Цитаты из книги «Городок Окуров»

Яков – на! Возьми, – вот он я! Действительно – верно! Эх – человек! Кто я? Пылинка! Лист осенний! Где мне – дорога, где мне жизнь? Он – играл, но играл искренно, во всю силу души: лицо его побледнело, глаза налились слезами, сердце горело острой тоской.

имаются политикой, спрашивал, двух священников, офицера – тоже политический, – никто не может объяснить – кто есть в России мещанин и какому делу-месту соответствует!

Мы все – мещане. Будем, для понятности, говорить по-азбучному, просто. Чему мы, примерно, соответствуем? По-азбучному сказать: какое нам место и дело отведено на земле государевой? Вопрос!

Покивайко, желая молодецки выправить грудь, надувал живот, прятал голову в плечи и фыркал: – Японсы? Розумному человеку даже смешно самое это слово!Фогель лениво возражал:– Ну, не скажите! Они все-таки…Но Покивайко сердился: – А що воно таке – высетаке?

Как великою скорбью народною Переполнилась наша земля!

кривой, закатив темное око свое под лоб. – Вот, скажем, на ногах у тебя опорки, рубаха – год не стирана, штаны едва стыд прикрывают, в брюхе – как в кармане – сор да крошки, а шапка была бы хорошая… скажем – бобровая шапка! Вот те и Москва! Отдуваясь и посапывая, Ключников обводит кривого взглядом, точно гадального петуха – на святках – меловой чертой, и – лениво говорит:

Однако – хорошая сторона, только надо это понять, чем хороша, надо посмотреть на нее, на Русь,

И, осматривая товар, – крали, а если мужик кричал, жаловался – колотили его, слегка.

Широкий, двухэтажный, с антресолями, колоннами и террасою, воеводинский дом развалился посредине двора, густо заросшего бурьяном. Вокруг дома лежали остатки служб – Фелицатино топливо; над развалинами печально качались вер

этом деле и покончил Андрей свою жизнь – ему отбили печенки.