Цитаты из книги «Исламское государство. Армия террора»

Существует и еще одна мрачная параллель между Саддамом и аль-Багдади — это ненависть обоих к шиитам. Баасисты за время 30-летнего правления Саддама убили 150 000 шиитов, и наиболее ужасающие масштабы это истребление приняло во время подавления восстания шиитов и курдов против режима в марте 1991 г., в конце первой войны в Заливе. Когда танки Саддама вошли в Наджаф, на них было написано «Завтра шиитов уже не будет».

Эта убежденность в необходимости братоубийственной войны — — между суннитами отличала аль-Багдади как лидера при экспансии ИГИЛ в Сирии и Ираке

Для Асада возможность похвастаться тем, что его собеседником являются Соединенные Штаты, — это способ продемонстрировать свою силу. Это позволяет ему делать вид, что он является стержнем арабо-израильского мира и реальной силой в борьбе с терроризмом. Он создает проблемы, которые затем — вы только посмотрите, с каким великодушием — предлагает решить».

Тони Бадран, эксперт по Сирии в Фонде защиты демократии, действующем в Вашингтоне, охарактеризовал поддержку Асадом «Аль-Каиды» как одну из форм привлечения к себе внимания 13

Асад понимал, что одной из задач Буша в Ираке было изменение такого положения вещей, когда суннитское меньшинство правит шиитским большинством. Он опасался, что станет следующим. Вот поэтому и начал сотрудничать с моджахедами и делал все возможное для того, чтобы убедить американцев: “Не трогайте меня, а то ведь я могу заслать в соседнюю страну еще больше террористов, чтобы они убивали там ваших солдат”» .

Как отметил ученый Эяль Зиссер, к середине 1990-х Хафез Асад перестал быть заклятым врагом тех, кто поставил своей целью заключить брачный союз между мечетью и государством, потому что «Дамаск начал видеть в исламистах единственно возможное средство повысить свой статус в регионе, усилить влияние на соседние страны и обеспечить спокойствие в самой Сирии» 2 .

Процесс распространения ИГИЛ на территории Ирака и Сирии невозможно понять без анализа долговременного сотрудничества Дамаска с организациями — предшественницами Исламского государства.

Аль-Малики оттолкнул суннитов настолько, что им пришлось восстать, — говорит Рик Уэлч. — Они пытались добиться реформ, но не смогли. Была задета племенная честь, мысли о мести не давали им покоя. Ответственность за этот кризис лежит на аль-Малики».

В действительности к концу 2008 г. американские солдаты в подавляющем большинстве передислоцировались на окраины иракских городов, где их основной задачей стало предотвращение межконфессиональных столкновений. Они защищали суннитские районы и районы со смешанным населением от шиитских «эскадронов смерти» и, следуя принципу государственной беспристрастности, обороняли шиитские районы от нападений оставшихся суннитских повстанцев. Конечно же, подписание соглашения было представлено как огромная победа, одержанная аль-Малики над Соединенными Штатами, а не одобренный обеими сторонами договорной акт, означающий окончание войны. Дата его вступления в силу, 30 июня 2009 г., была объявлена национальным праздником в честь «избавления от иностранных оккупантов». Но то, что сделал премьер-министр после этого, имело тяжелейшие последствия для Ирака. «Подавляющее большинство заключенных были просто отпущены, включая и радикальных суннитов, — говорит Джоэл Рейберн, изучивший во всех подробностях соглашение о статусе вооруженных сил и его последствия для безопасности Ирака. — Малики думал, что начиная с 2008 и 2009 гг. мы просто держали в заключении невинных людей, захваченных в массовых облавах. Но проблема в том, что мы могли захватить кого-то, основываясь на разведданных — добытых либо при помощи электронной разведки, либо обычными методами, — но потом не могли объяснить иракцам, почему взятый нами парень плохой. На какие разведданные ни ссылайся, иракцы все равно спросят: “А от кого вы это слышали?” Все, что вы им скажете, они пропустят мимо ушей — ведь судебная система Ирака основана на высшем приоритете свидетельских показаний. Вот если у вас есть два свидетеля, которые могут дать показания, тогда ваша позиция непоколебима».

Бывший боевик ИГИЛ в интервью газете . «Мы никогда и нигде больше не смогли бы собраться вместе так, как там, — сказал Абу Ахмед, отвечая на вопрос репортера. — Это было бы невероятно опасно. А здесь мы были не просто в безопасности — от всего руководства “Аль-Каиды” нас отделяли какие-то несколько сот метров».