Глава 2

Как выяснилось впоследствии, насчет поспать я сильно погорячилась. Мы закончили почти в полпервого ночи. Точнее, в полночь Питер практически силком отправил меня спать, даже до апартаментов проводил. Я и правда падала с ног, так что быстро ополоснулась, натянула любимую пижаму и закуталась в одеяло. Тут же провалилась в глубокий сон без сновидений. Однако всего лишь через пару часов меня что-то разбудило. Сев на кровати, я потерла глаза руками и беспокойно огляделась, пытаясь определить причину пробуждения. Кошачий силуэт в окне и требовательное «мяу» – вот в чем дело! Форточка закрыта, а Гайка имеет обыкновение приходить среди ночи. Прошлепав босыми ногами к окну, я отворила створку и тихонько позвала кошку. Но зараза эдакая теперь делала вид, что внутрь ей как бы и не надо. Ластилась о руки, мурлыкала, но с подоконника не сходила. Ну и… я оставила окно открытым и попыталась снова лечь спать. Гайка принялась мяучить, стоило мне подойти к кровати. Я застонала и вернулась к окну. Кошка на сей раз ластиться не стала, просто закусила зубами рукав моей пижамы и изо всех сил потянула. Так она обычно звала меня пойти за ней. Это дохлый номер, не отстанет и спать не даст! Придется идти!

– Иду, иду, отпусти рукав! – проворчала я, перекидывая ногу через подоконник. Жила я на втором этаже, но архитектурные особенности здания позволяли мне легко покидать свои апартаменты через окно. Я спрыгнула на землю, слегка поморщилась, ибо под пятку как назло камушек попался, и поплелась за Гайкой.

Кошка бодро трусила впереди, периодически останавливалась и призывно мяукала.

– Иду я, иду, – тихо ворчала я, прихрамывая на одну ногу. Надо было тапочки захватить…

Гайка привела меня к подающему сырой эльзим трубопроводному комплексу, поднырнула под одну из труб и обеспокоенно завертелась на месте.

– Что там? – я по привычке схватила кошку под живот и тут же настороженно замерла. Подушечки лапок у Гайки были мокрыми! А дождя-то уже неделю как не было! Я поднесла к лицу испачканные пальцы. Эльзим! Спустив Гайку на землю, я присела на корточки и принялась осматривать то место под трубой, где она только что топталась. Точно, откуда-то набежала небольшая лужица эльзима, в ней еще луна отражалась. Труба прохудилась? Но видимых повреждений не заметно. Лунный свет лился прямо на идеально гладкую поверхность трубы. Все будто бы целое, но под брюхом трубы висит капелька эльзима. Я смахнула ее пальцами и через минуту капля снова образовалась. Течь, точно течь!

– Гайка, позови Питера, – шепнула я кошке. – Или Дэна, или кого-нибудь из техников, кто первый попадется, того и зови! Только быстро!

Гайка понятливо муркнула и умчалась во тьму. А я продолжила изучать трубу. И вот уж чего совсем не ожидала, так это голоса директора у себя над головой.

– Мари? Что вы здесь делаете?

Вот… а у меня как бы тот же вопрос! С трудом сдержав неприличный возглас, я медленно распрямилась и развернулась к нему лицом. Но и рта не успела открыть, чтобы обрисовать ситуацию. Господин директор увидел мою пижаму и босые ноги…

– И почему в таком виде? Без обуви и… Я надеюсь, это не один из тех деловых костюмов, которые вы сегодня приобрели?

Я вспыхнула. Вообще-то он не так уж далек от истины. Фасон действительно похож, ткань тоже, только назначение совсем другое!

– Это пижама, господин Альбро. И ей уже лет десять!

– Извините, просто предположил, – без тени раскаяния сказал он. – Так что вы здесь делаете? В пижаме и босиком? Решили заболеть и разорить меня на оплате больничных?

– Нет! – рявкнула я. – Гертруда обнаружила течь в этой трубе и привела меня! До того момента, как вы здесь появились, я пыталась выяснить причину!

– Да, эльзимом действительно воняет больше обычного, – заметил директор, слегка скривившись. – Где течь?

– Да непонятно! – раздраженно ответила я. – Видимых повреждений нет, но эльзим капает! – я быстро наклонилась и провела рукой по трубе, чтобы продемонстрировать ему стекающий по поверхности эльзим.

– Мари, что вы делаете! – он схватил меня за руку и принялся оттирать ее невесть откуда взявшимся платком. – Сырой эльзим токсичен! С ним нельзя работать без средств индивидуальной защиты. А вы вообще в пижаме! Вызовите техников, пусть разбираются, в конце концов!

– Да я Гертруду за ними послала! – выпалила я, недовольно выдергивая свою ладошку из его лапищ. Он еще будет мне про токсичность эльзима рассказывать!

– Кто такая Гертруда? – рыкнул директор.

– Мяу! – Гайка выступила из-за его ноги и вальяжно подошла ко мне.

У меня опустились руки. Это она его позвала! Видимо, он ей первым попался на пути и она решила, что так выполнит мое поручение наилучшим образом!

– Гм… значит, Гертруда. Все кошки на заводе такие умные? – спросил Ричард, подтверждая мою догадку.

– Большинство, – буркнула я и отвернулась к трубе. Ее поблескивающая во тьме абсолютно гладкая поверхность сейчас волновала меня гораздо больше. Где течь? Не обращая внимания на протест Ричарда, я принялась ощупывать ее руками со всех сторон. И вскоре нащупала хорошо различимую под пальцами борозду. Вот только видно ее не было! Конечно, можно было списать это несоответствие на недостаток освещения, царапину и впрямь можно было бы не различить, но ощущалась-то далеко не царапина. Я невольно присвистнула.

– Мари, отойдите немедленно! – он взял меня за плечи и просто переставил! Затем зажег магический светлячок и начал сам лично щупать трубу. – Здесь окрашено хамелеоном… Разве мы используем хамелеон для покраски оборудования?

– Нет, – я ошарашено покачала головой. Хамелеон – особая краска на эльзиме, позволяет быстро и легко скрыть различные повреждения на окрашиваемом объекте. Конечно, речь идет о мелких изъянах. Пользуется популярностью у строителей и ремонтников. Эффект держится достаточно долго, в зависимости от назначения от одного месяца до нескольких лет. Как и все высокотехнологичное, производится у соседей, соответственно, цена достаточно высока. У нас на заводе хамелеон не использовался никогда, более того, был под запретом, потому что под ним можно проглядеть неисправность. Что, собственно, и произошло.

Ричард усиленно магичил. Я не имела возможности видеть, что именно он делает, но догадывалась. Нейтрализовать хамелеон можно было бы и специальным составом. Только его еще найти надо. А к чему лишние телодвижения, если ты маг и можешь это сделать и без спецсредств? Правильно, ни к чему. Когда краска окончательно потеряла свои свойства и стал виден реальный размер «царапины», мы с Ричардом присвистнули одновременно. Труба была надпилена с одного бока. Оставленный тонкий слой металла, буквально миллиметр, мог лопнуть когда угодно. В одном месте надпил уже прохудился, оттуда и сочился эльзим. В данный момент трубопровод выступал в роли резервуара, эльзим не нагнетался, поскольку цеха не работали. Там осталось только то сырье, что уже закачано в трубопровод. А если бы давление было рабочим, тут бы не капельки, а целый фонтан уже бил! Я почувствовала, как волосы на голове приподнимаются сами собой. Это ж сколько времени бы ушло на ликвидацию последствий! Я присмотрелась к надпилу. На этот раз никакой магии, судя по неровному следу. Орудовали ручной циркулярной пилой с ограничителем. А это ведь шумно! Как и кому удалось сделать этот надпил незаметно? Кажется, эту мысль я высказала вслух, ибо Ричард ответил:

– Могли использовать тихушник…

– Могли…

Пока мы стояли и пялились на след от пилы, труба решила, что с нее хватит и попросту лопнула в месте надпила окончательно. Нас окатило сырым эльзимом с ног до головы. Фонтан тут же растерял силу, но эльзим продолжал выливаться на землю. Завыла сирена. Вот почему она не выла, когда кто-то портил трубу? Отплевываясь и вытирая руками лицо, я не без восхищения наблюдала как Ричард методично «штопал» трубу магическими нитями. Это было… красиво. Иногда маги могут быть полезны… когда захотят.

Очарование момента растаяло с последней каплей эльзима. Разобравшись с трубой, директор переключился на меня.

– Мари, вам надо принять антидот!

– Ничего мне не надо! – невольно попятилась я.

– Мари, не спорьте, эльзим токсичен!

– При приеме внутрь! – возразила я, продолжая пятиться. Уж больно решительно выглядел директор. Я бы даже сказала, слишком решительно!

– Не упрямьтесь, вам надо смыть эльзим и немедленно принять антидот! – рыкнул директор.

– Ричард, даже если мне что-то и надо, я справлюсь без вас! – я выставила вперед руки, рассчитывая остановить его, но директор как будто того и ждал. Он резко наклонился и, подхватив меня под коленки, перекинул через плечо. Взвизгнув от неожиданности, я принялась колотить его по спине, требуя поставить себя на землю. Но директор не обращал на мои крики и тычки ровным счетом никакого внимания. Просто шагал вперед как заведенный, повторяя, что мне нужен антидот.

На подходе к жилому корпусу я выдохлась, охрипла от криков и отбила себе кулаки об его твердую спину. Железный он, что ли? К тому же, в висках нещадно стучало. Вот его бы подвесить вниз головой! Мое временное молчание Ричард воспринял странно. Забеспокоился, зачем-то погладил по ноге и… побежал, вверх по лестнице! Меня стало подташнивать от быстрой езды, но я стойко терпела, копя силы. Когда-то же он должен меня отпустить! Я мысленно возликовала, когда Ричард остановился перед моей родной дверью. Рано радовалась! Нерешительно потоптавшись на месте, этот гад вдруг взялся ощупывать мои ягодицы. На секунду я онемела, а потом чуть не прыснула со смеху. Он искал ключи в моих карманах! Наивный, откуда им там взяться, если я выходила через окно?

– Ричард, поставьте меня немедленно! – твердо произнесла я не терпящим возражений голосом.

Он вздрогнул, видимо считал, что я уже без сознания, и на миг разжал руки. Я поспешно оттолкнулась ладошками от его спины и сползла на пол. Слегка пошатнулась, поправила липкую от эльзима пижаму, одарила директора гневным взглядом и с чувством залепила пощечину. А нечего меня щупать! Пусть даже с благими намерениями!

– Ваше поведение переходит все границы! Вы, верно, эльзима перенюхали! – рявкнула я на совсем сбитого с толку Ричарда. Он прижимал ладонь к пострадавшей щеке и смотрел на меня широко раскрытыми глазами. Вид у него был… совсем не директорский. И почему-то этот факт меня окончательно развеселил. Я больше не могла сдерживаться. Давясь смешками, я развернулась на пятках и побежала к выходу, домой-то я только через окно попасть могу! Там изнутри заперто!

– Мари! – донеслось мне вслед. – Мари, вы куда?

Но я уже карабкалась вверх по архитектурным изыскам на второй этаж к открытому окну собственной спальни и меня было не остановить.

– Мари-и!!! – потрясенное. Не ожидал меня увидеть в роли скалолазки? – Что вы… – изумленное. Да, я представляю, какой ему там вид снизу открывается. Я поспешила скрыться внутри комнаты. – Мари! – почти гневное. Это я не удержалась, развернулась и показала ему язык. И тут же закрыла окно. – Госпожа главный технолог, что за ребячество?! – о, кажется, пришел в себя, узнаю господина директора!

Хихикая, я стянула с себя испачканную эльзимом пижаму и направилась в ванную.

Прошло полчаса. Пижама постиралась, я отмылась. Приступ смеха внезапно закончился. Директор охрип и, наверное, отбил себе кулаки, барабаня в мою дверь. От несанкционированного вторжения мага в мои апартаменты меня спасала лишь специальная защита, которую когда-то поставил Сержио… Сама же открывать я не хотела, опасалась, что Ричард в порыве внезапной заботы просто вольет в меня антидот.

Я закуталась в халат и, зарывшись в одеяло, честно попыталась уснуть. Но не тут-то было.

– Мари-и! – донеслось протяжное и потустороннее. – Мари… кхе-кхе… откройте. Я принес антидот, вам необходимо его принять. Мари, как вы себя чувствуете? Почему молчите? – я шумно вздохнула и накрыла голову подушкой. – Мари, мне совсем не улыбается обнаружить завтра утром ваш хладный труп…

– Не дождетесь! – не сдержалась я. Зря, надо было молчать.

– Мари, откройте! – тут же воодушевился моим ответом Ричард и завел старую песню: – Эльзим токсичен, а вы в нем практически искупались…

– Ричард… – я невольно осеклась, ибо впервые назвала директора просто по имени. – Я приняла душ… пижаму постирала. Мне ничего не угрожает. У меня организм привычный… Вы вообще что-нибудь знаете о толерантности? Нет? Так идите в… библиотеку! Я спать хочу!

– Выпейте антидот и спите! – нет, он вообще первую часть моей реплики слышал? – Мари-и…

Все, я больше не могу слушать завывания пьяного мага! Решительно вскочив с кровати, я проследовала к двери, повернула ручку замка и распахнула ее настежь. Директор при этом едва не свалился мне под ноги. Как выяснилось, он сидел у моей двери на корточках. Что примечательно, уже переодетый в чистое. А на коленях у него уютненько так устроилась моя Гайка! Что я почувствовала, увидев, как они синхронно повернули головы в мою сторону, словами не передать. Такой махровой ревности я еще никогда не испытывала! Гертруда нашлась первая. Муркнула, спрыгнула с Ричарда и быстренько прошмыгнула за дверь, виновато поджав хвост. Ага, типа она ни при чем, ее насиловали!

– Антидот, – я требовательно протянула руку и, едва Ричард вложил в нее небольшой пузырек, быстро отступила назад и захлопнула дверь.

– Мари, примите его! – тут же отмер Ричард.

– Обязательно! – рявкнула я в направлении двери и добавила совсем тихо: – Когда соберусь покончить жизнь самоубийством…

– Что?! Мари, вы о чем вообще? Какое, к чертям самоубийство? – тут же донеслось из-за двери. Совсем забыла, что у магов весьма хороший слух, когда им надо. – Самоубийством будет не принять антидот!

– Мари и антидот? – послышался удивленный голос Питера. – Вы что, ей нельзя! У нее на него аллергия!

Я тихонько выругалась. Принесла же его нечистая! Представляю, какие выводы сейчас сделает Ричард…

– Что? – вскричал директор. – Я обязан ее отстранить и перевести на другую должность! Да как она вообще работает на производстве с аллергией? – вот, то, чего я и боялась…

– Да нормально работает, – вступился за меня Питер. Я почти увидела, как он пожимает плечами. – Пить эльзим на ее должности вовсе необязательно. Но если случилась такая оказия, можно принять специальный сорбент вместо антидота и порядок.

– Мари, вы приняли? – полный праведного гнева глас директора.

И что я должна сказать? Соврать, что выпила сорбент? Так я уже давно обхожусь без него. Мой организм привык к эльзиму. Он на меня не действует больше. Примерно так же, как и на кошек, что живут на заводе. Естественно, эльзим я не пью, но при контакте с кожей ничего криминального не случается.

Я снова распахнула свою несчастную дверь и тут же встретилась взглядом с Ричардом. Зрачки расширены, ноздри вздымаются, челюсти плотно сжаты. Зол и перевозбужден…

– Как и у всех работников нашего завода, в моем личном деле имеется медицинское заключение о допуске к работе с эльзимом. Поскольку вы его изучали, я и представить не могла, что вам неизвестно содержание этого заключения. Перечитайте на досуге, – холодно отчеканила я и добавила немного мягче: – У меня толерантность к эльзиму. И аллергия на антидот.

Ричард прикрыл глаза и замер, словно бы погрузившись в себя. Мы с Питером украдкой переглянулись.

– Мари, – начал мой заместитель почему-то шепотом. – Раз уж ты не спишь… Что делать с демонтированным участком трубы? В лабораторию его или сразу в утиль?

– Естественно, в лабораторию! – рыкнул мгновенно распахнувший глаза Ричард. – Это улика! Идемте, я хочу присутствовать при транспортировке, – Питер вытянулся в струну и активно закивал в знак согласия. Но директор уже не смотрел на него. – Отдыхайте, госпожа Мари, – обратился он ко мне. – Благодарю за бдительность. Монтаж оборудования начинаем в восемь утра, как и договаривались, – с этими словами директор развернулся и бодро зашагал вперед по коридору.

Питер побежал следом, на ходу делая мне знаки, что все сделает в лучшем виде.

Я вернулась в постель. Гайка тут же пристроилась рядом и, подставив голову под мою руку, замурлыкала. Чуть помедлив, я все же погладила ее. Долго обижаться я не умела, тем более на кошку. К тому же, она не виновата, всех кошек тянет к магам, им нравится их особая энергетика.

– Тебя-то хоть антидотом не поили? – строго спросила я свою любимицу. Та фыркнула и передернула ушами. Значит, нет. Хорошо, а то бы пришлось и впрямь сорбент давать. Заводские кошки, как и я, антидот не переносят. – Ричард тебе понравился? Вкусный, да? – приговаривала я, продолжая поглаживать ее, а она лишь громче мурлыкала, да хитро на меня поглядывала. – Ну-ну… эх, ты…

Разговаривая с Гайкой, я обдумывала поведение Ричарда. Как-то чересчур разумно он себя вел для пьяного мага. Более порывисто и решительно, чем обычно, но и только. Конечно, я не допускала мысли, что он хотел отравить меня антидотом. Медицинское заключение, да, оно было. Но там стандартный бланк, ничем не отличающийся от других подобных. Скорее всего, он и внимания не обратил на этот листок бумаги. А если и обратил, то прочел лишь ту строку, где написано «допущена к работе с эльзимом», а не ту, в которой было указано про приобретенную толерантность и аллергию.

Аллергия… к слову сказать, антидот я попробовала принять единственный раз в жизни, когда по неосторожности упала в емкость с эльзимом на заборной станции. Состояние резко ухудшилось, я потеряла сознание. Как приходил лекарь, не помню, но Сержио передал мне его назначение – вместо антидота сорбент и пить медицинский эльзим для укрепления иммунитета. А потом я стала замечать, что эльзим мне не вредит. Позже тот самый лекарь выписал мне медицинский допуск к работе.

На Сержио эльзим тоже не особо действовал. Точнее, как… он ведь был магом. Правда, когда мы встретились, дара у него уже не было. Как мне рассказывали рабочие, хозяин выгорел от горя, в день гибели его жены и дочери. Страдал ли он от потери дара? Не знаю. Думаю, если бы этот дар помог ему вернуть близких, то он сделал бы все, чтобы обрести его вновь. Но даже магия не может вернуть ушедших, только их образы… Раз в год Сержио запирался в кабинете, употреблял эльзим и на короткое время снова становился магом. Он создавал себе иллюзии жены и дочери и разговаривал с ними… Однажды я случайно зашла к нему, он забыл запереть дверь… Так вот, Сержио был абсолютно адекватен. Я даже помню, что он сказал тогда: – «Вот мои девочки, Мариша, такими они были. Вы бы поладили…»