Глава 4. Молчание – золото

Да-да, сердце болезненно сжалось, дрогнуло и тут же звучно забилось, подступая к самому горлу. Я испугалась, услышав свое настоящее имя, но, взяв себя в руки, отвернулась и продолжила смотреть в пол, ожидая ответа от своего капитана.

Прекрасно понимала, что такое рано или поздно случится. Никогда не считала себя глупой, а потому была готова к тому, что имсит затребует меня обратно. При его-то возможностях. Все-таки его работа пусть и не напрямую, но связана с военной академией. А раз связана, то и знакомые наверняка есть.

Кто осмелится отказать веркомандиру космической армии?

– Каролина Дьерг, я долго буду ждать? – рявкнул аускомандир, но я не дрогнула. Тогда мужчина подошел прямо ко мне. Склонился да как крикнул в ухо: – Ты глухая? Я долго буду ждать?

– Никак нет, товарищ аускомандир, – поморщившись, спокойно ответила, изучая деревянный пол. – Я просто не поняла, что вы обращались именно ко мне. Простите, но здесь нет Каролины Дьерг. Есть только новобранец Кара.

Чьи-то зубы отчетливо скрипнули. Вскинувшись, я посмотрела мужчине прямо в глаза, взглядом пытаясь показать всю серьезность своих намерений. Я просчитала все и отлично знала, что выгнать меня отсюда не смогут, как и отказать в обучении после получения билета. Только смерть может быть причиной возвращения моего бренного тела обратно на Землю.

И да, я понимала, что на меня будут давить. Попытаются, по крайней мере, но я осознанно отправлялась сюда, по крупице собирая слухи об этом месте. Мне придется далеко не сладко, однако я была к этому готова. Лучше умереть, защищая свою жизнь до последнего вздоха, чем не очнуться утром, потому что очередной имсит взбесился.

К сожалению, такое случалось нередко, хоть информация почти и не просачивалась в СМИ, но люди…

Всем рты не заткнешь и не подкупишь. Если на стене висит ружье, оно обязательно когда-нибудь выстрелит. Если у модифицированных полно звериных генов, они обязательно когда-нибудь себя проявят.

– Новобранец Кара, с вещами за мной! – выплюнул аускомандир, буквально прожигая меня взглядом.

Не хотела смотреть на кого-либо, но взор сам собой обратился к капитану нашей группы. Сложив руки на груди, он стоял чуть в отдалении и пристально наблюдал за мной. Будто что-то пытался понять, разгадать, просчитать. В любом случае лицо его было недовольным.

– Разрешите обратиться, товарищ аускомандир? – вдруг произнес Эльдер, когда я сделала шаг в сторону шкафа.

– Что-то срочное, капитан? – неохотно откликнулся мужчина.

– Новобранец Кара еще не привела себя в достойный вид. Разрешите группе отправиться в уборную.

– На это нет времени, – буркнул аускомандир.

– Тогда разрешите поинтересоваться, куда именно отправляется новобранец, за которого я отвечаю?

– Много будешь задавать вопросов – перестанешь быть капитаном, – жестко ответил старший. – Восьмая группа, десять отжиманий! Не вы, Кара. С вещами на выход!

Все то время, пока длился диалог, больше похожий на пикировку, я так и стояла посреди комнаты, но, едва прозвучала команда, приступила к ее выполнению, этим простым жестом выражая свое отношение к службе. Я больше не Каролина Дьерг. Я новобранец восьмой группы по прозвищу Кара, и этого не изменит никто.

Метнувшись к шкафу, забрала все свои пожитки и отправилась вслед за аускомандиром. Пока мы шли, мужчина всю дорогу молчал, но то и дело оборачивался, словно проверяя, иду я за ним или все-таки сбежала. Да только правда в том, что бежать здесь было особо некуда. Заселенной пока оставалась только часть суши – ближе к экватору, тогда как остальная планета была девственно чистой. Ну разве что рыба, животные и птицы какие водились да приспособившиеся растения.

До центрального здания мы добрались в считаные минуты. Совсем немного потряхивало, но я загоняла страх как можно глубже. Мне нечего бояться. Нечего. Я повторяла себе это, пока мы поднимались по лестнице на второй этаж под цепкими взглядами военных, пока шли по длинному коридору. Это здание оказалось гораздо больше, чем общежитие, хотя внешне они выглядели идентично. Но и кабинеты с номерами на дверях должны были рано или поздно закончиться.

Толкнув темно-коричневую деревянную створку, аускомандир пропустил меня вперед, но дальше порога я не двинулась. Встала как вкопанная по ту сторону дверей, крепко сжимая в одной руке сумку, а в другой – острый железный наконечник для крема. Не ради того, чтобы навредить, – такое не простят, наверняка расстреляют на месте. Просто для своего спокойствия.

– Ну здравствуй, Каролина, – прозвучало в тишине.

– Я буду за дверью, – едва ли не прошептал старший группы и закрыл-таки за собой створку, оставляя нас наедине.

Тот, встречи с кем я так сильно боялась, при моем появлении освободил массивное кожаное кресло, в котором сидел. Обойдя стол, хотел было что-то сказать, но я сделала шаг назад, буквально впечатываясь спиной в стену позади себя. Это вынудило его промолчать и присесть на самый край столешницы. Его расслабленная поза создавала обманчивое спокойствие, но я, как и прежде, оставалась настороже.

– Значит, ты приняла такое решение, Каролина? – спросил он мягко, нарочно делая паузы между словами, выделяя интонацией свое напускное безразличие. Даже отвернулся к окну, чтобы я не видела его лица. – Кто же тебя на это надоумил? Твой отчим?

– Никак нет, товарищ веркомандир! – отрапортовала я, вытягиваясь в струнку. – Разрешите поправить вас, товарищ веркомандир? Перед вами новобранец космической военной академии по прозвищу Кара.

– Ты действительно хочешь поиграть в эти игры? – резко обернулся он, находя меня взглядом. В его глазах плавилось жидкое серебро. – Тогда доигрывайте, новобранец Кара. Сначала вы должны были дождаться моего разрешения.

– Простите, товарищ веркомандир!

– Молчать, – тихо, но угрожающе скомандовал он, поднимаясь на ноги. – Ты немедленно улетаешь со мной. Тебя здесь никогда не было.

– Боюсь, что это не так. Вы не можете меня отсюда забрать, – проговорила, храбро глядя ему в глаза, но секундой позже все же опустила взор. В целях собственной безопасности.

– И что же мне мешает? – поинтересовались у меня излишне весело. – Расскажи, я слушаю.

Немного помявшись, я собралась-таки с силами и мыслями:

– Законы, товарищ веркомандир. Согласно первому пункту военного устава космической академии все, кто поступает на службу в качестве новобранцев, полностью лишаются своих прошлых имен, долгов и обязательств. Каролина Дьерг была бы обязана отправиться за вами в ту же секунду, но ее больше нет. Новобранец Кара лично вам ничего не должна.

– Что-то еще? – прошипели слишком близко от меня.

Чувствовала макушкой чужое дыхание. Дрожь страха пронзила кожу колкими иглами. Он стоял слишком близко, а я даже не услышала его передвижений, настолько бесшумно он ко мне подобрался. Только теперь, когда со страху распахнула веки, заметила идеально начищенные туфли и выглаженные штанины.

– Если вам удастся уничтожить мой билет, это ничего не изменит: мои старые данные уже вбиты в базу несмотря на то, что та личность больше не существует. Я уточняла этот момент. Данные фиксируются, чтобы в случае смерти вернуть тело родственникам.

– И где же ты узнала такие секретные подробности? – раздался у самого уха шепот, пробирающий до дрожи.

– Я работала в крематории, – ответила честно.

– Допустим, твои данные уже удалили. Что дальше?

Голова кружилась. Волнение, страх, вынужденная близость и древесный аромат с примесью лаванды – все это сбивало с толку, разрушало весь воинственный настрой. Дышать становилось тяжелее, паника подступала, но я все еще контролировала себя, не давала себя сломать, смутить.

– Эти данные защищены от удаления, как и любые файлы, касающиеся военных. Уничтожить их невозможно. Разработка программного обеспечения велась не один год, а тот единственный имсит, являющийся автором программы, давно умер и унес секрет управления вместе с собой. Взломать его коды не удалось до сих пор ни одному имситу или представителю других рас. Программа работает в автоматическом режиме, перенимая данные со всех военных серверов, включая записи с видеокамер, которые расположены здесь, в академии, и на пусковой арене. Я долгое время очищала канализации от баксамов на всех трех уровнях, включая здание Министерства космической обороны, – последнее предложение являлось ответом на незаданный вопрос: “Откуда сведения?”

Замолчав, некоторое время так и стояла в тишине, ожидая реакции, но ее не последовало. Тогда я решилась добить своего неудавшегося хозяина и мужа по совместительству, чувствуя, что двигаюсь в верном направлении:

– Все, что вы можете, – это попытаться уволочь меня отсюда силой, договориться по-хорошему, чтобы я пошла за вами, или выкрасть, но каждое из этих решений ждет один и тот же итог, – подняла я голову и посмотрела мужчине в глаза, в которых скрывалось тихое бешенство. – Нарушение устава ведет за собой рассмотрение дела об исчезновении военным судом. А так как вы тоже военный, то наказание мы получим оба. Я – расстрел за побег, а вы – лишение всех воинских званий, чинов, наград и привилегий. Я ответила на ваш вопрос, товарищ веркомандир?

Удар!

Чужой кулак пролетел в сантиметрах от моей головы, с треском врезаясь в стену, пробивая штукатурку и каменную кладку. Нависнув надо мной, опираясь руками на то, что осталось от стены, имсит Ирадий шумно дышал. Грудь его вздымалась, но веки были закрыты. На лице застыла болезненная гримаса.

К собственной чести, пусть я и испугалась, подпрыгнула на месте, но не зажмурилась, не попыталась сбежать. Стойко перетерпела страх, понимая, что в этих стенах он ничего не сможет мне сделать. Меня защищает устав военной академии. По крайней мере от тех, кто пришел сюда извне и не является новобранцем, курсантом и тому подобное.

Дверь распахнулась рывком, массивный осколок кирпича прокатился по полу. Аускомандир восьмой группы огромными глазами взирал на представшую картину, но, едва по кабинету прокатилось раскатистое: “Вон!” – пулей вылетел обратно в коридор.

– У тебя есть ответ на любое мое действие, на любые слова, не так ли? – явно борясь с собой, произнес имсит.

Смотрела вниз, сосредоточившись на осколках стены, но чужие пальцы ловко исправили эту оплошность. Обхватив мой подбородок, мужчина вынудил меня посмотреть ему в глаза. Мимолетом отметила то, какая горячая у него кожа. Чувствовала жар – настолько близко он стоял.

Молодое лицо, нечеловеческие глаза, хищные черты лица. Да, сейчас он гораздо больше походил на хищника, нежели в нашу первую встречу, когда нас разделяло стекло и несколько метров пространства.

– У меня было достаточно времени, чтобы подготовиться. Если вы не перестанете оказывать на меня давление, я подам на вас рапорт, – голос мой дрогнул на последнем слове, с потрохами выдавая истинные эмоции, и это заставило веркомандира поморщиться, вновь закрыть веки и…

Отпустить меня. Отступить. Сделать сначала один шаг назад, а затем и второй. Повернувшись ко мне спиной, мужчина замер, будто увлекся видом из окна. Только тонкая струйка крови стекала по его кулаку, алыми каплями приземляясь на деревянный пол.

– Значит, смерть для тебя предпочтительнее, чем жизнь со мной? Я настолько тебе противен? – спросил он глухо, а из его голоса молниеносно исчезли все краски.

– Мне противно быть вещью, которую покупают и продают. Я – человек, имсит Ирадий. Я имею право на свободу выбора, каким бы ни был этот выбор. Моя свобода, моя жизнь – это все, что у меня есть. Здесь мою свободу будут отстаивать, а жизнь… Стань я вашей женой, и неизвестно, как долго бы я оставалась живой. Здесь шансов остаться в живых у меня значительно больше.

– С чего такая уверенность? – прозвучало совсем тихо, даже устало.

– Потому что я готова сражаться, товарищ веркомандир. С вами, с аускомандиром, с капитаном, другими новобранцами. Да хоть со всей академией. Это моя жизнь, и я не позволю никому ее разрушить, – проговорила воинственно и уже спокойнее добавила: – Я ведь немногого хочу, имсит Ирадий. Попробовать воздушные пирожные, что продают на третьем уровне. Посмотреть другие планеты. Побывать за штурвалом космического корабля. Взглянуть на представителей инопланетных рас. Еще раз прокатиться с горки в аквапарке…

– Но я же могу тебе все это дать! – резко обернулся он. Его глаза светились, полыхали серебром! – Я могу купить тебе миллиард пирожных!

– Нет, – покачала я головой, неловко стирая с щеки прорвавшуюся слезинку. – У ваших пирожных не будет вкуса свободы.

– Уходи, – то единственное, что я услышала напоследок, и бегом последовала приказу.

Вылетев за дверь, едва не сбила с ног своего аускомандира, который явно грел уши. Дверь за моей спиной закрылась, и в тот же момент в кабинете раздался грохот. Мы подпрыгнули вместе, но в отличие от меня мужчина дар речи не утратил.

– Чего встала? Бегом в общежитие!

– Есть, товарищ аускомандир!

Коридор, лестница, первый этаж, удивленные взгляды военных – все это промчалось мимо меня. Лишь оказавшись на улице, я перевела дыхание и наконец-то с трудом, с огромным усилием разжала словно одеревеневшие пальцы.

На ладони ярким кровавым пятном отпечаталась звездочка от кондитерской насадки для крема. Кожу пощипывало, к пальцам возвращалась чувствительность, но далеко свою единственную защиту я не убирала. Вновь засунула в рукав куртки, потому что это был только первый мой бой. Знала, таких боев еще будет сотни. Не с этим имситом. С любым, кто усомнится во мне и захочет проверить меня или мою психику на прочность.

Не торопилась. До общежития шла медленно и будто снова училась дышать. Каждый следующий вдох дарил все больше спокойствия, все больше уверенности. Уверенности в себе, потому что да – я это сделала. Я сумела отстоять себя несмотря на то, что мне было по-настоящему страшно.

Только едва уловимый аромат моря и грозы до сих пор меня так и преследовал. Казалось, я пропиталась им вся. Желание принять душ было почти нестерпимым, но я не могла себе этого позволить. До тех пор, пока не получу соответствующий приказ или не ознакомлюсь с расписанием дня.

На самом деле я мало что знала о военной академии. Земля полнится слухами, но слухами едиными сыт не будешь. Чему-то я находила подтверждение, что-то узнавала случайно, просто оказавшись в правильном месте и в правильное время. В любом случае информации было категорически мало. Категорически мало для того, кто собирался здесь выжить. Это упущение нужно было срочно исправлять.

Холл первого этажа общежития встретил меня скрипом и грохотом, на который у меня просто уже не было моральных сил реагировать.

– Черт бы тебя побрал! – выругался часовой, уронивший оружие на пол.

Я на его реплику никак не отреагировала. Понимала, что нервный парень от желания спать, но ему это не грозило еще добрую половину суток.

Поднявшись по лестнице, я безошибочно прошла к двери, за которой скрывалась комната нашей группы. Открыв ее, собиралась войти, но так и замерла, наблюдая за тем, как кипит академическая жизнь.

– Почему я должен мыть полы? Вон, бабы есть, – кивнул Лис в мою сторону. – Пускай они полы и мо…

Мокрая половая тряпка прилетела рыжему прямо в лицо. Звучное “шлеп” расслышали все, а некоторые даже не сдержали смеха, который тут же прекратился словно по волшебству, едва капитан группы заговорил:

– Бабой будешь ты, если сейчас же не вымоешь полы. Увижу хоть одно сухое или пыльное место, тряпкой тоже будешь ты. Ты меня понял, Лис? Я не слышу ответа.

– Так точно, товарищ капитан, – процедил рыжий, а белокурая Эльза покатывалась со смеху, но тщательно натирала одну из кроватей, с которой стащили матрасы и постельное белье.

Остальные тоже либо протирали мебель, либо вымывали окна, либо вычищали уборную, которая отлично просматривалась сейчас, потому что дверь была распахнута. Никто не остался без дела.

– Новобранец Кара, для вас необходимо особое приглашение? – удостоилась и я замечания и взгляда, прожигающего своей глубиной. Осмотрев меня с ног до головы, Эльдер изменил свое решение: – Хотя нет, вам еще нужно забрать форму и все вам причитающееся. Вещи в кучу и за мной.

Ослушаться этого приказа я не могла. Хотелось присесть, хоть немного посидеть, чтобы ноги, что всего несколько минут назад были ватными от страха, отдохнули, но свобода воли – это роскошь, которая появляется только в определенное время согласно уставу.

Сбросив сумку в общую кучу, где сейчас валялись вещи новобранцев и матрасы с кроватей, я поплелась вслед за бодрым капитаном. И действительно, остальным уже выдали форму: все новобранцы были облачены в одинаковые комплекты – майки и спортивные штаны. Даже носки не отличались, а я этот момент пропустила.

Сколько времени я провела в главном здании?

При нашем появлении в холле часовые вытянулись, как по команде, но Эльдер прошел мимо них, толкая одну из одинаковых дверей. За ней ютился узкий коридор. Пока шли, имсит меня нисколько не напрягал. Я на два шага отставала от него, удерживая дистанцию, но, едва он резко остановился, чуть не заработала себе сердечный приступ.

– Зачем тебя вызывали в приемную? – обернулся он ко мне.

Еще бы немного, и я бы врезалась ему носом прямо в грудь. Чудом успела затормозить, отодвигаясь на полшага назад.

– Я обязана об этом докладывать? – вскинула я голову, чтобы посмотреть собеседнику в глаза, но, вспомнив, с кем разговариваю, решила лишний раз не нарываться и обратила взор в сторону.

– Не обязана, это был лишь вопрос, но как капитан я должен знать, будут ли у нас с тобой проблемы.

– А если будут? Что тогда? – спросила отстраненно.

– Тогда я буду знать, какой балласт сбрасывать в первую очередь.

Молчание – золото.

Я бы могла сказать очень многое, но прекрасно понимала, что все мои слова улетят в воздух или, наоборот, разожгут еще одну войну. Проблем и без того хватало. Не желала кричать о том, что я не балласт. Зачем? Я докажу это на деле. По крайней мере, очень сильно попытаюсь пригодиться своей группе и своему капитану. Других вариантов для меня просто нет.

– Ты пропустила завтрак. Опоздавших не кормят, – вновь пошел капитан по коридору, и я последовала за ним, но вдруг…

Достал из кармана зеленое яблоко и, не глядя, протянул его мне. Забирала на автомате – руки среагировали раньше, чем голова, но даже если бы наоборот, я бы все равно взяла, потому что с большими нагрузками и питаться нужно соответственно. Это я понимала отчетливо.

– Спасибо, товарищ капитан, – четко произнесла я, не выдавая ни словом свои эмоции.

А они были. Я была по-настоящему благодарна Эльдеру, потому что он мог бы и не проявлять заботу. В конце концов, это не его дело – поела я или нет, но молодой мужчина побеспокоился обо мне. Так я думала буквально до следующих его слов:

– Не хочу, чтобы ты сдохла еще до того, как начнется учеба. И принесло же… Кару Божью.

Яблоко я убрала в карман куртки.