Глава 3

Остаток рабочего дня я планировала провести за корректировкой сменных графиков. К тому же, надо было пересмотреть план выхода готовой продукции с учетом того, что профилактические работы несколько затягиваются. Затем сопоставить мой план с графиком поставок и выявить «проплешины», оценить глубину заимствования резервов… Работа предстояла кропотливая и требующая полного сосредоточения. Но вот именно сосредоточиться мне и не дали. Только я успела разложить рабочую документацию на столе, как в дверь постучали.

– Мариш… – неуверенно начал Леон, протискиваясь в дверь после моего «войдите». – А что, другие цеха сегодня запускать не будете?

– Нет, завтра продолжим, – ответила я, не уточняя причину задержки.

– Ууу… – начальник отдела сбыта болезненно скривился. – А завтра получится все запустить?

– Леон, я не знаю, – честно призналась я. – Рассчитываю на минимум два цеха, но гарантий нет. Не от меня зависит.

– Маришечка, постарайтесь, пожалуйста. Потому что, если не успеете, все пропало! – вдруг запричитал Леон, заламывая руки.

– Да не убивайся ты, не думаю, что все так критично, – попыталась успокоить его я. – В любом случае, за счет запаса выедем…

– Ыыы… да нету у нас запаса! – страшным шепотом признался Леон и рухнул на колени. – Маришечка, прости, я виноват! Не губи! Придумай что-нибудь, ты же умная! Умоляююууу!

– Леон… Ты… куда запас дел? – я изумленно смотрела, как начальник отдела сбыта ползет ко мне на коленях. – Продал налево?! – догадалась я, точнее прочитала ответ в его бесстыжих глазах. – Леон, как ты мог! Это же воровство! – я даже кричать не могла. От гнева и досады перехватило горло. У меня в голове не укладывался такой поступок.

– Маришечка… Маришечка, прости, не губи, – всхлипывал Леон и продолжал ползти в мою сторону. Я невольно попятилась. – У меня дети! Дочь замуж отдаю, сын жениться надумал! Всем свадьбы подавай! У меня не было другого выхода! – оправдывался он. – Прости меня! Помоги! Я только третью фракцию продал! Думал, нагоним за три месяца, никто не заметит… но все так неудачно обернулось…

– Леон, ты… идиот! – процедила я, не находя приличных слов.

– Мари, пожалуйста! Пойми меня! – он сложил руки на груди в умоляющем жесте.

– Как? Леон, как тебе это в голову пришло? – все-таки заорала я и, протиснувшись между столом и стоящим на коленях мужчиной, отошла к окну. Вольно или невольно он загонял меня в угол, а мне это не нравилось.

– Мари… – судя по шарканью, Леон последовал за мной.

– Уходи! Видеть тебя не хочу! – рыкнула я.

– Что здесь происходит? – голос директора раздался как гром среди ясного неба. Не такого уж ясного, если принимать во внимание ситуацию. Тучи сгустились и без него. Вот только грома и не хватало.

Леон поступил как настоящий мужчина – вскочил с колен и, бормоча извинения, поспешно покинул мой кабинет. Мы с Ричардом и моей бессильной яростью остались наедине.

– Что он от вас хотел? – хмуро спросил директор, глядя как за начальником отдела сбыта закрывается дверь.

– Свадьбу! – в сердцах выпалила первое слово, пришедшее в голову. Именно это, казалось бы, радостное событие в данный момент казалось мне источником всех бед. Ведь если бы не предстоящие свадьбы детей Леона, не пришлось бы мне сейчас решать одну дилемму за другой.

– Гм… – Ричард изогнул одну бровь. – Насколько я знаю, господин Мэдэ давно и прочно женат, имеет двоих детей и в скором времени станет дедом…

– Неужели вы думаете, господин директор, что мне это не известно? – скривилась я. Ощущения, которые я испытывала, были самыми что ни на есть пренеприятными. В висках стучало, тело начинало мелко потряхивать от напряжения. Леон своим признанием и мольбами фактически делал меня своей соучастницей. О том, что случилось, я просто обязана поставить в известность господина директора. С другой стороны, Леона я знаю почти десять лет, а Ричарда всего несколько месяцев. И вот хоть убейте, но не верю я в Леона-преступника! Не такой он человек. Скорее, кто-то весьма умело воспользовался ситуацией в его семье…

– Давно он вас донимает? – строго спросил директор, выводя меня из состояния погруженности в собственные мысли.

Я вздрогнула и, не задумываясь, отрицательно помотала головой, мельком взглянув на Ричарда. Выражение его лица мне не понравилось. Этот недоверчивый прищур… Однозначно определить, говорю ли я правду, Ричард не мог, только оценить искренность эмоций. Маги, чтоб их… Я слегка поморщилась от ощущения липкости, исчезнувшего так же внезапно, как и появившегося. Видимо, мой гнев, досада и возмущение оказались более чем искренними.

– Это все ваш дресс-код! – прошипела я, желая закрепить эффект. – До сегодняшнего дня передо мной на колени никто не падал!

Ричард демонстративно оглядел меня с ног до головы, немного задержавшись взглядом на шейном платке.

– Выглядите вы, конечно, сногсшибательно, но поступок господина Мэдэ мне все равно не понятен, – медленно проговорил он.

– Мне тоже! – рявкнула я.

– Хорошо, я поговорю с ним о недопустимости подобного поведения.

– Не надо… лучше я сама… – начала было возражать я, но Ричард не дал мне договорить:

– Я поговорю с ним, – жестко повторил он еще раз и добавил: – Это не обсуждается. Вообще-то я зашел по другому вопросу, – директор указал мне на мое рабочее кресло, предлагая таким образом присесть, сам же прошествовал к окну, игнорируя стул для посетителей. Я не торопилась следовать его молчаливому указанию, он не торопился продолжать разговор, разглядывая архитектурный ансамбль из производственных зданий через стекло. Пауза затянулась. – Краска, которую использовала госпожа Рафф-Шон, не могла быть использована на трубе, – наконец сказал он, развернувшись лицом ко мне.

– Потому что она к тому времени уже стояла в початом баллончике несколько месяцев и вся выветрилась без специальных условий хранения, – продолжила я вместо него, активно кивая.

– И это в том числе, – согласился директор. – Но есть еще одно отличие. Госпожа Рафф-шон заказывала краску 10Л. Она принесла мне накладную. Эта краска рассчитана на десять лет. А трубу покрасили хамелеоном совсем другой маркировки. 72Ч – она должна была продержаться всего трое суток. Стоит гораздо дешевле. Такую обычно используют организаторы торжеств для кратковременного наведения лоска.

Я невольно поморщилась. И тут торжества, а значит, и свадьбы! Все беды от них! Так, стоп. Он зашел лишь для того, чтобы сообщить мне это? Или есть что-то еще? Я вопросительно уставилась на Ричарда, ожидая продолжения.

– Господин Честер вспомнил, кому рассказывал о заказе госпожи Рафф-Шон, – не стал долго томить директор. – Это был господин Блашт.

– Питер? – нахмурилась я. – Но это ничего не значит!

– Согласен. И краска не та, и разговор был достаточно давно, – кивнул директор.

Я раздраженно выдохнула. Если ничего не значит, зачем тогда он здесь стоит и отвлекает меня от работы?

– Вы вызывали лекаря сегодня? – неожиданно сменил тему Ричард. – Для себя? Контакт с сырым эльзимом все-таки не прошел без последствий?

– Нет! – слишком поспешно воскликнула я, растерявшись от такого напора. – Со мной все в порядке. Лекарь для… для другого сотрудника… – не знаю почему, но упоминать имя Питера мне не захотелось. – Он что, уже приехал?

– Нет, я получил предварительный запрос на пропуск. Теперь все посторонние могут пройти на территорию завода только с моего разрешения. Я рад, что вы хорошо себя чувствуете, госпожа Мари. Лекарь будет часа через два, – проговорив все это, Ричард развернулся и собрался было уходить, но возле двери задержался: – Да, кстати, вам известно, что хамелеон очень токсичен в процессе высыхания? Работа с ним требует применения средств индивидуальной защиты. Госпожа Рафф-Шон инструкцию прочитала, но последовала ей лишь частично, нарушив условия хранения остатка краски. Ее счастье, что испарения из баллончика не настолько концентрированы. Для человека они практически безопасны, а вот для кошек… Не зря Жужу предпочла архив кабинету хозяйки.

Я сосредоточенно нахмурилась. А ведь он прав! Хамелеон токсичен. Если умудриться вдохнуть пары этой краски, то ожог дыхательных путей обеспечен. Значит, диверсант должен был работать как минимум в респираторе.

– Вы полагаете, стоит провести ревизию средств индивидуальной защиты, находящихся в пользовании у работников? В газоанализаторе информация хранится еще несколько дней, – обратилась я к директору.

Ричард задумчиво потер подбородок.

– Не думаю, что это принесет плоды. Даже уверен, тот, кто маскировал трубу, если и пользовался чем-то, чтобы обезопасить себя, то точно не заводским. Или вообще не пользовался, что в принципе безумие. Но вы правы, ревизию провести можно… – после этих слов он на некоторое время снова впал в то странное состояние, которое я бы назвала погружением в себя, потом пробормотал что-то вроде «я распоряжусь» и снова вознамерился было покинуть мой кабинет.

– Господин директор, – окликнула я его и задала тот же вопрос, что Мэдэ задавал мне: – Завтра получится запустить все оставшиеся цеха?

Ответ, точнее, встречный вопрос меня добил.

– А сколько их осталось? – поинтересовался Ричард, даже не оборачиваясь.

– Четыре, – процедила я, буравя возмущенным взглядом его спину. Он что, серьезно не знает, сколько у нас цехов?

– Все не получится. Максимум два, – ответил он и взялся за ручку двери.

– В таком случае у нас вероятны проблемы с ближайшей отгрузкой, – как бы там ни было, проинформировать начальство я обязана.

Директор замер, затем кивнул, давая понять, что принял к сведению мои слова.

– Тогда поставьте на монтаж в первую очередь второй. Он ведь следующий по производительности после пятого, верно?

– Верно… – ответила я уже закрывающейся двери. И как это понимать? Сколько цехов у нас, он не помнит, а очередность по производительности помнит.

Я рухнула в свое рабочее кресло и со злостью уставилась на разложенные на столе документы. Исходные данные совсем не вдохновляли. Работающий пятый цех, условно работающий с завтрашнего дня второй и, возможно, четвертый или третий, я еще не решила. Про нулевой остаток на складах можно не вспоминать. За расчеты даже не хотелось браться, настолько безнадежным все казалось…

Со стороны окна послышался неясный шорох и на стол со всего размаху приземлилась Гайка. Бумажки разлетелись в разные стороны, остался только план завода, да и то только потому, что был под стеклом. Я даже не стала ругать кошку за разгильдяйство, только притянула к себе и уткнулась носом в пятнистую шерстку. Что же делать? Срывать поставки нельзя, но и ускорить производственный процесс никак не получается.

– Мрр… – Гайка мягко вырвалась из моих объятий и принялась прыгать по столу, стараясь наступать на производственные здания, обозначенные на плане. Это у нее любимое развлечение, в былые времена мы с ней частенько так играли. Какое-то время я безучастно наблюдала за кошкой, пока не поняла, что в ее передвижениях прослеживается система. С пятого цеха прыжок на второй, затем на четвертый, с него прицельно на дальний склад и снова по кругу.

– Гайка, ты гений! – воскликнула я и от души чмокнула свою пушистую помощницу в носик.

Каждый из этих цехов имел свои особенности и преимущества. Ректификационная колонна пятого цеха могла вместить больше всего сырого эльзима. В связи с этим производственный цикл был немного длиннее, но это компенсировалась количеством готового продукта на выходе. Во втором и четвертом цехах стояли колонны меньшего объема, но зато более современные и со сравнительно коротким производственным циклом. Именно поэтому они могли тягаться по производительности с пятым. Незадолго до смерти Сержио мы планировали объединить эти цеха единым производственным циклом. Даже сделали кое-какие доработки, но опробовать не успели. И вот сейчас у меня просто не остается другого выхода, как экстренно воплотить в жизнь тот план. Придется немного перенастроить работу пятого цеха. Он будет работать непрерывно и подавать уже подготовленное сырье во второй и четвертый цех. Доведенный до определенного состояния сырой эльзим разделится на фракции за пятнадцать минут вместо часа. Таким образом мы теряем продукцию пятого цеха, но получаем в разы повышенную производительность в двух других. Если все получится, то к следующему сроку поставки можно прийти даже с небольшим запасом. Я взяла лист бумаги и с энтузиазмом углубилась в расчеты. Когда мои предположения подтвердились конкретными цифрами, радости моей не было предела. Еще бы в реальности все прошло без сучка и задоринки. Я водила карандашом по плану завода, визуализируя в мыслях весь производственный процесс от начала до конца. Вот сырой эльзим поступает в ректификационную колонну пятого цеха. Через полчаса он же, но уже в другом состоянии, идет во второй и четвертый цеха. Пятнадцать минут окончательного разделения на фракции, обработка ингибитором, фасовка в герметичную тару, склад… Рука машинально потянулась к обозначенному на плане старому складу и… была зверски укушена! Я вскрикнула от неожиданности и пригрозила Гайке карандашом. Кошь подумала, что я с ней играю и моментально схватила его зубами. Пришлось отдать. Вот поэтому у меня все карандаши погрызенные. Пока я доставала из ящика второй, Гайка увлеченно терзала добычу, но стоило мне снова обратить свое внимание на здание старого склада, как она бросила свое занятие и, недовольно заурчав, повисла у меня на руке.

– Это что еще за номер? – рассмеялась я и, немного поборовшись с разыгравшейся кошкой, начала визуализацию с начала. Пятый, цех, второй, четвертый… склад… – Гайка, в чем дело? – не выдержала я, в очередной раз обнаружив любимицу сидящей на месте старого склада.

– Мрр… – она примирительно поластилась о мою руку и, хитро стрельнув глазищами, демонстративно пересекла весь стол и уселась на здании другого склада, нового.

– Гм… чем тебе не угодил старый склад? Он вроде ближе… – озадачилась я.

Кошка презрительно фыркнула и даже носик наморщила.

– Там плохо пахнет, что ли? – ответом мне было чихание. – Значит, плохо… Ну да, давно пора ремонт сделать, согласна. В общем, ты рекомендуешь новый? Ладно, – пожав плечами, я мысленно проложила путь до нового склада от обоих цехов. Получалось значительно дальше, обычно туда перемещалась продукция с двух других цехов и такое разделение было вполне оправдано. Но сейчас оба склада практически пусты стараниями Мэдэ, так что почему бы и не попробовать… Какая разница в какой конец гонять кары? Глупо менять устои из-за кошачьей прихоти? Может быть, но моя Гертруда сильнейший интуит. Практика показывала, что когда она так сильно настаивает на своем, ее лучше послушать, даже если решение кажется нелогичным. А еще лучше проверить этот старый склад…

Я достала коммуникатор и набрала номер начальника отдела сбыта.

– Леон, а что у нас со старым складом? – сходу начала я, едва он взял трубку.

– Догадалась, да? Он наполовину забит резервом. Точнее… – Мэдэ понизил голос до шепота: – муляжами.

– Тьфу… – не сдержалась я. Теперь понятно, почему Гайка настаивала на другом помещении. Не хватало еще, чтоб в отгрузку муляжи пошли! – А новый?

– Новый чист, – вздохнул начсбыта.

– Хорошо, тогда имей в виду, что всю продукцию с сегодняшнего дня я буду направлять на новый склад во избежание сам понимаешь чего.

– Спасибо, Мариш, – неожиданно поблагодарил меня Леон. – Лучше быть старым развратником, чем… растратчиком. Завтра я публично, то есть в присутствии директора, принесу тебе извинения за свое неподобающее поведение. Прими их…

– Да без вопросов, – пробормотала я, немного смутившись. Похоже, Ричард уже успел поговорить с Мэдэ, как и обещал, а я так углубилась в расчеты, что даже забыла предупредить Леона. Хорошо, хоть он сориентировался по ситуации. – Леон, мне просто в голову ничего другого не пришло, прости…

– Нет, нет, это я должен просить прощения! – тут же запротестовал он. – Я и так бесконечно виноват, а теперь еще и тебя втянул… Мари, все, что скажешь… в лучшем виде…

– Да ничего особенного и не нужно, – я нахмурилась, соображая, чем бы загрузить Леона для пользы дела. – Подготовь здание нового склада к приему продукции. Давида подключи, пусть проверит там все с точки зрения безопасности…

– Все понял, будет сделано! – воодушевился Мэдэ и завершил разговор.

Немного поразмыслив, я набрала другой номер. Дэна. Предупредила, что необходимо будет проверить состояние тех доработок, которые мы произвели для объединения цехов. Сама я собиралась присоединиться к техникам немного позже. После того, как скорректирую рабочие графики. Обычно этим занимался Питер, но поскольку он заболел… Кстати, о Питере! Спохватившись, я посмотрела на часы. Лекарь уже должен был прийти… Я выскочила из кабинета и быстрыми шагами направилась в жилой корпус. Лекарь уже выходил из апартаментов моего заместителя, когда я до них добралась.

– Что с ним, господин Рисс? – спросила я после стандартного приветствия. – Надеюсь, ничего серьезного?

Лекарь покачал головой.

– Не хочу вас обманывать, госпожа Мари, случай серьезный. Ваш заместитель умудрился заболеть воспалением легких. Но у него сильный молодой организм, при соблюдении режима и моих назначений он поправится максимум через три недели. Может, даже раньше. Сейчас я дал ему снотворное, для ускорения первого этапа выздоровления. Завтра утром я его навещу.

– Воспаление легких? – недоуменно переспросила я. – Но еще вчера он себя замечательно чувствовал, как это могло случиться? Где он так простудился?

– Простуда не единственный фактор, приводящий к этому заболеванию, – немного снисходительно заметил господин Рисс. – Вирусы, бактерии, грибки могут начать усиленно размножаться в легких в силу разных причин. Подавленный иммунитет, раздражение слизистой верхних дыхательных путей, поражение отравляющими веществами, удушье… Ваш завод один сплошной фактор риска, я всегда об этом говорю. Но вы все ведь помешаны на своем эльзиме настолько, что пренебрегаете мерами безопасности! Вас это тоже касается, моя дорогая Мари, – он неожиданно переключился на мою скромную персону. – Господин Блашт поведал мне о вашем ночном геройстве. Надеюсь, вы помните, что природа вашей толерантности так и не выяснена? И что она может закончиться в любой момент? Я бы настоятельно рекомендовал вам ограничить прямой контакт с сырым эльзимом.

– Да, господин Рисс, я помню, – я покаянно вздохнула, зная заранее, что навряд ли смогу последовать рекомендации.

– Хотя бы пользуйтесь средствами индивидуальной защиты! – лекарь словно прочитал мои мысли. – Я надеюсь на ваше благоразумие, госпожа Мари. Я обещал вашему отцу о вас заботиться и, безусловно, буду это делать, но я бы хотел, чтобы и вы сами не вредили своему здоровью.

– Я постараюсь, господин Рисс, – пообещала я и на этом мы распрощались.

* * *

Последующие два дня прошли в режиме рабочего аврала, но хотя бы без неожиданностей. За двое суток мы успешно запустили все цеха. Трио пятый-второй-четвертый полноценно заработало уже к вечеру первого дня. Производительность на деле оказалась даже чуть выше расчетной, что не могло не радовать. Первый и третий цеха включились в работу на вторые сутки. Жаль только, что на их модернизацию пока не было времени.

Спала за эти двое суток я крайне мало, от силы часа четыре, держалась на адреналине. Помощника мне очень не хватало. Питер первое время порывался вставать, несмотря на слабость и надрывный кашель, рвался в бой, но работник из него, если честно, был никакой. Пришлось вызывать господина Рисса и общими усилиями призывать больного к соблюдению режима. Раза с пятого Питер сдался. Не знаю, то ли наши увещевания подействовали, то ли ему просто хуже стало.

Утром третьего дня я позволила себе немного расслабиться. Подождала, пока рабочие сменят друг друга после ночи, убедилась, что все идет в штатном режиме, и отправилась к себе с намерением просто полежать хотя бы полчаса. Завалилась на кровать поверх покрывала, даже раздеваться не стала, и… просто вырубилась на несколько часов.