Черт! Да как она смеет держать его на пороге? Слегка пригнувшись и заглянув в окно, он едва ли не рассчитывал увидеть там хорошенькое личико со злобным взглядом. Но лица там не было, зато Массимо вдруг понял, что окна, вообще все окна, закрыты ставнями. Сжав зубы, он выпрямился. Понятно. Мисс Голдинг гостей не ждет. Ни сейчас, ни потом.

Чувствуя, как от ярости кружится голова, Массимо развернулся на каблуках и обошел палаццо по гравиевой дорожке, заканчивающейся у калитки со сломанной защелкой. Дверь была подвязана чем-то подозрительно напоминающим женский чулок. Борясь со все нарастающим раздражением, он распахнул калитку и пошел дальше, мимо груды разнородных камней и ржавых перил, к потрескавшейся арке, что вела в огороженный сад. С этой стороны, в отличие от парадного фасада все окна и ставни были открыты, и почти сразу же он заметил стакан и недоеденное яблоко на мраморном столике. Так, она все-таки здесь! Но где же именно?

Щурясь от яркого солнца, Массимо уловил доносившееся из сада женское пение, но, оглядевшись по сторонам, заметил лишь пару гревшихся на солнышке ящерок. Все еще стоя на месте, он впитывал в себя чудесные звуки, чувствуя, как дыхание становится глубже, а сердце бьется ровней, но не успел он поднять голову, как пение оборвалось.

Черт! Да где же она? А потом он снова ее услышал и снова почувствовал возбуждение. Осторожно ступая, Массимо направился к обвитой розами арке, но почти сразу же остановился, обнаружив лишь очередную пустынную террасу с огромным прудом и целой вереницей мраморных нимф.

Да что это с ним сегодня? С чего он вдруг преследует поющую девушку, как какой-то очарованный сиреной моряк?

Но тут он увидел, как одна из нимф потянулась, притронувшись рукой к грозди розовых олеандров. Сердце разом замерло у него в груди, а во рту пересохло, пока он молча любовался все еще влажным телом, что вполне могло принадлежать богине, решившей с утра освежиться.

Слепящая, завораживающая красота, рядом с которой мраморные нимфы казались скучными и пресными.

Жадно разглядывая крутой изгиб бедер и небольшую сочную грудь, Массимо чувствовал, как кровь в жилах бежит все быстрее и быстрее. Словно загипнотизированный, он следил за плавными движениями рук, пробежался взглядом по позвоночнику, а еще пару секунд спустя понял, что она не обнажена, а одета в крошечные стринги телесного цвета.

Он невольно сосредоточился на влажной материи, а когда Флора опустила ноги в бассейн и снова запела, хищно улыбнулся и, уловив знакомый мотив, принялся его насвистывать.

Резко замолчав, она обернулась:

– Кто здесь?

Выйдя из-под арки, Массимо успокаивающе протянул перед собой руки:

– Извини, не смог устоять, не хотел тебя напугать.

Но в ее взгляде горел лишь гнев, не оставлявший места испугу. А еще Флора даже не попыталась прикрыться. Да и, учитывая редкостную красоту, ей действительно нечего было стесняться.

– Тогда тебе не стоило прятаться в кустах. Ты нарушил границы частного владения, и советую уходить прямо сейчас, пока я полицию не вызвала.

Говорила она на чистейшем итальянском без малейшей примеси английского акцента. Ей снова удалось его удивить. И восхитить. Но на лице его не отразилось ни одной эмоции.

– Полицию! Не стоит так торопиться, – возразил он на идеальном английском, с радостью наблюдая, как огромные глаза от удивления ста новятся еще больше. Приятно сознавать, что ему все-таки удалось произвести на нее эффект. – Может, сперва захочешь узнать, кто я такой?

– Я знаю, кто вы такой, мистер Сфорца. – Флора вздернула подбородок. – И я знаю, чего вы хотите. Но вы этого не получите. Это мой дом, и я не позволю превратить его в очередной роскошный отель для потных шумных туристов, так что можете сразу уходить.

– Или что? – Он неторопливо прошелся взглядом по обнаженным полусферам. – Если вы прячете оружие, мне уже интересно, где именно, – начал он насмешливо. – Это моя собственность, моя земля, и вы мой арендатор. И как хозяин я решил осмотреть принадлежащие мне владения. Правда, должен признать, вы и так уже продемонстрировали все самое интересное.

Буквально сгорая от переполнявшей ее ярости, Флора разглядывала непрошеного гостя. Так вот он какой, знаменитый Массимо Сфорца? Мужчина, чья подпись уже не одну неделю преследовала ее по ночам? Что ж, он оказался именно таким, каким она его и представляла. Умным, очаровательным и жестоким. Но, глядя в ясные голубые глаза, она вдруг поняла, что серьезно недооценила как очарование, так и жестокость. Только что он о себе возомнил? Неужели действительно думает, что одного его вида достаточно, чтобы она разом сдалась и позволила превратить палаццо в какой-то дурацкий отель? Что ж, если так, он серьезно ошибся. Только вот когда мужчины наконец-то поймут, что она не обязана и не собирается покорно выполнять любые их желания?

Флора почувствовала, как бешено бьется в груди сердце. Но почему? Откуда такая неуместная реакция на совершенно омерзительного ей человека? Чувствуя, как горят щеки, и негодуя на предательскую реакцию организма, она лишь головой покачала. Что с того, что он чертовски привлекателен? Разве это имеет какое-то значение?

Похоже, имеет.

И от этого он становится еще опасней.

Злясь на неуместную реакцию собственного тела, Флора крепко стиснула зубы. Как же это неправильно! Неужели она мало встречала его фотографий на обложках журналов, чтобы по горло не насытиться идеальными пропорциями? Под настойчивым, дерзким взглядом голубых глаз внутри ее все так и пылало, но, несмотря на это, она вдруг почувствовала, что дрожит. Да что с ней такое! Он ведь к ней даже не притронулся, просто смотрит! Что ж, похоже, к подобной красоте и надменной уверенности никогда нельзя заранее подготовиться. Волосы цвета воронового крыла, точеные черты лица, легкая щетина, властный взгляд… С такой внешностью ему прямая дорога в бандиты, что когда-то хозяйничали на окрестных холмах…

Флора поморщилась. А чем он, собственно, не бандит? Просто вместо того, чтобы отбирать деньги и драгоценности беззащитных путников на большой дороге, он взялся за мирных горожан и их дома. Пускай на первый взгляд он и кажется вполне респектабельным и цивилизованным человеком в дорогом костюме и туфлях ручной работы, но внутри он точно такой же грабитель.

Она невольно пробежалась взглядом по мощной груди и широким плечам. Только что-то ей подсказывало, что если его вскрыть, то вместо сердца внутри удастся отыскать лишь крошечную льдинку. А может, даже и ее не будет. У этого человека нет сердца, и не стоит об этом забывать. Особенно когда у нее в следующий раз потекут слюнки от одного лишь взгляда на подтянутое мужественное тело.

– Не думала, что вы такой ханжа, мистер Сфорца, – огрызнулась Флора. – Особенно учитывая вашу широко известную любовь к полуголым девицам. Но, с другой стороны, глупо удивляться вашему лицемерию, вы же глава международной корпорации, а это одно из обязательных требований для вашей должности, не так ли?

По-прежнему не спуская с нее пристального взгляда, Массимо небрежно пожал плечами:

– Я не ханжа, просто немного неожиданно получилось. Как-то я не привык обсуждать дела с обнаженными женщинами. Да и со стриптизершами не часто общаюсь.

– А я и не стриптизерша, – холодно ответила Флора. – И никакие дела мы сейчас не обсуждаем. Это мой дом, и я могу разгуливать здесь в любом виде. Да и вообще, в отличие от некоторых, мне скрывать нечего.

Массимо мгновенно разозлился.

– По-твоему, наготу можно приравнять к честности? Весьма оригинально. Ладно, в таком случае мне тоже скрывать нечего. – Недрогнувшей рукой и все так же не сводя с нее взгляда, он расстегнул и отбросил пиджак на ближайший розовый куст, с которого сразу же посыпались лепестки.

– Эй! – Флора быстро шагнула вперед. – Какого черта ты творишь?

– Я? – В кобальтовых глазах ясно читалась неприязнь и враждебность. – Собираюсь показать душевную чистоту. – Не отводя взгляда, он принялся расстегивать рубашку.

– Да неужели? – Флора стиснула зубы. – Ты серьезно?

Она беспомощно смотрела на неторопливо раздевавшегося мужчину. Этого не может быть. Этого просто не может быть. Ну не станет же он раздеваться догола только для того, чтобы что-то доказать? Сердце билось все быстрее, а она лишь молча смотрела, как сброшенная рубашка ложится на висящий на кусте пиджак. Снова поймав ее взгляд, Массимо расстегнул ремень брюк и взялся за ширинку.

– Нет! – Отвернувшись, она схватила с камней выгоревший сарафан и быстро натянула его через голову.

– А я думал, среди нас ханжа именно я. – В его голосе ясно слышались довольные нотки.

Флора невольно улыбнулась и снова на него посмотрела:

– Ну что ты, если я не хочу смотреть на тебя голого, это еще не значит, что я ханжа. Всего лишь дело вкуса. Понимаю, тебе сложно поверить, но, по мне, ты не настолько привлекателен, чтобы наслаждаться продолжением стриптиза.

– Ну почему же, вполне верю. На твой вкус, я слишком молод, наверное, сперва нужно лет тридцать подождать.

– Тридцать лет? – Флора удивленно нахмурилась. – И что за это время изменится?

Но Массимо лишь головой покачал:

– Cara, не строй из себя святую невинность. Мы оба знаем, что для тебя я достаточно богат, но вы же предпочитаете не просто богатых, но и старых мужчин, верно, мисс Голдинг?

– Да как ты смеешь? – Уперев руки в бока, она гневно шагнула к Массимо. – Ты ничего не знаешь о моих отношениях с Умберто.

Внутри ее все так и сжалось от отвращения к этому грубому монстру. Да как она могла хоть на секунду поддаться под его обаяние и найти хоть что-то привлекательное в этом лицемере? Да и вообще, ворваться в ее жизнь и дом и так запросто устроить показное судилище, мимоходом растоптав нечто хорошее и чистое своими грязными намеками…

Нахмурившись, Флора вздернула подбородок. Пускай думает, что хочет, главное, сама она знает правду. Между ними с Умберто была не страсть, а дружба и взаимное желание спрятаться. Она пряталась от душащей любви и опеки родных, а он – от горького осознания увядшего таланта.

– Так, чисто для справки, меня смущает твой характер, а не возраст. Умберто был в сто раз лучше тебе, и ты никогда не поймешь того, что мы делили. И это что-то не имело ни малейшего отношения к его банковскому счету.

Массимо холодно улыбнулся. Улыбнулся так, словно эта вспышка стала знаком ее слабости и готовности сдаться.

– Леди слишком много возражает, хотя… – Он насмешливо приподнял бровь. – В данном случае «леди» слишком громко сказано.

Подняв пиджак, он вытащил из внутреннего кармана конверт и протянул его Флоре:

– Так, чисто для справки, прибереги свои оправдания для тех, кому они интересны. Мне плевать, с кем и зачем ты спишь, я просто хочу, чтобы ты отсюда убралась, и, несмотря на маленькую речь о моем характере, думаю, тебе достаточно только заглянуть в конверт, и ты сразу же убедишься, что я знаю о тебе все, что мне нужно.

Он одарил ее ледяной всезнающий улыбкой и, не моргнув и глазом, выдержал ее убийственный взгляд.

– Я, как никто, обожаю игры, но, cara, тебе незачем со мной играть. А ведь это и есть игра, верно? Ты набиваешь себе цену, прячешься и ждешь, пока тебе наконец не предложат то, чего ты действительно хочешь, верно?

Она все так же молча смотрела в бездонные голубые глаза цвета Тирренского моря.

– Ну же, cara, – продолжал он мягко. – Умберто был весьма богат, но стоит тебе лишь принять мое предложение, и ты станешь гораздо богаче.

Опустив взгляд на белый конверт, она буквально видела чек с размашистой подписью.

– Открывать не собираешься? – насмешливо уточнил Массимо с удовлетворенной улыбкой на губах.

И как же она ненавидела эту улыбку и победные нотки в голосе!

– Нет. – Она снова подняла глаза и решительно разорвала конверт, бросив половинки под ноги усмехающемуся мужчине. – Незачем. Мне ничего от тебя не надо и никогда не понадобится. Разве что я бы предпочла больше никогда не видеть твою надменную физиономию!

И прежде чем он успел хоть как-то отреагировать на ее слова, Флора развернулась и убежала под арку, исчезнув раньше, чем легкий ветерок сдул с брусчатки обрывки конверта и чека.