– У Галины Леонидовны есть сын от первого брака, – сухо сообщила Лена, потому что терпеть не могла посвящать посторонних в детали чьей-то семейной жизни. – Они с Петром Алексеевичем поженились не так давно, лет двенадцать назад. Когда они встретились, он был женат, а Галина в разводе. Ее сыну тогда исполнилось лет пятнадцать. А сейчас он, разумеется, уже совсем взрослый, самостоятельный и живет отдельно. По-моему, даже не в России.

– Спасибо, вы можете идти.

Лена вышла на улицу, с удовольствием, близким к экстазу, подставив лицо летнему ветру. Только сейчас она поняла, каким на самом деле был спертым воздух в старом доме. Силы внезапно покинули ее, и она с трудом удержалась от того, чтобы не сесть прямо на траву. Дмитрий Макаров подхватил ее, не дав упасть.

– Вам что, плохо? – с подозрением спросил он.

– Мне нормально, – проскрежетала Лена. – Уверяю вас, что справлюсь.

– Поехали, – сказал он, держа ее под локоть. Пальцы у него были железные.

– Куда?

Он смотрел на нее чуть ли не со злобой.

– Елена Николаевна, возможно, из-за своего опоздания и мятой рубашки я выгляжу в ваших глазах не очень презентабельно, но я не позволю вам сесть за руль в таком состоянии. Вы, кажется, собирались домой к Беспаловым? Значит, я вас отвезу.

– Да я сама прекрасно доеду, – запротестовала Лена. – Кроме того, что я в состоянии это сделать, я еще не хочу оставлять здесь свою машину. Как я ее потом заберу?

Он снова вздохнул, словно Елена Николаевна Беседина страшно его раздражала.

– Я отправлю кого-нибудь за вашей машиной, – сообщил он нелюбезно, – и ее пригонят к дому Беспаловых. Или к вашему дому. Или к офису. Или к черту на кулички! Елена Николаевна, вам не кажется, что не о машине сейчас нужно думать?

– А о чем? Об уплывающем из рук заказе? – с иронией спросила Лена. – Вам не терпится спросить у вдовы, откажется ли она теперь от планов по реставрации? Поздравляю, у вас прекрасная деловая хватка.

– Если вы ждете, что я обижусь, то напрасно, – беспристрастно сообщил Макаров. – Замечу только, что вы тоже думаете о том, останется ли в ваших ручках драгоценный дом или новая сладкая задача уплывет, так и не успев реализоваться. Нет, вам, разумеется, жалко Беспалова и жене его вы сочувствуете, но про дом думаете, это я знаю точно.

От того, что он был прав, во всем прав, Лена почувствовала ярость, граничащую с отчаянием. Давно она не встречала человека, который бы так сильно задевал ее за живое, выводил из себя, практически бесил.

Она вырвала руку и сделала несколько шагов к воротам, чувствуя противную слабость во всем теле и металлический привкус во рту. Если она упадет в обморок за рулем, Митька может остаться совсем один, а этого нельзя допустить. Никак нельзя.

– Что вы стоите? – довольно грубо спросила она у Макарова. – Поехали!

* * *

Надо признать, что эта пигалица держалась хорошо. Дмитрий даже восхитился. Вся зеленая, руки дрожат, ноги подкашиваются, но лицо держит и в истерику не ударяется, еще и огрызается время от времени. Вот что значит сила духа плюс характер! С другой стороны, ее поведение могло объясняться тем, что найденный в доме труп вовсе не был той неожиданностью, о которой она заявляла, и бледность объяснялась не ужасом ситуации, а просто женской чувствительностью, неминуемой при виде мертвеца.

Имела отношение Елена Беседина к случившемуся убийству или нет? На этот вопрос нужно было ответить в первую очередь, потому что от ответа зависело, как вести себя в будущем. Меньше всего на свете Дмитрий хотел, чтобы кто-то втянул его в неприятности. Репутацию фирмы и свою собственную он выстраивал долгие годы тщательно и осторожно. Сейчас, когда на кону стоял крупный федеральный заказ, судьба которого решалась сейчас в столице, быть причастным к криминальным разборкам он не мог.

Что и говорить, не вовремя убили Петра Беспалова. Совсем не вовремя! На этом месте своих размышлений Дмитрий улыбнулся и даже головой покачал. Можно подумать, смерть когда-нибудь бывает вовремя!

В его предложении подвести Беседину к Галине Беспаловой крылось не человеколюбие, а банальный расчет. У него самого не было никакого повода нанести вдовице визит вежливости – они даже не знакомы, но посмотреть своими глазами на происходящее, чтобы составить собственное суждение, было нелишним. Любые выводы Дмитрий Макаров предпочитал делать на основе увиденного и услышанного лично.

Он достаточно прожил на свете, чтобы не удивляться человеческой подлости, которая была изменчива и многолика. Любящая жена Галина Беспалова вполне могла убить своего мужа, чтобы, скажем, завладеть его состоянием или отомстить за интрижку. Верная соратница Елена Беседина вполне могла выступать в качестве объекта этой самой интрижки, а заодно и мстить своему любовнику за… А, кстати, за что? Ну, например, за то, что он решил ее бросить.

Приемный сын мог совершить преступление ради наследства, переходящего к его маменьке, и тот факт, что он жил где-то за границей, ничего в этом не менял. В конце концов, менее удачливые бизнесмены могли поквитаться с Беспаловым за какую-то сорванную или, наоборот, состоявшуюся сделку, и все эти причины не имели к Дмитрию Макарову и его будущему никакого отношения.

Для того чтобы идти дальше, ему просто нужно было убедиться в том, что сам он не оказался замешенным ни в какой хитроумной комбинации, а потому не огребет из-за этой истории нежелательных последствий. На то, чтобы разобраться и сделать выводы, он отвел себе три дня, и первым практическим шагом станет именно визит в беспаловский особняк.

Галина открыла им дверь, не сказав ни слова, повернулась и пошла по узкому длинному коридору куда-то вглубь дома. Дмитрий затоптался на крыльце, не зная, можно ли расценивать это как приглашение заходить. Его спутницу, похоже, ничего не смущало: она переступила через порог и обернулась к нему, мол, чего ты, и тоже пошла по коридору вслед за хозяйкой, видимо, хорошо ориентируясь в этом доме.

Оставаться на крыльце было глупо, поэтому, негромко чертыхнувшись себе под нос, Дмитрий зашел в дом, запер дверь, обнаружив какую-то щеколду, и, не раздумывая, снимать ботинки или нет, зашагал следом, надеясь, что не заблудится. Старые деревянные дома он не любил.

В этом узком коридоре с низким потолком он чувствовал себя Гулливером в стране лилипутов, в очередной раз подивившись беспаловской фантазии жить в таком неподходящем месте. У него самого тоже имелся дом, большой, просторный, в котором было много света и воздуха, и только в такой обстановке Макарову легко дышалось, спалось и работалось.

У него и офис был суперсовременным, из металла и стекла. Но Беспаловы жили и работали именно в особняке XIX века. Классно отреставрированном, надо признать. Идя по коридору, Дмитрий не забывал вертеть головой и замечать приметы несомненного гения Елены Бесединой. Старой планировки, низких потолков и узких пространств гений, конечно, не отменял, как и необходимости использовать аутентичные материалы без применения гипсокартона, пластика и, упаси господь, ламината. И, тем не менее, старый дом выглядел свежо, комфортно и на удивление не старомодно. Что ж, пять баллов, Елена Николаевна, еще одно очко вы точно заработали.

Конечно, сейчас Дмитрий немного лукавил. Проект реставрации дома Яковлева, полученный от Елены накануне, который они и должны были обсудить, встретившись сегодня утром на объекте, он изучил достаточно внимательно, чтобы с ходу убедиться в профессионализме этой женщины-архитектора. Но увиденные «живьем» результаты ее предыдущей работы все равно произвели на него впечатление. Так, а где женщины-то?

Галину и Елену он нашел во второй гостиной, которые, естественно, шли друг за другом анфиладой. Хозяйка дома, маленькая, хрупкая, уже одетая в черную рубашку из жатого хлопка и свободные черные брюки, сидела, забравшись с ногами в угол стилизованного под старину, но явно удобного дивана и, не отрываясь, смотрела в одну точку. Елена уселась рядом с диваном, прямо на пол, взяв в ладони руки своей старшей подруги, то ли согревая их, заледеневшие от горя, то ли просто выражая поддержку.

– Здравствуйте, – сказал Дмитрий, тут же почувствовав, насколько глупо выглядит. Еще бы «добрый день» выдал, идиот!

Женщины, помоложе и постарше, подняли на него глаза в некотором изумлении, словно не понимая, что этот человек тут делает.

– Галина, это Дмитрий Макаров, – прервала молчание Елена, – руководитель фирмы «Турмалин», которая должна была выполнять все работы. Это с ним у меня была назначена встреча, когда…

Она замолчала, видимо, не в силах продолжать.

– Здравствуйте, Дмитрий Михайлович, – отмерла женщина на диване. Надо же, она, оказывается, даже его отчество знает. – Муж мне про вас рассказывал. Он очень радовался, что вы согласились взяться за объект. Наш первый подрядчик оказался занят, и Петя переживал, потому что хороших рабочих сейчас днем с огнем не сыскать.

– Примите мои соболезнования, – нет, сегодня Дмитрий бил все рекорды банальности, но он, и, правда, не знал, что еще сказать. – Галина Леонидовна, если вам нужна какая-то помощь, то обращайтесь.

– Спасибо, – искренне сказала женщина. – Я, правда, и сама пока не знаю, что именно мне нужно. Как вы считаете, полиция разрешит начать работы в доме, или их пока придется заморозить?

Дмитрий смотрел во все глаза, пытаясь понять, правильно ли понял услышанное.

– Галина Леонидовна, вы не будете останавливать реставрацию? – аккуратно уточнил он. – Вы намерены реализовать проект, несмотря на то что случилось с Петром Алексеевичем?

– Разумеется, – кажется, она удивилась, что он об этом спросил. – Реставрация дома Яковлева была большой Петиной мечтой, и конечно, я сделаю все, чтобы довести задуманное им до конца. Контракт с «Турмалином» заключен, предоплату вы получили, и, к счастью, ждать полгода, чтобы вступить в права наследования не придется. Наша фирма, которая взяла дом в аренду, оформлена на меня. Петя действовал по генеральной доверенности, так что я полностью вправе принимать любые решения касательно будущего дома. Если вы не против, то я бы хотела, чтобы вы начали работу незамедлительно.

– Я – не против, – заверил ее Дмитрий.

В глазах Елены Бесединой он прочитал облегчение вперемешку с восхищением силой духа этой женщины в черном. Кажется, он целиком и полностью разделял эти эмоции. Что ж, о будущем выгодного и интересного проекта можно не беспокоиться.

– Спасибо за доверие, Галина Леонидовна, – сказал Дмитрий сердечно, – конечно, я вас не подведу. Работу начнем сразу, как это станет возможным. Скажите, а вы понимаете, за что могли убить Петра Алексеевича?

Ему показалось, или в ее глазах мелькнуло что-то непонятное, словно отражение пролетевшей птицы махнуло крылом и исчезло?

– Петя был настолько хорошим человеком, что ему никто не мог желать зла, – помолчав, сказала она. – У него даже врагов не было, хотя в бизнесе это невозможно. Я до сих пор не верю, что его могли убить. Экспертизы же еще не было, я надеюсь, что ему просто стало плохо, он упал и ударился головой. Мне было бы легче так думать, а не знать, что кто-то лишил его жизни намеренно. А вы почему интересуетесь, Дмитрий Михайлович?

Переход был внезапным, и Дмитрий понял, что его чуть не поймали врасплох.

– Любое уголовное расследование привлекает внимание, – уклончиво ответил он. – Признаться, я вовсе не стремлюсь к повышенному интересу к моей скромной персоне, и работать в атмосфере сплетен и криминальных новостей не хотелось бы. Конечно, я принимаю это как неизбежность, но быстрое расследование и однозначные результаты нам всем были бы только на руку.

– Даже дому, – горько подтвердила Елена Беседина. – Чем быстрее перестанут трепать имя Петра Алексеевича, тем лучше.

Вообще-то Дмитрию больше всего на свете не хотелось, чтобы трепали ЕГО имя. Сейчас, когда он находился на пороге подписания оч-чень крупного контракта, это было так не вовремя, что аж зубы скрипели. Беспалову и его жене он сочувствовал, но не более. Именно из-за них он сейчас мог оказаться втянут в серьезные неприятности. Их приближение Дмитрий чувствовал, как говорится, спинным мозгом, хотя в одном был уверен твердо – случившееся в старинном особняке не имело к нему никакого отношения. Впрочем, взбреди ему в голову фантазия озвучить свои мысли двум прекрасным дамам, сидевшим напротив, они бы его не поняли и осудили. Сочли эгоистом.

– А, правда, Галина, может быть, в последнее время у Петра Алексеевича были какие-то проблемы? – спросила Елена, и ему захотелось ее расцеловать, потому что она размывала фокус его интереса к тому же самому. – Я не знаю, может быть, кто-то не хотел, чтобы аренда дома досталась вам, или конкуренты в бизнесе активизировались?

– Да бог с тобой, деточка, – Галина слабо махнула рукой. – Кому, кроме Пети, были нужны эти старые развалюхи, которые требовали кропотливой, сложной работы с бесконечными согласованиями, да еще и настолько финансово затратной? Это же не бизнес-проект, а благотворительность. Петя – настоящий меценат. Был. И по этой дороге он шел один. За спиной желающих не было.

Она вдруг беззвучно заплакала, словно осознание, что мужа больше нет, обрушилось на нее, придавило всей своей тяжестью. Дмитрия удивило, как красиво она плачет: без исказившей лицо гримасы, всхлипываний, открытого рта. Просто круглые, очень крупные слезы вытекали из глаз и прокладывали дорожку к подбородку, капая оттуда на черную рубашку. Обычно он не терпел женских слез, потому что большинство женщин рыдали некрасиво, с надрывом, который портил даже самые привлекательные лица. Но Галина Беспалова плакала с достоинством, присущим аристократке. Под стать особняку.

– Полиция разберется, – сказал Дмитрий, потому что молчать было совсем невыносимо. – Я точно это знаю, мой брат – полицейский. Они обязательно разберутся, Галина Леонидовна, просто им надо помочь – рассказать все, что знаете. Даже те мелочи, которые вам кажутся совершенно неважными.