– Раз они так хотят спасти тебя, охотница, то пускай, – ухмылка очерчивает уголки его губ, – Но смогут ли они это сделать, когда им придётся спасаться от тебя. – я сглатываю. Дьявол, только не это.

В следующую секунду главные двери открываются. Дариан, Вильям и Хоук заходят первыми.

«Нет, уходите!» – пытаюсь прокричать я, но давление от Арлохоса не позволяет мне даже пискнуть.

– А вот и вы, мои верные сыновья, вас-то я и ждал, – он направляется к канганскому трону и садится на него, нет, он восседает на нём, будто это его полноправное место.

– Отец, в этот раз ты зашёл слишком далеко, – произносит Вильям и сжимает меч в своих руках.

Я смотрю на них и не могу пошевелиться. Я замечаю взгляд Дариана, направленный на меня. Он смотрит на меня, и в его глазах я вижу… сожаление?

– Вы, вам не понять, чем я пожертвовал ради этого престола, не понять, через что мне пришлось пройти, чтобы иметь такую власть и силу.

– Мы знаем, – подаёт голос Дариан, – Мы всё знаем.

– Знаете? – смеётся король.

Я замечаю вздрагивающий кадык Вильяма.

– Да, отец, мы знаем. Поэтому ты сейчас мирно отдашь нам охотницу, а мы оставим тебя в живых, – Вильям стоит непоколебимо и смотрит в глаза отцу, у него ещё есть надежда, что его отец сможет исправиться, но как же он ошибается.

Вера сына в отца, которая обрывается в следующих словах Короля.

– Ты умрёшь первым, выродок, потом умрёт твой грязнокровный братец.

Вильям и Дариан переглядываются. Дариан обнажает свой меч, следом это делает Хоук и Вильям.

Хоук смотрит на меня и кивает. Я вкладываю неимоверную силу, чтобы просто покачать головой, я даю им последний шанс, чтобы они покинули замок Кангана, но Хоук лишь сильнее сжимает свой меч и решительно смотрит в сторону Рагнара.В уголках моих собираются слёзы, вот же болваны.

– Довольно! – кричит король, – Ваше благородство сегодня станет вашей смертью, а замок, на который вы возлагали большие надежды – вашей могилой.

– Да-да-да, мы уже поняли тебя, отец, я знаю, что ты можешь пускать пугающие и даже волнующие речи, но ты не мог бы так не затягивать, – усмехнувшись, произносит Вильям, а Хоук пускает смешок.

Дариан, Вильям и Хоук смотрят на меня, и прежде чем Арлохос берёт надо мной вверх, я шепчу:

– Простите.

Рагнар сжимает свои кулаки, а уже следом меня накрывает тёмная пелена.

***

Щёлк.

Я раскрываю глаза и сразу же чувствую некую пустоту внутри, но у меня нет времени обращать на это внимания. Пелена, которая сдерживала меня долгое время, начинает медленно отходить. Я оглядываюсь вокруг. Кровь, мёртвые тела и жуткий запах железа.

Я чувствую чьи-то сильные руки, которые придерживают меня. Дариан. Он держит моё запястье, где рядом с моим браслетом, застегнут другой, более тяжёлый и чёрный, а сломанная рука полностью зажила.

– Ты меня слышишь? – спрашивает он.

– Да.

Теперь, да.

Он встаёт, а следом поднимает меня. Почти все стражники короля убиты.

Я снова смотрю на свою руку с браслетом и замечаю кровь. Мои руки в крови. Я снова оглядываюсь по сторонам, но теперь с явным страхом, я… Неужели я…

– Она моя, – произносит Дариан.

Я поворачиваюсь к нему и ахаю.

Всё тело его разрезано ножом, моим ножом, и этот ужасный запах метала шёл от него, он весь в крови.

– Я сдерживал тебя, ты не успела никого убить.

Он слишком бледный, и говорит он с придыханием, он, наверное, уже потерял слишком много крови.

– Но как?

Я не могу понять, как они смогли заблокировать Арлохос, но вместо ответа он смотрит на браслет, с помощью него он и смог вернуть меня назад. Я уже хотела спросить о нём больше, но, увидев его ухудшающееся состояние, я произношу:

– Тебе нужна помощь.

Сзади всё стихает, слышатся лишь тихие стоны, но меня беспокоит лишь Дариан.

– Я в порядке.

Его слова не убеждают меня, он бледнеет, а рука, держащая меня, ослабевает.

– Нет, не в порядке.

Ему срочно нужна была лекарская помощь.

Я оглядываюсь. Вильям, Хоук и остальные помогают стражникам, но будто почувствовал мой взгляд на себе, оборачиваются и беспокойно оглядывают меня. Я киваю и даю им знак, что всё в порядке, я снова в себе. Они выдыхают и продолжают помогать другим.

Я снова поворачиваюсь к Дариану. Он смотрит на меня. С него льётся пот, и выглядит он отвратительно.

– Садись, – приказываю я.

– Не буду, я же говорю, что я в порядке.

Он упрямится, как ребёнок, но я киваю. Всё равно сейчас у нас нет с собой ничего, чем я могла бы ему помочь. Как только мы дойдём до лагеря, я что-нибудь придумаю.

***

Я помогаю собрать в кучку оставшиеся трупы, а Дариан поджигает их. Ему становится хуже, но он не подаёт вида. Пустота внутри меня никак не хочет уходить, мне кажется, что она из-за подавления Арлохоса и скоро пройдёт.

Вильям, Хоук и несколько Змей остаются в замке. Им ещё многое предстоит объяснить подданным Кангана, особенно голову короля на пике.

Оставшиеся Змеи следуют за мной и Дарианом. Потерь со стороны Змеев нет, но есть раненные, которым также требуется лекарь.

Как только мы добираемся до лагеря, Дариан собирает раненных и отводит к лекарю. Сам он направляется в свой шатёр. Я следую за ним. Я знаю, что он не даст лекарю подлечить себя. За тот короткий промежуток знакомства с ним я уже поняла, что он слишком горд и упрям, а ещё он ненавидит, когда кто-то прикасается к нему, даже Вильям.

Он заходит в шатёр, я следом за ним.

Он поворачивается.

– Какого?… – на его лице недоумение, но он и продолжает. – Уходи, тебе здесь не место

Я закатываю глаза и начинаю искать лекарственные средства. Вильям говорил, что он всегда держит их у себя. Они должны быть где-то здесь… Нашла!

– Что ты делаешь? Я сказал тебе уйти, – повторяет он, но я не обращаю внимания.

Я начинаю подходить к нему, как вдруг он хватает меня за руку, и сам поворачивает к себе. Он смотрит на травы в моей руке и отпускает.

– Ты… Зачем тебе это?

Я смотрю на него и приподнимаю брови.

– Ты серьёзно? Что ещё можно делать с лекарственными средствами? – он непоколебимо смотрит на меня. Я качаю головой и подхожу ближе. – Я хочу помочь тебе, поэтому, раздевайся.

– Я сам могу обработать свои раны, твоя помощь мне не нужна, уходи.

Я хватаю его за руку и усаживаю на ближайший стул. Он зло смотрит на меня, но начинает усаживаться удобнее. Хороший мальчик.

Я начинаю развязывать доспехи, он не пытается меня оттолкнуть, и я смелее начинаю их снимать, делаю я это максимально аккуратно, потому что любое лишнее движение приносит ему боль. Заканчиваю с доспехами и приступаю к пропитавшейся кровью рубашке. Раны находятся на плечах, животе, ключицах и груди. Когда я снимаю её, он сильнее прежнего морщится от боли, так как рубашка прилипла к ранам и мне приходится её отдирать. Закончив с рубашкой, я осматриваю его тело и понимаю, что мне предстоит долгая работа. К счастью, раны на его теле, так же, как и мои, регенерируют из-за ведьминской крови, которая течёт в нём.

Я беру тряпку, смачиваю её водой, затем начинаю протирать раны, чтобы потом обработать их и наложить лечебные травы.

Дариан сидит спокойно и наблюдает за тем, что я делаю, иногда морщась, когда я задеваю раны слишком сильно. Тогда я начинаю дуть на них, чтобы успокоить боль. В один из таких моментов он спрашивает:

– Где ты этому научилась?

Я смотрю на него. Он ждёт ответа. Не прекращая обрабатывать раны, я отвечаю.

– В детстве я часто сама себе залечивала раны.

Закончив очищать, я начинаю обрабатывать их.

– Такие раны, вряд ли, – произносит он.

Вот здесь он ошибается, – заметив это, его лицо тут же сменяет грубая гримаса, и он спрашивает.

– Как?

– Долгая история, – я не хочу рассказывать об этой части моей жизни, поэтому спрашиваю о другом. – Браслет, я хотела спросить тебя ещё там, но из-за твоего состояния не смогла. Откуда он взялся и для чего он?

Он понимает, что я специально меняю тему, но, видимо, решает не обращать на это внимание и просто отвечает:

– Это браслет Далии, он обладает такой же мощью, что Арлохос, это он помог тебе подавить его.

Его кадык дёргается, и он старается не смотреть мне в глаза. Он чего-то не договаривает.

– И чем же ещё он обладает, кроме того, что он подавляет Арлохос? – спрашиваю я, всё ещё накладывая лечебные травы.

– Он подавляет магию.

Моя рука замирает на одном из ран. Так вот откуда эта пустота внутри меня, которую я чувствовала с самого начала.

– Что он делает?

Я не могу в это поверить, поэтому переспрашиваю его, но он молчит.

Я грубо заканчиваю с последней раной, он шипит и ругается, но я не обращаю внимания и отхожу.

Я потеряла свою внутреннюю силу. Сила – это всё, что есть у охотниц, без него мы не можем регенерировать, и физическая сила становится значительно меньше.

Я пытаюсь снять браслет, но у меня не получается.

– Бесполезно, ты не сможешь снять его, только я.

Я поднимаю не него полные ненавистью глаза. Как он посмел? Как он мог так поступить со мной?

– Сними его, сейчас же.

Это не просьба, нет, это чистая угроза, потому что я не стану его больше просить.

– Нет, – отвечает он, скрещивает руки на груди и морщится от боли.

Во мне бушует гнев, он продумал это заранее. С самого начала.

– Ты…

Я уже собираюсь напасть и нанести новые раны поверх его старых, но его спасает Вильям, который буквально вваливается в шатёр.  Он смотрит на меня, потом переводит свой взгляд на полуголого и перевязанного Дариана.

– И почему меня это больше не удивляет, я всегда застаю вас полуголыми, хоть полуголый здесь только Дариан, но это ничего не меняет.

Я закатываю глаза.

– Ты разобрался? – спрашивает Дариан.

– Да, всё, как ты и говорил, канганцы теперь на нашей стороне, они готовы мстить за своего короля, – с улыбкой отвечает тот.

Дариан выдыхает и кивает.

– Как ты это сделал?

Мой голос всё ещё звучит злобно, но я не могу с этим ничего поделать.

– Второй наследник был там, когда Рагнар убил короля. – Рагнар, не отец. – Он всё видел: как убили короля, потом, как мы расправились с королевской стражей. Он жаждет мести.

Всё это время он находился там, и та странная тень у окна, я думала, это кто-то из Змей, но сейчас очевидно, что это был второй наследник Кангана.

– Что мы собираемся делать дальше, теперь, когда проблема с Канганом решена и они стали нашими союзниками.

Дариан и Вильям переглядываются. Дариан кивает и Вильям, улыбнувшись отвечает:

– Домой, – с трепетом произносит он.

– Домой? – переспрашиваю я. Они серьёзно собираются возвращаться прямиком в ад?

– Да, но не тот дом, где мы родились и выросли, мы про тот дом, где по-настоящему обрели семью. Там и собрана наша армия против короля, оттуда мы и начнём наш план по свержению Рагнара.

Глаза Вильяма искрятся гордостью и радостью: всё идёт по их плану. Поэтому я спрашиваю:

– Когда мы отправляемся?

Дариан, который всё это время не сводил с меня глаз, отвечает:

– Сейчас.