Арина была женщиной тридцати лет, но внешность ее казалась вечной, как сама зима. Яркие голубые глаза, словно ледяные осколки, смотрели на мир с холодным равнодушием, ее выраженные черты лица подчеркивали это ощущение. Длинные черные волосы, которые она обычно завязывала в тугой хвост, создавали строгий, почти суровый образ. Средний рост, идеальная осанка и отсутствие эмоций делали ее фигурой, к которой никто не решался подойти слишком близко без причины.
На работе ее знали как незаменимого сотрудника и человека, который не любит общаться и редко улыбается. Когда она появлялась в коридоре больницы, где работала патологоанатомом, разговоры замирали, словно все внезапно вспоминали, что обсуждать при ней что-то лишнее не стоит. Но Арине было все равно. Она привыкла к шепоту за спиной и косым взглядам еще с тех времен, когда была школьницей. Общество всегда держало ее на расстоянии, и она давно смирилась с этим. Необходимость заводить друзей отпала сама собой, а она и не пыталась. Одиночество стало ее добровольным выбором.
Работала она в главной городской больнице, а кроме того, выполняла обязанности независимого судебного эксперта, сотрудничая с полицией по уголовным делам. Ее профессионализм был неоспорим – ни один из ее отчетов никогда не был поставлен под сомнение. Она была известна своим точным подходом и абсолютной надежностью. Ее начальство было довольно, ведь в сроках и качестве работы Арина не давала поводов для упреков.
Девушка любила свою работу. Ее мир состоял из безмолвных тел, которые никогда не спорили и не жаловались. Каждое тело, лежащее на ее столе, имело свою историю, свои тайны, скрытые под кожей. Она чувствовала особое удовлетворение от того, что могла раскрыть эти мрачные секреты, читая жизнь человека через следы на его теле. Ее кабинет был таким же холодным и безжизненным, как тела, с которыми она работала: холодильники, встроенные в стены, рабочий стол с компьютером и огромный стеллаж, уставленный папками с отчетами, выстроенными в идеальном алфавитном порядке. Каждое дело, каждый файл был на своем месте. Арина не терпела беспорядка, и уж тем более она не могла вынести, когда кто-то трогал ее вещи.
Приход уборщицы был для нее настоящим испытанием. Каждый раз, когда та заходила в кабинет, Арина внимательно следила за ней, чтобы ничего не было передвинуто или нарушено. Порядок в ее рабочем пространстве был для нее не просто правилом – это был способ сохранить контроль над реальностью.
В соседнем блоке находился отдел кремации. Там на стажировке работала молодая девушка Марина, полная противоположность Арины. Марина постоянно искала возможности сблизиться с Ариной, несмотря на ее холодность. Она всегда была веселой, жизнерадостной, и не теряла надежды на то, что сможет подружиться с мрачной патологоанатомом. Сегодня утром она ворвалась в кабинет Арины, припрыгивая, как всегда, с двумя стаканами кофе в руках.
– Привет, это я! Я принесла тебе твой любимый кофе! – радостно и бодро сообщила она, подойдя к столу Арины. – Держи, не благодари!
Арина взглянула на стакан с легким раздражением, но все же взяла его.
– То, что это мой любимый кофе, решила ты сама, – сухо ответила она. – Привет. С чего такая радостная?
– У меня сегодня свидание! – сияя, сказала Марина, ее голубые глаза горели от восторга. – Он такой классный, Арина, это любовь с первого взгляда! Я просто не могу без него!
Арина лишь оторвала взгляд от своих бумаг и слегка приподняла бровь.
– Ты влюбляешься каждую неделю, – сдержанно заметила она. – Это который уже за этот месяц?
– Ой, ну прекрати! – засмеялась Марина, закатив глаза. – Тебе самой пора найти мужчину, а то скоро ты сама станешь такой же мертвой, как твои клиенты! Ни разу не видела, чтобы ты была с мужчиной… Только не говори, что тебе нравится проводить время с мертвыми, – хихикнула она.
Арина никак не среагировала на шутку. Она давно привыкла к тому, что Марина постоянно говорила нечто нелепое, и просто пропускала ее слова мимо ушей. Ничто не могло вывести ее из равновесия.
Но Марина не сдавалась. Она подскочила к столу и, не дождавшись реакции, забрала ручку из руки Арины.
– Ну пошли со мной! Ну пожалуйста! – просила она, как ребенок, клянчащий конфету. – Я попрошу его взять друга. Что ты теряешь? Может, тебе достанется горячий мужчина!
Арина выдернула у нее ручку обратно и, не глядя, продолжила писать.
– Нет. И у меня много работы. Иди в свой крематорий и не мешай, – отрезала она холодным тоном.
Марина, не теряя своей жизнерадостности, направилась к двери. Уже на пороге она обернулась и, весело подмигнув, сказала:
– Ой, злюка! Но если вдруг передумаешь, мой номер у тебя есть. Я лично его забила в твой телефон!
Марина была совсем другой. Ее невысокий рост, блестящие голубые глаза и яркие белокурые волосы казались светлыми пятнами в мрачной атмосфере больницы. Она увлекалась эзотерикой и верила, что у нее есть способность провожать души умерших на тот свет. Возможно, именно это странное увлечение и привлекало ее к Арине – Марина казалась одержимой идеей подружиться с кем-то столь же необычным. Но, несмотря на свои фантазии, она была доброй и общительной, чем привлекала внимание множества парней. Ее доброта и открытость были полным контрастом к Арине, которая предпочитала одиночество и тишину.
Этот день ничем не выделялся для Арины. Обычные будни, заполненные рутинной работой, и привычная тишина ее подвального кабинета. Она спокойно занималась делами, пока не получила неожиданное сообщение – ее срочно приглашали к главному врачу больницы. Это было необычно. Анна Андреевна редко вызывала Арину к себе, предпочитая общаться с ней через секретарей и отчеты. Но если вызов поступил лично от нее, значит, дело было серьезным.
Арина отложила дела и направилась в кабинет руководителя. Ее кабинет находился на самом верхнем этаже, куда Арина поднялась на лифте из своего привычного подвала. Здесь, наверху, все выглядело иначе – яркий свет, панорамные окна с видом на город. Этот контраст с ее мрачным миром холодных тел казался почти абсурдным.
Она постучала в дверь и, услышав спокойный голос изнутри, вошла.
– Анна Андреевна, могу войти? – спросила Арина, стараясь сохранять вежливость.
– Арина, проходи, присаживайся, – любезно пригласила ее Анна, кивая на кресло напротив. – Мы с тобой не так часто видимся, но я хочу, чтобы ты знала, как мы ценим твою работу. Ты для нас – настоящий профессионал, и мы гордимся, что ты с нами.
Арина ничего не ответила. Она слегка улыбнулась, чтобы показать доброжелательность, но улыбка вышла неестественной. Анна Андреевна заметила это сразу. Арина всегда чувствовала себя неуютно в подобных разговорах с начальством, предпочитая оставаться в тени.
Анна, видя ее напряженность, продолжила.
– Арина, к нам обратились коллеги из Санкт-Петербурга. Там орудует маньяк, и ситуация выходит из-под контроля. У них накопилось много тел, но никаких зацепок. Им очень нужна твоя экспертиза. Ты ведь знаешь, что мы высоко ценим твои навыки не только как патологоанатома, но и как специалиста по профилированию. Ты составляешь психологические портреты убийц для нашей полиции. Вот почему они обратились именно к тебе. Нужно, чтобы ты на время отправилась туда, на три месяца, может меньше.
Арина почувствовала, как у нее внутри все напряглось. Три месяца вдали от Москвы и от ее бабушки? Это казалось невозможным.
– Три месяца? – переспросила Арина, перебивая Анну Андреевну. – Я не уверена, что могу оставить бабушку на такое долгое время. Мы никогда не расставались.
Анна, будто предугадав ее сомнения, поспешила успокоить.
– Не переживай. Коллеги готовы предоставить сиделку для твоей бабушки на время твоего отсутствия. Ты сможешь быть спокойна за нее.
Арина задумалась. С одной стороны, она понимала, что это серьезное предложение, и ее помощь действительно может спасти жизни. С другой стороны, мысль о том, что она оставит свою единственную родственницу одну, вызывала в ней тревогу.
– Мне нужно немного времени, чтобы подумать, – наконец сказала Арина. – Я должна обсудить это с бабушкой. Я не уверена, что она сможет без меня так долго.
Анна Андреевна понимающе кивнула.
– Конечно, Арина, я понимаю. Дай мне ответ после выходных. Это большой шаг для тебя, но ты очень нужна коллегам. Они рассчитывают на твою помощь. Подумай хорошенько, ведь это твой шанс спасти многие жизни.
Арина кивнула, чувствуя на себе вес этого решения. Она знала, что ее знания и навыки могут сыграть ключевую роль, но ее внутренний конфликт между долгом и заботой о близком человеке оставался нерешенным.
Арина вернулась домой как никогда рано, и ее бабушка, услышав звуки шагов, удивленно посмотрела на внучку, когда та вошла в квартиру. Это было их общее гнездо, уютная квартира в центре Москвы, которую бабушка подарила Арине, вырастив ее после смерти родителей. Светлая, ухоженная, с современным ремонтом и безупречной чистотой, квартира казалась местом, которое когда-то было готово принять большую семью. Но жизнь распорядилась иначе, и теперь в этих стенах обитали лишь две женщины, связанные нерушимой любовью и преданностью друг другу.
Каждая комната квартиры была украшена современной техникой и красивой мебелью, но это уже давно не приносило радости Арине. Казалось, что свет и тепло, которые когда-то наполняли это пространство, постепенно угасали. Она положила пакеты с продуктами на кухонный стол и направилась в спальню к своей бабушке, которой посвятила столько заботы и любви.
– Привет, бабуль, – с легкой улыбкой сказала Арина, обнимая ее и ложась рядом на кровать.
– Здравствуй, дочка, – с любовью ответила бабушка, приобнимая ее одной рукой. – Ты чего сегодня так рано? Работы нет?
– Есть, – сказала Арина, не отпуская бабушкину руку, – просто захотелось побыстрее к тебе вернуться.
Бабушка смотрела на Арину с теплым, чуть озорным прищуром, словно знала, что происходит.
– Я-то тебя знаю, дитя. Либо что-то случилось, либо ты опять по камерам смотрела, что я целый день лежу и пришла меня поругать! – ее голос был полон доброй улыбки, и она осторожно подтянула одеяло к плечам.
Арина усмехнулась, стараясь поддержать бабушкин настрой.
– На счет лежания – ты права. Тебе нельзя так много времени проводить в постели, ты это знаешь. Врач говорил, что нужно больше двигаться, разрабатывать колени. Мы ведь сделали операцию, чтобы ты ходила, помнишь?
– Помню, доча, помню, – вздохнула бабушка. – Сегодня что-то меня в сон тянет. Чувствую себя так, будто не могу выспаться как следует…
Бабушка перенесла сложную операцию на коленях несколько месяцев назад. Ей благополучно заменили коленные чашечки на дорогие немецкие импланты. Но несмотря на успешное восстановление, бабушка все чаще жаловалась на усталость. Она любила свою внучку больше жизни и всегда переживала за ее будущее. Постоянные разговоры о мужчинах, свадьбе и детях стали привычной темой, но Арина избегала этих обсуждений, зная, что ей сложно представить себе другую жизнь.
– Я пойду приготовлю нам ужин, – сказала Арина, вставая с кровати. – А ты, бабуль, вставай и хоть немного пройдись по квартире. Я позову тебя, когда все будет готово, и поговорим спокойно.
Пока Арина готовила на кухне, бабушка медленно шагала по комнатам, как и обещала. Ее маршрут был одинаковым каждый раз: спальня, коридор, кухня, ванная и снова спальня. Проходя мимо Арины на кухне, она каждый раз щипала ее за бок, и Арина невольно дергалась и улыбалась. В этих жестах была вся суть их семьи – любовь, забота и чувство защищенности, которые казались нерушимыми. Они были друг у друга, и больше ничего не нужно.
– Бабуль, идем, ужин готов! – крикнула Арина, накрыв на стол.
Бабушка подошла к столу и села, с легкой улыбкой оглядывая угощение.
– Как много всего, дочка… О, мои любимые куриные сердечки! Ты явно что-то замышляешь, если решила угостить меня такими вкусностями. Будто готовишь меня к чему-то ужасному, – сказала бабушка с шутливой улыбкой, но в ее голосе звучала нотка подозрения.
Арина на мгновение замялась, не зная, как начать разговор.
– Не совсем ужасное, бабуль, – начала она после короткой паузы. – Я не знаю, как лучше тебе это сказать… Меня вызывают на работу в Санкт-Петербург. Надо ехать на три месяца. Я не могу оставить тебя одну на такое долгое время, но я очень переживаю, что не смогу отказаться. Они предложили нанять сиделку, чтобы ты не оставалась одна, и я смогу за тобой присматривать через камеры и звонить тебе каждый день, но все равно мне страшно оставлять тебя.
Бабушка тихо вздохнула и, положив руку на руку Арины, посмотрела ей в глаза с любовью и заботой.
– Деточка моя… Золотая ты моя… – ее голос был мягким и нежным. – Я не вечная, и ты это знаешь. Я держусь из последних сил, но прошу тебя – не приковывай себя ко мне. Ты должна жить своей жизнью. Поезжай, откройся миру, найди себе друзей. Может, ты встретишь там своего суженого, и тогда я уйду спокойно, зная, что ты счастлива.
Арина попыталась улыбнуться, но внутри нее все сжалось от тревоги.
– Прекрати, бабуль. Я с тобой счастлива, и ты никогда не была для меня обузой. Я люблю тебя и благодарна за все, что ты для меня сделала. Не говори так больше, пожалуйста.
О проекте
О подписке