– Я не готов бегать по полю за вашей собакой, – сообщил он нелюбезно. – У меня крайне скромный охотничий опыт, но полагаю, что ваш пес, как и положено ягдтерьеру, отработает на малом круге и, завершив его, прекратит преследование. Кого он погнал? Лису? Барсука? Зайца?

– Зайца, – растерянно сказала Мила и все-таки рискнула посмотреть на дорогу, однако бездыханного Кактуса там не увидела. – Он что, убежал? Спасся?

– Кто? – В глазах незнакомца вспыхнули непонятные искорки, и спустя мгновение до Милы дошло, что он над ней смеется. – Заяц или собака?

– Кактус, – сообщила Мила, чувствуя, что выглядит полной дурой. – Так зовут мою собаку. Кактус. Получается, вы ее не задавили?

– У меня нет привычки давить собак, – сообщил он. – Даже тех, кого хозяева, вопреки благоразумию, отпускают гулять по автомобильной дороге.

– Он был на поводке, – Мила понятия не имела, почему оправдывается. – Просто заяц появился так неожиданно, и я не успела отреагировать. Не удержала поводок. Господи, Кактус… И где мне теперь его искать.

– Он совершит круг и вернется, – терпеливо повторил незнакомец. – Он у вас приучен к охоте?

– Понятия не имею, – призналась Мила. – Он живет со мной всего месяц. А до этого обитал на подмосковной даче, и я понятия не имею, ходил ли его хозяин на охоту. Наверное, надо радоваться, что этот заяц рванул в поле, а не в лес. Так поймать Кактуса, наверное, будет проще.

– Зайцы-русаки живут не в лесу, а именно в полях, – незнакомец вздохнул. Видимо, расстраивался, что зря теряет время, разговаривая на дороге с полоумной девицей, потерявшей собаку. – Они роют в земле небольшие углубления, их еще называют «форма», и все лето живут в траве, где прячут зайчат. Вон, возвращается ваша собака, смотрите.

Набегавшийся Кактус действительно возвращался к дороге, мокрый от снега, в который, Мила видела, проваливался по самые уши. Бедный пес.

– Вам куда? – голос собеседника заставил ее отвернуться от Кактуса и посмотреть на него. – Давайте я вас подвезу.

– Нет, спасибо, – возразила Мила. – Мы просто гуляем, поэтому никуда не торопимся.

– Как же вы будете гулять в таком виде?

Признаться, Мила не совсем поняла, что именно имеет в виду ее собеседник, но, опустив глаза вниз, с ужасом обнаружила на насквозь промокших и грязных джинсах довольно крупную дыру на колене. Жирная грязь щедро размазалась и по подолу пуховика, совсем недавно голубого и нарядного. Да, незнакомец прав, гулять в таком виде значит привлечь к себе невольное внимание окружающих.

– Так вам куда? – деловито спросил тот, видимо, устав препираться.

– А вам? – спросила Мила, чувствуя, что сегодня бьет все рекорды тупости и плохих манер.

Мама была бы недовольна. Она-то бы уж точно знала, как выкрутиться из столь плачевной ситуации. А точнее, как в нее вовсе не попасть.

– Мне – в Кузнечную слободу, – сообщил собеседник. – Судя по направлению вашего движения, вам туда же, поэтому еще раз предлагаю вас подвезти, тем более что вот она, ваша собака.

Мокрый и совершенно счастливый Кактус действительно выбрался из оврага на дорогу, подошел к Миле, волоча за собой по земле отчаянно грязный поводок. Вот ведь негодник. Мила наклонилась и крепко намотала петлю поводка на руку, больше терять собаку она не собиралась.

– Мы шли в Кузнечную слободу, потому что меня заинтересовал вон тот дом, – Мила кивнула в сторону «корабля», – захотелось увидеть его поближе. Но вообще-то мы живем в городе. Наверное, с учетом сложившихся обстоятельств нам лучше вернуться домой, так что вам явно в другую сторону. Да и внутрь машины в таком виде садиться неудобно. Мы с Кактусом… э-э-э-э… немного грязные.

Человек в кашемировом пальто рассмеялся, правда, необидно. Рядом с ним, таким невозможно элегантным, Мила чувствовала себя замарашкой. Впрочем, именно ею она сейчас и была.

– У меня в салоне кожаные сиденья, так что протереть их потом тряпкой нетрудно, – сказал он. – Я бы предложил сразу отвезти вас в город, но не могу, у меня в слободе назначена встреча с заказчиком, на которую я уже довольно сильно опаздываю, а заказчик человек серьезный, ждать не любит. Так что предлагаю следующий вариант. Мы вместе едем в слободу, тем более что меня ждут именно на том объекте, который вы хотели рассмотреть. Я встречусь с заказчиком, это займет примерно полчаса, вы за это время удовлетворите свое любопытство, а потом я отвезу вас домой. Договорились?

Объект? Заказчик? Он что, строит этот необыкновенный дом? Миле действительно становилось все интереснее.

– Да, пожалуй, я соглашусь на ваше предложение, если вас не тревожит судьба ваших сидений, – проговорила она. – Спасибо за предложение и за то, что остановились и не сбили Кактуса.

Вместо ответа он зашагал к машине, распахнул заднюю дверь, приглашая Милу и ее пса внутрь. Стараясь ничего особо не задеть, Мила уселась на самом краешке, разместив Кактуса на резиновом коврике у своих ног. Сиденья, действительно кожаные, оказались бежевого цвета, и Мила, с которой текла грязная вода, чувствовала себя ужасно неуютно.

– Меня зовут Савелий Гранатов, – представился владелец машины, невозмутимо взирая в зеркало заднего вида на осквернение своей машины. – А вас?

– Мила. То есть Камилла Эрнандес.

– Надо же, какое у вас необычное имя.

– Мой папа – канадец. Правда, родители развелись, когда мне было одиннадцать лет, но фамилию мама мне менять не стала. Хотя, надо признать, в повседневной жизни она причиняет много неудобств.

– То есть можно сделать вывод, что замужем вы не были, иначе воспользовались бы случаем сменить фамилию, причиняющую неудобства. Я не очень склонен к политесу, так что простите, если веду себя нетактично.

– Ничего страшного, – Мила пожала плечами, – замужем я действительно не была, хотя и не понимаю, какое это имеет значение. Вы сказали, что заинтересовавший меня дом – это ваш объект. Вы строитель?

– Архитектор. Говорят, довольно модный. По крайней мере, именно поэтому меня нанял на работу местный крупный предприниматель. Оценить то, что я делаю, он вряд ли в состоянии, но имя архитектора, широко известное в узких кругах, для него значит много.

Миле показалось или в его голосе послышалась то ли горечь, то ли фальшь. Да, точно, фальшь.

– А вы кем работаете?

– Я учительница английского языка.

Мила поймала его взгляд в зеркале заднего вида. Очень внимательный.

– Никогда бы не подумал, что в местной школе английский может преподавать нативный спикер. Что ж, уровень образования в российской глубинке впечатляет. Неужели вам тут не скучно? Принципиально не уезжаете с малой родины?

– Извините, но в вас говорит снобизм, – сказала Мила сухо. – Я не местная, приехала поработать, всего на год, но уже успела убедиться, что в этом городе живут прекрасные люди. Добрые, умные, сильные. Если останетесь, хотя бы ненадолго, сможете сами в этом убедиться.

– Неужели ни одного подлеца или мерзавца? – поинтересовался Савелий Гранатов. Глаза в зеркале смеялись.

– Ну почему, – не дала сбить себя с толку Мила. – Есть и те, и другие, как и везде. Но хороших людей все равно больше, и жизнь здесь есть, пусть и не такая разнообразная в плане развлечений, как в областном центре и уж тем более в Москве. А вы сами откуда?

– Из областного центра, учился в Питере, потом вернулся.

– Что ж так? – не преминула поддеть Мила. – Я думала, что модные архитекторы все в столицах.

– А теперь снобизм говорит в вас, – он засмеялся, давая понять, что оценил ее подколку по достоинству. – Мои заказчики живут по всей стране, и дома, построенные по моим проектам, есть хоть в Подмосковье, хоть в Эсто-Садке, да и за границей тоже. Я довольно много мотаюсь, поэтому большую часть времени вообще живу в гостиницах, но свой дом у меня в родном городе, да. Там спокойнее, тише и меньше суеты, которую я, признаться, терпеть не могу.

За разговором они свернули с асфальта на глиняную размокшую дорогу, ведущую в сторону реки, туда, где парил красавец-дом. Вблизи он казался еще более необычным. Мила была готова голову отдать на отсечение, что никогда в жизни не видела ничего подобного. Этот дом был бы вполне уместным где-нибудь на средиземноморском побережье, а вот в Кузнечной слободе выглядел космическим пришельцем. Интересно, и кто из местных мог согласиться на такой проект?

Крупных бизнесменов, способных позволить себе подобные траты, в Малодвинске было всего трое, и с двумя из них благодаря маме и Андрею Погодину Мила знакома лично. Александр Соболев, эстет и сибарит, пожалуй, больше подходил к этому дому, чем основательный, но немного лапотный Олег Васин. Вот только Соболев все еще приходил в себя после смерти Вики Угловской, при расследовании гибели которой мама и Андрей как раз и познакомились. Бизнесмен действительно любил Вику, а потому переживал случившееся тяжело, так что вряд ли был готов затеваться со столь масштабным строительством. Хотя кто их, мужчин, знает.

Машина остановилась, мягко шурша колесами по гравию специально отсыпанной под парковку площадки. Не дожидаясь, пока водитель выйдет и откроет ей дверь, Мила вышла из машины сама, выпустила Кактуса, который принялся деловито обнюхивать землю вокруг. Ей показалось, или Савелий Гранатов смотрел неодобрительно, явно недовольный ее независимостью. Мила дернула плечом, вот еще, считать, что женщина не в состоянии самостоятельно выйти из машины – это домострой и гендерное неравноправие.

Впрочем, думать про это было неинтересно. Мила задрала голову, рассматривая необыкновенный дом. Вблизи он не так походил на корабль. Просто здание, хотя и довольно необычной формы. Ворота открылись, и из них вышел Олег Васин собственной персоной. Значит, это был все-таки его дом. Так и запишем. Мила вдруг представила, с каким удовольствием вечером расскажет об этом необычайном визите маме.

– Здравствуй, Камилла, – с легким удивлением, но без всякого неудовольствия сказал Васин. – Ты тут какими судьбами?

– Меня Савелий подобрал на дороге после небольшого инцидента, я с собакой гуляла. Обещал потом доставить домой, а пока любезно согласился показать дом, который очень привлек мое внимание. Он ваш, да, Олег Иванович?

– Да вот, затеялся на старости лет, – бизнесмен картинно развел руками. – Решил основательно построиться, чтобы детям и внукам было что оставить. Строит моя компания, сама понимаешь. А вот архитектора мне знающие люди посоветовали, сказали, что Савелий сейчас один из лучших.

Почему-то ей показалось, что и в этих словах кроется неправда. Но Мила тут же выкинула эту глупую мысль из головы.

– Это сразу видно, – честно призналась она. – Я этот дом с дороги заметила и сразу захотела вблизи рассмотреть. Он такой необычный. С одной стороны, ни на что непохожий, а с другой – удивительным образом вам подходит, Олег Иванович.

Последнее предложение она не собиралась произносить, поскольку еще пару минут назад была искренне убеждена, что дом-корабль никак не может принадлежать Васину. Понимание, что бизнесмен с его домом словно составляют единое целое, пришло ниоткуда, но Мила теперь видела это совершенно отчетливо. Да, пожалуй, этот самый архитектор Гранатов действительно талант.

– Нам с Олегом Ивановичем надо поговорить, – вмешался в беседу последний. – Вы можете пройти в дом, чтобы не мерзнуть, контур закрыт и отопление подключено, хотя отделка еще не закончена. Хотите?

– Нет, я лучше с собакой погуляю, – отказалась Мила, которой было неудобно заходить внутрь без приглашения хозяина. Васин же молчал, и она гадала почему. Считает, что приглашения архитектора достаточно или вовсе не считает нужным показывать свое будущее жилище изнутри? Уточнять не хотелось. – Я ведь специально шла, чтобы посмотреть, можно ли сюда приходить с Кактусом. Это норная собака, а в городском парке рыть ямы не очень правильно.

– Тут полно свободного места, – Васин махнул рукой в сторону реки и видневшегося неподалеку небольшого пролеска. – Гуляйте сколько хотите.

– Сколько у меня времени? – Миле не хотелось задерживать архитектора более положенного.

– Полчаса, – коротко ответил тот.

– Хорошо, через полчаса мы вернемся.

Мужчины повернулись и скрылись за воротами, оставив Милу одну, то есть с Кактусом, конечно. Внезапно ей стало обидно, что ее даже и не думали уговаривать остаться. Промокшие на коленках штаны неприятно холодили ноги, размазавшаяся по пуховику грязь подсыхала, отчего Мила со стороны походила на бомжа. Гулять в таком виде было неуютно, но и менять свое же, принятое явно впопыхах решение не хотелось. Не ребенок же, взрослый человек.

– Пойдем, Кактус, – уныло сказала Мила. Пес удивленно смотрел на нее, видимо, не привыкший к унылым ноткам в голосе новой хозяйки.

Мила Эрнандес и правда была совершенно не склонна к унынию, но этой весной все шло наперекосяк, совершенно все. По тропинке, ведущей в сторону реки, они дошли до перелеска, где Мила, наконец, спустила собаку с поводка. Счастливый Кактус тут же кинулся рыть нору в мокрой черной земле, и Мила с ужасом думала о том, что теперь, пожалуй, усадить собаку в бежевое нутро «Альфа Ромео» будет и вовсе невозможно.

Впрочем, в леске хорошо пахло – какой-то свежей весенней прелью, от аромата которой хотелось верить, что все обязательно будет хорошо. Прислонившись спиной к стволу березы (а что, пуховик все равно стирать), Мила закрыла глаза и внезапно ощутила, как на нее снисходит какое-то странное спокойствие. Ей было хорошо вот так бесцельно и бездумно стоять в весеннем лесу, в котором только-только начал сходить снег, и слушать робкое пение птиц, словно, как и Мила, не верящих в то, что весна, а вслед за ней и счастье, не просто возможны, а совсем близко.

Послышался негромкий звук, словно под чьей-то ногой хрустнула ветка. Мила распахнула глаза, ей внезапно стало страшно, что здесь, в лесу, вдалеке от жилья и людей, она находится совершенно одна. Между голыми стволами мелькнуло что-то темное, она не успела разглядеть, что именно, потому что сбоку вылетел из вырытой им ямы Кактус, с хриплым лаем помчался в сторону лесной чащи, видимо, преследуя невидимого Милой врага.

– Кактус, Кактус! – закричала она, испугавшись, что не сможет догнать собаку. Потеряется, что она будет делать. За тот месяц, что пес жил в ее доме, она успела к нему привыкнуть и полюбить. – Кактус!

Пес, услышав ее призыв, остановился вдалеке, встав в классическую охотничью стойку, еще пару раз гавкнул и неохотно потрусил обратно, то ли прогнав врага, то ли решив, что тот не стоит его внимания.

– И где с тобой прикажешь гулять? – ворчливо спросила она у подбежавшей собаки и нагнулась, пристегивая поводок. – Пойдем, горе мое. Нам надо возвращаться, нехорошо, если нас придется ждать.

Ее собака что-то держала в зубах. Разглядеть, что именно, не удавалось, потому что разжимать челюсти и показывать свою добычу Кактус не собирался, мотал головой, уворачиваясь от хозяйкиных рук, и, помучавшись с минуту, Мила плюнула и оставила пса в покое. Не хочет, пусть несет неведомую поклажу, пока не надоест. А как надоест, сам бросит.

По той же тропинке они вернулись обратно к васинскому дому. Савелий Гранатов уже стоял у машины, расслабленно опираясь на дверцу. Мила тут же почувствовала себя виноватой, что заставила себя ждать.

– Простите, – покаянно сказала она, – Кактус сначала увлекся рытьем ямы, а потом погнался за каким-то зверем.

Архитектор засмеялся, словно она сказала невесть что смешное.

– Ваша собака, похоже, ищет любой повод проявить свои охотничьи инстинкты. Вот только места выбирает явно неподходящие. Откуда тут зверь, фактически в городской черте?

– Но там точно кто-то был, – упрямо сообщила Мила. – Я видела.

– Кто? Кабан?

– Понятия не имею. Что-то темное пробиралось сквозь кусты. Кактус погнался, а потом вернулся, потому что я его позвала.

– Если бы это был зверь, то он бы не вернулся, а погнал его по кругу, – голос Савелия Гранатова звучал наставительно. – Ладно, не важно, поехали, я отвезу вас домой. Вас обоих, простите, нужно хорошенечко вымыть.

Мила опустила глаза на свои грязные джинсы и куртку, и лицо ее вспыхнуло от смущения. Золушка и замарашка, вот она кто.

– С того момента, как мы в прошлый раз сидели в вашей машине, Кактус стал значительно грязнее, – покаянно сказала она. – Может быть, вы поезжайте, а мы сами доберемся?

Вместо ответа он распахнул дверь. Тяжело вздохнув, Мила полезла внутрь, Кактусу повторять приглашение и вовсе было не нужно.

– Я с Олегом Ивановичем не попрощалась, – спохватилась Мила, когда машина тронулась.

– Олег Иванович уже уехал, – ответил ее новый знакомый. – Он человек занятой, у него еще в строящемся аэропорту дела.

Строительная компания Олега Васина действительно выиграла тендер на строительство нового аэропорта и вовсю вела работы, стараясь уложиться в довольно сжатые сроки. К примеру, на другом конце Кузнечной слободы шло выравнивание местности под возведение взлетно-посадочной полосы. Частные участки выкупило государство, и там теперь сносились остатки домов, конечно, где они еще остались. Один из таких земельных участков и стал причиной убийства Вики Угловской, и, несмотря на то что с того дня, как это случилось, прошло уже семь месяцев, Мила никак не могла взять в толк, как из-за куска земли и положенных за него денег можно убить человека.

– А вы в Малодвинске давно? – спросила она у своего нового знакомого. Не то чтобы ей было интересно, но молчать было как-то невежливо. – Просто я вас не видела, а городок маленький.

– Я вас тоже не видел, – серьезно ответил тот, не поворачиваясь. Мила видела в зеркале заднего вида его глаза. Серьезные и внимательные. – А в Малодвинске я бываю в основном наездами. Первый раз был в сентябре, когда Олег Иванович заказал мне проект дома. Приезжал смотреть местность и контекст, так скажем, в котором предстоит находиться моему дому. Я никогда не строю вне контекста.

– Дом выглядит странно, – призналась Мила. – Очень интересно выглядит, потому что он совершенно не похож на Малодвинск с его патриархальным укладом, но при этом идеально в него вписывается и Олегу Ивановичу удивительным образом подходит, хотя нет никого более далекого от современных реалий, чем он. Не знаю, как объяснить.

– Да не надо ничего объяснять, – Савелий Гранатов засмеялся, – именно в этом суть моей работы. Чтобы дом идеально подходил месту и владельцу и при этом был ни на что не похож.

– Я бы хотела увидеть другие ваши дома, – сказала Мила и, спохватившись, замолчала, поскольку это выглядело так, словно она напрашивается на продолжение знакомства. Еще чего не хватало. Ясно же, что он сейчас довезет ее до дома, и больше они никогда не увидятся.

– Я вам покажу, у меня есть фотографии, – ответил он, не заметив ее замешательства. – Раз уж вы так интересуетесь архитектурой, что же в дом не зашли. Там внутри тоже есть на что посмотреть. Сейчас я планирую пробыть в Малодвинске не меньше недели. Хотите, возьму вас на объект еще раз? Уверен, что Олег Иванович не будет возражать. Заодно и альбом со своими работами покажу.

– Если это удобно, – неуверенно согласилась Мила.

Он снова засмеялся. Смех у него был приятный, мягкий, звонкий, открытый. Словно этот человек никогда не держал камня за пазухой.

– Удобно. Камилла, я зарабатываю на жизнь тем, что проектирую дома, поэтому показывать свои работы как можно большему числу людей – одна из составляющих моей работы. Я вас совсем не знаю, но вдруг у вас есть знакомые или родственники, которые подумывают о строительстве, вы впечатлитесь моими проектами, расскажете им, что есть, мол, один интересный архитектор, и, вуаля, у меня новый заказ.

– А если у меня нет таких знакомых?

– А это никогда заранее неизвестно, так что зачем про это думать. Говорите ваш адрес, куда ехать?