– Я здесь не для того вас элем пою, чтобы злорадствовать над вашими трудностями. – Ролфийский князь сморщил нос и предложил, подразумевая, что из них двоих деньги нужны все-таки Эску: – Давайте думать вместе. Пожалуй, нас привлекла бы выгодная концессия в Файристе, нечто, что принесло бы и пользу вам, и доход моим подданным. Тем из них, кто склонен к финансовым авантюрам и вложениям в чудеса науки. Хм?

– За последние годы я почти навел порядок, заставив всех сидеть тихо, и при первой же возможности воплотил в жизнь мою давнюю задумку – железную дорогу. Из Хэлама в Моэр. Слышали, должно быть?

Железная дорога – очень дорогое удовольствие. Аластар понял это сразу же, как только получил первые расчеты. Заманчиво, конечно, взять и сократить расстояние между рудниками и шахтами, а также ускорить доставку сырья на фабрики, но одним росчерком пера это не сделаешь. В относительно мирное время этот дорожный проект, едва родившись, уже рисковал бесславно сгинуть в бесконечных спорах провинциальных Палат Управления, где каждый из землевладельцев так и норовил извлечь для себя выгоду и подзаработать за счет казны. И чтобы переломить ситуацию в свою пользу, Аластару пришлось бы зайти очень издалека – законодательно лишить провинции самостоятельности, а это дело медленное и кропотливое, требующее бесконечной череды компромиссов. Расправившись же с бывшими соратниками, Эск решил проблему радикально, раз и навсегда. Железная дорога проложена была по казенным землям, принадлежащим всему Файристу. Имелись также иные сложности: для строительства потребовались не только инженеры, но и рабочие, много-много землекопов, а в воюющей стране мужские руки, не занятые винтовкой, в большой цене и в недостатке. И конечно же – деньги, большие деньги, много денег, а бюджет Файриста не бездонен. И однажды они закончились.

– О! Железная дорога! – Вилдайр оживился и даже подался вперед: – Это прекрасная идея, Эск, и весьма выгодное вложение. Затраты на строительство окупаются очень быстро.

– Несомненно. Если по рельсам все-таки пустить паровозы. Которых нет.

Ролфи приподнял бровь, призывая собеседника к четкому ответу.

– Мне нужны локомотивы, – признался Эск и, собравшись с духом, добавил: – И – да, я согласен, пусть это будет концессия. Как минимум два паровоза – первым взносом – и некоторое количество специалистов.

– Да, такая концессия заставит мой Кабинет облизываться и вилять хвостом. Тем паче что наш Институт корпуса путей сообщения как раз выпустил пару десятков инженеров-путейцев, и кое-какой опыт в этом деле у меня имеется... Да и добрые мои подданные уже оценили выгоды от Ролэнтской Дорожной и с удовольствием вложат деньги в развитие чего-то подобного в союзном Файристе. Да. Это подойдет. Под такие вкусные гарантии мне не составит особенного труда добыть для вас этот займ.

Пикантность ситуации заключалась в том, что от финансового присутствия недалеко и до политического... м-м... скажем так, настойчивых советов касательно политики. Мнение такого кредитора, как Вилдайр Эмрис, Эску придется учитывать, и отмахнуться от него не получится. Верховный Кабинет будет в восторге, на самом-то деле. Зачем, скажите на милость, завоевывать земли на материке мечом, когда можно проделать это с помощью звонких лейдов и красивых ценных бумаг с водяными знаками? И Доминион Файрист звучит ничуть не хуже, чем Доминион Шанта...

Понимает это Эск? А то как же! Еще как понимает, но только выбора у диллайнского князя нет. Впрочем, нигде не записано, что алчные ролфийские мечты подлежат немедленному осуществлению. Сейчас – а может, и дальше! – это всего лишь традиционные ролфийские... грезы.

– Это не просто осуществление мечты последних лет, – признался Эск. – Моим любезным подданным наконец-то должно стать понятно – моя власть неоспорима, и все мои планы осуществляются, невзирая ни на что.

Вилдайр же будто не слышал, он бормотал, сладко жмурясь:

– ...и пару-тройку полков для охраны дороги и складов, м-м?.. А то и целую дивизию, на всякий случай.

Ладони у Священного Князя прямо-таки чесались – так хотелось торжествующе их потереть. Но нельзя же, нельзя, вот так, с ходу и откровенно... А жаль, видит Локка! «Подбери слюну, волчара, – иронизируя сам над собой, подумал ролфи. – Р-размечтался!»

«Меллинтан, что я делаю? Я же пускаю волка в овчарню!» – отчаянно взмолился диллайн в последний момент.

Но иного выхода он не видел, как ни пытался.

– А оружие? – требовательно спросил диллайн. – Херевард ведь не сидит сложа руки.

Ох, как ему нужны были ролфийские ружья и пушки. Ничуть не меньше паровозов.

Осознание, что в тебе, как в союзнике, не слишком-то и заинтересованы, как ни странно, смертельным ударом по Эсковому самолюбию не стало. Кто склонен видеть истинное положение дел, а не тешиться иллюзиями, тот и без намеков способен додуматься до подобного вывода. Ведь если посудить здраво, то Вилдайру Эмрису Файрист нужен прежде всего как источник зерна. Долины Янамари, поля Лираэнфа и Рэйсона останутся щедрыми и обильными и без Аластара Эска. К тому же с Идгардом «дядюшке» Вилдайру договориться будет проще. Наследник Файриста «дядюшку» Вилдайра и «тетушек» Вигдэйн и Мерсэйл любит и уважает.

Словом, Аластар не питал особых надежд как-то исправить положение.

Но попытаться стоило...

– Что вы сказали?

«Хитрый волчара! – мысленно зашипел диллайн. – Не прикидывайся глухим!»

– Оружие. Кроме вложений в железную дорогу, мне требуется оружие.

– Это уже отдельный разговор, – уклончиво молвил ролфи.

Аластар сотни раз видел подобное выражение на лицах других мужчин и женщин. Когда кто-то чуть медлит перед решающим броском, наметив целью глотку своего визави.

«Ну же, Волк Архипелага, прыгай! Я же знаю, чего тебе надобно от меня».

Никогда, никогда, никогда Аластар Эск не явился бы к Вилдайру Эмрису как проситель, кабы не глас рассудка и привычка смотреть в глаза реальности. Без военной помощи Ролэнси он проиграет грядущую кампанию Эсмонд-Кругу. Продует вчистую. Но в обмен на место в опочивальне шурианской женщины ружья не приобретаются. Или все же да?

Священный Князь молчал, выжидая.

«Хорошо, я облегчу тебе задачу, зубастый».

– Жаль, что Джоны нет с нами, – с нарочитой печалью вздохнул диллайн. – У меня для нее семейные новости.

Вилдайр, разом очнувшись от размышлений, прищурился:

– Да-а? – И расплылся в благодушной улыбочке. – Семейные новости – это так прекрасно. Это нечто тайное или вы можете поделиться вашей радостью и со мной тоже?

– Мой дорогой... друг – граф Янамари – намерен жениться. У меня, к сожалению, пока не нашлось времени познакомиться с невестой поближе, но по уверениям Раммана – она весьма достойная девушка.

Так и не признавший за Аластаром отцовских прав, Рамман с каждым годом становился все больше похож на Бранда Никэйна – покойного супруга Джоны. Он говорил, как Бранд, улыбался, как Бранд, и суждения имел схожие, и нрав, и привычки. С ним выходило интересно поговорить за рюмкой ликерного вина, на него можно было положиться в сложном деле, но дружить не получалось. И даже внешне... Ролфийская кровь, доставшаяся графу Янамари от деда, окончательно взяла вверх. Если забыть на мгновение, кто он таков, то ясноглазого и русоволосого мужчину легко принять за островитянина. Но если Рамман унаследовал Брандово «везение» с женщинами, то не исключено, что его избранница составит конкуренцию Джоне по части неприятных сюрпризов.

– Без сомнения, родители... хм... мать не может оставить без своей поддержки и благословения старшего сына, – серьезно кивнул Вилдайр, будто не заметив, что оговорился. И сразу же перешел в контратаку: – Да будет вам известно, князь, что леди Джойана уже выразила желание посетить Амалер в составе официальной ролфийской делегации в ответ на приглашение, которое вы мне столь любезно отправили. Не вижу причин, по которым этот визит не мог бы состояться. Кроме, разве что... – и этак со значением выгнул бровь.

Тут бы и дурак догадался, какова будет цена вопроса.

– Вряд ли я передумаю насчет поставок оружия. Это решенный вопрос.

– Уверены?

– Абсолютно. И еще три паровоза дополнительно, – твердо ответствовал Аластар.

– Два.

Эск с мягкой улыбкой на устах склонил голову на плечо совершенно по-совиному, намеренно дразня в Вилдайре волка. Теперь, заключив договор с Эмрисом, пусть даже на словах, диллайн дал себе волю позлословить.

– Никогда бы не подумал, что вы станете торговаться по такому щепетильному поводу.

Но ролфи остался непреклонен:

– Ружья, пушки, снаряды, порох и целых четыре паровоза – это подходящий обмен. Вы ведь человек чести, князь.

Когда языком твоим и горлом, и всем существом владеет проклятая одержимость, то говорить чеканно: «Файрист примет Вашу благородную и могущественную Невесту со всем возможным уважением, которое мы испытываем к союзному государству и членам его правящей семьи» не так уж и больно. Ну разве только немного противно, но гадливость эта направлена исключительно вовнутрь, на самого себя, что несмертельно.

– Скогти вас Локка, Эск, вы что, специально делаете вид, что не понимаете? – уже без всяких шуточек и намеков оскалился Священный Князь: – Мне и на Ролэнси прекрасно слышны высказывания некоторой части вашей аристократии! В частности, те, в которых звучат призывы избавить их обожаемого князя от змеиной колдуньи. Так вот, если вы допустите, чтобы с головы Джойн упал хоть волос, Файрист получит войну. – «И я клянусь пламенем Локки, кровью Морайг и бедрами Глэнны тоже, что раскатаю твое совиное гнездо в тонкую-претонкую лепешку за одну кампанию!» – И это будет зависеть уже не от меня. Она – воплощение Глэнны и Священная Невеста. Меня попросту заставят мстить, даже если я не захочу. Но я захочу.

Диллайну расхотелось ерничать. И никуда не сбежать от обжигающей горечи. Предательство, оно именно такое на вкус – горькое и тошнотворное.

– Вот видите, Вилдайр, мы с вами хоть и считаемся едва ли не всесильными, но нас тоже можно принудить идти против собственных воли и желаний, – грустно сказал Эск. – Обстоятельства вас заставят мстить, так же легко, как меня они только что заставили отказаться от Джоны. Но я буду беречь ее пуще глаза, не сомневайтесь. Обещаю.

Ролфи угрюмо насупился и ответил хмуро:

– Я боюсь ее отпускать. Не потому, что сомневаюсь в вашем слове, Эск. Я могу приставить к ней полк гвардейцев для охраны, вы окружите ее тройным кольцом своей стражи. Но она же шуриа. Она может ускользнуть. И что мы будем делать тогда? А?

– Да, шуриа ускользают. Это факт. И если Джона ускользнет по каким-то своим шурианским делам, то я лично отправлюсь на охоту.

– А, не смешите, – Вилдайр досадливо повел рукой и сморщил нос: – Вы не бросите целое княжество ради одной женщины. Но если я ее не отпущу, она попросту сбежит. Поэтому... хм... надо приставить к ней человека, который уже имел с нею дело и знает ее повадки.

– У вас есть такой человек. Это – эрна Кэдвен. Она единственная, кого Джона станет слушать и кому подчинится.

– Пожалуй. Я могу попросить вас передать мой приказ для моей Гончей? Она очень кстати направлена в Амалер.

– Разумеется. Я и сам не откажусь встретиться с доблестной эрной Кэдвен...

Окно, ведущее в сад, распахнулось внезапно, словно от резкого порыва ветра.

– Отличная идея! – заявил сидящий на подоконнике Джэйфф Элир. – И я не откажусь с ней встретиться, ваше высочество.

«А шуриа не только ускользают, но и запросто проскальзывают внутрь, – напомнил еще раз Эск самому себе. – Забираются в сердце и остаются там навсегда. И не выкуришь их, и не вытравишь».

– А-а!!! Вы-то мне и нужны, милейший господин Элир. Ползите-ка сюда, – мгновенно встряхнулся Священный Князь и поманил к себе бывшего рилиндара ласково-преласково.