Глава 6. ГОЛОС

По улице шли два взрослых человека, о чем-то говорили, смеялись, иногда подтанцовывали в такт несшейся из окон музыки. «Как это не похоже на меня. Я таким безбашенным не был лет двадцать», – подумал Генрих. «А что произошло? В общем-то ничего, но, видимо, я влюбился», – решил он и улыбнулся своей мысли.

– А ты мне не верил. Я говорил, что ты влюбишься. А я говорил, говорил! О, ты еще голову потеряешь! – произнес Голос.

– Да, твоя взяла, – мысленно ответил Генрих, – но голову терять – это уж слишком! Здесь ничего у тебя не получится.

Голос в пространстве засмеялся легко и весело. Ведь он еще никогда не ошибался, и все его слова оказываются правдой, хотя Генрих и пытается ему сопротивляться. Он никак еще не привыкнет, что он у него есть.

Однажды несколько лет назад Генрих попал в авиакатастрофу. Из всех пассажиров выжили только он и пилот. Очнувшись, он увидел вокруг снег, горы и обломки самолета. У него не было времени разбираться, что произошло. Он только помнил хлопок, а после очнулся уже на земле.

Холодно, ветер все сметает на своем пути. А в горах ветер особенно сильный, неудержимый. Генрих постарался собраться и встать на ноги. Но это удалось не сразу. Он решил оценить ситуацию и пошел искать выживших, пока еще не стемнело. Он увидел вокруг одни обломки, вещи разбросаны, мертвые тела лежат в неестественных позах. Самолет был небольшой, всего десять пассажиров и экипаж. Экипаж был опытный, что могло произойти, размышлял Генрих.

Он падал и поднимался, его спасали сейчас только пройденная подготовка в спецотряде и опыт. Они тренировались и в горах, и под водой. И сейчас он благодарен своим командирам. Это помогает ему выжить. Он обошел всё, никто не выжил. Он стал искать экипаж самолета.

– Хоть кто-то должен еще выжить! – закричал Генрих. Ему отозвался стон вдалеке. Генрих, как мог, побежал в направлении этого стона. Метрах в 500 от него лежал командир самолета. Он осмотрел его и обнаружил несколько ушибов и, видимо, сотрясение мозга. Командира при падении отбросило в сторону. Генрих помог ему подняться. Хорошо, что он все-таки не один.

– Есть чем подать сигнал? Сигнальные ракеты есть?

Командир показал на кабину:

– Там смотри.

– Генрих пошел в поисках сам не знал, чего. Он долго рылся в сумках пилотов и ничего не находил. Только зажигалка. Еще какие-то бумаги.

Скоро стемнеет и надо разжечь костер. Командир не совсем в хорошем состоянии, и рассчитывать на его помощь не приходится. Он собрал все вещи из самолета, укутал командира, насколько смог. А сам стал колдовать у костра.

О катастрофе уже знают, он в этом уверен. И их уже ищут. Понять бы, где они находятся?

– Командир, ты можешь сказать, где мы упали?

– Примерно в 100 км к северу от большого каньона. Мы незадолго до этого пролетали над ним. Вдруг что-то взорвалось, и самолет потерял управление. Я ничего не мог изменить.

– Значит, или спецгруппа, или вертолеты должны появиться.

И Генрих стал разжигать костер. Ему наконец-то удалось его разжечь. Стал потрескивать огонь. Теперь огонь надо поддерживать, чтобы он не погас.

Он сел рядом с командиром:

– Интересная ситуация у нас. Нам надо продержаться до утра. Выдержишь?

– Постараюсь, – ответил тот.

Генрих впервые задумался о своей жизни. Он знает только риск, запах смерти постоянно преследует его. Это его жизнь, и ему всегда нравилось ходить по лезвию ножа.

Уже темнело, он сидел, задумавшись о своей никчемной пустой жизни, как вдруг услышал голос:

– Чего нос повесил? Нюни распустил! Тоже мне воин… Умирать я не намерен и тебе не позволю, – сказал Голос.

Генрих ничего не понял.

– Кто говорит? Здесь нет никого.

– Как кто? Я твой внутренний голос, интуиция, душа. Называй меня, как хочешь.

– Подожди, видно и у меня сильное повреждение мозга, если я тебя слышу.

– Нет, я всегда был и буду. Но ты меня не слышал. Видно, надо было тебе упасть, чтобы ты начал меня слышать. Ты никак ко мне не относился. Я тебя всегда спасал, вытаскивал в бою. Ты называл это удачей. А сейчас ты решил, что удача отвернулась от тебя.

– Ну не совсем так. Но произошедшее мне не по душе, – сказал Генрих.

– Смотри на это философски. Для чего дана тебе эта ситуация? А? Чему она тебя учит?

– Пока я не нахожу ответа на эти вопросы. И у нас еще один контуженный человек. За ним тоже надо смотреть. А ты мне про философию.

– А ты поищи в багажном отделении сумочку ядовито-красного цвета. В ней еда. Медикаменты найдешь в кабине пилотов. Там же есть неприметная сумочка, в ней лежат сигнальные ракеты. Возможно, она где-то затерялась между сиденьями. А теперь иди.

– Я там смотрел и ничего не нашел.

– Ты не заметил. Иди и еще раз проверь внимательно. Учись мне доверять. Отныне я всегда буду громким для тебя, но неслышным для других.

Генрих пошел к обломкам самолета. Его долго не было. Но потом из темноты показался его силуэт. Видно, что он устал, но старался держаться.

Он вывалил все найденное на землю.

– Откуда ты знал, что там, и где оно все лежит?

– Я не только голос, но и чувства, и глаза твои. Я вижу, слышу, чувствую. Привыкай! Я у тебя есть, и теперь ты не сможешь жить как прежде. Нас уже двое. Прими это как факт. Я смогу помогать тебе, а ты будешь прислушиваться ко мне. И никогда не закрывай мне рот!

– Почему именно сейчас ты заговорил?

– Ты испытал легкий шок, легкое сотрясение. Это поставило твои мозги на место. Как следствие в твоем сознании произошел переворот, и я смог стать громче, чтобы ты услышал меня. Представь, что ты жил зажатым в узком шкафу, хочешь закричать, а не можешь.

– И что мне делать сейчас?

– Вас ищут. Но командир слаб, и ему нужна помощь. Поэтому через полчаса используй ракету. Будет пролетать вертушка, и вас заметят. Ни раньше, ни позже.

Командир попросил пить. Генрих словно очнулся от спячки. Он подал ему воды, тот взял бутылку слабыми руками.

Так прошло полчаса. Генрих запустил ракету, особо не веря в свой Голос. Но… показались вертушки. Они стали спускаться ниже. Генрих стал им махать. Они их увидели и сбросили какой-то мешок. Потом один вертолет улетел, а второй стал спускаться ниже. Выбросили спасательную корзину. На землю спрыгнули двое военных. Один спросил:

– Сколько выживших?

– Двое.

– Где второй?

Генрих отвел его к командиру.

– Тебе нужна помощь, или ты сам сможешь забраться в вертолет?

– Сам.

– Хорошо.

Он крикнул второму. Они вдвоем уложили раненого на носилки и понесли к вертолету. Генрих последний раз осмотрел пространство вокруг самолета и сел в вертолет. Рядом лежал командир самолета.

– Вот видишь, я опять прав, – сказал Голос. – Ты привыкай. Я часть тебя, и я с тобой везде.

– Но у меня еще есть много вопросов. Что-то мне говорит, что эта катастрофа не случайна. Ты к ней причастен?

– Да ну что ты! Как я могу? Ради тебя девять человек убить? Нет, не моя вина в этом, – ответил Голос.

– Ладно, ладно. Я еще вернусь к этому вопросу.

Вертушка была уже в воздухе. Пилот уже под наблюдением медиков, и можно расслабиться и погрузиться в свои мысли.

Генрих пытался представить Голос как некий объект. У него получился сложносочиненный образ духа – колобка. Его воображение нарисовало только одно тело и маленькая голова. Он стал с ним разговаривать.

– Пока у меня есть время, хочу понять, кто ты всё-таки. Я не очень верю в духов и голоса из космоса.

Дух сел перед ним, подперев маленькую голову своими ручками, глубоко вздохнул и сказал:

– Но что ж, давай поговорим. Итак, я твой внутренний голос. Ты можешь дать мне имя, но делать это не советую по одной простой причине, это будет мешать тебе. Я жил в тебе всегда, с самого рождения. Для тебя удобнее видеть меня в образе духа. Если тебе так проще, то я не против.

– Что произошло в раннем детстве, когда мне было пять лет? Если ты это я, то ты должен это знать.

– Твой отец, вернувшись из командировки, тяжело заболел. Спасая свою группу, он был контужен, и впоследствии это привело к инсульту. Он лежал и смотрел в потолок, ни с кем не разговаривая и ни на что не реагируя. Он прошел полное обследование, но врачи не подтвердили диагноз. Мама тогда сидела день и ночь рядом с ним. Помнишь, ты каждый вечер стоял у изголовья его кровати и молился, чтобы отец выжил. И через месяц произошло чудо, отец стал поправляться. Ты решил, что это твои молитвы помогли. Потом ты ушел к себе в комнату, забился в угол и уснул на полу, свернувшись калачиком. Ты не понимал, что с тобой происходит, но главное – был отец и ты решил, что с собой ты справишься.

– Да, было такое. Ты такие детали не мог придумать. А что все-таки произошло с самолетом?

– Взрыв от плохого досмотра при посадке. Но это не случайность. Как ты знаешь, случайностей не бывает.

– Слушай, – продолжал Голос, – то, что я скажу, тебе покажется бредом, но я скажу. В самолете не было случайных людей. Все эти люди были со своим адом в уме. У них не было ни грамма веры. Их собирали в течение года. Вместе они создали неимоверную тяжесть. А тебе и пилоту еще рано умирать, время ваше еще не пришло. У каждого из вас есть своя программа развития, и ее надо выполнять. То, что ты входишь в группу, тоже не случайность. Эта группа -прикрытие для тебя. Именно под ее защитой тебя никто не тронет. А пилот оказался чувствительным. Он стал молиться от всей души. Он говорил какую-то тарабарщину, но это его спасло. Он стал легким, почти невесомым благодаря своей молитве. Его отбросило в сторону, и он выжил.

– О каком задании ты опять говоришь? – спросил Генрих. – Я не знаю ничего. Я солдат своей страны, и моё дело – выполнять приказ. Я не понимаю тебя.

– Ты скоро поймешь. Сейчас приведи себя в порядок. А пока я скажу, что тебе надо иметь надежный тыл. Твои тылы не защищены. И это плохо. Твоя жизнь полна опасностей. Тебе необходим надежный друг. И он у тебя скоро появится.

– Опять загадки. Я устал и хочу спать.

Генрих уснул, оперевшись на стекло иллюминатора. Во сне он опять слышал взрыв, стоны, видел обломки самолета, разбросанные тела. В его уме катастрофа продолжалась снова и снова. Он стонал от боли, искал удобное место, просыпался и опять засыпал.

Кажется, прошла целая вечность. Он был как в бреду. Но вот вертолет произвел посадку, подъехала машина скорой помощи. Он видит, как командира грузят в машину, закрывается дверь. «Надо его навестить в больнице», – подумал Генрих.

– Не сегодня, – услышал он.

– О, это опять ты.

– Да, я. Я никуда не исчезну.

– Ладно, живи.

За Генрихом приехала машина спецгруппы. Он осторожно спустился на землю из вертолета. Сел в машину, и они помчались по пыльной дороге в его часть. Глаза уставшие, болят от напряжения.

Так произошло знакомство Генриха со своим внутренним голосом, отныне он всегда с ним и никогда его не подводит. Генрих уже привык к нему и почти не сопротивляется.