и Александр шагнул в коридор родной компании. Там было суматошно. Девушка офис-менеджер бежала выставив перед собой поднос. Чашечки кофе позвякивали друг об друга. Человек-стикер мчался за ней с двумя бутылками морковного сока в руках. Обидчивая сотрудница, что готовила отчёт по выставке, согнулась пополам и буквально волочила стопку из двух десятков копий этого самого отчёта.
Александра тут же подхватил за локоть босс, появился из двери кабинета для конференций:
– Алекс. А я тебе звоню и звоню. Почему не на связи? Ладно, ты не сильно опоздал. Она пришла. Уже начинаем. Уф, ну, спасибо, что не подвёл и вернулся. Мне после нашего разговора было стыдно, что я тебе угрожал. Ты извини, что обидел. Думаю мы всё компенсируем и найдём компромисс, да? Ну а теперь, пять минут на сборы и давай в конфиренc-рум.
Босс резво скрылся обратно в кабинете, выхватив из рук человека-стикера морковный сок. Он всегда пил его на переговорах. Говорил, что помогает зрению и концентрации внимания.
Александр сравнил себя с гигантским роботом из аниме, внутри которого сидит человек и управляет. Сначала этот человечек-водитель отвёл его механическое тело в кабинет. Там он собрал в папку документы по будущему контракту. Поправил пиджак и галстук. Причесался у зеркала и побрызгался одеколоном. Потом этот маленький негодяй направил ноги Александра прямиком в кабинет, где шли переговоры.
В голове крутилась лишь одна фраза, как сонное воспоминание из прошлого: «Я – пассажир, севший не на тот автобус, я – пассажир, севший не на тот автобус, я – пассажир…»
Управляющий его роботизированным телом человечек нажал рычаг и рука Александра взметнулась в приветствии, на лице включилась улыбка. В конференц-зале, напротив пьющего морковный сок босса, сидела грудастая брюнетка. Она любезно подала ему руку для рукопожатия и представилась:
– Карина. А о вас, Александр, я наслышана. Мне рассказали, что ещё никто не уходил от вас не подписав контракта.
Роботоводитель внутри его тела включил микрофон и ответил голосом Александра:
– Уходили несколько раз, но только за тем, чтоб принести ещё два.
Босс ободряюще поднял стакан с соком и подмигнул.
Прощай, детка, прощай!
Проход между двумя многоэтажками был тёмный и безлюдный. Женщина в пальто, стуча каблуками, свернула сюда с оживлённой улицы. Из мрака выступила фигура огромной собаки. Сначала раздался рык, показались клыки.
Женщина остановилась. Попробовала медленно отступать назад, к началу прохода, где светил фонарь. Пёс сделал прыжок и очутился рядом. Женщина замерла, боялась пошевелиться. Угрожающее рычание не смолкало ни на секунду.
– Уберите соба…
Пёс оборвал её коротким лаем. Зверь реагировал на любую попытку спастись. Всякое движение пресекал толчком огромной головы с оскаленной пастью.
За спиной раздался негромкий голос:
– Держать.
Она обернулась. Владелец – высокий, худой. От него несло перегаром.
– Ваша собака? Уберите пожа…
– Заткнись и слушай. Линч – тренированный. Прикажу – перегрызёт глотку.
– Что вам надо?
– Гони сумочку.
Так как женщина не спешила расставаться с собственностью, хозяин собаки негромко приказал:
– Линч. Пример.
Пёс обхватил огромной пастью ногу женщины. Она отшатнулась и упала бы, если бы не стена дома. Клыки разорвали сеточку колгот и больно впились в кожу.
– Только дёрнись и прокусит насквозь.
– Пожалуйста, не надо.
По лицу женщины катились слёзы. Ей одновременно хотелось визжать и бить собаку по голове и одновременно притаится, замереть.
Грабитель отобрал сумочку и начал в ней рыться, подсвечивая фонариком. Свет обрисовал худое небритое лицо, с тонкими губами и горбатым носом. Выгреб деньги и мобильный, отвернул крышечку духов и понюхал.
– Ништяк запах. – Сунул духи в карман куртки.
Вытряхнул документы и прочие ненужные вещи и положил сумочку в свой рюкзак, вслед за остальной добычей.
– Украшения снимай.
Дрожащими руками женщина еле смогла отстегнуть серёжки. Сорвала цепочку с крестиком. Начала стягивать кольца. Обручальное шло туго:
– Не снимается…
О проекте
О подписке