Цитаты из книги «Счастливые сестры Тосканы»

списывать домашку по химии в десятом классе. И это он – тот славный парень, который составил мне пару на выпускном, потом на свадьбе Дарии, а затем и на всех прочих мероприятиях, где девушке не принято появляться одной. Маттео Сильвано Кузумано – «мой парень» на все случаи жизни. Лучшего друга не пожелаешь. И я хочу, чтобы все так и оставалось. – Если не трудно, высади меня у дома Дарии, хорошо? – Значит, пивка не попьем? – Сегодня собрание Клуба книголюбов, ты не забыл? – Ну, тогда тем более стоит выпить: на трезвую голову там делать нечего. Я искоса смотрю на Мэтта. Он всегда недолюбливал Дарию. А однажды даже назвал ее злобной сучкой, но я сразу поставила его на место. Никто не имеет права так говорить про мою сестру. Фургон притормаживает напротив дома Дарии. – Спасибо, что подвез. – А когда эта тусовка закончится? Хочешь, я тебя встречу? – Не стоит беспокоиться. – Я открываю дверь. – Пройдусь обратно пешком. – Да какое там беспокойство, Эм. День нынче выдался тяжелый, и ты украсишь мой вечер. Глаза Мэтта полны нежности, как у настоящего любовника. Меня даже передергивает – ненавижу эти неловкие моменты! – а они в последнее время возникают все чаще и чаще. Наши отношения с Кузумано перестали быть прежними в мае, после того как он расстался с Леей, которая была его девушкой целых восемь месяцев. С Мэттом всегда легче общаться, когда он с кем-то встречается. Но в прошлом месяце, когда мы были на свадьбе его лучшего друга, наша дружба достигла критической отметки. Помню, мы шли через парковку

жизнь покажется тебе гораздо интереснее, если научишься отвечать: «А почему бы и нет?»

– Самое ценное – стать свидетелем проявления человеческого

А на этот вопрос, дорогая, каждый отвечает сам. Я вот, например, к восьмидесяти годам поняла: любовь выступает в самых разных амплуа. Муж. Утешитель. Защитник. Любовник. Товарищ. Рико – моя единственная настоящая страсть. Но я очень многое могу сказать в защиту любви, которую дарят преданная дружба или просто добрые товарищеские отношения. Особенно в мире, который порой так и норовит врезать тебе кулаком под дых.

«hiraeth» – тоска по дому, ностальгия, непреодолимая тяга к месту, которое взывает к твоей душе.

Это не важно, – говорит кузина. – Все дело в отношениях. Если возникла близость, а потом отношения разрывают, то невольно появляется такое чувство, будто из тебя выдавили всю радость до капли. Ты не то что есть или спать не можешь, но, кажется, даже дышать не в состоянии. И ты уверена, абсолютно уверена в том, что никогда уже не станешь прежней.

Естественно, понимаю. Ты созрела, чтобы на себе испытать, что такое настоящая страсть, – тетя лукаво мне подмигивает, – а грязные кобели знают много всяких трюков.

Эмилия, вскоре ты поймешь, что жизнь не всегда прямая и ровная дорога. Гораздо чаще это объездные пути и тупики, фальстарты и разочарования. Лабиринт, который сводит с ума и в котором невозможно ориентироваться, потому что все карты бесполезны. – Она сжимает мою руку. – Но ты непременно должна заглянуть в каждый его уголок.

Каждый раз, когда ты кого-нибудь любишь – мужчину или ребенка, кота или лошадь, – ты добавляешь яркую краску в этот мир.

Кажется, весь город находится в состоянии роскошного увядания, и от красоты этого увядания захватывает дух.