Глава 13, в которой творится уже полный апокалипсис

– Мама умерла давно, – Эмми вела зонтом по забору дома Лароз (с той стороны взбеленилась собака). – Это было через год – наверное? – ну, или немного больше, после того, как ты уехал. От родов.

– От родов? – поразился Саммерс.

Он посчитал: восемнадцать лет – София, семнадцать – Дороти, пятнадцать – он сам, и три – маленькая Эмми. Сколько же матери было тогда лет? Он никогда не знал этого. По его воспоминаниям, когда он уезжал из родительского дома, ей было лет тридцать пять-тридцать шесть. Не старше, значит, чем миссис Маллоу… ее близнецам сравнялось девятнадцать в этом году.

По ветру летел пух – где-то ощипывали курицу.

– А ребенок? – помолчав, спросил бывший коммерсант.

– Ребенок прожил до утра.

– Почему он не сказал мне?

– Для отца это было слишком давно. Для него существует только его дело. Дело его жизни – и больше ничего.

– Я бы его понял, но… – Джейк задохнулся, – не помнить матери своих детей?!

– Да все он прекрасно помнит, – отмахнулась Эмми. – Он просто издевался. Ты ведь его знаешь.

Саммерс почувствовал, что у нет больше никаких сил терзать свой мозг отцовскими фокусами.

– Эй, что у тебя там? – поинтересовался он, имея в виду облезлый чемодан, в котором нес пожитки сестры. – Последний номер журнала для девочек и кружевной воротничок? Что-то я не чувствую, что ты взяла с собой вещи.

– Журналы для мальчиков, – поправила Эмми. – Никогда не любила читать про кисочек и феечек. Ну, и еще кое-что. Хочешь на кладбище?

Кладбище в Вермонте

На кладбище они долго смотрели на внушительный надгробный камень, на котором сверху было пусто, а снизу написано: «Его жена, урожденная Матильда Льюис, 1867–1906».

Саммерс сидел на корточках. Эмми смотрела на него сверху, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.

– Знаешь, я поняла: она не была злой. Просто она… не умела говорить с нами. Так же, как не могла понять, почему мы делаем то или это. Она только знала, что мы должны расти послушными. Как Дороти и София. Она любила бы нас, если бы не была такой…

– Да, слишком серьезной, – Саммерс все еще рассматривал надгробие.

– А вот отец нет.

– Пожалуй, нет, – согласился Джейк. – Он у нас бестия.

Он положил на могилу букет, встал, отряхнул брюки и они двинулись к выходу. В молчании дошли до ворот. Здесь Джейк махнул было рукой, подзывая такси, но Эмми предложила прогуляться.

– Я до шестнадцати лет ждала, что ты приедешь и увезешь меня, – поделилась она, шагая рядом с братом по Черч-стрит. – Даже составила список, что возьму с собой. А потом разуверилась.

Он не знал, что ответить.

– Думала, куда ты мог поехать, что могло с тобой произойти, – продолжала Эмми. – Старалась говорить, как ты. Поступать, как мог бы поступить ты. Пела сама себе песни, которые пел ты. Одно время даже думала уехать тебя искать. Потом, когда я уже почти поверила, что ты умер, София проболталась, что ты заходил, когда я приехала от тети. Я не знала, что думать. Ждала и не ждала. Представляла, как ты можешь выглядеть. Смотрела в газетах, нет ли тебя в списках прибывших на пароходах. Искала тебя в толпе на улице. Сто раз решила выбросить эти дурацкие мечты из головы. Кажется, выбросила. И вдруг ты приехал!

Джейк молчал до тех пор, пока не почувствовал, что ему необходимо полюбоваться витринами на той стороне улицы. Потом зашарил в карманах.

– Нет-нет, что ты! – испугалась Эмми, хватая его за рукав, и отобрала платок. – Какой теперь в этом смысл? Все случилось так, как случилось.

– Просто я никогда не думал, что столько для тебя значу. Ты была такой маленькой, когда я уехал. Я был уверен, что… в общем, я правда мало о тебе вспоминал. Мне стыдно, Кролик.

– Значит, все-таки вспоминал? – Эмми прищурила серые глаза.

– Да, ты знаешь. Я не написал тебе ни одного письма – никто бы в самом деле не передал тебе их. А мы с Маллоу много лет никак не могли придумать, как бы и домой написать, и не рассказывать, чем мы занимаемся.

Брат и сестра рассмеялись.

– Рассказывай! – потребовала Эмми.

Саммерс подумал.

– Ну, если в двух словах…

* * *

– Мне это не нравится, – сказал М.Р. Маллоу.

– Ума не приложу, – миссис Маллоу держалась за виски. – Хетти! Хетти, где вы? Сделайте нам лимонад.

И встала, не дожидаясь Хетти с лимонадом. Направилась в прихожую. Взяла зонтик.

– Томас, пожалуйста, не сопровождай меня.

– Нет, – остановил жену изобретатель. – Не надо никуда ходить. Давайте подождем еще немного.

* * *

«В двух словах» заняло около трех часов прогулки по улицам. Пришлось сказать о том, как все было. О «Форд Мотор». О том, как они с Маллоу познакомились с доктором Бэнкс и поселились в «Мигли».

О событиях последних двух лет Саммерс предпочел умолчать.

– Собственно, я могу прямо сейчас дать телеграмму мисс Дэрроу.

Он хотел войти в здание почты, но сестра удержала его за локоть.

– А что, с тобой нельзя? Ты говорил, что пробудешь здесь несколько дней перед отъездом в Европу. Ты прямо сегодня хочешь отправить меня в Мичиган?

– Посмотрим.

– А сейчас мы куда? Прямо сейчас.

– Прямо сейчас – обедать к Маллоу.

– А потом?

Саммерс развел руками.

– Начнем с обеда.

– И потом что?

– Кролик, – он непринужденным жестом предложил ей локоть, – ты же понимаешь, что мы с тобой – немного скандал.

– Думаешь, отец бегает по улице и вопит о том, что случилось?

– С него станется, – пробормотал Джейк. – Нет, нет, дело не в этом… Понимаешь, я бы не хотел оставлять тебя у них в доме. Берлингтон – маленький город, все друг друга знают. Вот если бы это был, скажем, Детройт, тогда, конечно…

Эмми пришла в ярость. Она кричала, нимало не заботясь о том, что их слышит вся Мейн-стрит. Более того, она нарочно громко заявляла, что современная женщина сама решает, где, с кем и как ей жить. Что она не понимает, с какого перепугу обязана жить с отцом, и во всех других случаях кроме замужества считаться гулящей девкой. И что это каменный век. И ничье собачье дело. И что официант в кафе, управляющий в банке и прочие жители провинции могут идти со своим мнением в…

В выражениях мисс Саммерс не стеснялась. Прохожие оглядывались. Даже, если среди них не было знакомых, сомнений не было: к вечеру весь город станет показывать на нее пальцем.

– И наплевать! – рявкнула сестра в завершение своего прочувствованного монолога.

– Пойдем, современная женщина, – сказал Саммерс. – Я есть хочу.

* * *

Когда они вошли, из столовой выглянул Дюк.

– Ну, ты даешь! Мы уже в полицию звонить хотели. Думали, не случилось ли чего!

– Случилось, – кивнул Джейк, отдавая Хетти шляпу и трость. – Одно экстренное обстоятельство.

Эмми вышла из-за спины брата.

– Угадай, кто это, – предложил Саммерс компаньону.

Тот пожал плечами.

– Тут и гадать нечего. То самое «экстренное обстоятельство». Рад познакомиться, мисс Саммерс. Вы очень похожи на своего брата.

– А вы – Дюк Маллоу, правда? – подавая руку, спросила Эмми.

– Правда, – улыбаясь, подтвердил Дюк. – Но, может, продолжим за обедом?

Миссис Маллоу в этот момент как раз направлялась в столовую. Она шла из кухни. Заметив, что Саммерс вернулся не один, она заранее вопросительно приподняла брови и дружески улыбнулась, но, надев очки и разглядев гостью, всплеснула руками.

– Боже! Вы ведь та самая маленькая девочка, Эмми! Я прекрасно вас помню!

– Не такая уж я маленькая девочка, – покраснела мисс Саммерс и на всякий случай ссутулила плечи..

– Идемте, идемте же обедать! – и миссис Маллоу увела ее к столу.

– Судя по всему, история повторяется, – сказала она, когда все уселись. – Джейк, я хочу, чтобы вы знали. Ваша сестра может гостить у нас столько, сколько ей понравится. Почему бы ей не дождаться вас из Европы у нас? Вы можете забрать ее и возвращаться в Мичиган вместе!

– Ох, миссис Маллоу, – пробормотал Д.Э. Саммерс.

– Не «ох», а вы сделали то, что должны были сделать. Я не дам девочку в обиду. Слава богу, всякого наслушалась за свою жизнь.

Компаньоны обменялись взглядами, а миссис Маллоу продолжала:

– Эмми, никого не слушайте. В конце концов вы не сделали ничего предосудительного. Хотя бы мое присутствие должно оградить вас от слухов!

Тут миссис Маллоу решительно рассыпала сахар, который накладывала себе в чашку – у нее дрожали руки.

– Моя жизнь тоже, знаете ли… – она прокашлялась, встретила успокаивающий взгляд мужа и уже другим, веселым тоном, произнесла: – Судя по всему, ваш отец остался верен себе?

Все посмотрели на Д.Э., но тот молчал. Взгляды устремились на мисс Саммерс.

– Два художника своего дела, – сообщила та. – Битва на палитрах. Вы много потеряли. Захватывающее зрелище.

– М-да, – сказал ее брат.

– О Господи, – пробормотала миссис Маллоу. – Бедные дети. Томас, не смотри на меня так. Они должны знать.

Изобретатель развел руками, давая понять то ли, что он тут ни при чем, то ли, что полностью разделяет ее точку зрения.

– Так вот, – миссис Маллоу дождалась, пока вошедшая Хетти закончит накладывать треску. – Может быть, это и не очень тактично – говорить такое о вашем отце, но я скажу. Джейк, милый, да ведь весь город знает, что этот человек – ку-ку. Единственное, что он умеет по-настоящему – произносить речи. Тут, конечно, ему нет равных. Но в остальном…

Она съела несколько ложек супа.

– Господи помилуй, он ведь потому и драпирует свои гробы – в городе так и говорят, «плиссированные гробы Саммерса», – чтобы не было заметно, как безобразно они сделаны! Этот юноша, которого он нанял в подмастерья – он, по-моему, нездоров. У него такое странное лицо… Да, Томас?

– Он и есть дурачок, – пробормотала Эмми. – Он даже не говорит, а мычит. Никто другой просто не согласился бы работать с утра до ночи за гроши. Да еще эти проповеди…

– Ваш отец стал городской знаменитостью со своими проповедями, – кивнула миссис Маллоу. – Он произносит их везде, где появляется. Лишился всякого чувства меры. Гремит и извергается на каждом углу. Его совершенно невозможно остановить. Словом, если он мучил вас разговорами о том, что дело его жизни должно быть продолжено…

– Дело его жизни… – почти прошептал Саммерс, вскидывая на нее взгляд.

– Да-да, – подтвердила миссис Маллоу. – Ничего другого он не видит, знать не хочет и, кажется, сходит с ума. Никто даже даром не возьмет его дела. Наследства он, конечно, вас лишил?

Она потрепала Д.Э. Саммерса по руке.

– Милый, ничего не бойтесь. Он просто больной старик. Единственное, что вы ему должны – чуточку заботы. Он ведь все-таки ваш отец.

Д.Э. измученно кивнул.

– Мисс Саммерс, – произнес вдруг Дюк, – а чем, собственно, вы занимаетесь? Вы не учительница?

– Ничем, – покраснела Эмми. – Ничем особенным. Ничего сверхъестественного.

Она собралась с духом и сказала, обращаясь к доктору:

– Миссис…

– Мисс, – поправила та несколько слишком вежливо.

– Мисс Бэнкс, могу я попросить вас об одном одолжении?

– Конечно.

Эмми покосилась на брата.

– Мне… необходимо пройтись по магазинам. А я… в общем… ну…