Цитаты из книги «Власть несбывшегося (сборник)»

Знаете, Лойсо, у меня сейчас такое странное настроение: мне уже ничего не хочется, даже возвращаться домой – какая разница, где находиться? И что будет с вами, мне сейчас тоже до лампочки, если честно… По-моему, самое время совершать невозможное: сейчас у меня все получится!

Через несколько дней я с удивлением понял, что отсутствие Теххи не превратило мою жизнь в ад. Моя боль оставалась при мне, конечно. Мне не раз хотелось завыть, уставившись на зеленоватый ломоть ущербной луны, размозжить собственную башку о первую попавшуюся стену, вспороть себе брюхо, чтобы телесная мука хоть на миг заглушила душевную… Но, по счастью, между мной и рехнувшимся от одиночества беднягой Максом возник призрачный, но непроницаемый барьер. Каким-то образом у меня хватало отрешенности, чтобы ни на минуту не забывать, что его боль не имеет ко мне никакого отношения. Ну, скажем так: почти никакого.

Мне теперь очень хорошо, милый, – она виновато развела руками и смущенно улыбнулась. – Мне хорошо, а тебе плохо. И я ничего не могу исправить. Я даже не могу оставаться рядом с тобой. Еще немного, и я исчезну, а тебе опять будет больно. Все это ужасно несправедливо!

В этот момент я на собственном опыте убедился, что надежда может причинить даже большую боль, чем ее отсутствие. Может быть, именно поэтому старый шериф Кеттари Махи Аинти так упорно именовал ее глупым чувством…

– Да, так лучше, – неожиданно согласилась она. – А еще вы подумали, что мы попробуем заставить их разделить нашу судьбу. Вы не хотите об этом говорить, но все и так понятно. По городу действительно бродят безумцы, одержимые гневом, но среди нас таких нет. Вы не поверите, но я даже рада, что вы смогли спасти хоть кого-то: когда стоишь так близко от смерти, жизнь кажется по-настоящему великой драгоценностью. Даже чужая жизнь… Поэтому вы напрасно боялись сказать нам правду.

Мы смешно устроены: некоторые привязываются к собственной личности, некоторые – к другим людям, некоторые – к вещам, некоторые – к местам своего обитания… Судя по всему, мы с тобой принадлежим к последней категории».

некоторые вещи следует говорить только вслух, шепотом, касаясь губами теплого, живого ушка.

Все всегда уезжают навсегда», а потом добавил, что вместо нас, дескать, всегда возвращается кто-то другой.

– Я еще слишком молод для столь ответственного шага, – фыркнул шеф. – Мне бы еще порезвиться пару тысячелетий, а уж потом можно записываться в могущественные какашки – это надо же!..

Езда глушила боль, отвлекала меня от тоскливых размышлений и даже от необходимости помнить о самом себе.