Здесь следует указать и на другие довольно специфические для троянцев (илионов) особенности, обнаруживающие аналоги в славянской культуре. Сведения об этих особенностях сохранили римляне, долгое время соседствовавшие с такими городами переселенцев из Троады, как Медула, Трикрины, Калатия, Волы, Турана, Конина и др. От них соседи переняли, в частности, такие браки («браки» от брать, вспомним характерное для Руси дохристианских времен «умыкание жен»), которые вошли в историю как «похищение сабинянок». При этом этруски осуждали майские браки и одобряли июньские («…а то будете маяться. Дождитесь Купалы!» – доныне поучают нетерпеливую молодежь на Руси). Перенятые у тех же этрусков особые воинские игры традиционно назывались римлянами троянскилиду («троянские люди»). Другой танец назывался трипадурэ и, судя по описаниям, напоминал украинско-казачьи трепак и гопак. Якобы изобретшие этот воинственный танец этрусские жрецы куреты включаются исследователями в семантический комплекс таких культурных проявлений, как Курес и Кера («городки» недалеко от Артаны), а также куры (из-за причесок в виде «петушиных гребней»); правомернее бы сопоставлять куритов с куренями и характерниками тех же казаков. Тем более что этрусская Артана сродни и древней Аратте, и доныне существующему украинскому Артаплоту (реке и долине на Полтавщине)…

Настал момент указать и на родство названий Триполье и Троя – возможно, действительно породнившихся во времена странствий героев «Велесовой книги» и формирования той воинской касты «веков Трояних», о которых с тоской вспоминает автор «Слова о полку Игореве».

Народная, а за ней и научная этимология ищет в Триполье «Три поля». Однако при взгляде на карту мы видим три «Змиевых вала», расходящиеся от городка и Днепра; кроме того, у Днепра же, на равном расстоянии от основы этого тризуба, расположены кольцевые валы славянских городищ у Зарубинцев и Трахтемрова. Так что куда правомернее сопоставлять Триполье с Артаплотом, Аполлоном и Гопаланом, Купалою и полянами, а также Палунью. Во всех этих случаях имеем дело с «городами-защитами» – о чем выше уже говорилось. К тому же в молдавском наречии фракийцев троян – это «вал». Ю. Шилов ссылается на упоминаемых возле Альп этрусках-триполянах, обитавших в долине Валь Тримпия… У истоков этрусско-римских календ и календаря стоят пеласгийский титан Коя и славянские Коло – «Солнце» и «солнечный Год»; календарь произошел, очевидно, от Кола дара. При этом «Велесова книга» сохраняет традицию аратто-лелег-ских времен:

«И те свята – первое Колядь (зимний солнцеворот), Рождество и второе – Ярь (весеннее равноденствие) и Красна гора, и Овсяна (Езмень, Ясень – осеннее равноденствие) Великая и Малая…» «А Богов купальте («оберегайте») и Даждя чтите (Солнце летнего, Купальского солнцеворота)». Здесь отражен весьма архаический, еще индоевропейский календарь: трехсезонный, с равноденствиями и солнцестояниями. Такой комплекс признаков характерен для эпохи Тельца 4400–1700 гг. до н. э. Затем последует 8-частный солнечно-зодиакальный календарь эпохи Овна – с акцентированием Риздва, Колодия, Великдня (Пасхи), Русалки (Троицы, Зольника), Купалы, Спаса, Врожая, Макоши (разделением лета между весною и осенью; наметившееся четырехсезонье приурочивается к Колиты). Ю. Шилов приводит список некоторых этрусско-русских языковых соответствий: мак – мак, паин – господин (укр. пан), погани – плохой (укр. поганый), пикун – пекти, пелянос – каравай (укр. паляница), перома – паром, патакс – птица (укр. птах), ртеле – тщательно (укр. ретельно), секурис – секира, скрипиум – сундук (укр. скрыня), сопил – сопилка, спака – собака, сутина – полумрак (укр. сутинки), скатера – скатерть, талан – судьба (укр. талан), теремнон – терем, цена – цена.

Разнообразие и частота схождений указывают на несомненное родство лелегско-венедско-этрусского и славянско-украинско-русского языков. При этом наибольшая близость именно украинского подтверждает выдвигаемую концепцию морского переселения из причерноморской (район Одессы) Аратты в Троаду, а оттуда – в Этрурию. На это же указывают и вышеприведенные этнографические данные, также, по большей мере, сконцентрированные в Украине.

Что касается шумерской ветви Аратты, то она была в значительной мере семитизирована и трансформировалась в Вавилонию. А вот арийская (индоиранская, как условно называют ее ученые) ветвь укоренилась на протяжении II тыс. до н. э. в Иране и в Индии, сохранив там доныне пиетет перед дунайско-днепровско-хильмундской Араттой; в Бхарате-Индии она существует поныне.

Ю. Шилов выделяет наиболее очевидные, по его мнению, свидетельства сохранения араттской традиции в восточнославянской культуре.

Итак, потомки араттов (лелеги, известные здесь позже – по Геродоту – как «гиперборейцы», гелоны, сколоты, борисфениты и проч.) отчасти продолжали обитать на своей территории между Днепром и Дунаем, а частично (с конца III тыс. до н. э.; пеласги, илионы, лиды, венеды, этруски, русы и др.) расселились по свету, чтобы затем (в IX в. н. э.) сойтись, в значительной мере, на своей исконной родине под новым именем Русь.

За прошедшие века с кем только не сводила судьба то или иное пра– или славянское племя, чего не набрались и чего не утратили! Однако без рахманов, характерников, волхвов и подобных им мудрецов не обходился никто, а они уж умели постоять за традиции!.. Вот так и хранили веками язык и заветы.

Если уж оседло-земледельческая Аратта (в III тыс. до н. э. с центром на Правобережье Днепра) оказалась в потоке перемещавшихся стран и народов, то скотоводческо-кочевому Ариану (соседу Аратты) и бог велел!.. Однако даже и в скифские времена в низовьях Днепра наряду с «царскими скифами» продолжали обитать дандарии – «жезлоносные арии»; так что традиция арийской прародины не прерывалась. Наряду с этой «старой Синдикой» где-то в середине II тыс. до н. э., в процессе частичного переселения в Индию, в низовьях Кубани сложилась и «новая Синдика». Именно к последней – через армянскую хронику VII в. (а много ранее и через кавказских энетов в районе озера Ван, а также этрусские ассоциации «Велесовой книги») – тянутся нити аратто-арийско-индийско-славянского родства. Нити уже вполне очевидные, но почти не исследованные.

Отдельные роды днепро-кубанских ариев – очевидно, из племен дандариев, чангар, синдов – переселились в Индию в середине II тыс. до н. э.; другие роды тех же и прочих племен остались на месте или были втянуты в иные миграции «народов моря» и киммерийцев. Арийская принадлежность последних, тяготеющая к пеласго-фракийско-индийской ветви, стала довольно определенно проступать после обнаружения в их могильнике у села Кайры, недалеко от Каховки, аналогов основному мифу Ригведы. В ту часть потока, которая оказалась причастной к Троянской войне, попали пращуры создателей «Велесовой книги», начинающей изложение исторических преданий уже после переселения разбитых троянцев в Этрурию. Указания на прапредков Богумира и Ора можно рассматривать как отражение изначального лелегско-арийского союза родов, ославянившегося в период освоения Энеем и Антенором Италии.

Потомки Ора – Кий, Щек и Хоров – побывали в Голуни (Гелоне, производном от Илиона и основанном родом, вернувшимся на прародину из разгромленной Трои?) и близ расположенном Киеве (будущей столице Руси); могли побывать они в IX–VIII вв. до н. э. и на Синдике, что напротив столь чтимого ими Сурожа. Ее Тмутаракань мог основать Лебедян (он же Славер), воспреемник умершего Кия; тогда же, возможно, появились возле озера Ван энеты… То, что эти предания восприняло индусское племя, которое на время переселилось в Армению, свидетельство традиции арийских этноисторических связей, хранимых вплоть до возвращения в Европу из Индии части чангар-чингян-цыган. То, что эти же предания «Велесовой книги» были использованы киевским летописцем Нестором в XII в., свидетельство сохранения славянских этноисторических связей, но уже подгоняемое под хронологию христианства. Воистину «греки стремятся и нас окрестить, чтобы мы забыли богов наших».

Таким образом, историческая связь древнейших славян с ариями времен переселения тех в Индию у Ю. Шилова уже не вызывает сомнений. Не должна вызывать сомнения и гораздо более древняя связь (со времен расцвета приднепровской Аратты и зарождения Ариана), ибо откуда же взяться и Рахманскому Великдню украинцев, и подчеркиваемым Б. А. Рыбаковым славянско-ведически-индийским связям? Остановимся на нескольких примерах последних.

Прежде всего – о кургане Савурюга над Конкой, меж селами Григорьевкою и Юльевкою на Запорожье. Его название родственно ведическому Суварюга – «Золотому веку»; сопоставление подтверждается сходным названием речки – Канка, «Священная река» или «Река празднеств». По ведической традиции, Золотой век завершился в ночь с 17 на 18 февраля 3102 г. до н. э. Случилась тогда катастрофа или сменились календари – курган в честь подобного события насыпать могли; могли и приурочить его к соответствующей махаюге «дня Брахмы». К тому же Сварог, высшее божество древнейших славян, мог произойти не только от Сварги, но и от ведического же С(у)вар-аг(ни) – «Золотого (Солнечного) огня»…

С Савурюгою, или Савур-могилой, и Конкой связаны легенды о Первопредке-всаднике, мудром пращуре Савуре, Казаке-характернике, Золотом коне… Рассказывают о брате-Первопредке, казнившем вероломную сестру за сговор со Змием, – и проступает время формирования ариев-всадников, утверждающих патриархат. Рассказывают о предтечах Казака Мамая (мамаями на Украине называли каменных идолов на курганах-могилах) – и проступает образ арийского Спасителя Гандхарвы. Рассказывают о Городище на месте кургана, о спасшем горожан от нашествия мудром патриархе Савуре – и проступает образ приморской Аратты лелегских времен.

Особую научную ценность имеют сопоставления местных, давно уж опубликованных легенд и преданий, с реалиями недавно раскопанных археологами курганов, фигурирующих в этом фольклоре. Такие исследования были произведены в устье Псела и долине Белозерки, на полуострове Чонгар, над Новосельской переправой через Нижний Дунай. Так возникла гипотеза о сохранении традиций не только изустно и т. п., но также посредством биополей («душ предков»), хранимых энергетикой людей и природы… Вывод, конечно, за пределами «академической науки» и «здравого смысла», однако некоторые из сопряженных с ним фактов столь очевидны, что заставляют работать и в этом направлении тоже. А то ведь как разберешься с истоками йоги и прочими чудесами, сохраненными аратто-арийскими брахманами Индии и угасшими на нашей арийской прародине вместе с рахманами и их воспреемниками…

Княжество Арта-Арсания сохранялось в составе Руси до монгольского нашествия, а Артаплот существует и поныне. Во времена древнегреческого «отца истории» Геродота и запечатленных им преданий середины II–I тыс. до н. э. образ этого государства проступает в именах родоначальников племен Поднепровья: Колаксай (иранский Сколахшайя) и Арпоксай – цари сколотов, Гелон – основоположник одноименного города; отцы первых двух – Таргитай и третьего – Геракл. Колаксай – это «Солнце-царь»; Арпоксай, возможно, несколько искаженное «царь Арты»; Гелон род-ственен Илиону (Трое) – Солнцу. Так что здесь вполне вероятны праславянские и другие кальки с «солнцеподобной» Аратты. Почитание Таргитая (скиф.) и родственных ему Таргелия, пеласгийско-греческий эпитет Иллояса-Аполлона, родственника славянского Купалы, Тарха-Тараховича (рус.) и многих других было широко распространено в индоевропейском мире. То же можно сказать о пеласгийско-греческом Геракле – «Герой прославленный», или же Ярославе. Богиня Гера родственна германскому «Году» – йару, а также славянскому Яриле; особенно близка ей белорусская Ярила, представлявшаяся белой девушкой на белом коне, со снопом и человеческой головой в руках… Все это имеет соответствия в восточнославянской этнографии. В том числе и упомянутые выше лелеги-пеласги. Оба этнонима – само название и греческий перевод – означают «аисты» или «лелеки» (по-украински). А эллины (по имени легендарного родоначальника), отпочковавшиеся все от тех же араттов-лелегов-пеласгов, как уже говорилось, получили от последних прозвище «греков» («гракив», по-украински «грачей») за преобладающий цвет волос. То обстоятельство, что греки считали родоначальника Пеласга гиперборейцем, указывает на тождество легендарной «сверхсеверной» Гипербореи с приднепровской Араттой.

Ю. Шилов, таким образом, ставит вопрос об общем корне Аратты, а также славянской, греческой и скифской (поздней арийской) культур; о наибольшей сохранности этого корня именно в славянской культуре. Тем более что в ее Леле и Ляле с их Красной Горкой хранится живая память о доиндоевропейских Энлиле и Нинлиле, первого из которых шумеры потом называли Кургалем, «Горой великой», предтечей наших курганов, на которых преимущественно и празднуется Красная Горка. К ее, а также Велик-дня атрибутам относятся крашеные и расписные яйца, в орнаментике которых в Украине сохраняется множество специфических композиций, восходящих к Триполью – Аратте.

Помимо обычного Великдня, в Украине сохранились и другие, заведомо дохристианские праздники: навский, или мрецкий, а также упоминаемый выше рахманский Великдень, созвучный аратто-арийскому «дню Брахмы». При этом предания о лучших из пращуров и людей вообще рахманах соответствует брахманам, а «велик» следует понимать не столько как великий, сколько как Белесое (производный от аратто-арийского Валы). Согласно легендам, «рахманы ушли с Украины за Синее море» (скорее, с частью араттов в малоазийскую Троаду, нежели с частью ариев в индийскую Бхарату); поэтому скорлупу крашенок-писанок надлежит бросать в реки, стекающие в Черное море, чтобы заморские брахманы, увидав плывущую по волнам скорлупу, знали о наступлении Великдня на оставленной родине и могли слепить из этой скорлупы одно гигантское яйцо, праобраз «Золотого зародыша мироздания».

Специфической деталью Рахманского Великдня украинцев является блюдо с моделью кургана: земляной холмик загодя засевают овсом или житом, а затем обкладывают красными яйцами по числу поминаемых умерших. Такая модель отвечает именно арийским курганам, покойников которых окрашивали охрой и называли Мартандой – «Мертвым яйцом». Засвидетельствован также обычай (в с. Обиточном на берегу Азовского моря) выхода населения в степь «бить гадюк, за каждую из которых Бог прощает по сорок грехов». В арийские времена, по-видимому, это расценивалось как помощь змиеборцу Индре в его битве с демоном Вритрой за освобождение зародыша мироздания Валу. Известно, что от этих образов произошли славянские Волох (Велес) и Воротар, доныне изображаемые на писанках-яйцах и упоминаемые в фольклоре…

Ярчайшим признаком арийской культуры есть конь: впервые здесь его приручили, впервые создали конницу, всадник Гандхарва стал здесь арийским Спасителем. Случайно ли на украинской прародине ариев конь, по авторитетному заключению фольклористов-этнографов, доныне остается самым любимым и священным животным? (За ним следует корова, а дальше – вол и собака.) При этом почитание коней обнаруживает специфически арийские связи с вершинами (вспомним Валу и птицеподобность Гандхарвы), трехчастным делением мира; иногда даже с голубем – как символом загробного мира (в то время как ворон обнаруживает свою связь с солнцеподобным Аполлоном).

 
Із-за гори крем’яної голуби літають —
Не зазнала розкошоньки, вже й літа минають.
Запрягайте коні в шори, коні воронії,
Та й поїдем здогоняти літа молодії…
 

По мнению Ю. Шилова, лексика ведического санскрита соответствует некоторым из наших доныне часто употребляемых слов: кара – кара, карб – заметка (укр. карб), крин – корень (хрен), кшатрий – военачальник (укр. кошовый), лата – латка, любгьяти – любить, Мара – Мара, матар – матерь, мриты – умирать, мира – мера, мур – кладка (каменная, укр. мур), нана – мама (укр. неня), пан – господин (укр. пан), плавана – плавание, потджати – мощный (укр. потужный), прията – приятель.

Есть еще одно объяснение происхождения термина «арии».

Древние тексты позволяют предположить, что название «арийцы», видимо, произошло не от глагола «орати» (пахать), поскольку это более позднее занятие – первоначально они были скотоводами, – а по названию места обитания «о Pai» (на Ра), так как они жили на Рай-реке (Волге) и потому именовались «раями», «райцами» или «орайцами», то есть «арийцами». Отсюда и имя вождя-предводителя славян Орей (первоначально, видимо, Орай).

РА(й) – река – самая главная из всех, впадающих в Каспийское (Фасистое) море. Прикаспийская низменность – действительно зеленый к-РАй, обильные благодатные угодья, места, куда на зимовье прилетают птицы. Для наших предков РА была священной рекой, протекающий по земле и по небу, разделяя Сваргу и Явь, которые мостом связывает семицветная РАй-дуга. Вот почему название Священной реки отражается во многих связанных с ней наименованиях других рек, гор, городов: У-РА-л (горы, находящиеся у РА), Сама-РА, А-РА-л, А-РА-кс, Ку-РА, Су-РА и др.

При впадении Pa-Волга образует огромную дельту, разветвляясь на множество притоков, основных из которых насчитывается семь – священное Семиречье наших предков.

Придя в Индию и обнаружив там Семиречье (Пятиречье) Инда, славяно-арии посчитали это священным знаком богов, осели в этих местах и открыли индусам Веды. И не случайно, видимо, главный бог индо-ариев соединил в себе названия двух величайших и священных рек ИНД-РА.

В священном Семиречье («Пенже») пребывало и семейство Богумира, имевшего жену Славуню, трех дочерей – Скреву, Древу, Полеву и двух сыновей – Севу и Руса, от которых произошли племена кривичей, древлян, полян, северян и русов. «Создались те роды в Семиречье, где мы обитали за морем в Краю Зеленом и где водили скот еще прежде исхода к Карпенским горам».

По данным археологов, обнаруженный в раскопках единый стиль арийской «воротничковой керамики», сходной по форме и орнаменту, встречается в районах Прикаспия, Южного Приуралья, Оренбуржья и Нижнего Поволжья и датируется IV–III тыс. до н. э.

Таким образом прослеживается мощная волна движения протоариев с Подунавья (VIII–VI тыс. до н. э., винчанская и лендьельская культуры), к Днестро-Днепровскому региону (VI–IV тыс. до н. э., кукутень-трипольская культура), затем к Волге (IV–III тыс. до н. э.) и в Индию (II тыс. до н. э.).

Затем началось обратное движение ариев к Волге, в Переднюю Азию – Загрос (Иран), Двуречье (Ирак), Сирию, расселение на Кавказе, движение вновь к Днепру и Дунаю, вплоть до Балтики.

Кому-то эти теории, возможно, и покажутся стройными…