Глава 2. Женя

Пять лет назад

Сколько молодых наивных девчонок влюбляется в старших братьев своих лучших подруг? Десятки? Сотни? Тысячи? Никогда не думала, что окажусь такой легкомысленной идиоткой, но невозможно игнорировать чувства, которые самым незаметным образом накрепко засели в сердце.

Первая любовь в семнадцать… Всегда была уверена в том, что сначала окончу школу, отучусь в институте, а уже потом, устроившись на престижную работу, заведу себе кота и парня. Идеальный план, да только выполнен из него всего один пункт.

– Фотографию на память! – прокричала Ритка, повиснув на мне, словно мешок с картошкой.

Как я ни пыталась встать более выгодным ракурсом, у меня не получилось. И нет, старалась я не ради еще одной выпускной фотки. Я хотела выглядеть притягательно именно для него.

Владимир. Единственный. Неповторимый. Не мой.

Черные смоляные волосы, темный тяжелый взгляд. Редко смотрела ему в глаза – да, в общем-то, почти никогда. Как только сталкивались, безбожно краснела и начинала мямлить что-то несвязное. Уверена, он видел мою стеснительность, но никогда, ни разу в жизни не высмеивал ее. Наоборот, всегда тепло улыбался и поддерживал. Он был сильно старше меня – на целых шесть лет, но разве любовь это когда-нибудь останавливало?

Часто представляла, как касаюсь ладонью его щеки, глажу подушечками пальцев колкие иголочки щетины на подбородке. Будто наяву видела, как он – такой высокий – наклоняется и целует меня. Мягко. Нежно. Так, что забываю, как дышать.

– Малая, хватит уже. Поехали. Я приготовил для вас сюрприз.

Он стоял, опираясь спиной на свою машину. От его голоса – бархатного, обволакивающего – все внутренности сжимались, а в животе порхали тысячи бабочек. Как и всегда, в строгом деловом костюме с тонкой линией черного галстука. Белоснежная рубашка слепит глаза, а быть может, им больно оттого, что не могу так явно прикоснуться к мужчине. Не могу подойти и обнять. Не могу прижаться к губам.

– Девчонки, запрыгивайте! – скомандовала Ритка, указывая на автомобиль Владимира.

Ждала, пока Машка и Катька заберутся на заднее сиденье, хотя многое сейчас отдала бы за то, чтобы сесть рядом с Володей. В тонком длинном синем клатче зазвонил телефон:

– Да, мам? – ответила, отвернувшись. Немного стеснялась того, что родительница меня так контролирует. Ритке по десять раз на дню не названивали да и с ночевкой ко мне часто отпускали. И не только ко мне.

– Как себя чувствует моя выпускница? Концерт уже закончился? – довольным тоном спросила мама.

– Чувствую себя отлично. Алкоголь не употребляла, сигарет не курила, разноцветные таблеточки ни у кого не брала. Салют закончился пять минут назад, – отрапортовала я.

– Евгеша, ты едешь? – прозвучало за моей спиной, а по телу прошла мелкая дрожь.

Обернувшись к парню, показала рукой, что мне нужна одна минута.

– Надеюсь, что найду тебя дома, когда вернусь с работы…

– Мам, но это уже через час! – возмутилась я, понимая, что, как и всегда, пропущу все самое интересное.

– Конечно, тебе как раз хватит времени, чтобы добраться до дома.

– Но, мама!

Трубку у меня отобрали. Стояла как истукан и с открытым ртом наблюдала за тем, как Владимир в своей обычной манере разговаривает с моей родительницей. Чертовски обаятелен.

– Добрый вечер, Людмила Васильевна. Вы, должно быть, не помните меня. Я старший брат Риты Сокол. Владимир.

Мама что-то отвечала ему, а я не могла оторвать взгляда от его притягательной улыбки. Сердце пропускало удары, потому что он смотрел на меня – прямо в глаза.

– Приятно, что помните. Да, я как раз забираю девчонок с набережной. Вид у них счастливый, но приличный.

Широкие плечи, всегда ровная спина и рука с дорогими часами в кармане брюк. Он выглядел ошеломительно и до безумия сексуально.

– Нет-нет, я за ними присмотрю. Я взял на себя смелость устроить им сюрприз на окончание школы. Арендовал парк аттракционов на несколько часов. Пусть повеселятся, а потом к нам отвезу с ночевкой, чтобы вас не беспокоить ночью. Да, хорошо, приятного вечера…

Он протянул мне телефон, экран которого показывал, что абонент уже отключился. Не сразу отвисла. Наверное, лишь спустя минуту забрала старенький мобильник, чтобы неловко убрать его обратно в клатч.

– Все отлично, Евгеша. Садись в машину. – Владимир открыл для меня дверцу, а я чуть не стукнулась лбом, засмотревшись на него.

Евгеша. Подруга младшей сестры. Без пяти минут бывшая школьница.

Конечно, я безумно хотела бы, чтобы он называл меня не так, как друзья. Желала когда-нибудь услышать твердое «Евгения», мягкое «Женя» или нежное «Женечка», но мечты слишком часто так и остаются несбыточными фантазиями.

Когда свернули на развилке в другую сторону, я основательно призадумалась. Парк совершенно точно находился в противоположном направлении, но Володя и не думал разворачиваться. Спрашивать стеснялась. Девчонки разговаривали между собой, а я предпочитала отмалчиваться. Смотрела в зеркало заднего вида и тайно любовалась мужчиной. Когда встречались взглядами, немедленно отворачивалась и делала вид, что это случайно и я совсем не пускаю на него слюни.

Фу, как пошло.

– Дамы, выгружаемся, – скомандовал Володя, когда мы остановились у элитного ночного клуба.

Нет, я, конечно, из машины вышла, чтобы остальных не задерживать, но пока не могла понять, какого черта мы тут делаем.

– Собственно, мой сюрприз. Вы заслужили достойный праздник.

В клуб меня, к моему удивлению, пустили. Даже документы не спросили, хотя, в отличие от девчонок, мне еще не исполнилось восемнадцать. Владимир тепло поздоровался с охранником, а потом отвел нас к одному из дальних столиков, где уже был накрыт стол.

Признаться, алкоголь я впервые попробовала только в этом году у Ритки на дне рождения. Вино. Совсем чуть-чуть, символично. Здесь же нас ждали несколько бутылок шампанского.

– Присаживаемся, а я пока поухаживаю за дамами.

Выпив один бокал, незаметно для себя поглотила и второй. Сначала стеснялась танцевать, но Ритка быстро вытащила меня в самый центр танцпола и буквально заставила двигаться в ритме нового летнего хита.

Снова о любви. Как и всегда, о любви. Да вы издеваетесь?

Нет-нет да и поглядывала в сторону Владимира. Черт, да я почти все время пялилась на него. Даже тогда, когда незаметно поправляла платье, норовившее подняться до самой талии. Он стоял, облокотившись на барную стойку, и медленно пил янтарную жидкость со льдом. Подозревала, что это виски, но уверена не была.

Ноги гудели – хотелось скинуть каблуки, как и Ритка, но танцевать босиком точно не смогла бы. Голова кружилась. Дискотечные шары ослепляли, а темнота завораживала. Картинки вспышками представали перед глазами, уже не распознавала голоса – слышала только музыку. Смотрела на него. Только на него. Улыбалась ему. Танцевала для него. До боли хотела быть рядом с ним.

Когда включили очередную композицию, танцпол резко опустел, но некоторые девушки так и остались танцевать. Я честно собиралась отправиться вместе со всеми обратно к столику, но, оглянувшись, заметила, как Владимир мило любезничает с блондинкой, сидящей у бара. Ее юбка больше походила на пояс, а декольте было настолько глубоким, что за ним с трудом можно было разглядеть топик.

Не я шла к бару. Это ноги и пьяная голова несли меня туда – вперед к приключениям. Бармен как раз повторял порцию виски для Володи и готовил коктейль с оливкой для дамочки, когда я подошла туда и нагло встала между ними – спиной к блондинке.

– Что-то случилось, Евгеша? – спросил он, наклоняясь ко мне, а я сумасбродно обхватила его шею руками и прижалась губами к губам.

Вспышки. Золотистые вспышки ворвались в темноту сомкнутых век, а невероятная дрожь возбуждением прошлась по телу, охватывая, подчиняя. Колени подгибались. Даже не дышала, наверное. И рук не чувствовала – они онемели, как и затылок.

С трудом оторвавшись, гулко глотнула воздух и постаралась улыбнуться. Стеснение вернулось слишком быстро. Даже сказать ничего не могла, просто выхватила прозрачный коктейль из его руки и выпила залпом, прежде чем уйти и оставить его так и стоять с бокалом виски.

– Я сейчас видела то, что видела? – зашептала Ритка, утягивая меня в туалет.

– Ритка, кажется я сейчас грохнусь в обморок, – честно призналась подруге, уплывая в теплую темноту.

Глава 3. Женя

Сейчас

На дачу к Ритке я собиралась основательно. Так, чтобы вы понимали, дачей это сооружение можно было назвать с натяжкой. Скорее уж особняк или имение. Кроме пяти спален и бильярдной там достаточно давно существовал бассейн, а в самом конце участка можно было отыскать крепкую новенькую сауну, которую Ритка простецки называла баней.

В сумку легли два купальника, полотенца, мыльно-рыльные принадлежности, тапки, сменная одежда, планшет и еще огромная куча очень нужных вещей, без которых никак не обойтись в выходные. В заслуженные, между прочим, выходные, которые мы намеревались отпраздновать большой и шумной компанией.

– Евгеша, ты крем от солнца положила? – крикнула мама из кухни.

И да, со временем даже мама начала меня называть этой непонятной формой моего имени.

– Положила!

– А спрей от комаров?

Ровно в шесть я вышла из подъезда и, как примерная дочка, помахала рукой маме, которая провожала меня, выглядывая с балкона. Закинув спортивную сумку на заднее сиденье, уже хотела сесть за руль, когда заметила одно непредвиденное обстоятельство, которое совершенно точно не входило в мои планы.

Переднее колесо было спущено.

Как вовремя.

Хорошо, что хотя бы одно. Я уже полезла в багажник за запаской, когда в конце двора появился знакомый джип.

– Ой, а что случилось? – припарковавшись, Ритка вышла из авто, а Катька просто выглянула, высовывая наружу ножки, упакованные в высокие туфли. Сразу видно – человек на дачу собрался.

– Колесо спустило. Сейчас быстро поменяю и поедем.

– Да брось возиться. Запрыгивай ко мне, да отчалили. Чего твой гроб тащить так далеко? Его и здесь можно похоронить… – сумничала эта вертихвостка, а я уже упрямо ставила домкрат.

Все равно на своей поеду, а то знаю я эту засранку. Два дня и в неделю могут превратиться.

Управившись за пятнадцать минут, протерла руки влажными салфетками и еще раз перешнуровала кеды. Жарко, конечно, в таком наряде. Девчонки-то в платьица нарядились, но лучше ехать в джинсах, чем пытаться упаковать их в битком набитую сумку. Да и толстовка мне моя нравилась. Красная, из тонкой легкой ткани, которая приятно скользила по телу, будто создавая прохладу. Как раз для такого вечера, как этот. Ну и комары голодными останутся.

– И все-таки лучше ехать на моей… – предприняла Рита последнюю попытку.

– Маргарита, ваше поведение становится слишком подозрительным, – с умной моськой проговорила я, усаживаясь в авто.

Демонстративно врубив автомагнитолу, увеличила громкость до максимума и ударила по газам. Пусть моя машинка старая и временами кряхтит, но она вполне способна обогнать эту бессовестную мамзель.

По городу мы с Риткой еще как-то соревновались, а вот на трассе я пропустила ее вперед. Плохо помнила дорогу до дачи, да и в том году нас везли ее родители, так что особо запоминанием я не заморачивалась. На заднем сиденье в коробках звенели бутылки с пивом, поэтому старалась сильно не гнать. В город возвращаться не хотелось.

Конечно, я бы предпочла забрать контейнеры с маринованным мясом, но Маргарите алкоголь доверять нельзя. И нет, она не выпьет его по дороге – не настолько сумасбродная, просто не довезет, да еще и салон потом придется отмывать. Всем вместе отмывать, потому что друзей в беде не бросают.

Проехав через пост, завернули на главную улицу. Высокие железные и кирпичные заборы я помнила отлично, а потому расслабилась и неспешно следовала за черным джипом, немного отставая. Наслаждалась очередным хитом и вдруг поняла, что хотела бы отправиться обратно домой и провести вечер наедине с музыкой. Или, наоборот, быть в этот вечер там, где чересчур многолюдно, а громкие мелодии затмевают все остальные звуки.

Притормозив перед распахнутыми воротами, ждала, пока Рита припаркуется и я смогу заехать и встать на последнее свободное место. Ждала, но оказалась совершенно не готова к тому, что увидела.

Боль. Жгучая боль оплела сердце, вышибла воздух из легких. Зажмурившись, отсчитала до десяти и вновь распахнула веки, чтобы окончательно понять, что это не кошмар, не галлюцинация, а самый настоящий ад. Ад под названием Владимир Сокол.

Руки тряслись и не слушались, когда заглушала мотор.

Такой привлекательный, почти не изменился, разве что стал немного взрослее. В солнцезащитных очках, в спортивных штанах и белой футболке. Шире плечами или это я позабыла тело, которое раньше помнила до миллиметра. Как и всегда – статный, уверенный, спокойный.

Словно и не было огромной пропасти в пять долгих лет. Будто только вчера я бежала по аэропорту, наивно желая остановить чертов самолет и, если понадобится, встать на взлетную полосу или объявить о бомбе, которая заложена прямо под его сиденьем.

Я гулко вдохнула, а легкие обожгло, но это все так неважно. Воздух неважен, вода неважна, когда устаканившийся мир рушится в одно мгновение. В одно чертовски замедлившееся мгновение, которое уже не повернуть вспять.

На негнущихся ногах я все-таки выбралась из авто и достала ящики с пивом. Не дожидалась, пока Володя подойдет ближе, хотя прекрасно видела, что он уже направляется в мою сторону. Сказав Рите, что мне нужно позвонить маме, буквально вылетела за ворота и пошла до конца улицы.

На ее оклики не реагировала. Мне нужно было успокоиться, хотя, по-моему, это не представлялось возможным. Судя по виду мужчины, он не собирался покидать нашу веселую компанию, а я просто не могла находиться рядом с ним, да даже рядом с тем, что хоть как-то напоминает о нем.

Интересно, как давно он приехал? И почему Рита мне ничего не сказала? Она ведь знает, прекрасно знает, кем для меня является Владимир Сокол. Сама видела своими глазами, как я быстро упала вниз и как медленно, миллиметр за миллиметром, поднималась. Разве такое можно скрыть от лучшей подруги?

Безумно надеялась на то, что Влад приехал ненадолго. Лучше бы он прямо сейчас закинул вещи в тачку и ударил по газам. Так было бы проще всем. Проще дышать, видеть, любить и ненавидеть. Владимир. Даже в мыслях его имя причиняет боль. Убивает, топчет, сжимает сердце, чтобы оно навсегда перестало биться.

Нет, я так и не смогла склеить осколки. Ни один суперклей за пять лет не смог соединить их в единое целое. Я даже отыскать их не смогла. Они разлетелись по всему городу, оставаясь частичкой в тех местах, где мы с ним бывали.