Цитаты из книги «Тяжелый свет Куртейна. Зеленый. Том 1»

Просто держи в голове, что лечь и умереть – слишком простой выход. Для слабаков. Боль надо в себя вмещать. И спокойно жить дальше, соглашаясь – не с вызвавшим ее злом, конечно, а с самой болью. Боль от несовершенства мира это нормально. Невозможно, да и не нужно обходиться совсем без нее. И самое главное, это вопрос личной выгоды. Позволяя боли в нас помещаться, мы очень быстро растем.

Потому что когда ты позволяешь злу себя убивать, ты его возвышаешь. Ставишь его над собой. И над всем, что ты любишь

Главное – здешним людям праздник. Им, по-моему, позарез надо, чтобы почаще случались всякие неожиданные чудеса».

тебе от несовершенства мира – молодец, дело хорошее, сиди, страдай. Просто держи в голове, что лечь и умереть – слишком простой выход. Для слабаков. Боль надо в себя вмещать. И спокойно жить дальше, соглашаясь – не с вызвавшим ее злом, конечно, а с самой болью. Боль от несовершенства мира это нормально. Невозможно, да и не нужно обходиться совсем без нее. И самое главное, это вопрос личной выгоды. Позволяя боли в нас помещаться, мы очень быстро растем.

когда ты позволяешь злу себя убивать, ты его возвышаешь. Ставишь его над собой. И над всем, что ты любишь. Как будто оно тут самое главное, а все остальное, включая твоих близких и ваши с ними удивительные дела – так, игрушки. Но это же вранье!

Любовь только начало всякой настоящей истории, а не ее финал.

человек, что бы он сам о себе ни думал, это пережитый им опыт. Сумма изменившего меня опыта – это и есть я, а все остальное – ну, просто удобная упаковка. Чтобы опыт не расплескать

А потом молния погасла, исчезнувший было человеческий мир вернулся на место, свежий, умытый недавним дождем, остро пахнущий влажной землей, мелкими хризантемами с ближайшей клумбы, вокзальным креозотом, горьким печным дымом, сладкой, только-только начавшей увядать древесной листвой. И оказался так обескураживающе, необъяснимо и неопровержимо хорош, что Зоран подумал: «Я дурак, это явно не конец, а начало света. Раньше все у нас было невсерьез, понарошку, просто мерещилось, а настоящая жизнь на этой планете вот только что у меня на глазах началась».