И Ксавьер поднял бывшего владельца охотничьего ножа на ноги. После секундного размышления Майлз тихо подошел со спины к красноглазому, вытащил карманный парализатор и направил самый слабый импульс в основание его черепа. Красноглазый завалился набок. Майлз вознес короткую молитву, чтобы этот последний стимул не отправил его в травматический шок. Одному Богу известно, что за химический коктейль ему предшествовал: ведь парень явно не ограничился одним только спиртным.

– Берите его за плечи, – велел Майлз Данио, – а вы, Ялен, за ноги. – Ну вот, он уже успешно обездвижил троих. – Ксавьер, откройте дверь, заложите руки за голову и спокойно, без шума сдайтесь полицейским. Данио, вы идете следом. Это приказ.

– Жаль, с нами нет остальных, – пробормотал Данио.

– Единственная армия, которая вам сейчас понадобится, – это армия опытных адвокатов, – сухо заметил Майлз. Еще раз взглянув на Ксавьера, он вздохнул: – Я ее вам пришлю.

– Спасибо, сэр, – отозвался Ксавьер и заковылял вперед. Майлз шел сзади, скрежеща зубами от бессильной ярости.

Солнечный свет на улице заставил его заморгать. Небольшой отряд дендарийцев буквально свалился в руки ожидавшей их полиции. Данио не сопротивлялся, когда его обыскивали, но Майлз вздохнул спокойно, лишь когда солдата связали силовыми путами. Констебль-командующий направился к Майлзу. И тут в дверях магазина раздался негромкий хлопок, а тротуар лизнуло голубое пламя.

Майлз вскрикнул и резко повернул назад, глотнув побольше воздуха и задержав дыхание. Он проскочил в магазинную темноту, пронизанную лентами жара, и помчался вдоль полок. На пропитанном спиртным ковре расцветало пламя, как полосы золотой пшеницы, причудливо изгибающиеся в соответствии с концентрацией алкогольных паров. Огонь подбирался к лежащей на полу женщине: еще секунда, и ее волосы вспыхнут ужасающим нимбом…

Майлз кинулся к ней. Подсунул под нее плечо, с трудом поднялся. Он готов был поклясться, что ощущает, как трещат его кости. Тут женщина начала брыкаться – весьма некстати. С ношей на плечах Майлз направился к двери, ослепительно сиявшей – как выход из туннеля, как ворота самой жизни. Его легкие пульсировали, стараясь захватить кислород сквозь плотно сжатые губы. Общее время – одиннадцать секунд.

В двенадцатую комната позади него вспыхнула и заревела. Майлз и его ноша упали на тротуар и покатились. Он все переворачивал ее и переворачивал: огонь лизал одежду женщины. Где-то невообразимо далеко визжали и кричали люди. Ткань дендарийского мундира, рассчитанная на боевые условия, не горела и не плавилась, зато превратилась в прекрасный фитиль для горючих жидкостей, пропитавших ее. Эффект получился дьявольски живописный. Но одежда бедняжки служащей была из обычной ткани…

Майлз подавился попавшей в рот пеной, которой окатил их подбежавший пожарный. Женщина-полисмен уже стояла рядом, судорожно сжимая совершенно бесполезный плазмотрон. Пена огнетушителя напоминала пивную, только вкус у нее оказался похуже: Майлз выплюнул отвратительные химикаты и мгновение лежал на тротуаре, задыхаясь. Господи, какой вкусный воздух! Люди его недооценивают.

– Бомба! – крикнул констебль.

Майлз перевернулся на спину, с наслаждением глядя на ломтик синего неба глазами, которые каким-то чудом не заплыли, не лопнули, не оплавились.

– Нет, – печально выдавил он из себя. – Бренди. Огромное количество очень дорогого бренди. И дешевой водки. Загорелись, наверное, из-за короткого замыкания на комм-устройстве.

Он откатился в сторону из-под ног пожарных, которые мчались вперед со всей своей оснасткой. Один из них поднял его на ноги и оттащил подальше от пылающего здания. Тут Майлз застыл, уставившись на человека, который наставлял на него – как ему показалось в первую секунду – дуло микроволновой пушки. Волна адреналина не помогла Майлзу – он был настолько выпотрошен, что не сумел сообразить, что к чему. Странный человек горячился, настаивал на своем. Майлз ошеломленно моргнул, и микроволновая пушка превратилась в нечто более понятное – головидеокамеру.

И тут Майлз остро пожалел, что это не микроволновая пушка…

Освобожденная от пут служащая тыкала в его сторону пальцем, плакала и что-то выкрикивала. Не слишком-то у нее признательный облик для человека, которого только что спасли от ужасной кончины. Камера на секунду качнулась в ее сторону – но служащую уже уводили врачи. Майлз надеялся, что ей дадут успокоительное. Он представил себе, как она возвращается вечером домой, к мужу и детям. «Ну, как сегодня дела в вашем магазине, дорогая?..» Интересно, она потребует деньги за молчание? А если да, то сколько?

«Деньги – о Боже…»

– Майлз! – прозвучавший у него за спиной голос Элли Куин заставил его вздрогнуть. – Вы уже контролируете ситуацию?

Пока они ехали в подземке в лондонский космопорт, на них откровенно глазели. Поймав краем глаза собственное отражение в зеркальной стене, пока Элли получала жетоны, Майлз понял, что удивляться нечему. Приглаженный, блестящий лорд Форкосиган, который смотрел на него из зеркала перед началом дипломатического приема, преобразился. Сейчас это был гадкий, замызганный карлик. Мятый вонючий мундир усеян хлопьями высыхающей пены. Белая вставка на груди черна от копоти. Лицо в саже, голос каркающий, глаза красные от дыма. И разило от него дымом, потом и спиртным, особенно спиртным. Не мудрено: он разве что не искупался в бренди. Стоявшие рядом люди начинали осторожно отодвигаться, учуяв этот «букет». Слава Богу, полиция отобрала у него нож и пистолет, которые будут выступать в качестве вещественных доказательств. Но все равно рядом с ним и Элли в траспортной капсуле никто не сел.

Майлз со стоном опустился на сиденье.

– Ну и охранник из тебя, – с досадой бросил он Элли. – Почему ты не защитила меня от той журналистки?

– Она не пыталась тебя застрелить. Кроме того, я только появилась. Я не могла рассказать ей, что там происходит.

– Но ты гораздо фотогеничнее. Это помогло бы улучшить образ дендарийского флота.

– Перед камерами я немею. А ты говорил достаточно хладнокровно.

– Я пытался все смягчить. «Мальчишки есть мальчишки, хохотнул адмирал Нейсмит на фоне подожженного его войсками Лондона…»

Элли усмехнулась:

– И потом, кому я была интересна? Ведь это не я бросилась в горящее здание… Господи, когда ты оттуда выкатился, весь в огне…

– Ты это видела? – Майлз немного повеселел. – А съемки получились удачные? Может, это хоть немного загладит похождения Данио и его лихих товарищей.

– Выглядело все это ужасно. – Элли содрогнулась, вспоминая. – Я удивлена, что ты не получил сильных ожогов.

Майлз дернул обгоревшими бровями и постарался незаметно спрятать под мышку покрытую волдырями правую руку.

– Пустяки! Это все костюм. Я рад, что не все наше снаряжение плохо продумано.

– Не знаю. Сказать по правде, я боюсь огня с тех самых пор, как… – И Элли прикоснулась рукой к лицу.

– Что вполне естественно. Все произошло исключительно на рефлексах. Когда мой мозг наконец догнал мое тело, все уже было позади; вот тогда-то меня и затрясло. Мне случалось видеть огонь – в бою. Единственное, о чем я мог думать, – это о скорости: когда огонь достигает определенной точки, он распространяется исключительно быстро.

Майлз не стал делиться с Элли беспокойством относительно своего появления на публике и этого проклятого интервью. Было уже слишком поздно, хотя его воображение никак не могло расстаться с идеей тайного дендарийского налета на компанию «Евроновости» с целью уничтожения видеодиска. А может, начнется какая-нибудь война, или катер потерпит крушение, или правительство падет из-за крупного сексуального скандала – и эпизод с винным магазином будет забыт начисто? Кроме того, цетагандийцам наверняка известно, что адмирала Нейсмита видели на Земле. Адмирал тут же исчезнет снова, превратившись в лорда Форкосигана. На этот раз – кто знает? – может быть, навсегда.

Майлз вышел из подземки, держась за поясницу.

– Кости? – встревоженно спросила Элли. – Ты не повредил позвоночник?

– Точно не знаю. – Он топал рядом с ней, скрючившись в три погибели. – Это мышечный спазм. Бедная тетка-кассирша была, должно быть, упитаннее, чем мне показалось. Адреналин вечно обманывает…

Ему не стало лучше к тому времени, как их личный катер пристыковался к «Триумфу» – флагманскому кораблю дендарийцев, находившемуся на орбите. Элли настояла, чтобы они зашли в лазарет.

– Потянули мышцы, – без всякого сочувствия объявила после медсканирования главный врач флота. – Идите полежите с недельку.

Майлз дал заведомо ложные обещания и вышел, сжимая в забинтованной руке пачку пилюль. Он был уверен, что диагноз верный: боль начала немного отступать. По крайней мере мышцы шеи были уже не так сильно сведены, и можно было надеяться, что постепенно процесс распространится ниже. Он уже спускался с пика адреналинового стресса. Стало быть, следует поскорее закончить свои дела здесь – пока он еще в состоянии говорить и ходить одновременно.

Майлз одернул китель, безрезультатно пытаясь смахнуть пятна пены, вздернул подбородок – и решительно вошел в святая святых офицера-финансиста.

По корабельному времени был уже вечер – оно только на час отличалось от лондонского, – но бухгалтер наемников по-прежнему оставалась на своем посту. Вики Боун, полная, подтянутая пожилая женщина (явно техник, а не боец), говорила успокоительным распевом. Она повернулась в своем кресле:

– Ах, сэр! Вы получили перевод?.. – Только тут она обратила внимание на внешний вид Майлза, и голос ее упал: – Боже правый, что с вами?

– Именно это я и надеюсь у вас узнать, лейтенант Боун. – Майлз выдвинул себе стул, повернул его задом наперед и уселся, положив руки на спинку. – Не далее чем вчера вы докладывали, что все наши заказы, не связанные с жизненно важными функциями, отсрочены и наш кредит на Земле в порядке.

– Временно в порядке, – озабоченно ответила Боун. – Четырнадцать дней назад вы сказали, что мы получим перевод через десять дней. Я постаралась сделать так, чтобы большая часть расходов была отнесена на это время. А четыре дня назад вы объявили, что придется ждать еще десять суток…

– Минимум, – мрачно подтвердил Майлз.

– Я отсрочила все, что можно, но некоторые платежи пришлось сделать, чтобы кредит был продлен. Мы залезли в резервные фонды еще на Махата Солярис.

Майлз устало провел пальцем по спинке стула.

– Угу. Наверное, нам следовало лететь прямо к Тау Кита.

Но теперь слишком поздно. Если бы он имел дело непосредственно со штабом службы безопасности второго сектора…

– Нам все равно пришлось бы оставить на Земле три четверти флота, сэр.

– И я не хотел разбивать флот. Но если мы пробудем здесь еще какое-то время, никто уже не улетит: мы попадем в финансовую черную дыру… Послушайте, проверьте ваши программы и скажите мне, что произошло с кредитом личного состава примерно в 16.00 по лондонскому времени.

– М-м? – Пальцы бухгалтера вызвали на экран таинственные и многоцветные данные. – О Боже. Такого просто быть не может. Куда же делись деньги?.. А, прямая отмена. Тогда все ясно.

– А теперь пусть мне тоже будет ясно, – напомнил ей Майлз.

– Ну, – повернулась к нему Боун, – когда флот надолго останавливается там, где имеется хоть какая-то финансовая система, мы пускаем свои свободные средства в оборот.

– Вот как?

– Конечно! Все, что не тратится в данный момент, размещается на возможно долгий срок на краткосрочные прибыльные вклады. Поэтому наш кредит устроен так, чтобы в каждый момент не превышать установленного минимума. Когда приходит время оплатить счет, я провожу его через компьютер и перебрасываю со вклада на кредитный счет ровно столько, сколько требуется.

– А стоит так рисковать?

– Рисковать? Да это просто основа разумного финансирования! Только на прошлой неделе мы получили свыше четырех тысяч федеральных кредиток за счет процентов и дивидендов – пока не вышли за пределы допустимого минимума.

– О! – только и сказал Майлз. На мгновение он представил себе, что бросит воевать и начнет играть на бирже. Холдинговая компания Свободных дендарийских наемников? Увы, император скажет по этому поводу пару теплых слов…

– Но эти дебилы, – лейтенант Боун махнула рукой в сторону схематического изображения похождений Данио, – попытались получить деньги со счета непосредственно через его номер, а не через центральную бухгалтерию флота, как им бесконечное число раз было велено. А поскольку счет у нас крайне мал, естественно, денег они не получили. Иногда мне кажется, что я вещаю глухим. – Под ее ловкими пальцами на экране появилось еще несколько разноцветных строк. – Но мы не можем прокручивать деньги до бесконечности, сэр! Инвестиционный счет пуст и уже не дает дохода. Я не думаю, что мы продержимся даже шесть дней. А если кредит и тогда не будет получен, – Вики Боун в ужасе вскинула руки, – весь дендарийский флот сядет в долговую яму!

– О! – Майлз растирал шею. Нет, ему только показалось, что головная боль проходит. – А вы не можете переводить деньги со счета на счет – так, чтобы получить… э-э… виртуальные средства? Временно?

– Виртуальные средства? – переспросила она с нескрываемым отвращением.

– Чтобы спасти флот. Как в бою. Бухгалтерия военного времени… – Он опустил руки на колени, доверительно улыбаясь Боун. – Разумеется, если это за пределами ваших возможностей…

Она возмущенно раздула ноздри:

– Конечно, нет! Но то, о чем вы говорите, рассчитано главным образом на разбежку во времени. Финансовая сеть Земли полностью интегрирована, и в ней никаких разбежек во времени нет. Они появятся, только если работать в межпланетном масштабе. Но вот что мы в силах предпринять… – Боун замолчала. – А может, и нет.

– Что?

– Надо обратиться в какой-нибудь крупный банк и получить краткосрочный заем под залог… ну, скажем, оборудования. – Ее взгляд, скользнувший по стенам «Триумфа», дал понять, о каком именно оборудовании идет речь. – Возможно, нам придется скрыть от них некоторые наши финансовые обязательства и степень амортизации, не говоря уже о двусмысленности объекта, коим владеет флотская корпорация, и того, что принадлежит капитанам-владельцам. Зато у нас будут реальные средства.

А что скажет коммодор Танг, когда узнает, что Майлз заложил его флагман? Но Танга здесь нет. Танг в увольнении. К тому моменту, как Танг вернется, все уже останется позади.

– Надо просить в два-три раза больше, чем нужно, чтобы получить достаточную сумму, – продолжала объяснять Боун. – Вам придется подписать кое-какие бумаги в качестве старшего офицера корпорации.

Это адмиралу Нейсмиту придется подписывать, подумал Майлз. Человеку, законное существование которого строго… виртуально. Хотя, конечно, земной банк об этом не узнает. Дендарийский флот весьма надежно подтверждал существование этого его «я». Наверное, это будет самым безопасным из всех его предприятий.

– Ну что же, лейтенант Боун, действуйте. Подготовьте все необходимые документы. Гм-м… воспользуйтесь «Триумфом» – это наша самая крупная собственность.

Боун кивнула, плечи ее расправились. К ней вернулось ее обычное спокойствие:

– Да, сэр. Благодарю вас, сэр.

Вздохнув, Майлз с трудом поднялся. Садиться не следовало: усталые мышцы закостенели вконец. Когда до носа Боун дошел наконец «аромат» его одежды, она невольно поморщилась. Наверное, следует потратить несколько минут на то, чтобы привести себя в порядок. И без того исчезновение лейтенанта Форкосигана будет достаточно трудно объяснить. К чему еще пугать людей вонючими обгорелыми тряпками?

Выходя, Майлз услышал, как лейтенант Боун неодобрительно бормочет за его спиной:

– Виртуальные средства! Боже правый…