Цитаты из книги «Соблазн быть счастливым»

В то время я понял, что не существует людей, которые были бы более храбрыми, чем другие: есть только те, кто справляется с болью, когда с ней приходится справляться.

– В любом случае, в жизни люди ко всему привыкают, правда? – воскликнул он, в то время как Антония уже тащила его за собой, чтобы сфотографироваться. Нет, люди не привыкают, люди просто отказываются что-либо менять. А это большая разница.

Он казался ребенком в теле старика, одним из тех людей, что выросли лишь наполовину: его организм уже начал стареть, а характер так и остался таким, каким был в первые годы жизни. Короче говоря, Марино, так же, как и дети, был полон энтузиазма, великодушия и душевных порывов, но так же, как и дети, одновременно был неуверенным, хрупким и боязливым. Я для него был кем-то вроде строгого родителя, зато он для меня оказался идеальным другом – таким, какого каждый человек должен иметь право рано или поздно встретить на своем пути.

Хохот и дрожь в руках мешают мне поднести к губам бокал. То ли это опьянение, то ли радость от того, что я снова сижу на кухне со своим старым другом, но я никак не могу остановиться и то и дело прыскаю со смеху – в детстве со мной так часто бывало во время уроков в школе. Кто знает, почему именно тогда, когда нам нельзя смеяться, у нас отключаются всякие тормоза. Неконтролируемый смех похож на плач: он точно так же вызывает слезы, задача которых – освободить нас от скопившейся в нас энергии. Когда-то мы много смеялись вместе с Марино – до тех пор, пока этот противный старикан не решил, что хочет спрятаться от жизни и безвылазно сидеть дома.

а я пользуюсь этим, чтобы оглядеться вокруг и на мгновение предаться воспоминаниям; они подстерегают на каждом углу – нужно только обладать хорошим зрением и живой памятью. Вон там напротив, к примеру, когда-то был книжный магазин с белоснежными стенами и стеллажами медового цвета. Я заходил туда каждый день, любуясь светлым деревом, детали которого держались вместе сами по себе, без шурупов и гвоздей, как по волшебству, делая магазин похожим на огромный парусник. Сейчас уже нет таких прекрасных книжных магазинов – во всяком случае, у нас в городе.

Так значит, это правда, что в жизни наступает момент, когда ты примиряешься с родителями. Полагаю, что он наступает тогда, когда продолжать тешить свою злость становится более утомительным, чем поставить на ней крест.

В конечном счете, не так уж сложно произвести впечатление на окружающих: достаточно просто приложить усилия и вытащить из себя слова, даже когда они отчаянно не желают выходить наружу.

– Перестать воздвигать перед собой ненужные мысленные препятствия. Если ты последуешь своему инстинкту, ты никогда не ошибешься. Птицы каждый год улетают на юг, а потом возвращаются и не спрашивают себя почему. Так вот мы тоже должны делать то же самое – быть постоянно в движении и не задавать себе слишком много вопросов. За прошедшие годы я задавал себе столько вопросов и все время оставался на месте, никуда не двигался. Теперь я должен нагонять упущенное, и я хочу двигаться каждый день, хотя бы чуть-чуть.

– Знаешь, какое самое большое из сумасбродств? Она отрицательно мотает головой. – Жить так, как чувствуешь, как тебе подсказывает инстинкт.

И, может быть, тебе просто страшно признаться себе в том, что ты меняешься. Она опускает голову и не отвечает. Тогда я продолжаю: – Я знаю: страх – очень назойливая штука, такой настойчивый нудный голосок, и чем больше ты стараешься его прогнать, тем скорее он возвращается. И все же знаешь что я понял? Что на самом деле этот голосок просто выполняет свою работу: он пытается спасти тебя от тебя самого, хочет предупредить, что если ты не будешь двигаться, если будешь оставаться на месте, то очень скоро все внутри тебя начнет гнить.