ГЛАВА 1
Загадка падения Красной империи

1992-й, депрессивный

Только-только рухнул Советский Союз. Соединенные Штаты похожи на смертельно усталого боксера после жестокой схватки на ринге. Он смог отправить противника в нокаут, но теперь сам едва держится на ногах, скрипя зубами от боли. Ноги и мышцы рук словно ватные, в висках стучит кровь. Воздуха не хватает, перед глазами красные круги…

Свалив Советский Союз и одержав победу в первой войне против Ирака, Америка пребывала в депрессии. Подавленное настроение сквозило во всем. Американцы со страхом говорили, что силы их страны исчерпаны, а плодами победы в холодной войне воспользуется бурно развивающаяся Япония. Президент Бушстарший на волне воодушевления после победы над Саддамом Хусейном заявил: «Мы делаем самое умное оружие в мире, напичканное микросхемами. Неужели мы не сможем делать гражданскую электронику?» Но первые же опыты показали: если сложнейший американский чип в бомбе или ракете работает от силы полчаса, то японские микросхемы на швейных машинках, будучи куда проще, безотказно служат годами. 1990–1991 гг. стали периодом экономического спада. В 1992-м положение только начало выправляться, но рост экономики еще не обеспечивал новых рабочих мест. Более того, при росте ВВП безработица даже росла! Лихорадило от кризиса автомобилестроение и сталелитейную промышленность США. Доля бедняков в населении страны достигла самого высокого с 1964 г. показателя: 20 %. Сокращались военные заказы, увеличивая бедствия миллионов людей.

«Массовая культура отразила глубокое ощущение разочарования. Среди значительных кинолент начала 1990-х гг.: „С меня хватит“ – о сотруднике военно-промышленного комплекса, отправленном в отпуск без содержания, испытавшем приступ бессильной ярости; „Большой Каньон“ – об угрозе преступности и „Восходящее Солнце“ – об американском упадке и подъеме Японии… Все последние новинки, казалось, прибыли из Японии; „Made in USA“ перестало быть гарантией качества, многим потребителям пришлось отказать в доверии отечественным товарам. Неуклюжесть и некомпетентность менеджеров высокого звена (СЕО) крупных корпораций, получающих завышенную зарплату, стала предметом насмешек…» (Поль Кругман. Великая ложь. – М.: АСТ, 2004. С. 15–16.)

Бюджетный дефицит в начале 90-х достиг 6, 5 %. Подверглись сокращению государственные социальные программы. В 44 штатах пришлось поднимать налоги!

В довершение ко всему Лос-Анджелес в конце апреля 1992-го взорвался расовым бунтом. Массовые грабежи магазинов, почти 5000 сожженных зданий… Такого Соединенные Штаты не видели с конца шестидесятых!

И уже вырисовывалась ясная перспектива кризиса долларовой системы. Она тоже выдыхалась, напоминая чудовищно раздутый воздушный шарик. Без «вскрытия» советских территорий и сокровищниц, без захвата Восточной Европы доллар мог пасть еще в конце 1980-х.

Да, теперь понимаешь, почему американцы так ликовали в декабре 1991-го! Ибо если бы не развал Красной империи, пали бы Соединенные Штаты. И в реалиях известного нам 1992 г. пробиваются черты такого варианта истории. Америка, погруженная в пучину глубочайшей экономической депрессии, озаряемая вспышками бунтов цветных и белых бедняков. Пошатнувшийся доллар. Торжествующие японцы и русские. Европа, бегущая на поклон к Москве. Красные флаги над Мезоамерикой…

Парадокс холодной войны

Удивительно, но факт: проиграть холодную войну должны были Штаты, а не Москва! По всем объективным показателям. Это сейчас янки могут надувать щеки и с важностью вещать о том, что их система была более гибкой и эффективной. Окажись в 1981 г. у власти в Кремле, скажем, Гитлер или Сталин – и победа была бы за ними. Ибо СССР оказался в шаге от торжества над Америкой, несмотря на все свои недостатки.

Да-да, именно так! Союз с его маразматической, старческой верхушкой, с бесхозяйственностью в окостеневшей бюрократической экономике, с изверившимся и разболтанным народом, давно не верившим в коммунизм, почти победил. Союз с его идиотской внешней политикой, распыливший несметные деньги и ресурсы на поддержку африканских и азиатских «социалистических стран», окруживший страну кольцом врагов, – почти коснулся пальцами победы!

Почему? Потому что даже остатки сталинской системы обладали громадными резервами эффективности. Потому что мобилизационный ген в экономике СССР позволял творить чудеса при ограниченных средствах, и ген сей дожил до 1980-х. Потому что советская бюрократия была меньше по численности и дешевле обходилась, чем американская. Потому что президент Рейган, обещавший нас уничтожить в 1981 г., втравил США в сверхдорогую гонку вооружений, где русские могли отвечать на заокеанские вызовы с помощью дешевых «асимметричных ответов». Один американский бомбардировщик Б-2 стоил столько же, сколько несколько советских межконтинентальных комплексов железнодорожного базирования типа «Молодец». Или два десятка грунтовых подвижных комплексов «Тополь-М». А развертывание космической ПРО США, как вы уже знаете, легко сводилось на нет строительством тяжелых ракет с десятью боевыми блоками и массой ложных целей, созданием маневрирующих советских боеголовок и развертыванием простой системы спутников-истребителей. Афганистан? Хотя при Горбачеве наши войска вышли оттуда в самом начале 1989 г., прорусскому режиму Наджибуллы удалось продержаться до марта 1992 г.! А если бы не Ельцин, прекративший помогать Кабулу горючим и оружием, он держался бы и до сих пор.

Элементарные действия по наведению порядка, простая экономия и оптимизация гонки вооружений, изменение внешнеполитических приоритетов и эффектные операции спецслужб принесли бы нам полную капитуляцию США, их отступление на всех фронтах. Вы только представьте себе: кремлевский вождь предстает вдруг не в виде болтливого плешивца в дежурном костюме, а в образе бешеного вожака во френче, с фанатичным блеском в глазах. Наплевав на все правила приличия, он прекращает помощь многочисленным нахлебникам в Африке, концентрируется на важнейших геополитических точках. Американцы объявляют масштабную программу вооружений? А мы обойдемся «психическими атаками»! Немцы, помнится, успешно запугивали в тридцатые англичан и французов, показывая им опытные образцы истребителей на полигонах. Вот и мы сделаем нечто подобное, перепугав янки и заставив их идти на разорительные контрмеры.

И вот наш энергичный правитель организует психические атаки в виде показных рейдов стратегических ракетоносцев к берегам Канады и Аляски. В духе 1961 г. запускает на орбиту легкий авиакосмолет, объявляя его орбитальным штурмовиком. Превращает околоземную станцию «Мир» в причал для заатмосферных бомбардировщиков. Презентует полки подвижных ракетных комплексов и бесшумные подлодки последних серий. А заодно проводит в Москве несколько показательных судебных процессов над крупными ворами в духе 1937-го, завоевывая любовь масс.

Слышу возмущенные вопли в ответ. «СССР надрывался из-за чудовищных затрат на ВПК! СССР не мог обеспечить граждан жильем и товарами! СССР вообще ничего не мог!»

Он очень многое мог, господа-товарищи. И технически, и экономически. Гитлер и Сталин только в самых сладких и несбыточных снах могли мечтать о тех возможностях, что имелись у Союза в 1985 г. Сил для того, чтобы завалить США, хватало с избытком. Вопрос был только в грамотном управлении тем, что имелось у нас в распоряжении.

Гонка вооружений в позднем Союзе стала разорительной прежде всего из-за неумелого управления делом! Наведение порядка в запущенной при Брежневе (1964–1982) сфере давало колоссальную экономию без всякого ущерба для обороноспособности Империи. К чему было иметь на вооружении более десятка типов межконтинентальных баллистических ракет? Как говорил нам в беседе генерал КГБ СССР Николай Шам, в СССР запускалось в год более ста спутников разного назначения, а в США – всего пятнадцать. Почему? Потому что американские аппараты трудились на орбите по два-три года, а наши – несколько месяцев. Но все попытки развернуть дело к созданию долгоживущих сателлитов наталкивались на сопротивление военных и гражданских «пускальщиков»: мол, а нам что тогда делать? Ведь запускать придется меньше. Или, например, велась одновременная разработка сорока типов реактивных двигателей вместо трех-четырех. То же самое наблюдалось и в иных вооружениях.

Почему сие творилось, понятно: при Брежневе военно-промышленной системой никто толком не управлял – и она разрасталась, начиная жить по своему хотению, не считаясь с экономикой страны и распыляя средства. А всего-то и требовалось, что выстроить оптимальные схемы и, когда надо, стукнуть кулаком по столу: «Выполнять!» Просто заниматься этим было некому: то Брежнев из ума выжил, то генсеки в 1982–1985 гг. мёрли, аки мухи. А горбачевская команда ничего толкового делать уже не умела. В том-то и заключается преступление Горбачева: он мог навести мало-мальский порядок в делах, но не сделал этого.

Однако оптимизацию можно было провести – и уморить США в гонке вооружений за какие-то два-три года!

Идем дальше? Итак, в середине 1980-х СССР был промышленно развитой империей. Промышленное производство ее составляло около 70 % от тогдашнего американского. Потребление товаров и услуг на душу населения равнялось 56 % от штатовского. Конечно, жизненный уровень наших граждан был заметно ниже американского и европейского, но примерно равнялся тогдашнему итальянскому. Беда была с непродовольственными товарами: тут советский человек потреблял вчетверо меньше, чем янки, и вдвое меньше итальянца тех лет. Однако мы брали за счет системы здравоохранения, образования и жилищно-коммунальной сферы. Да и питался советский человек гораздо лучше нынешнего «хомо россияникус» – на 78 % от американского уровня середины восьмидесятых (если брать содержание белков в пище, ее калорийность и качество). Это сегодня россиянец в основной своей массе вынужден лопать макароны и картошку, нездоровые «ножки Буша» и прочую дрянь. Мы в восьмидесятые (при пустых магазинах) ели гораздо больше белковой пищи – мяса и рыбы.

Нам говорят, будто советская экономика только и делала, что гнала оружие, отравляя природу и превращая наших людей в нищих. Что вообще ничего толкового в гражданском секторе не производилось.

С вооружениями можно было разобраться за пару лет. Мы производили действительно много ненужного оружия. Например, танков, бронетранспортеров и артиллерийских систем. Нужно было только сместить акценты в сторону авиакосмической техники, высокоточных вооружений, военно-морских штучек и прочее. Только оснащение имевшихся вооруженных сил новейшими системами связи, разведки, целеуказания и управления позволяло удвоить их возможности. Мы вообще могли ничего не выпускать в ВПК несколько лет, заставив его заниматься только конверсией – запасы оружия были накоплены колоссальные. «Чудовищные» затраты на войну в Афганистане? Ой, не смешите. Всего 3–4 млрд долларов в год в пересчете. Президент Путин в 2005-м выкупил «Сибнефть» у Абрамовича и стоящей за ним кодлы за 12 млрд долларов – хотя она-то этим красавцам в 1996 г. почти даром досталась и потому могла быть конфискована вообще за так. И ничего – более слабая по сравнению с Союзом РФ не рухнула, хотя в один день лишилась средств на ведение четырехлетней войны в Афгане.

Что СССР производил с явным избытком, так это инвестиционные товары: строительные материалы, прокат для стальных конструкций, всякое промышленное оборудование. Наша экономика была нацелена на это. Чтобы строить все новые и новые заводы, комбинаты и фабрики. Инвестиции в экономику СССР 1984 г. в ценах 2004-го составляли почти один триллион долларов – мировой рекорд! Правда, отдача от них получалась слишком маленькой. Снизив чрезмерную инвестиционную нагрузку, СССР мог без особого труда нарастить производство потребительских товаров до среднеевропейского стандарта, даже не сокращая военного производства! Всего двадцатипроцентное снижение инвестиционной нагрузки на советскую экономику позволяло удвоить выпуск потребительских товаров. Жилищная проблема полностью решалась за три года, останови мы гигантские и бессмысленные вложения в мелиорацию.

Здесь использованы выкладки замечательного современного экономиста-компаративиста А. Н. Анисимова.

В общем задачка-то была элементарной для менеджеров 1930-х годов: все упиралось в рационализацию, использование резервов и маневр силами-средствами. Граждане СССР бунтовать не собирались и с воодушевлением приняли бы любое улучшение. Несколько лет такой политики означали полное поражение США. А если еще и пустить в ход закрывающие технологии, то победа была бы прочной и окончательной.