Цитаты из книги «Обрученные Венецией»

разве смею я пренебрегать собою в то время, когда мое тело не принадлежит себе? Как, впрочем, и душа. Это ваш удел распоряжаться ими.

«Тому, кто никогда не переживал расставания с истинно любимой женщиной, ничего не ведомо о любви!»

«Пусть ненавидят, лишь бы боялись» (лат.) – Атрей, «Акция»)

теперь мне понятно, что любовь – это то, что живет в сердце вечно! Она не может внезапно возникнуть, появиться из ниоткуда или же исчезнуть в никуда. Она всегда в тебе. Она рождается вместе с тобой и растет, занимая маленький уголочек твоей души, притаившись в ожидании, когда ты позволишь ей раскрыть свое сердце. И затем, когда это долгожданное мгновенье наступает, она расцветает всеми цветами радуги, благоухая в тебе дивными ароматами, позволяя вкушать каждый момент своей жизни с наибольшим трепетом и вожделением. И тогда ты обретаешь крылья, готовясь возвыситься в небеса и оттуда посмотреть вниз, наслаждаясь зрелищем, что весь мир лежит у твоих ног…

Каждая женщина, скрывающая под плотным платьем с высокой горловиной жалость к себе, под видом кроткой овечки таила эдакую коварную львицу, в которой бурлили подавляемые каноническими порядками чувства. И эти чувства в состоянии был узреть лишь тот человек, которому казались ведомыми все эти тайны. Каролина чувствовала от венецианок это отчаянное желание быть услышанной и понятой, эту неистовую жажду дать волю своим чувствам лишь потому, что то же самое ей доводилось ощущать и в обществе близких ей женщин.

Пустословие – грех тех, чьи уста обременены слетающей с них грязью, как доказательство внутренней сущности людей, на которых, увы, нам не суждено каким-либо образом повлиять.

– Ты ведь уже приумножил свои владения за счет двух сыновей, – произнес презрительно Адриано, – неужто тебе все мало? На тот свет все это не заберешь, – Господь принимает не золото. – А кто такой ваш Бог? – спросил спокойно Карлос.

– Женщины для этого и созданы, Адриано, чтобы использовать их для обогащения. Чтобы украшать ими свою жизнь. А душа… ты уж прости, племянник, но я вообще сомневаюсь в существовании оной.

Я попросил его научить меня петь. Он сказал, что невозможно собаку научить летать и что можно немно-о-ожечко выпить для смелости, чтобы забыть об этом неумении. Забыть не удалось, – с хмельной грустью сомкнул губы Адриано, – спел он.

– Большинство мужчин, как животные: на войне они жаждут крови, в мирное время не могут без женщин.