Глава 11

Таньги решается на вылазку

Покинув дворец, Таньги миновал особняк Пти-Мюс. Затем обошёл аббатство Сен-Мор, имевшее вид крепости. С массивной башней, бойницами, амбразурами, небольшими железными бастионами и гербом аббатства на широких саксонских воротах, между двух выемок для подъемного моста. Следующие четверть часа Таньги провёл бесцельно слоняясь в непосредственной близости от аббатства. При этом он выказывал показную расслабленность, а глаза с неусыпным надзором следили за всем, что происходило в пределах видимости Таньги. Не раз он поднимал голову кверху и с досадой поглядывал в сторону полной луны, что уютно расположилась на небе. Каждый такой раз, Таньги вполголоса бормотал проклятие. Благодаря луне вокруг всё ещё было светло. И это несмотря на поздний час. Его такое положение дел никоим образом не устраивало. По прошествии этого короткого времени и лишь убедившись в том, что ничего подозрительного не происходит, он спустился на набережную Сены. У кромки воды его ждал паромщик. Таньги без излишних слов уселся в лодку и закутался в плащ. Паромщик же, так же молча, отчалил от берега. Лодка медленно поплыла вдоль берега реки. Вокруг царила относительная тишина. Лишь изредка до них доносились возгласы развеселившихся школяров, что так часто собирались на берегу. Таньги полностью погрузился в размышления. До конца пути он не проронил ни единого слова, равно как и сам паромщик. И лишь когда нос лодки ткнулся в песок и последовал небольшой толчок, он прервал молчание.

– Возьми, – Таньги поднялся и, вытащив из кошелька пистоль, протянул паромщику. Тот принял монету, не преминув оценить щедрость такого поступка благодарным кивком.

– Получишь столько же, если дождёшься моего возвращения!

Паромщик снова кивнул. Перебравшись на нос, Таньги спрыгнул с лодки на песок и сразу же направился вдоль берега. Достигнув полуразрушенных построек, он остановился и огляделся по сторонам. Вокруг всё ещё было светло. И, тем не менее, Таньги никого не увидел. Он ещё раз огляделся и уже после этого гневно пробормотал:

– Клянусь памятью королевы,…этот жирный монах испугался. А я глупец полагал, что он ставит бутылочку вино и жаркое…выше своего страха. Где ты…брат Калиостро? – воззвал во всю силу своих лёгких Таньги. Тут же рядом с ним раздался испуганный голос.

– Тише брат мой, ради всего святого…тише. Ваш голос может привлечь внимание. А если это произойдёт, я буду наказан. Вы же не желаете зла своему другу?

– Да где же ты прячешься? Чёрт тебя побери, Калиостро…я не вижу тебя, – как ни вглядывался Таньги, но так и не сумел обнаружить источник, из которого исходил голос.

– Меня зовут Калистор. Брат Калистор. Я вам не раз повторял, досточтимый друг!

Возле построек появилось довольно внушительное по объёму тело, облачённое в рясу. Брат Калистор, испуганно озираясь по сторонам, подошёл к Таньги. Глядя на него с мольбой, он заговорил елейным тоном, свойственным некоторым священнослужителям.

– Брат мой, надеюсь, вы не станете настаивать на своей просьбе. В прошлый раз я был слишком пьян и не сознавал своих глупых речей. Равно, как и своих бездумных обещаний. Благочестие и смирение покинули меня в тот вечер. Но мой добрый друг не станет пользоваться моими слабостями? – в конце речи монах с надеждой посмотрел на Таньги. Тот незаметно для него усмехнулся. Затем, придав голосу сочувственные нотки, ответил:

– Я возможно и не стал бы. Однако королевская стража не так добра как я.

– Королевская стража? – испуганно повторил монах.

– В тот вечер в харчевне находился один из королевских стражей. Он слышал все твои слова и доложил королю. Король пришёл в ярость и хотел арестовать тебя. Он так и сказал, что собирается бросить тебя в темницу. И добавил, что собирается морить тебя голодом до тех пор, пока ты не расскажешь всё, о чём тебе известно.

– Голодом? – раздался слабый голос.

– Но мне удалось убедить короля в том, что ты являешься самым преданным слугой его величества и готов служить ему…за определённую плату. Я обещал королю, что он может положиться на тебя.

– Мой добрый…мой единственный друг!

– Однако если ты, брат Калиостро, не хочешь служить королю…

– Что я должен делать? Приказывайте, мой друг. Обещаю, король будет мной доволен.

– Я и не сомневался в твоём благоразумии, – заверил монаха Таньги и продолжал, понизив голос до шёпота. – Ты рассказывал о встрече неких братьев…того самого ордена…

– Тише, – испуганно прошептал брат Калистор, – заклинаю вас, не произносите вслух ничего. Это слишком опасно.

– Так вот, брат Калиостро, – не слушая монаха, вполголоса продолжал Таньги, – мне необходимо попасть на эту встречу. Я должен знать, что там происходит. Или, по меньшей мере, слышать весь разговор.

– Вас могут убить…

– А вот это уже не твоя забота. Проводи меня к месту встречи, и я буду считать обещание, данное его величеству, выполненным. Если этот разговор оправдает мои ожидания, ты ещё ко всему прочему получишь полновесный пистоль.

– Надеюсь, вы доживёте до того часа, когда вручите мне деньги, – пробормотал монах и тут же, приложив палец к губам, добавил. – Отныне ни единого слова…иначе мы оба умрём.

Таньги кивнул, а в следующее мгновение последовал за братом Калистором. Тот повёл его в сторону аббатства Бернардинцев. Очень скоро показались все три колокольни аббатства. Брат Калистор всё время петлял, и Таньги начинало казаться, что им никогда не удастся добраться до аббатства. Но он ошибался. Обойдя каменную стену, они подошли к невзрачной на вид калитке. Вслед за монахом Таньги вошёл внутрь и оказался…в саду с двумя часовнями. Миновав сад и часовни, они добрались до небольшого строения без окон. Здесь была единственная дверь. В неё они и вошли и…оказались в кромешной темноте. Таньги не видел даже силуэт впереди идущего брата Калистора. Он едва не упал, оступившись на ступеньке. Понимая, что перед ним лестница, Таньги начал спускаться, прощупывая каждый шаг. Едва лестница закончилась, он упёрся в широкую спину монаха. Тот, по всей видимости, дожидался его прихода. Чуть помедлив, брат Калистор двинулся дальше. Глаза Таньги понемногу привыкали к темноте. Он чутко прислушивался к гулким звукам шагов. Слух помогал глазам двигаться в правильном направлении. Вскоре они вышли к основанию узкой лестницы. Ступеньки лестницы резко уходили вверх. Таньги уже достаточно освоился в темноте и сумел разглядеть все эти детали. Вслед за монахом он начал подниматься наверх. Лестница привела в слабо освещённый коридор со сводчатым потолком. Брат Калистор провёл Таньги в конец коридора. Туда, где находился балкон. Здесь они остановились. Брат Калистор наклонился к уху Таньги и прошептал:

– Разговор состоится внизу, в часовне. Оставайтесь здесь и вы всё услышите. Я вернусь за вами, когда все уйдут.

С этими словами брат Калистор покинул Таньги. Чуть позже и шаги в коридоре затихли. Оставшись один, Таньги вначале огляделся, затем осторожно вышел на балкон и через перила посмотрел вниз. Острый взгляд выхватил хорошо освещённый зал. В центре зала была сооружена исповедальня. Скудная обстановка…Заслышав звук, Таньги отпрянул назад и, прижавшись к стене, медленно опустился на корточки. Иначе его могли увидеть снизу. Под ним начал раздаваться шум шагов. Однако очень скоро всё стихло. Таньги не знал, сколько времени ему придётся ждать. По этой причине, он решил принять более удобную позу. Вначале он приподнялся, а потом сел на холодный пол балкона, предварительно подсунув под себя полы плаща, и обняв двумя руками колени, задумался о цели своего появления в этом монастыре. Все эти годы ему не давала покоя мысли об ордене. Что если в ту далёкую ночь орден не был уничтожен? Что если они уничтожили лишь часть колдунов? Самую незначительную часть? А главным действующим лицам удалось ускользнуть? Что если именно они организовали убийство Филиппа? И почему они забрали с собой наследника Д,Арманьяков? Не приходилось сомневаться в участи ребёнка. Никто, и в первую очередь герцог Бургундский, не позволили бы ему жить. В последние годы он начал забывать обо всём. И вот, неожиданная встреча в харчевне с монахом вызвали у него новые подозрения. Он не поверил своим ушам, когда услышал, как монах похваляется, будто бы состоит в неком ордене. Да ко всему прочему называет его «богоугодным». Если, конечно же, орден, в котором состоит монах, и есть именно то, о чём он думает. В любом случае, он скоро убедится или окончательно расстанется со своими подозрениями. Таньги возлагал мало надежды на сегодняшнюю ночь. Скорее всего, он просто ошибся, и речь идёт о другом ордене. По большому счёту, он здесь лишь для того, чтобы проверить свои подозрения. Таньги пришлось оторваться от своих мыслей. Внизу под ним раздались отчётливые шаги. По звуку шагов Таньги определил, что идёт не один человек, а несколько. Он не успел поразмыслить над последним предположением, когда услышал отчётливый голос. Таньги вздрогнул и покрылся лёгкой бледностью. Рука до боли сжала эфес шпаги. Он узнал бы этот голос из тысячи других. Ибо этот голос принадлежал…Иуде, которого он так долго искал. Голос принадлежал…Монтегю.

– Брат мой, вы привезли яд?

– Да, брат мой, – донёсся до Таньги снизу незнакомый голос. – Я выполнил поручение ордена. Яд привезён и находится в Париже. В нужный момент он будет доставлен на место.

– Отлично, – снова раздался голос Монтегю, в котором явственно различалось удовлетворение. – Можем ли мы говорить о том, что сумели получить нужный состав?

– Безусловно, – ответил тот же незнакомый голос, – это так называемый «пузырьковый» яд. Достаточно вылить его в воду и человек, который искупается в ней, умрёт в течение трёх месяцев мучительной смертью. Яд впитывается в кожу. А оттуда проникает в кровь. На коже появляются пузырьки, очень похожие на гнойные пятна. По этой причине действие этого яда принимают за болезнь проказой. Пузырьки сходят вместе с кожей и вызывают адскую боль. Бывали случаи, когда боль становилась причиной преждевременной смерти.

Вновь прозвучал голос Монтегю.

– Отец Вальдес будет доволен тобой, брат мой. А что скажет наш брат прибывший издалека?

В ответ на вопрос Монтегю до Таньги донёсся ещё один незнакомый голос.

– Мы сумели проследить весь путь, брат мой!

«Их трое», – успел подумать Таньги, прежде чем снова услышал ненавистный голос.

– Мы в нетерпенье, брат мой. Удалось узнать, жив ли последний из трёх?

«Последний из трёх? Кого они имеют в виду?» – подумал, было, Таньги, и тут же услышал ответ, который заставил его оцепенеть.

– Отпрыск Д,Арманьков был передан монахине по имени Мария. Нам удалось проследить её путь. Мы точно знаем, что монахиня с мальчиком на руках села на французский корабль, следовавший в Константинополь. Нам удалось выяснить, что корабль прибыл в Византию. По пути он останавливался лишь в одном порту у входа в Дарданеллы. Это город Чанаккале. Даже скорее не город, а крепость. Мы несколько месяцев пытались выяснить, где именно сошла монахиня, но так ничего и не узнали. Лишь один слепой старик сказал, что хорошо помнит монахиню с ребёнком на руках. Она заплатила ему за ночлег, а на следующее утро ушла. Куда, он не знает. Но произошло это в Константинополе. Мы обыскали весь Константинополь, но ни одного следа больше не нашли. Вот и всё, что нам удалось выяснить за эти годы. Скорее всего, и монахиня, и мальчик…погибли, оказавшись в чужих краях. По этой причине мы прекратили поиски и вернулись во Францию.

– Отец Вальдес решит, как именно следует поступить. Встречаемся ровно через месяц в этом месте и в этот час. В особенных случаях, вы вскоре сможете меня найти во дворце Сен-Поль. Я состою при особе герцога Бургундского.

Чуть позже послышались шаги. Постепенно они начали стихать. Вокруг снова наступила тишина. Таньги откинулся спиной к стене. Лицо его выглядело совершенно мрачным. И оно оставалось таким до возвращения брата Калистора. Монах сумел вывести Таньги обратно незамеченным. За что и получил два пистоля вместо обещанного одного.

– Король будет доволен мною? – на прощание спросил у Таньги брат Калистор.

– Вне всякого сомнения! Ты сослужил огромную службу для короля, – ответил Таньги. И на сей раз он говорил совершенно искренно. – Жди от меня весточки, брат Калиостро. У меня такое чувство, будто мы с тобой ещё не раз увидимся.

Попрощавшись с монахом, Таньги направился к берегу, где его ждал паромщик. Монах же некоторое время с досадой смотрел ему вслед, затем раскрыл ладонь и стал рассматривать полученные деньги. Вне всякого сомнения, они привнесли ему в душу радость. Он заулыбался. Запрятав деньги глубоко под рясу, он чуть ли не бегом отправился обратно в аббатство.

Таньги же благополучно вернулся обратно во дворец. Не говоря ни одной живой душе ни единого слова, он взял коня из королевской конюшни. Так и не сумев выспаться, он отправился в далёкий путь. Дорога лежала в графство Фацензак. В Гасконь. Уже выезжая из Парижа, Таньги пробормотал под нос:

– Похоже, этот мерзавец подался в услужение ордену. Следует выяснить какова его роль…а заодно и узнать что за загадочный «отец Вальдес»…узнать кто скрывается под этим именем… Будь всё проклято…как я мог так сильно ошибаться? Они не только существуют, но и стали гораздо опасней. Единственное чему я рад, так это тому, что эти чудовища…судя по всему не нашли мальчика. И где он может находиться? Если конечно всё ещё жив…..