Индеец

Однажды Принцесса мчалась на рыжем мустанге по цветущей алыми маками прерии. Солнечно-рыжие волосы наследницы престола вились по ветру вместе с маленькой зеленой вуалькой. Синее небо раскинулось над головой отважной всадницы, упругий весенний ветер нес ароматы полыни и шалфея, а земля, покрытая изумрудной травой, мягко пружинила под копытами рыжего мустанга.

Из осиновой рощицы выскочил индеец с луком и томагавком, прицелился и выстрелил. Стрела с белым пером рассекла воздух и вонзилась в круп рыжего мустанга. От боли он взбрыкнул задом. Индеец подбежал и замахнулся томагавком, но слетевшая с копыта мустанга подкова гулко ударила его в грудь. Нападавший упал замертво. Принцесса соскочила с бедного мустанга, двумя руками ухватила стрелу, вырвала ее из кровавой раны, потрепала испуганного мустанга по шее и дала два кусочка сахара, шепча ласковые слова.

Индеец лежал бездыханный, черные косы его разметались по земле, томагавк выпал из руки. Принцесса с детства была приучена заботиться о подданных, поэтому взвалила Индейца поперек седла рыжего мустанга, привязала куском лассо и быстрым шагом направилась домой во дворец. Всходило солнце.

Нестарый еще Король проснулся в своей одинокой кровати.

– Ох-хо-хо, – вздохнул он, вспомнив странный сон о черной вороне, которая сидела на высокой горе и в то же время была его женой, то есть, Королевой, скончавшейся несколько лет назад.

– Скорей забыть! – решил Король, надел халат, пошел умываться на кухню и, как водится, у королей, намылил руки мылом. Придворные еще не встали, а вот на конюшне уже суетился дежурный ковбой.

– Ваше Величество! – крикнул он, завидев Короля возле умывальника. – Наша Принцесса возвращается с прогулки и кого-то везет на седле.

Король посмотрел вдаль из-под намыленной руки:

– Да это же индеец! Видишь, какие косы тащатся за ним по земле!

– Отец, Ваше Величество, – тихо сказала приблизившаяся Принцесса. – Я убила человека, вернее, не я, а мой рыжий мустанг, и даже не он, а слетевшая с его копыта подкова.

– Пустяки, дитя мое, это же индеец – вон какие длинные у него косы. Конечно, он дал какой-то обет, – ответил король, вытирая руки мягким хлопковым полотенцем. Несколько кустов хлопка росли на дворцовом огороде.

– Ах, нет, отец, он такой красивый и храбрый. Он выстрелил в круп моего рыжего мустанга.

– Как все это тягостно, – сказал, морщась, король. – Давай-ка сначала позавтракаем. Я еще с вечера просил приготовить нам гренки, поджаренные на коровьем масле.

– Как вы добры, отец, я так люблю к субботнему завтраку гренки и кофе по-техасски со сливками! – вскричала принцесса и пошла к умывальнику мыть руки. Соблюдать гигиену королевских детей учат с детства. Король велел ковбою отнести индейца в свободную башню дворца и послать к нему лекаря.

– Дочь моя, пойдем скорее завтракать. Ты уже отмыла с рук кровь индейца, наши золотистые гренки стынут, и оседает пена на кофе по-техасски со сливками, – поторопил принцессу отец. Он тоже проголодался.

Взошло солнце. В большом столовом зале собрались придворные, одетые для предстоящего барбекю. Король с дочерью сидели за тронным столиком и пили кофе по-техасски со сливками. Только золотистые гренки, лежащие аппетитной горкой на фарфоровом блюде, были поджарены на оливковом масле, и их почему-то подали с мармеладом, а не со свежим сливочным маслом. Принцесса в изумлении подняла дугообразные брови.

– Да ладно, дочь моя, не сердись на нашего повара, – сказал Король. – Добрый старик, наверное, уже завернул сливочное масло в капустный лист и положил в корзину для барбекю.

Он с дрожью вспомнил, что однажды случилось в соседнем королевстве, когда тамошний Король захотел настоять на своем праве есть бутерброд именно со сливочным маслом.

Пикник на лесной поляне проходил очень весело. Фрейлины бегали за бабочками, пажи – за кузнечиками. Музыканты играли на сладкозвучных инструментах. Принцесса танцевала со знакомыми Принцами под классические мелодии. Особенно ей нравился вальс.

Под бодрые звуки духовой группы и ударных Король фехтовал со своими вассалами шампурами, освобождаемыми от хорошо прожаренного мяса. Гости смеялись, пели и угощались вкусными блюдами: печеной фасолью, салатом из помидоров и вареными кукурузными початками с растопленным сливочным маслом.

Вдруг небо потемнело, сильный ветер принес черную грозовую тучу с молниями, громом и градом. Король с придворными схватились за корзины с кукурузой, текилой, чайным сервизом на пять дюжин приборов, и это их спасло. Принцесса же оказалась самой легкой. Порыв ветра сбросил ее в реку, бурную и темную. На миг мелькнуло белое хлопковое платье с узором из зеленых листочков, и Принцесса исчезла, унесенная бурным потоком.

Когда она пришла в себя, то поняла, что лежит на мягкой траве. Она села и осмотрелась: горизонта не было, вокруг поднимались серые каменные стены, а в синем небе ярко и очень высоко светило солнце. Тишину нарушал плеск мелких озерных волн и пение птиц.

– Как я сюда попала? Не помню, чтобы меня бросали в этот огромный колодец, – сказала она громко, и эхо гулко повторило ее слова.

– О нет, наша Прелесть, вас не сбросили, вас выловили из воды, – раздались нежные тихие голоса. Оглянувшись, Принцесса увидела маленьких человечков в золотых комбинезончиках.

– Кто вы, друзья мои? И что это за местность? – спросила она уже потише.

– Мы – племя Золотых рыбок, и это наша страна. Мы здесь живем. А в большой мир плаваем под водой в проходах этих каменных стен. Вы будете нашей королевой. Ведь вы больше всех нас, ваши волосы так же отливают золотом, как наша одежда, и ваше белое платье в таких же зеленых листочках, как трава, что растет по берегам нашего озера!

– Хорошо, – сказала Принцесса, – я поживу у вас немного, но накормите меня! Хочу гренок с маслом и кофе по-техасски со сливками.

– Ах, этого мы не умеем готовить. Вот морская капуста, морские водоросли – они очень полезны для зубов. Вот мелкие ракушки и икра лягушек.

– Фи! – Принцесса закрыла лицо руками и заплакала. Человечки горестно замерли вокруг, а потом все как один бросились в воду.

Внезапно осиротевший Король велел собрать все сети королевства и срочно тралить реку. Он поднялся на самую высокую башню дворца, чтобы видеть бурный поток, где исчезла его дочь. В башне он вспомнил о раненом утром подковой мустанга индейце с длинными косами. Увидев, что тот уже поправился, Король рассказал ему, что случилось с Принцессой, и отпустил Индейца восвояси, надеясь, что его дочери так же поможет какой-нибудь добрый подданный.

Индеец с длинными косами пошел к реке, а затем вниз по течению. Он хорошо знал все окрестные горы, индейские тропы и помнил предание о том, что в горах есть озеро по прозванию Медное. Туда он и отправился. Солнце уже садилось за край горного хребта, когда Индеец достиг вершины Восточных гор и заглянул вниз. Он увидел большое озеро с изумрудными берегами и редкими деревьями. На берегу озера у самой воды сидела Принцесса в белом платье с узором из зеленых листочков. Кругом сновали Золотые рыбки. Озеро окружено серыми известняковыми скалами, высокими и крутыми. Но для Индейца это ничего не значило, он не раз спускался даже в большой каньон реки Колорадо. Руки у него цепкие, ноги крепкие, глаза острые. Недаром он, как и его отец, откликался на прозвище «Ястребиный Коготь». Правда, отец его позволял так называть себя только своей жене, матери Индейца. Сам Индеец был еще не женат. Когда настало время выбрать невесту, он отправился в прерию и увидел Принцессу, мчащуюся на рыжем мустанге. Красота и отвага всадницы покорили его. Он выстрелил в круп мустанга, чтобы познакомиться с его хозяйкой, но не успел признаться в любви, сраженный слетевшей подковой. Как же Принцесса узнает об его чувствах, если находится не рядом с ним, а на берегу Медного озера?

Индеец решил сегодня же объясниться с Принцессой и начал быстро спускаться по уступам скал на берег озера. Солнце уже зашло, и внизу белело только платье Принцессы, да сверкали золотые искорки в воде. Как же дать знак любимой?

Индеец тихо засвистел зябликом над головой Принцессы, она подняла голову и увидела его. Вскочив, Принцесса подбежала к известняковой скале. Но скала совершенно гладкая, ни одной трещины.

– О нет, – простонала Принцесса. – Я так хочу домой!

Индеец склонился с высокого уступа и опустил вниз свои длинные косы.

– Хватайтесь крепко, Принцесса, – крикнул он, уже не боясь показаться рыбкам. Принцесса изо всех сил вцепилась в косы Индейца, и он втащил ее на уступ.

В воде озера начался настоящий фейерверк. Темное небо в звездах отражалось в озере, а золотые рыбки выпрыгивали из воды и носились в воздухе. Их тихие нежные голоса довели принцессу до слез:

– Не покидайте нас, наша Прелесть, наша прекрасная королева. Куда же вы уходите?

– Как здесь красиво, – сказала Принцесса, вздохнув. – И Золотые рыбки были добры ко мне, но я так хочу есть.

Индеец взял Принцессу за руку и повел во дворец ее отца. И пока они шли вверх по течению, над озером мерцали золотые всполохи.

О, как обрадовался Король, увидев свою дочь, усталую, голодную, но целую и невредимую! Он велел палить из всех пушек, принести лучшего калифорнийского вина, зажарить поросят и гусей, сварить кофе по-техасски со сливками и нажарить золотистых гренок на свежайшем сливочном масле, ведь Принцесса ничего не ела с утра, а уже прошло столько времени. Король обнимал дочь и нашедшего ее Индейца, благодарно гладил его черные косы.

– Какое счастье, что у индейцев такие длинные волосы! – воскликнул он.

– Вообще-то я не индеец, а сын короля Монтигомо, – ответил Индеец. – Наше королевство расположено в Скалистых горах.

– Но это же так далеко от нас, нужно проехать всю прерию, чтобы попасть в ваше королевство, – сказал Король.

– Да, я странствую уже три месяца, хочу найти себе достойную супругу, а косы отрастил, когда дал обет не жениться на принцессе соседнего королевства, потому что она не умеет танцевать ламбаду.

– Я научусь танцевать ламбаду! – пообещала Принцесса, отставив кофе по-техасски со сливками. – Мы все научимся танцевать ламбаду!

Алмазное пламя

В тот год лето на южном Урале выдалось по-настоящему жарким. Зной обрушился на город К… ск в первую неделю мая. С тех пор на белесом голубом небе не было ни облачка. К полудню город плавился от жары, хотя и стоял на широкой реке, опоясанной железнодорожным мостом. Широкий тракт вдоль реки был проложен в восемнадцатом веке, в двадцатом его покрыли асфальтом. За городом шоссе раздваивалось, кроме магистрали, ведущей на запад, отходила трасса на север, окружая лес. Вот в этот лес и собирались поехать в конце июня четверо студентов Горного института. Они хотели отметить окончание летней сессии и задумали проехать на велосипедах по лесной тропе до дальних пещер в отрогах хребта Нары, поискать камни, о которых так много говорилось на занятиях в их Горном институте. Часть пути проходила по берегу реки, сложенному из известняка с вкраплениями раковин трилобитов.

Студенты в июне этого года окончили первый курс. Виктория окончила школу с золотой медалью и сразу же поступила в институт. Девушка жила с родителями в пятиэтажном каменном доме. Отец ее, Алексей Никитич, преподавал в Горном институте геологию.

Это был моложавый мужчина сорока с небольшим лет, спортивного вида, до сих пор черноволосый и кудрявый, что с восторгом отмечали студентки Горного института. Виктория, была очень похожа на отца: обаятельная, красивая, остроумная. В девятнадцать лет она выглядела еще очень юной. Вика – единственный ребенок своих все еще молодых родителей.

В соседнем с ними доме жил Станислав, ровесник, одноклассник, а теперь и однокурсник Вики. Дети познакомились и подружились еще в детском саду. Родители Стаса сейчас были в командировке за границей. Их предки, попавшие на Урал во время Великой Отечественной войны из Прибалтики, были голубоглазыми блондинами. Стас уродился истинным арийцем: высоким, широкоплечим, светловолосым и голубоглазым.

Вторая половина этой компании – Максим и Алевтина, однокурсники Стаса и Вики. Алевтина выросла в таежном поселке, среди большой дружной семьи. Она была самым младшим шестым ребенком. Поступив в институт, девушка жила в общежитии. Максим был местным уроженцем. Он жил с отцом в доме у большого завода. Там служил инженером Владимир Захарович. Матери у Максима не было – она попала под машину, когда ему было десять лет. Отец очень страдал. Он больше не женился, много работал, опекал сына. Отец с сыном вместе делали уроки, катались на коньках. Зимой на лыжах, пешком или на велосипедах летом совершали туристические походы по родному краю. Летом хотя бы на месяц ездили к Черному морю. Вот такая компания собиралась в это утро отправиться на велосипедах в лес.

Юноша в светлой бейсболке, с рюкзаком за плечами, вышел из подъезда с велосипедом в руках. По дорожке к дому подошла бабуля из соседнего подъезда, рано утром уже посетившая магазин. В сумке она несла молоко, хлеб и другие продукты.

– Доброе утро, Стасик. Почему так рано?

– Доброе утро, баба Эля, мы с друзьями едем за город.

– Что родители пишут? Скоро ли домой?

– Через месяц, – вздохнув, ответил Стас, привязывая рюкзак к багажнику велосипеда. Баба Эля тоже вздохнула своим мыслям и громко позвала:

– Луис-Альберто, иди домой молочко пить!

Станислав надел наушники, включил плеер и рванул со двора на улицу, пустынную в этот ранний субботний час. Клубок черного меха, сверкая желтыми глазами, перемахнул поребрик прямо перед велосипедом. Стас вздрогнул, вцепился в руль. Колесо вильнуло. А громадный черный котяра неторопливо прошествовал через дорогу и скрылся в подъезде вслед за хозяйкой. «Хорошо, что баба Эля не видала, как кот чуть не попал под мое колесо! Или это я чуть не разбился о кота?» – подумал Стас.

В другом конце улицы открылась железная дверь подъезда точечного девятиэтажного дома. Появились юноша и девушка с велосипедами в руках. Это были Максим и Аля. Благодаря заботе отца, юноша хорошо окончил школу и сдал экзамены в ВУЗ. Накануне отец ушел на суточное дежурство и должен был вернуться уже через час. Максим пригласил домой свою девушку, и сейчас они вместе уезжали с друзьями в лес.

– Аля, давай помогу с рюкзаком, и поторопись.

– Стас и Вика уже едут к месту встречи, – говорил он, привязывая рюкзак к багажнику и подсаживая Алевтину в седло. Велосипед Али был старенький, гораздо скромнее, чем его навороченный, даже с навигатором, подаренный отцом на окончание школы. Да и одет был Максим в модные шорты и кроссовки. Аля в первый же день в институте привлекла внимание Макса: невысокая, очень женственная, с милым круглым личиком, голубыми глазами и светлыми локонами. Эти локоны она стала носить в институте, а дома обычно ходила с хвостиком или в косынке.

– Ой, Макс, не обнимайся, мало тебе ночи! Сам же говоришь, едем быстрее, – отбивалась девушка от рук, оглаживающих ее ладную фигурку, но глаза ее влюблено сияли.

– Я уже соскучился по тебе, – заявил Максим и впился поцелуем в мягкий розовый рот подруги. Они обнялись и застыли на мгновение в своем особом мире юности и счастья. Разжав руки, Максим вскочил на велосипед.

– Алька, за мной! – позвал юноша, объезжая подругу. «Как не хочется опять в общежитие возвращаться», – горько подумала Аля, но промолчала, следуя за возлюбленным. Подъехав к воротам, Макс электронным ключом распахнул их, и студенты выехали на пустую в этот час свежеполитую улицу. Ворота закрылись с легким металлическим звоном, но тишину утра взорвала сирена скорой помощи, мчавшейся по вызову. Ребята вильнули к обочине.

– Бедняга, – вздохнула Алевтина.

– Ничего, в больнице помогут, – успокоил Макс и нежно поцеловал Алю, радуясь, что они молоды, здоровы и вместе.

* * *

Распахнулась дверь подъезда пятиэтажного дома. Мужчина выкатил два велосипеда. Это и есть Алексей Никитич, отец Вики. Он прислонил велосипеды к скамейке, вынес два рюкзака, почти одинаковых на вид, и стал прикреплять их к велосипедам, ожидая свое семейство. Надежда Владимировна с дочерью Викторией вышли из подъезда. Они оказались очень похожи: стройные, высокие, зеленоглазые. Только Вика черноволосая, как отец, а мама ее русая, очень красивая и нарядная в летнем пестром платье-футляре, туфлях на шпильках, на шее – жемчужное ожерелье, бриллианты в ушах и на пальце, темные очки подняты на высокий белый лоб. А дочь, как и отец, оделась по-спортивному – майки с забавными картинками, шорты, бейсболки, удобные кроссовки. Темные очки, колечки и сережки Вики проще и дешевле, чем у матери. Девушка со смехом подала отцу сложенные удочки в чехле.

– Папа, возьми удочки, ты же на рыбалку собрался!

– Да, чуть не забыл, – усмехнулся Алексей Никитич и добавил, растерянно глядя на Вику: – А может, ты со мной на рыбалку, а, дочь?

– Нет. Меня ждут друзья. Мы хотим найти раковины трилобитов, о которых ты рассказывал на лекциях. Неужели мы сейчас и вправду живем на дне древнего моря?

– Да, действительно, и я бы лично показал вам отложения ракушечника по берегам нашей речки.

– Конечно, ты профессор, ты все знаешь. А мы хотим найти их сами.

– Ладно, поезжай. Стас будет?

– Да, я звонила ему из дома, он сказал, что уже выехал и ждет меня. Мама, папа, до свидания!

– Вика, как же ты проведешь эту ночь не дома?

– Мама, мы уже говорили об этом. Всего одна ночь! Стас сказал, что знает хорошее место для ночлега.

– На ночь надень тренировочный костюм, я тебе положила. Там же спрей от комаров. Не забывай пить воду каждый час, там твоя любимая, так ты меньше устанешь.

Виктория улыбнулась родителям:

– Спасибо, родители, не скучайте без меня!

– Поезжай, а то опоздаешь на встречу, – со вздохом сказал отец и помог Вике сесть в седло. – Пока, привет ребятам!

– Возвращайся скорее, – мама помахала рукой и украдкой перекрестила дочь. Родители смотрели, как их девочка выехала со двора. Когда дочь скрылась из виду, мать резко обернулась к отцу:

– Даже в этот день ты отказываешься ехать со мной!

– Надя, я писал всю неделю и хочу теперь отдохнуть от города, а на твоей конференции с меня будет мало толку.

– Мы будем отдыхать вечером – баня, бассейн, спа… Моя фирма оплатила этот уик-энд.

– Надюша, ты же знаешь, что час рыбалки продлевает жизнь на год!

– Собираешься жить вечно? Вспомни, Бернард Шоу сказал: «Не надейся, все равно не получится».

– Не люблю психологов, засыпаю под их нудные речи!

– Ну, как знаешь. Ладно, Алексей, мне пора, – закончила разговор Надежда. Она отправлялась на работу.

В институте проходила конференция психологов района, с презентациями монографий, докладами о проделанной работе, новых методах исследований и многими другими вопросами, о решении которых психологи так любят поговорить.

Надежда, гордо выпрямившись, пошла к своей машине, красному «Фольксвагену», издали брелком распахнула дверцы, споткнулась, каблук-шпилька подвернулся. Алексей успел подхватить жену. Она печально посмотрела на него.

– Сразу бы надела кроссовки, а то все марку держишь, – укорил ее муж. Она высвободилась из его рук, надвинула на глаза темные очки, села за руль. Алексей проводил ее до машины:

– Привет психологам!