Однажды я была одна в конторе, он придвинул стул и начал разговор. Говорил он, а я слушала. Он начал ко мне приставать. Взял мою руку, положил на свой член и приказал: «Заставь-ка его заработать». Я продолжала отодвигаться, а он придвигался ближе – это было отвратительно – я была совершенно обескуражена. Он хотел, чтобы я переехала в отдельную квартиру, доступ в которую был бы только у него. Я начала плакать – я не хотела переезжать. У меня в голове не укладывалось, как можно было на это согласиться… Но секс в гетто был очень дорогим товаром – он продавался, как продавалось все остальное». Люсиль определенно стала невольным «участником» такой торговли, но она знала, что если не позволит Румковскому обесчестить ее, тогда «ее жизнь будет поставлена на карту». «Если бы я убежала, он бы выслал меня. Это понятно»