Лайонел Коул пользовался сомнительной славой самого быстрого голого бегуна во всех Соединенных Штатах. Его главным хобби был бег в голом виде, и как раз по этой причине в его криминальном досье фигурировало так много приводов за непристойное поведение в общественных местах и развратные действия в отношении несовершеннолетних. Дети, перед которыми он представал в таком виде, попросту оказывались у него на пути во время его пробежек. Но общественность была глубоко возмущена, поскольку детям не полагается любоваться на пенис, болтающийся между ног бегуна на скорости двадцать миль в час. После нескольких обвинений в развратных действиях Лайонел присел в тюрьму на девять месяцев.

И теперь он занимался все тем же самым, преследуемый агентом ФБР и детективом местного отдела полиции.

* * *

Марта Фицуильям медленно вела машину, затерявшись в собственных мыслях и приглядываясь к дороге сквозь очки с толстенными стеклами. Артрит опять давал о себе знать, и она старалась не обращать внимания на боль в пальцах, вцепившихся в рулевое колесо.

Ехала она в свой книжный клуб и все пыталась придумать, что бы там такого сказать. Ее приятельница Эдит выбрала для чтения в этом месяце книгу «Сто лет одиночества»^[12], и Марте этот выбор пришелся решительно не по вкусу. Все остальные в клубе предпочитали дамские романы или старомодные детективы, и Марта знала, что Эдит выбрала это произведение исключительно из желания продемонстрировать свое интеллектуальное превосходство.

Сама она даже не одолела его до конца. Это был крайне экстравагантный роман, полный странных, необъяснимых событий. Когда одна из героинь, Ремедиос, вдруг ни с того ни с сего вознеслась душой и телом на небеса, Марта раздраженно захлопнула книгу и не стала заморачиваться с выяснением того, чем там дело кончилось.

Но, что хуже всего, за месяц до этого у Эдит хватило наглости подорвать обсуждение собственного выбора Марты – романа «Проект «Рози»^[13]. Вот та книга действительно доставила ей удовольствие – смешная, пленяющая и по всем статьям замечательная, просто мед на сердце! Марта всю неделю предвкушала эту встречу в клубе, не в силах дождаться возможности поговорить о своих любимых эпизодах этой чудесной книги. Но буквально через пять минут после начала этого обсуждения Эдит вдруг обмолвилась о каком-то происшествии, случившемся с ней в ходе покупки столовой скатерти, и книга была моментально забыта.

И вот теперь Марте хоть тресни надо было придумать, что бы такое сказать про эти «Сто лет полной скучищи». Упоминать лишь про первые тридцать или сорок страниц книги было не с руки, поскольку Эдит моментально просекла бы, что она ее не дочитала. Но по ходу чтения книга становилась все «страньше и страньше», и пока единственным глубокомысленным замечанием, которое приходило ей в голову, было «ну, это весьма своеобразное произведение».

Тут ее внимание привлекло какое-то движение на улице впереди. Это был мужчина, бегущий вдоль по улице и одетый в какой-то странный бежевый спортивный костюм. Бежал он очень быстро, и Марта ударила по тормозам, опасаясь, что он может внезапно выпрыгнуть под машину. Он вроде как состязался с другим мужчиной, одетым куда более формально. Марта завороженно наблюдала за ними, пока они приближались к ее машине. С костюмом бежавшего впереди было определенно что-то не то.

Это оказался не костюм. Бегун был голый.

– О боже, – пролепетала Марта, ни к кому конкретно не обращаясь. Присмотрелась сквозь очки, просто чтоб окончательно убедиться, но нет, все верно: мужчина и впрямь был совершенно голый.

За всю свою жизнь Марта видела лишь троих голых взрослых мужчин: своего супруга Джорджа, своего сына (она случайно натолкнулась на него в ванной, когда он вылезал из-под душа), и еще раз, в одном крайне новаторском балете, когда танцовщик вдруг полностью разоблачился прямо посреди своей партии. И вот теперь, точно как тогда на балете, кровь бросилась ей в голову, и она ощутила легкое головокружение. Подумала, не отвести ли взгляд, но тело словно отказывалось реагировать помимо ее воли.

Добежав до ее машины, голый остановился. Рассмеялся – радостным, беззаботным смехом, – три раз подпрыгнул на месте, причем член двигался вместе с ним, подскакивая вверх, когда он падал вниз, и опадая, когда он взлетал вверх. Потом бегун подпрыгнул еще выше, и его босые пятки шлепнулись на капот машины. Теперь ей были видны только его ноги и кончик пениса, оказавшийся возмутительно близко к ее лицу. Мужчина еще раз подпрыгнул – его пятки на сей раз шлепнули об асфальт на противоположной стороне машины – и помчался дальше.

– ФБР! Стой! – заорал его преследователь, устремляясь за ним. Он уже явно совсем выдохся, лицо его было перекошено от злости. Обежав ее автомобиль, мужчина продолжил гнаться за голым.

Марта бросила взгляд в зеркало заднего вида. Ей по-прежнему была видна бледная задница непонятного бегуна, улепетывающего прочь и все больше и больше отрывающегося от агента ФБР.

– О боже, – выдохнула она опять.

Посидела совершенно неподвижно минуту-другую, а потом опять тронулась с места, чувствуя себя как во сне. Губы ее изогнулись в едва заметной улыбке.

Теперь ей будет что рассказать, когда все начнут обсуждать эти несчастные «Сто лет одиночества»!

* * *

Ханна бежала со всех ног, ругая себя за то, что поехала с Клинтом, а не взяла свою собственную машину. Преследовать Лайонела на своих двоих было задачей, заранее обреченной на провал. Уард должен был включить мозги и запрыгнуть в свою машину, но опять-таки – откуда ему было знать, что Лайонел такой резвый бегун? Разумеется, если б он только послушал, что ему говорят…

Добежав до перекрестка с Фэлкон-драйв, Ханна с удивлением обнаружила, что до Лайонела еще ярдов пятьдесят. Что-то, видно, его задержало – он оказался не таким быстрым, как обычно. Теперь у нее появился шанс. Оставалось только все правильно рассчитать. Она вся подобралась – в крови забушевал адреналин, глаза остановились на цели, которая становилась все ближе и ближе. На бегу Лайонел постоянно оборачивался за спину, с широкой и несколько безумной ухмылкой на лице. Ну, еще чуть-чуть… еще немножко…

Ханна скакнула вперед, надеясь, что правильно рассчитала дистанцию. Лайонел повернул голову, заметил ее – но он бежал слишком быстро, и она оказалась прямо у него на пути. Он попробовал вильнуть в сторону, чтобы обойти ее, но было уже слишком поздно. Ханна врезалась в него, и они единой кучей повалились на землю.

Пока она вытаскивала наручники и грубо заламывала ему руки за спину, Лайонел осыпал ее проклятиями. Клинт подбежал как раз в тот момент, когда щелкнули стальные браслеты. Глаза у агента были выпучены, и дышал он, как заядлый курильщик.

– Что… за… черт… – выпалил он, хватая воздух ртом.

– Лайонел, вы ведь жопу себе отморозите, если будете бегать голышом в такую погоду, – спокойно произнесла Ханна, помогая тому подняться.

– Пустите меня!

– А как… почему… – Клинт все никак не мог найти слов.

– Лайонел – самый быстрый голый бегун во всех Соединенных Штатах, – объяснила ему Ханна. – Он как-то пробежал голышом шестьсот ярдов за минуту и шестнадцать секунд.

– За минуту пятнадцать и две сотых секунды, – с обиженным видом поправил ее Лайонел.

– Ну да, простите… В общем, как я уже говорила, не стоило его пугать, он очень нервный.

– Отпустите меня! – опять выкрикнул Лайонел.

– Ладно, пошли. – Ханна потащила его обратно в сторону дома. – Вы замерзнете до смерти, если будете оставаться тут голым, а свою куртку я вам не дам.

Она решительно поволокла Лайонела за собой, а тот все продолжал крыть почем зря ее и Клинта. Агент поплелся сзади, явно с пристыженным видом, так что забава того стоила.

Наконец они водворили Лайонела обратно в дом. Ханна заволокла его внутрь, агент зашел следом и тщательно запер дверь.

– Одевайтесь, – приказал Клинт.

Лайонел вызывающе проигнорировал это требование.

– Не думаю, что у него вообще есть одежда, – заметила Ханна.

Дом был настолько пуст и грязен, что это зрелище вгоняло в тоску. В гостиной перед старым телевизором стоял единственный диван. Ханна подтащила Лайонела к нему и усадила. Потом подобрала одну из валяющихся на диване подушек и бросила ему на колени.

– Прикройтесь, – распорядилась она. – Так вы не будете смущать агента Уарда. Он очень чувствительный.

– Ну да, чувствительный, как моя жопа, – пробурчал Лайонел, но подушку не сбросил.

– Лайонел, вчера вечером в парке неподалеку пропала двенадцатилетняя девочка, – начала Ханна. – Ваша фамилия всплыла в ходе расследования, по причине ваших многочисленных приводов.

– Я не похищаю маленьких девочек, – буркнул Лайонел, глядя в пол.

– Было бы хорошо, если б кто-нибудь видел вас вчера вечером, – продолжала Ханна.

– А?

– Кто-нибудь вас видел?

– Угу.

– Вы опять пробегали мимо кафе «У Тони»? – прозорливо поинтересовалась Ханна, бросив выразительный взгляд на Лайонела, который, приподняв брови, покосился на нее в ответ.

– Угу.

– В какое время?

– Да вроде около половины девятого, – пробормотал Лайонел.

– Ладно, мы это обязательно проверим. И постарайтесь держаться подальше от неприятностей, договорились?

Голый поднял взгляд.

– Так вы меня не арестуете? – спросил он.

Ханна ухмыльнулась.

– Никакого ущерба не причинено, – отозвалась она. Помогла ему встать, сняла с него наручники и направилась к выходу.

Клинт тихо последовал за ней, и они сели в машину.

– Выходит, этот малый регулярно такое проделывает? – спросил он.

– Точно.

– Так что нам остается проверить, не жаловался ли кто-нибудь на голого мужчину, пробегающего мимо… кафе «У Тони», – продолжил он. – А потом…

– Не будет никаких жалоб, – перебила его Ханна. – У Лайонела с этой кафешкой в некотором роде симбиоз.

– Простите?

– Жрачка «У Тони» отвратная. а кофе даже еще хуже. Люди ходят туда, потому что знают: есть хороший шанс полюбоваться, как Лайонел пробегает мимо.

Клинт уставился на нее.

– Серьезно?

Ханна кивнула.

– Погодите минутку. – Вытащив свой телефон, она отыскала номер кафе «У Тони» и нажала на «позвонить».

– Алло?

– Здрасьте, это детектив Шор из отдела полиции Гленмор-Парка. Это «У Тони»?

– Ну да. Что вам надо, детектив?

– Просто короткий вопросик. Лайонел Коул не пробегал ли мимо вас вчера вечером?

Секунда молчания.

Ханна закатила глаза.

– Я не собираюсь его арестовывать, – заверила она в трубку. – Просто хочу подтвердить его алиби по совершенно другому делу.

– А-а, ясно. Ну да, он был здесь. Пронесся перед витриной быстрей, чем какой-нибудь чертов Дорожный Бегун^[14], болтая хером. Реально не пойму, как он у него вообще не отвалился в такой колотун. Он был практически малиновый. В смысле… Все-таки мороз на дворе. Парень натурально чокнутый.

– Хорошо. В какое время вы его видели?

– Ну… совсем уж точно не помню… Хотя погодите. Я как раз пробивал чек на кассе. Заказ был реально странный – четыре разных человека все разом заказали спагетти карбонара.

– О, просто чудесно; можете проверить?

– Конечно, уже смотрю… Дикость какая-то, правда? Четыре человека, и всем подавай карбонару? В смысле… иногда весь столик заказывает шоколадный торт на десерт, это я еще понимаю. Но четверо, и всем вперлись макароны с беконом? Не думаете, что это странно?

Ханна побарабанила пальцами по приборной панели.

– Да, это очень странно, – отозвалась она. – Так когда там…

– Да, вот оно, нашел. Они оплатили счет в двадцать тридцать семь, и вот тут как раз Коул промчался мимо. Блин, они были рады до задницы! Орали и хлопали, будто он какая-то кинозвезда.

– Ничуть не сомневаюсь. Спасибо.

– Нет проблем. Коулу от меня привет.

Ханна отключилась.

– Итак, – обратилась она к Клинту. – У Лайонела Коула железное алиби. И кого думаете посетить следующим?

Клинт ухмыльнулся, вновь демонстрируя свои превосходные зубы.

– Вот что я вам скажу, – сказал он. – Думаю, что нам стоит заскочить куда-нибудь перекусить, а пока мы будем есть, вы можете пробежаться по списку и сказать мне, кто у нас дальше на очереди.

– По-моему, хорошая мысль, – отозвалась Ханна.