Цитаты из книги «Профессия режиссер. Частные уроки от великих режиссеров»

Похоже на главную идею MTV, согласно которой чем больше зритель дезориентирован, тем ему якобы интереснее.

Каждый может делать это в свойственной именно ему манере – и все именно так и поступают. Все, что нужно, это точка зрения, инстинкт и решительность. Талант, естественно, тоже играет свою роль, но она не так велика, как многие считают.

Так, например, для роли гангстеров я никогда не беру актеров, которые уже играли гангстеров в других фильмах. Я скорее приглашу актеров, которые играли полицейских – результат будет поразительный.

Однако, есть и такие вещи, которых я никогда не делаю. Например, ненавижу, когда камера начинает крутиться вокруг героев. Представьте: за столом сидят трое и беседуют – и вот камера начинает крутиться вокруг них. Не могу объяснить, почему, мне это движение кажется мне фальшивым. Меня часто обвиняют в том, что я не использую всех возможностей камеры, но это движение я точно никогда и ни за что не буду использовать. А еще – сейчас вы точно улыбнетесь – я очень хочу попробовать одну штуку: поместить камеру в центр стола и начать вращать ее (как вращающееся блюдо в центре стола в китайских ресторанах). Да, я готов вращать камеру перед лицами актеров, но не у них за спиной. Не знаю, почему.

Я знаю, что в большинстве киношкол – в японских точно – студентов учат тому, что фильмы должны представлять чью-то точку зрения. Но вот я, например, иногда снимаю персонажей с верхнего ракурса, смотрю на них сверху вниз, словно паря над ними. И это работает. Никто никогда меня не спрашивал, что это за «видение бога» или птицы – публика совершенно нормально на это реагирует. Однажды я снял кадр с низкого ракурса сразу после сцены перестрелки, и оператор не понял этого, сказав: «Это невозможно! Получается, что у вас труп видит, хотя он же мертвый». Это его буквально шокировало. Но именно такой ракурс показался мне правильным, и зритель не удивился.

я обычно пользуюсь двумя объективами, чтобы создать композицию кадра: с очень широким углом и очень сильным телеобъективом. Первый нужен мне, чтобы рассмотреть тщательнее то, что мне интересно, рассмотреть каждую деталь. Второй использую как «добавку», которая буквально сталкивает зрителя и героя лбами. Снимая чье-либо лицо 200-миллиметровым объективом, мы заставляем зрителя почувствовать, что актер действительно стоит напротив него – эффект присутствия. Полумеры мне не интересны – только крайности.

Фокус в том, чтобы нагрузить тележку мешками с песком так, чтобы она стала крайне тяжелой и совсем не могла двигаться. Затем несколько крепких парней начинают ее толкать, она с великим трудом трогается и двигается очень медленно, как старинный паровоз от платформы. Затем, когда она разгоняется, надо поймать момент, в который парни, ее толкающие, должны прикладывать усилия теперь уже для того, чтобы ее удержать. Они должны толкать изо всех сил. Это довольно опасно и со стороны выглядит страшновато, но результат на пленке исключительно плавный и живописный.

Широкоугольные объективы помогают сделать кадры с лучшей с графической точки зрения композицией, однако одновременно с этим сцены могут казаться словно окаменевшими или даже неряшливыми, если вы начнете перемещать камеру. Иногда я использую телеобъективы, но с очень, очень, очень большим фокусным расстоянием и редко, поскольку считаю, что это больше инструмент, нежели стильный девайс. Хотя, если чередовать фокусные расстояния, можно добиться поразительной визуальной глубины.

Раскадровка словно шоссе – можно периодически с него сворачивать на милые сельские дороги, но если потеряешься, всегда можно вернуться на шоссе. Если же начинать свой путь с сельских дорог и ехать только по ним, рискуешь потеряться и увязнуть.

Хичкок говорил, что может разложить в уме будущий фильм по кадрам.