Мой бабайка

Я не помню моего бабайку из детства, наверное, много времени прошло. А может его не было? А вот страх был, он так и остался в глубине души и черной тенью вылезает, выворачивает на изнанку. Меня никто не любит! Я не достойна любви! Я должна, что-то сделать, чтобы ее заслужить.

Мы делали ремонт в детской комнате. Поздняя осень. Закончили клеить обои уже поздно ночью. Запах клея. Окно открывать нельзя, отклеятся. Утром окно в комнате было распахнуто. Большая фрамуга, которую мы никогда не открывали. Так мы поняли, что у нас живет Барадашка.

Он прятал права мужа, инструменты, игральные карты. И возвращал их после долгих уговоров. Когда стали пропадать швейные принадлежности и кухонная мелочь – у него появилась подружка.

Переезжая на новое место, я зову его с собой. Нужна помощь в решении сложных проблем – опять к нему. Ставлю молоко за холодильником. И он его пьет, а кошка ему помогает, иногда.

Барабашка – это хорошо, он хранитель дома.

Зеркала

Я очень редко смотрюсь в зеркало. Это не специально. Так получается. Я не боюсь своего отражения, нет. Хотя… Примерно год назад я испугалась того, что увидела – седую женщину. Седина появилась буквально за несколько дней, много…, очень много.

Я смотрю в зеркало… Вижу маленькую девочку, себя. Я залезаю на тумбу для обуви и прижимаюсь лицом. Оно огромное… Мы стоим прижавшись носами и ладошками. На стекле остаются их отпечатки. Я дую на зеркало и рисую смешные рожицы… Бабушка будет ругаться…

Помню трюмо в квартире моей тети. Можно увидеть многое. Мне не нравится. Я теряюсь и не понимаю, где какая моя сторона. Очень много меня, или не меня…

Два зеркала напротив друг друга, а между ними свеча… Коридор уходящий в бесконечность… Мраморная лестница, по ней спускается принц в лаковых ботинках. Гадание на Святки… У меня уже есть принц… Можно заглянуть в будущее, я даже знаю как… А зачем? Я лучше нарисую его в своем воображении, именно таким, каким я хочу его видеть…

Сцена. Какую роль я хотела бы сыграть

Я одна стою на сцене. Меня освещает яркий свет софитов. Я читаю стихи.

 
Я вас люблю, – хоть я бешусь,
Хоть это труд и стыд напрасный,
И в этой глупости несчастной
У ваших ног я признаюсь!
 

В зале темно. Я не вижу зрителей. К кому обращены мои слова… Я вглядываюсь в темноту… Силуэт… Всего один зритель… Это Я…

Много лет я молча читала эти стихи и только сейчас поняла, что читала их себе. Признавалась в любви и не слышала, не понимала, все искала того, к кому я обращаюсь…

Я на сцене. Зал ярко освящен, я читаю стихи для одного единственного зрителя, для себя.

 
…Мне не к лицу и не по летам
Пора, пора мне быть умней…
И мочи нет, сказать желаю:
«Мой, ангел, как я вас люблю!»
 

Художник

– Художник, нарисуй Мою душу.

Она учила меня есть с помощью ножа и вилки. Печь пирожки. «Если ты правильно замесила тесто, то услышишь, как оно дышит и „разговаривает“, когда ты его осаживаешь» – говорила она. Очень люблю печь пирожки.

– Смотри…

– Что это?

– То, что ты просил. Твоя душа.

– Душа – птица, красиво. Но почему она в клетке и черно-белая?

– Ты сам запер ее там.

– Мне не нравится картина! Переделай!

– Не могу. Только ты сам можешь выпустить свою душу на свободу.

– Но как?

– Бери ластик и стирай клетку…

– Но вместе с клеткой я стираю ей крылья…

– Ничего страшного, потом нарисуешь их краской.

– Я не умею рисовать!

– Умеешь, ты просто забыл…

– А какую краску мне взять? Их так много…

– На самом деле, их всего семь. Все зависит от того, как их смешать…

– У меня ничего не получится… Я боюсь… Что скажут люди… Они будут смеяться…

– Не бойся! Закрывай глаза. Бери кисти и рисуй…

– …

– Красный…, оранжевый…, желтый… Это же Птица-Феникс, она перерождается в огне и обновленная улетает в небеса. Птица из сказки, я узнал ее. Художник, она улетает…

– Не держи ее, пускай летит. Рисуй!

– зеленый…, голубой…, синий…, фиолетовый… Колибри. Маленькая птичка. Легче воздуха. Она может зависнуть на одном месте и пить нектар жизни… Спасибо, Художник! Ты раскрасил мою душу…

– За что Спасибо? Я просто дал тебе кисти, а краски ты смешивал сам…

Дом моих родителей

Я очень хорошо помню квартиру моих родителей. Она часто мне снится. Мы жили в старом доме с толстыми стенами и деревянными перекрытиями… Его построили еще до революции.. Проходной подъезд… Бабушки на лавочке… Вход в подвал рядом с подъездом… Он завораживает и притягивает… Там живет волшебство. Мы с подружками мечтали залезть туда, но строгие взгляды бабушек-соседок, не позволяли осуществить мечту.

Я открываю дверь в подвал и вхожу. Останавливаюсь на пороге. Стряхиваю паутину с лица. Зажигаю свечу. Вперед. Что-то хрустит под ногами. Тишина. Рядом со мной тень рыцаря в доспехах, его сменяет старик с бородой и взглядом Деда Мороза… На потолке сидит зверек с мордочкой мыши и хвостом белки – соня или по-сербски пух, он занесен в Красную книгу. Я протягиваю ему орешки и иду дальше. Свеча выхватывает из темноты кирпичные своды старинного замка. Сыро и холодно, хочется согреться… Я направляюсь к выходы…

«Погоди!» – Тень останавливает меня, – «Если тебе понадобиться помощь, вовсе не обязательно спускаться в подвал.., я всегда рядом, просто поверни голову направо»

Я выхожу на улицу. Весна. Ярко светит солнце. Тепло. На мне красные лакированные сандалии и белые носочки… Я бегу домой… Сегодня воскресенье… Мы идем с родителями в зоопарк, а потом в кафе-мороженное…

Фотография

Паспортный стол. Он занял очередь и присел в уголке. Сгорбившийся худой старик в стоптанных ботинках и потертой заштопанной куртке. Пробегая мимо, она остановилась, узнав его: «Вы принесли фотографию?» Он покачал головой: «Нет. У меня нет»

– Можно любую, даже старую.

– У меня никакой нет…

– Без фото я ничего не смогу сделать. Идите и сфотографируйтесь

– У меня нет денег. Без паспорта я не могу получить пенсию. Можете мне одолжить?

– Много вас здесь ходит, всем одолжи – фыркнула она и исчезла за дверью кабинета.

Он так и остался стоять посреди коридора, одинокий среди множества людей. Слеза скатилось по щеке.

Очередь продолжала заниматься своими делами: кто-то ковырялся в телефоне, кто-то перебирал бумажки…

Женщина средних лет подошла и протянула деньги: «Надеюсь, этого хватит!?»

Он вернулся через полчаса, держа фотографии в замерших руках, и улыбался…

Море

Я еду в поезде, в Евпаторию… Второй день. Все уже устали от поездки. Смотрю в окно… И проваливаюсь в океан цвета и воздуха. Я не могу понять, то ли я лечу, то ли погружаюсь. Одно сплошное небо-море. Поезд идет по самому