Цитаты из книг автора «Людмила Улицкая»

Василиса крестит плиту, прежде чем конфорку зажечь…

бездонное отверстие мира. Оттуда пришло все, что есть живого, это были подлинные ворота вечности, о чем совершенно не задумывались все эти девочки, тетки, бабки, дамы, которые доверчиво раскидывали перед ним ляжки. И бессмертие, и вечность, и свобода – все было связано с этой дырой, в которую все проваливалось, включая и Маркса, которого Павел Алексеевич никогда не мог прочитать, и Фрейда с его гениальными и ложными теориями, и сам он, старый доктор, который принимал и принимал в свои руки сотни, тысячи, нескончаемый поток мокрых, орущих существ…

Несмотря на недостойное пола кокетство, он был настолько и безусловно мужествен, что раскраска, не то боевая, не то брачная, вызывала скорее досаду, чем насмешку.

, лысина отливала веселеньким оттенком хны

дерева жизни и смерти. Акация была оракулом одной из великих богинь плодородия Передней Азии, и даже древние евреи, отвергающие идолопоклонство, соблазнились акацией – они называли ее «дерево ситтим» и еще в древние времена построили из нее ковчег завета… Из всего сказанного понятно было Томе только одно слово – корова.

Вот акация, – указывал он на небольшое, цветущее сладким желтым цветом дерево, – одно из великих деревьев. Египетская богиня Хатхор, Великая Корова, рождающая солнце и звезды, по верованиям древних египтян, имела также ипостась дерева

солнце посреди дня померкло и нарядный глянец Южного берега замутился.

Василиса Гавриловна тем временем бегала по темным окрестным дворам с заклинательными воплями: – Таня! Тома! Домой!

видение? или то, что я условно называю третьим состоянием? – Великой Воды.

Оба страдали, хотели бы объясниться, но повиниться было не в чем – каждый чувствовал себя правым и несправедливо обиженным.