Меньше чем через час, Парк в сопровождении Айзека покидал стены больницы под откровенно растерянные взгляды врачей, которые имели счастье или возможно несчастье наблюдать его кратковременный, странный приступ. Айзек, неторопливо шёл вслед за другом и глядя на слегка сутулую спину Парка, которая слегка поддёргивалась, пытался понять сцену, произошедшую в палате. Человек, шедший впереди, несомненно являлся Джонатаном Парком, другом детства Айзека, но… в то же время, что то в нём изменилось. Айзек потёр лысину на голове и по прежнему глядя вслед неторопливой, уверенной походке Парка поймал себя на мысли, что не решается заговорить со своим другом детства. Эта мысль поразила его. Как, он не решается заговорить с человеком, которого знает пятьдесят лет и которому всегда мог сказать всё что угодно, ни на миг не задумываясь о том, как он может воспринять его слова?
– Я превращаюсь в болвана, – пробормотал под нос себе Айзек, – да что это со мной? Надо сказать Джони пару крепких словцов и сразу станет легче. Кстати, есть и причина. Он со своим приступом напугал меня до смерти.
Тем временем, они вышли из дверей больницы. Айзек, едва не наскочил на Парка. Он резко остановился и уже было собрался осуществить своё намерение, однако именно в этот миг Парк обернулся лицом к нему. Лицо Парка выглядело настолько серьёзным и озабоченным, что Айзек решил по непонятной для него самого причине отказаться от первоначального намерения и всего лишь коротко спросил.
– Стриптиз клуб или проститутки?
Задав вопрос, Айзек тут же отругал себя за то что его голос прозвучал неуверенно. Словно он просит о милости, а не предлагает другу развлечься.
– Нищие и голодные! – последовал ответ.
– Ну ты даёшь чувак, – Айзек вначале расхохотался, а потом буквально застыл с раскрытым ртом.
Парк вытащил все деньги, которые у него имелись, и с ними в руках подошёл к нищему в оборванных лохмотьях, что стоял недалеко от них. Нищий не замечал, что его видавшие виды туфли остановились в маленькой луже оставленной дождём на тротуаре. Взгляд нищего выражал глубокую надежду и молчаливую мольбу.
Парк, что то прошептал ему на ухо, как врачу, а после этого, Айзек не поверил своим глазам, отдал полторы штуки баксов.
– Эй, эй – закричал Айзек бросаясь к нищему, – а ну верни деньги сволочь.
Парк, преградил дорогу Айзеку.
– Оставь его. Пусть идёт к своим друзьям!
– Ты что, за полчаса умом тронулся?! – закричал на него Айзек, отдать столько денег, этому голодранцу. Да он за двадцатку тебя всего оближет, а ты полторы тысячи отдал.
– Ты ведь на самом деле не такой Айзек, – мягко улыбнувшись сказал Парк.
– Такой, такой…
– Нет Айзек. В тебе есть милосердие. В тебе есть доброта. Но ты, как и многие остальные скрываешь эти прекрасные чувства за маской равнодушия. Остановись друг мой. Остановись и постарайся увидеть, что обитает в твоём сердце. Ты поразишься тому, сколько прекрасного в нём сокрыто.
– Да плевать мне на то, что в нём сокрыто, – раздражённо выпалил Айзек. Отвечая, он с мрачным видом, проследил за торопливо удаляющимся нищим, через плечо Парка. – Мне это не нужно!
– Это нужно другим людям!
Парк развернулся и пошёл от Айзека, по отлично освещённой, ночной улице, мимо ярких вывесок магазинов.
– Ты куда? – окликнул его Айзек.
– В церковь! – не оборачиваясь ответил Парк.
– Совсем спятил, – пробормотал про себя Айзек и уже громко крикнул, – до церкви больше двух миль. Возьми такси.
Но, Парк, больше не ответил. Поведение друга за считанные часы полностью изменилось в обратную сторону. И это беспокоило Айзека. Не долго думая, он бросился вслед за Парком. Через минуту, Айзек уже нагнал Парка. Он не стал обнаруживать своего присутствия, а просто последовал за ним, держась на расстоянии десяти шагов и пристально наблюдая за всеми его поступками. Время от времени, когда Парк останавливался и начинал что то бормотать про себя, Айзек прятался и выжидал, когда он двинется дальше. Кроме всего прочего, что появилось в его друге нового, Айзека удивляло одна совершенно необычная черта. Парк, внимательно всматривался в лица прохожих, мимо которых он проходил и каждый раз повторял:
– Это человек!
Прохожих беспокоило такое пристальное внимание и они старались как можно быстрее удалится от этого странного человека. Поведении Парка, всё больше беспокоило Айзека. Через час такой прогулки, он стал всерьёз подумывать о том, что его друг мог повредиться в уме, вследствие приступа. И тому имелись серьёзные основания. Айзек, пытался хоть как то объяснить себе поведение друга. Размышления всё время приводили его в тупик. И он в конце концов решил, что просто понаблюдает, а уж потом решит, как следует отнестись к его новому образу.
Блуждания по улицам ночного Нью-Джерси продолжались около двух часов. К исходу второго часа, Айзеком овладела непоколебимая уверенность в том, что его друг сошёл с ума и срочно нуждается в помощи врачей. Чего только Айзек не насмотрелся за эти часы.
То что Джонатан Парк по пути благословлял почти всех прохожих приговаривая при этом:
– Пусть благословение Господне оберегает вас братья и сёстры!
Не столь его обескуражило, как два очень странных и очень похожих друг на друга эпизода. Вначале, войдя в полутёмный проулок, Парк набросился на пожилого мужчину с криком:
– Изыди нечисть!
После этого, он начал избивать этого человека. Он делал это столь яростно, словно хотел убить его. Хорошо ещё прохожие вмешались. Оттащили обезумевшего от ярости Парка от старика. Айзек с ужасом вспоминал как Парка, когда его отдирали от жертвы, кричал:
– Это зло. Зло во плоти. Нужно убить его. Убить братья и сёстры, убить, убить.
Как ни странно, эти слова помогли Парку. Его приняли за сумасшедшего и не стали вызывать полицию. Старика же увели от него подальше.
Парка этот случай явно расстроил. Айзек слышал, как он бормотал под нос странные слова:
– Несчастные, они не понимают с чем имеют дело. Это зло. Зло. Я вижу это зло. Я вижу его. И это лишь первый уровень опасности. Первый уровень…
Прошло всего лишь несколько минут после того, как его отодрали от старика, как он прямо на освещённой улице, рядом с дверью крупного супермаркета набросился на молодую, прилично одетую женщину. При этом, он так же начала избивать её как старика и выкрикивал те же слова. И во второй раз Парку повезло. Охрана супермаркета вмешалась и не позволила ему довершить, как выражался сам Парк: Праведный суд над злом!
Они так же приняли его за сумасшедшего!
И после этого случая, Парк что то бормотал про «первый уровень зла».
До церкви оставалось пройти не более двух кварталов. Айзек по прежнему следуя за своим другом, искренне…, возможно впервые за свою жизнь молил бога о том, чтобы они дошли до церкви без дальнейших происшествий. Но его надеждам не суждено было сбыться.
Шедший в десяти шагах впереди, Парк внезапно остановился. Он вытянул шею, словно к чему то прислушиваясь, а затем, сорвался с места и побежал со всей скоростью, на которую только был способен. Айзек ринулся за ним следом. Что, что, а бежал он всегда быстрее Парка. Вначале, Айзеку показалось, что Парк бежит в церковь, но вскоре он убедился, что ошибается. Парк свернул налево, в сторону длинного ряда домов, расположенных вдоль улицы. Миновав несколько домов, Парк забежал на маленькую зелёную лужайку и пробежав по ней, остановился у входной двери с железным кольцом. Парк перевёл дыхание и протянул руку к двери, видимо желая постучать. Во всяком случае, так подумал подбежавший к нему Айзек. Он уже собирался воспрепятствовать другу, подозревая что он собирается осуществить нечто похожее на виденное им ранее, но, в это мгновение из дома начали раздаваться нечеловеческие, душераздирающие крики, способные привести в ужас любого. Айзек замер и вытянул шею. Крики продолжались несколько мгновений, а затем внезапно смолкли.
– Что за чертовщина? – пробормотал Айзек, – надо бы посмотреть что там происходит. Я с тобой Джони!
Едва, Айзек произнёс эти слова, как за дверью, внутри дома, раздался совершенно отчётливый голос:
– Я Апокалипсис!
– Апокалипсис? Ничего себе, – Айзек шутливо присвистнул, – прямо как этот, как его, демон который мир… – Айзек осёкся, потому что увидел лицо Парка. Лицо, которое потрясло его до глубины души. Оно выражало смертельную бледность. В глазах застыл страх. Голос, которым он обратился к Айзеку был полон неподдельного ужаса.
– Айзек, заклинаю тебя именем Господа нашего Иисуса Христа не входи в эту дверь. Чтобы ты не услышал, не входи сюда. Заклинаю тебя нашей дружбой, всем что дорого нам обоим, не входи в эту дверь. Ибо если ты войдёшь внутрь – ты умрёшь!
Сказав эти слова, Джонатан Парк взялся за ручку. Дверь поддалась и с лёгким скрипом открылась. Промедлив всего лишь одно мгновение, Парк вошёл внутрь и плотно закрыл за собой дверь. Айзек пребывал в смятении и не знал как поступить. Однако в эту минуту снова начали раздаваться крики полные ужаса и мольбы. Айзек ясно различил женский голос, который молил о помощи.
– Ну уж нет, я не буду молчаливо ждать, – закричал Айзек. В следующее мгновение, Айзек рванул дверь и вбежал внутрь. Волосы Айзека от представившегося зрелища мгновенно встали дыбом. Айзек успел увидеть два мёртвых тела, пол залитый кровью и, своего друга, который сжимал правой рукой крест и с такой тоской смотрел на него, словно навсегда прощался. Потом Айзек увидел…
– Что это? – прошептал Айзек побелевшими губами.
Больше он ничего сказать не смог. Сознание мгновенно покинуло Айзека. С разбитой головы хлынули потоки крови. Он рухнул на пол.
Спустя четверть часа, возле дома русского эмигранта Аркадия Мандрыги стояли несколько полицейских машин и несколько карет скорой помощи. На некотором отдалении от этого скопления, начала собираться толпа людей. Они втихомолку обсуждали происходящее и наблюдали за двумя полицейскими, которые обтягивали жёлтой плёнкой вокруг дома и прилежащего к нему участка. К месту происшествия подкатил поддержанный форд. Из него вышли двое мужчин в гражданской одежде. Они нырнули под плёнку и направились в дом. При входе путь им преградил полицейский в форме. Оба мужчин предъявили удостоверение и после этого беспрепятственно вошли внутрь.
Первое, что обоим бросилось в глаза – много крови. Она была почти везде. Прямо перед входом лежал труп мужчины с разбитой головой. Над ним священнодействовали двое экспертов. Один фотографировал. Другой тщательно осматривал тело. Чуть дальше, возле узкой деревянной лестницы, ведущей из холла на второй этаж – лежали ещё два трупа женского пола. Над ними так же суетились эксперты. Двое детективов подошли к лестнице и увидели ещё один женский труп, лежавший головой вниз, раскинув руки на самой лестнице. На ступени ниже застыла лужа крови. Глаза так и остались открытыми. Оба детектива поморщились. Зрелище было не из приятных, даже для видавших многое детективов.
Аккуратно минуя экспертов и трупы, детективы поднялись по лестнице на второй этаж. Там находилось три спальни. В первой было пусто. Во второй, они обнаружили молодого человека или мужчину средних лет. Точо определить возраст не представлялось возможным. Он сидел в инвалидном кресле. Детективы не смогли сдержать отвращения при виде этого человека, если его можно было так назвать. Тело у него было совершенно нормальным, а ноги, как у ребёнка. В вытянутом состоянии, они едва достигали края сиденья стула. За спиной был не очень заметный горб. А на лице, чуть ниже подбородка, торчала неприятная на вид бородавка. И вообще, лицо у инвалида выглядело вытянутым с выступающими скулами, что придавало ему крайне уродливый вид.
– Это священник убийца! – внезапно закричал инвалид, – Священник! Мою семью убил отец Джонатан! Он преступник! Он убийца.
– Священник, отец Джонатан, – повторил один из детективов. В это время за его спиной раздался голос другого полицейского, появившегося за их спинами.
– Человек, о котором говорит Кирилл Мандрыга, находится на кухне. Мы его застали на месте преступления. Он стоял на коленях перед телом возле входа и бормотал:
– Почему ты меня не послушал? Почему не послушал? Видно этот священник что то хотел. Ему не дали. Вот и он укокошил тут всех.
– Понятно, – протянул один из детективов, – мы тут осмотримся, а потом спустимся взглянуть на этого служителя божьего.
Когда уже выходили, один из детективов вполголоса спросил вошедшего к ним полицейского:
– Так этот… Кирилл Мандрыга? Русский?
– Да! Он единственный остался в живых из всей семьи!
– Понятно!
Втроём, они обследовали коридор. Осмотрели ванную и в самом конце зашли в последнюю спальню. Там тоже работали несколько экспертов в перчатках. Слева от аккуратно застеленной кровати, на ковре лежали два женских трупа. Что сразу заинтересовало детективов, так это труп мужчины. Он лежал в неестественной позе. Видимо, он умер от ран нанесённых острым предметом, как и остальные. Руки у него были вымазаны кровью и упирались ладонями в стену. Одна нога у него была полусогнута, другая вытянута. А над головой трупа были кровью выведены два слова:
– СПАСИТЕ НАС!
Детективы спустились вниз и сразу прошли на кухню. Там они сразу увидели подозреваемого в наручниках. Лицо у Джонатана Парка была неестественно бледным. Глаза уставлены в пол. Рядом с ним, стояли двое полицейских. Покачав осуждающе головой, детективы прошли из кухни в столовую. В столовой стоял длинный стол с дюжиной стульев. За столом, прямо напротив друг друга, сидели двое мужчин. Вернее они полулежали на столе раскинув руки. У обоих в затылке торчали большие кухонные ножи.
– Восемь трупов, – пробормотал один из детективов, – вот будет шума. Что ж надо приниматься за дело. Следует ещё раз всё тщательно осмотреть, а потом, а что в сущности потом? Это дело яснее чем божий день.
Когда они вышли снова в кухню, их встретил взгляд Джонатана Парка. Он смотрел на детективов с немой укоризной.
Утро следующего дня взбудоражило всю общественность Соединенных штатов. Одновременно несколько крупных газет поместили на первой странице статью о кровавых убийствах произошедших прошлой ночью в Нью Джерси.
Сразу после появления статей, сообщение об убийствах появилась в утренних выпусках теле новостей. С каждой минутой событие обрастало множеством подробностей и догадок.
В итоге к полудню, у входа в управление полиции Нью Джерси, собралась внушительная толпа журналистов. Здесь же стояли около десятка телекамер. Все с нетерпением ожидали появление начальника полиции, который и должен был озвучить предварительную версию полиции по этим убийствам.
Начальник полиции, как всегда был пунктуален и ровно в полдень появился перед журналистами. Он сразу поднял руку, как бы прося повременить с вопросами. Когда в среде журналистов наступила относительная тишина, начальник полиции громким голосом заговорил:
– Прошлой ночью, между Шестой и Седьмой улицей, недалеко от Бенсон Парка, в доме русского эмигранта Аркадия Мандрыги, было совершено множественное убийство. Убиты восемь человек. Семь человек – это сам Аркадий Мандрыга и члены его семьи. Личность восьмой жертвы выясняется. Полиция Нью Джерси мгновенно прибыла на место происшествия, что позволило нам задержать человека, который подозревается в совершении этого чудовищного преступления. Вот и всё, что я могу сказать по этому поводу на данный момент.
Среди журналистов, мгновенно прозвучал вопрос, адресованный начальнику полиции.
– Имя это человека известно?
О проекте
О подписке