Хрензиме», – думал Квитни, заливаясь безмолвным внутренним хохотом, – это должно быть такое специальное ритуальное зимнее блюдо, высокая кухня, например имбирно-водочное консоме.
Цитаты из книги «Тяжелый свет Куртейна. Желтый»
241
Что мы здесь отлично умеем, так это тосковать по чему-то неведомому, любить его больше жизни и одной своей невшибенной дурью, которую деликатно именуем «созидательной волей», это неведомое овеществлять…
Уязвимость, собственно, именно тем и прекрасна, что она – вечный вызов. Вынуждает сиять на пределе возможностей практически нон-стоп.
Если достаточно долго и ловко притворяться кем-то большим, чем уродился, можно убедить даже судьбу и собственную природу.
вдох растягивается на шесть шагов, еще шесть шагов задержка дыхания, столько же – выдох. Это не так просто, как кажется, поначалу все время сбиваешься, то не успеваешь вовремя выдохнуть, то наоборот, слишком торопишься, потому что воздуха не хватает. Зато привыкнув и поймав нужный ритм, обретаешь лучшее в мире успокоительное.
Кофейная горечь – клей, собирающий воедино, избавляющий от иллюзий, примиряющий со всем миром, каким бы он ни был, этот наш мир.
Каждый получает соразмерно своим аппетитам, при условии, что отважится взять и сумеет выжить с этим подарком
Однажды признался Каре, что его в свое время совершенно потрясла эта идея – оказывается, почти всякого человека можно сделать более счастливым, бесстрашным, уверенным в своих силах и вдохновенным при помощи самых обычных, не обладающих какой-то заклинательной силой, просто правильно, с учетом его личного опыта и предпочтений подобранных слов.
Все идет по плану, – говорит Стефан. И, помолчав, добавляет: – Но у меня больше нет приятной иллюзии, что именно по моему.
О проекте
О подписке